- Офелия, ты? Почему так поздно? Иди скорей есть!

   - Да, мам, уже иду...

   Юная продавщица печенья только успела закрыть дверь, а ей в нос уже проник знакомый, родной запах: новых, свежеиспечённых бисквитов для следующей продажи и капустного супа, который обычно подавался на ужин в их доме. Вздохнув, девочка стянула с ног стоптанные башмачки и прошла на кухню. Услышав её шаги, мать обернулась: худощавая, молодая ещё женщина, но с вечно бледным и уставшим лицом, растрёпанными волосами - такой её и привыкла видеть Офелия. Однако, для дочери у неё всегда находилась в запасе улыбка, пара тёплых слов и лишнее печеньице на скромный десерт. Вот и сейчас - вытерла руки о цветастый передник, оставив на нём два мучных следа, и улыбнулась.

   - Давай, иди мой руки, скоро ужинать будем. А печенье? Неужто всё продала?

   - Да, мам, - девочка подошла к ней и протянула вырученные деньги. Мать удивлённо охнула.

   - Кто же так много заплатил? - родительские пальцы ещё раз пересчитали монеты.

   Офелия в первый раз замялась, опустив глаза.

   - В особняке на окраине с Пустырём...

   Женщина упёрла руки в бока, нахмурив брови.

   - Я же говорила тебе не ходить туда!

   - Но почему? Да, те близняшки немного странные, но они ничего мне не сделали и сказали, что печенье понравилось и чтобы я ещё приходила!

   - Ну не знаю... Их дом, он вообще слишком странный... И их родителей я ни разу не видела, как и их самих... Но...

   Но печенье продавалось всё хуже и хуже, работа в местной библиотеке почти не приносила доходов, и они с трудом сводили концы с концами. А тут такие деньги... Поэтому...

   - Хорошо, можешь ходить к ним. Я сегодня ещё испекла, отнесёшь завтра после школы.

   Мать отвернулась к окну, поджав губы - сердясь на себя за то, что бедственное положение семьи заставляет её отправлять дочь на потенциальную опасность.

   В этот день Офелия ела суп очень долго, до тех пор, пока он практически не остыл: она почему-то всё время возвращалась мыслями к непонятным обитательницам особняка. К тому, как они общались с ней - приветливо для тех, кто одарён привелегией родиться аристократом. К тому, как они смотрели на неё - и это было пугающе неприятным - как дикий зверь на будущую добычу... А может - показалось?