Гимнасий

- Тебе уже 7 лет, – ругалась Наставница – а всё ещё не можешь сесть на лошадь! Да тебя впору отправлять на кухню, к служанкам.
На самом деле Антея была одной из лучших учениц гимнасия. И в 7 лет ещё ни одна амазонка не могла запрыгнуть на скачущую во весь опор лошадь. Но Наставница видела каждую свою ученицу на сквозь, что из той могло получиться в будущем. И за годы её службы в гимнасии, да и за всю свою жизнь, а ей было уже 40, она никогда не видела такого ловкого и смышлёного ребёнка, как дочь простой стражницы ворот, Антеи. Она, Наставница, оказалась в гимнасии совсем недавно, лет 5 назад, когда в одном из набегов лишилась правого запястья. А после этого невозможно было держать оружие. И хотя она орудовала левой рукой не хуже, чем правой, Совет всё же направил сотенную Лану в гимнасий обучать девочек. Наставницами здесь были либо старые амазонки, либо такие же «калеки» (как себя называла Лана), те, которые не могли принимать участия в боях. Лана стала Старшей Наставницей, так как старая Лаэрта уже по возрасту не справлялась со своими обязанностями, той было уже 90, возраст достаточно почтенный. Лаэрте Царица даровала имение близ столицы, в охрану дала десяток амазонок, и подарила несколько рабынь. А Лана заслужила право быть Старшей Наставницей, так как, во-первых, она не пропустила ни одного сражения со времени своего совершеннолетия. Дважды спасала жизнь бывшей царице и один раз нынешней. На её счету было много убитых врагов и приведённых в плен мужчин, от которых у неё ни разу не было мальчиков, а было у Ланы 5 родов.
Кстати сказать, пленных мужчин амазонки не убивали, как и рождённых мальчиков. Вообще, они не так часто ходили в походы за мужчинами. Но мужчины у амазонок были почти в качестве рабов, и использовались они женщинами в качестве рабочей сила на полях, и у моря, где ловили рыбу. Раз в год, начиная с 15 лет (возраст совершеннолетия), каждой амазонке разрешалось взять себе мужчину, чтобы разделить с ним постель и родить от него ребёнка. Если рождалась девочка, её отправляли в ясли, если же мальчик, в специальную школу, где к 5 годам определяли, пойдёт он в рыбаки, пахари или же некоторых оставляли в школе, вместо нянек, что бы следить за маленькими мальчиками. Сбежать из плена было невозможно. Во-первых, за мужчинами, как и за женщинами-рабынями, велось наблюдение круглые сутки, во-вторых, у амазонок было преимущество – лошади, а в-третьих, если замечали недовольство, жди наказания. А, в общем, жизнь мужчин ни чем не отличалась от той, которой они жили бы на воле, родись они в семье рыбака или крестьянина. Только одно запрещалась мужчинам – это женщины. Только раз в году, с амазонками они могли разделить любовное ложе. О рабынях и речи не шло. Если замечали хоть намёк на связь между мужчиной и рабыней, смерть ждала обоих.
- У меня получится, Наставница! Я буду стараться, и у меня выйдет!
- Хорошо, но это завтра, а сейчас, скоро ужин. После ужина к вам придет Царица. Передай всем.
- Она придёт к Тесее?
Тесея была ровесницей Антеи и дочерью Царицы. И хотя в гимнасии отношение ко всем девочкам было равным, как в наказании, так и в поощрении, все знали, кто является дочерью Царицы, а кто простой лучницы. Матерям разрешалась общаться с дочерьми раз в месяц. И то, в присутствии одной из Наставниц.
- Что за вопросы?
- Прости, Наставница, - опустила глаза Антея.
- Да, она придёт к Тесее, но она так же хочет посмотреть, чему вы научились, скоро экзамен, вы переходите в старшую школу. А ты так и не научилась садиться на коня!
Антея не посмела дальше говорить с Наставницей, хотя её уже давно подмывало спросить, почему та требует от неё больше, чем от других девочек её возраста. Неужели Старшая её недолюбливает и поэтому всё время ругает? Но она же лучшая, это признают все девочки, даже некоторые из старшей школы так хорошо не метают дротики, бегают быстро, дерутся как она. Но амазонке не к лицу жалобы и слёзы. И Антея принимала укоры Старшей Наставницы стойко, как и подобает молодой амазонке.
После ужина девочек младшей школы 7 лет повели в лекционный зал. Здесь всегда проводили уроки по истории, географии, арифметике (для младшей школы) алгебре, геометрии (для старшей школы) и стихосложению. Девочки расселись по лавкам и стали ждать. Что скажет им Царица? Что будет у них спрашивать? Что за экзамен приготовила им она?
Не меньше других волновалась и Тесея. Хотя Царица и была её матерью, девочка благоговела перед той, как и все остальные. К тому же Тесея показывала не лучшие результаты в школе. Лучшей была Антея. Не смотря на то, что девочки с рождения были лучшими подругами, Тесея всё же немного завидовала дочери стражницы городских ворот.
Когда вошла Царица, девочки встали со скамьи и в один голос сказали:
- Приветствуем тебя Великая Царица, Мать наша!
А потом все как одна, опустились на правое колено, склонив головы в знак уважения.
- И я приветствую вас, дочери мои, - сказала Царица, - садитесь.
Девочки дождались, когда Царица сама опуститься в кресло, специально принесённое для неё, потом сами расселись на лавке.
- Скоро у вас экзамен, и вы из младшей школы перейдёте в старшую. Надеюсь, вы сдадите его отлично, и с гордостью будете носить хитоны и не опозорите их никогда.
Стоить заметить, что, учась в младшей школе, все девочки ходили голышом, начиная с рождения, поэтому вырастали закалёнными и никогда не болели в последующей жизни. Они стойко могли переносить как жару, так и холодный ветер с дождём. К 8 годам, когда их переводили в старшую школу, девочка считалась уже взрослой и ей полагалось носить хитон. Хотя надевали его не всегда: на лекции, когда в школу приезжала Царица, Верховная жрица или кто другой из Верховного совета. На другие же занятия, как то верховая езда, борьба и пр. девушки хитон не надевали.
- Хочу я проверить, как хорошо вы знаете нашу историю. Итак, кто такие амазонки? Ответит мне Пенфесилея.
Пенфесилея была дочерью лучницы. У неё было мало способностей к учёбе, зато в ловкости и силе с ней сравнивалась и слегка превышала Антея. Все признавали, что из Пенфесилеи выйдет отличный боец. Было видно, что та будет не очень высокой, он коренастой девушкой.
Девочка поднялась с лавки и, глядя на Царицу, чётко произнесла:
- Мы, амазонки, являемся дочерьми Ареса и Гармонии, а наша покровительница – Артемида. Артемида с детства любила охоту и лошадей, любила бои и ненавидела мужчин. Она и нам повелела быть такими же.
- А в чём наша сила, Пенфесилея?
- В поясе богини, что находиться в Храме.
- Молодец! А мне говорили, что ты плохо знаешь историю.
- Царица! Я хорошо знаю историю. Я плохо умею стихи складывать! И географию не люблю. А историю я знаю. А по силовым занятиям впереди меня только Антея!
Царице понравилась смелость и прямолинейность маленькой девочки. И она была рада, что та дружит с её дочерью. Настанет время, и венец Царицы наденет Тесея. А Пенфесилея может войти в её личную охрану. Но нельзя загадывать далеко вперёд, это Царица знала. Потому что произойдёт именно так, как захотят боги. Она ещё поспрашивала девочек по географии, арифметике, попросила показать свои стихи, а потом все пошли на арену, где Царица посмотрела, как девочки ездят на лошадях, борются, метают дротики. И первыми были здесь как всегда Антея и Пенфесилея.
Когда показательные упражнения закончились, Царица попросила Наставницу привести Тесею в лекционный зал.
Тире, так звали Царицу, было всего 25. Она была на троне уже 5 лет. Мать её погибла, и корона по наследству перешла ей. Тяжело нести венец правителя. Столько завистников вокруг. И ещё подрастает Тесея. Тира больше не хотела детей. И дело было не в боли, которую она испытала во время родов. Она, как и все амазонки, не боялась боли. Просто ей на самом деле было неприятно прикасаться к мужскому телу. Недавно в бою она захватила рабыню. Тира закрыла глаза и вспомнила ту девушку. Невысокая, смуглая, длинные густые каштановые волосы, большие зелёные глаза... Но нет. Амазонка не может иметь связь с рабыней. Рабыня – это товар, а не живое существо из плоти и крови. Тира глубоко вздохнула. Она ничего не могла с собой поделать. Ей нравилась эта девушка. Тира открыла глаза и глубоко вздохнула. Нужно выкинуть всё это из головы.
Вошла Старшая Наставница, за ней шла Тесея.
- Подойди ко мне, Тесея, - попросила Царица. Девочка несмело подошла. – Присядь на лавку.
Некоторое время висела тишина. Потом Царица взглянула на Наставницу и попросила:
- Лана, сегодня очень жарко, принеси вина и похолоднее. Тесея, ты хочешь воды? - Девочка качнула головой. - И воды, для Тесеи.
- Я мигом, Царица.
Когда Наставница удалилась, Царица посмотрела на дочь. Та совсем не походила на неё. Не на столько крепка как Антея или Пенфесилея. Даже в росте она пока уступает некоторым девочкам. Зато в устных науках она почти первая. Внешне девочка тоже совсем не походила на мать. Тира хоть и была невысокого роста, была очень крепко сложена, почти как мужчина. Густые чёрные волосы с трудом прочёсывались (негоже Царице ходить со спутанными волосами, как простой лучнице), высокий лоб, густые черные брови, орлиный нос и тонкие поджатые губы. Она не была красавицей и была довольна этим. Тесея же обещала быть очень симпатичной. Кость у неё была узкая, сама она была очень гибкой, что нравилось матери, зато всем остальным она походила на своего отца, который был сыном какого-то греческого аристократа. У Тесеи были вьющиеся светлые волосы, голубые глаза и мягкая улыбка. Царица надеялась, что с возрастом эта ангелоподобность пройдёт и Тесея станет настоящей амазонкой.
- Надеюсь, к экзамену ты подтянешь силовые упражнения. Дочь Царицы должна быть лучшей.
- Я постараюсь.
- Знаешь, я очень рада, что по устным предметам ты почти первая. Царица должна быть образована. А ты когда-нибудь займёшь моё место...
-

Любовь амазонок

Царица вернулась домой поздно. Гекуба, рабыня, свернувшись калачиком, спала на циновке возле ложа Царицы.
- Гекуба! – громко позвала Тира. Девушка вздрогнула и вскочила на ноги. Она выглядела очень напуганной.
- Прости, о Великая, я...
- Принеси мне воду, я хочу помыться.
... Тира блаженно опустилась в ароматную ванну. Гекуба стояла вблизи, готовая исполнить любое приказание. Царица посмотрела на девушку и улыбнулась:
- Расслабься, Гекуба. Присядь. И расскажи о себе.
Девушка опустилась на шкуру тигра, что лежала возле ванны.
- Не бойся.
- Моё настоящее имя Антигона. Нас в семье было трое детей. У меня было 2 старших брата. Что с ними стало, я не знаю. Они могли погибнуть в той последней битве, а может вы взяли их в плен.
- Ты хочешь, чтобы я узнала о судьбе твоих братьев? Из того похода мы привели очень мало пленных. Не больше 20.
- Тогда они, наверное, мертвы. И, зачем Великая Царица будет что-то делать для простой рабыни?
- Ты не простая рабыня, Гекуба, ты – царская рабыня.
Спустя некоторое время Тира попросила приготовить девушку ароматическое масло. Царица вышла из ванны и растянувшись на лежанке, приказала Гекубе смазать её тело. Руки у Гекубы были мягкие, но в то же время в них чувствовалась сила. Такие руки могу задушить без прилагаемых усилий. Хотя вряд ли девушка на это пойдёт. Лучше быть царской рабыней и жить в тепле и сытости, чем растерзанной свирепыми стражницами. А руки рабыни тем временем массировали плечи, спину Царицы, опустились на её упругие бедра. Похоже, Гекубе самой нравилось это занятие, потому что она мяла Царицу сильно, но в то же время чувствовалась нежность в её руках. Её руки будто ласкали тело Тиры. Они гладили уже ноги. Неожиданно, то ли случайно, то ли нарочно, одна рука соскользнула внутрь, и тело Царицы дернулось от страсти.
- О, Великая, я...
Тира не дала закончить Гекубе, она перевернулась на спину и, притянув голову рабыни к своему лицу хотела поцеловать, но, вовремя опомнившись, закрыла глаза, прошептала:
- Больше так не поступай...Оставь масло, можешь спать.
Царица сама втёрла масло в грудь и живот, накинула хитон и вышла из своих покоев. Она направилась в дом Дафны, начальницы личной царской охраны, с которой её связывала давняя детская дружба и не только. Дафна сможет помочь ей расслабиться и выкинуть из головы рабыню. Хотя, она всё же попытается разузнать о судьбе её братьев, раз обещала.
Дафна будто бы ждала её. На невысоком столике возле ложа стоял кувшин с вином и фрукты.
- Ты кого-то ждёшь? – как будто удивившись, спросила Царица.
- Тебя, о Великая!
Тира взмахом руки отпустила двух амазонок, сопровождавших, её и только потом прилегла рядом с Дафной.
-Послушай, куда мы отправили тех мужчин, которых захватили в последний раз?
Дафна изобразила удивление:
- До месяца Любви чуть меньше полгода, а ты уже подыскиваешь себе мужчину? Я понимаю, те мужчины, которых мы захватили в прошлый раз сильны, красивы и не столь противны...
- Дафна...- с укором сказала Царица.
- Ладно, дорогая, я понимаю. Их надо приготовить для королевского ложа, очистить и прочее...
- Где они?
- Десять мы направили на побережье, здесь, недалеко от столицы. Двоих... их пришлось казнить. Они хотели поднять бунт. Ну а остальные... Они сынки аристократов... – сказано было это с нескрываемым презрением, - они способны на то, что бы быть няньками.
- Почему я по бунт ничего не знала?
- Мы не хотели тебя беспокоить, Тира.
- Знаешь, не гоже Царице не знать, что твориться у неё в государстве, учти это, Дафна. А сейчас, налей вина. Я устала и хочу расслабиться.
Эту ночь Тира подарила Дафне. Хотя перед глазами всё время стояла Гекуба. Дафна же думала, что подруга сердита на неё из-за того, что от той скрыли известие о бунте. И она старалась загладить свою вину, как только могла. Дафна по-своему любила Царицу. Та была её подругой ещё с рождения. Они вместе воспитывались в гимнасии, были лучшими во всём, и в устных предметах и на арене. Как только Тира стала Царицей, она сразу же доверила Дафне командование царским отрядом конных амазонок, куда входили самые лучшие наездницы-бойцы. В этот отряд шёл очень строгий отбор и, просто благодаря связям, туда невозможно было попасть. Дафна доказала, что заслужила это право. Пять лет назад, она, вместе с Ланой, ныне Старшей Наставницей, спасли жизнь Великой. В том сражении Лана и потеряла запястье, а у Дафны остался шрам на лице.
Дафна поднялась на локте и посмотрела на спящую Царицу. Смогла бы она когда-нибудь предать её? Нет, и ответ однозначный. Буквально сегодня к ней подходила эта лиса, командир флота амазонок, Аэлла, пыталась что-то разузнать, делала намёки. Похоже, готовиться большой бунт. Дафна, по возможности, постаралась быть любезной и Аэлла, похоже, подумала, что та, на их стороне. Нет, она ничего не скажет Царице, у неё и так забот хватает, скоро экзамен у семилеток, потом подготовка к очередному походу. До похода надо разобраться с Аэллой и её людьми. Аэлла сама попадётся и смерти ей не миновать. За измену с амазонками поступают ещё хуже, чем с рабами. Раба могут просто убить, а амазонку ждёт длительная и мучительная смерть. Жаль Дафне было только дочь Аэллы. В этом году она становится совершеннолетней. У неё ещё никаких заслуг, и тут позор матери может лечь на неё. Лидия девушка горячая и может наложить на себя руки. Нужно поговорить и с ней. О боги, не допустите, чтобы и она была на стороне матери!
Царица, улыбнувшись, что-то пробормотала во сне и повернулась на спину. Свет от ночника падал на её обнажённую грудь – она была прекрасна, эта женщина и не один мужчина не смог бы с ней сравнятся для Дафны.




Расправиться с Аэллой не составит труда. Хотя всё же, наверное, путь интриг шёл куда-то выше. Но Дафна не смела подумать на Первосвященную. Может кто-то из её окружения, кому в чём-то когда-то помешала Царица? Но поразмыслив, Дафна не нашла ни кого, у кого бы на пути встала Великая. И всё же Первосвященная оставалась для Дафны непорочной, а значит нужно просто убрать Аэллу.

...Первосвященная сидела в комнате, которая находилась в дальнем конце храма Ипполиты. Постучали, вошла одна из амазонок её личной охраны.
- Прибыла Аэлла, - сообщила женщина.
- Зови её, пусть войдёт. И пусть нас никто не беспокоит.
- Слушаюсь, Первосвященная.
Через пару мгновений вошла начальница флота. Она преклонила колено в знак приветствия, потом встала.
- Присядь, - сказала Первосвященная. – Говори.
- Похоже, Дафна будет с нами. Но я не уверена полностью. Я пригласила её на следующей неделе к себе в дом. Посидеть, поговорить, вспомнить годы гимнасия.
- Постарайся переманить её. Любым способом. Если амазонки личной охраны Царицы будут на нашей стороне, то это окончательная победа. Антиопа в этом году станет совершеннолетней. А дочь Царицы только переходит в старшую школу...
- Ты задумала свою приёмную дочь сделать Царицей?
- Нет. Антиопа не имеет право быть ей, ты же знаешь. Если бы тогда её удочерила бывшая Царица. Но тогда всё было бы по-другому. А моя девочка имеет право удочерить дочь Царицы. Скоро поход... Нам надо сделать так, чтобы Царица в этом походе геройски погибла. Если Дафна встанет на нашу сторону, поручим это дело ей. И если всё получится, Лидия, твоя дочь, будет командовать Царскими амазонками. Ты довольна?
- Да, Первосвященная. Думаю, твой план не составит труда воплотить в жизнь. Ну, а если допустим, Дафна не согласиться и вообще, если она окажется преданной своей Царице. К тому же, вроде, между ними связь?
- Их связь ни для кого не секрет. Но любую связь можно порвать.
- Как же ты собираешься сделать это? Ведь они не только любовницы, но и верные подруги. А ты знаешь, что дружба, связывающая амазонок, крепка как гранит.
- Терпение, Аэлла, терпение. Вода и камень точит, не забывай. А теперь иди ко мне…
Аэлла помогла Первосвященной снять одежды и скинула свой хитон. Ей была противна эта толстая свинья, в этот момент ее тянуло Эльпиде, этой юной амазонке из её флота. Как она прекрасна и не испорчена еще. Всего год назад вступившая во взрослый возраст и никто, кроме Аэллы не прикоснулся к ее нежному телу. В этом году у нее будет первый опыт месяца Любви. Как же Аэлла не хотела, чтоб какой-то мужлан прикасался к этому созданию. Но каждая амазонка (кроме храмовых, конечно) обязана была родить хотя бы одну девочку иначе ее ждал позор. Храмовые же амазонки не имели связи ни с мужчинами, ни со своими сестрами. Хотя… Аэлла закрыла глаза, пытаясь представить перед собой юную Эльпиду. Но влажные холодные руки Первосвященной не могли дать сладостного расслабления начальнице флота.


Экзамен

Был поздний вечер. Вечер перед экзаменом младших учениц. Завтра первый важный в их жизни день. И они должны выдержать его с честью. Завтра решиться многое. Кто-то будет отобран в Храм, кто-то продолжит обучение в Гимнасии. В Храм отбирались немногие. Это считалось великой честью, но после этого амазонке запрещалось брать в руки оружие. Она становилась служительницей культа. В Храм попадали те, у кого Первосвященная чувствовала магическую силу. Лишь одна девочка никогда не могла попасть в Храм – это была дочь королевы. И как бы Первосвященная не хотела изменить этот закон, она ничего не могла сделать. А как бы она хотела запереть Тесею в Храме и тогда мать смогла бы видеть девочку по великим праздникам.