Услады мостят оттоки. Кто нужен мёртвым, следуй.
Все канавы суть шрамы ночи, что прошиты костями младенцев, заражёнными спицами звёздного склепа. Кровяные цветы прорастают сквозь клумбы из мяса; так же верно, как то, что вагины - это могилы из меха, все могилы срастаются звеньями в промискуальном лоне Земли, абсорбируя манию, муки насильственной смерти и миазмы Луны. Вожделенья вползают в магичную щель, растворённые в формах. Призраки порванной кожи и спермы накаляют надгробия, петляя в колечках плюща, мерцая, как муравьи, что секут мессианские циферблаты. Сернистая планета испускает благословения; мёртвым известны мечты.
Ночь - скотобойня, где мои вены вскрыты в адском пламени экзорцизма. С мясного крюка пою я песнь о жизни, облетаемой тёмными метеорами, что принесены в жертву во имя уничтожения человечьей семьи. Любовь - голова, кишащая свистом подвергнувшихся ампутации, что роятся в упырской зоне, её рот - края выпавшей матки, извергающей плод убийств, колышущиеся усики баньши, зёрна гнилого песка, содрогающиеся пни, молоко, которое скисло в зелень под заклятиями ненависти, гнойные сталактиты и дизентерию - тигель рептильных кукол.
Моё зеркало экстаза содержит квадранты приапизма, месмеризма, онейризма и вампиризма, их отделяют друг от друга лучезарные смарагды, что похищены с острова вивисектора. В первом квадранте - тьма, ода сосанию южных дев, сокрывших Червя-Победителя внутри своей розы. Второй вещает мне веселенья королей, забитых в вазы, затонувшие псалмы, что слизывают кал у демонов, драгами дерущих мой разум. В третьем квадранте, сморщенном от ясновиденья - проекции, насыщенные угловатой чужеродностью совокупляющихся детей, ищут убежища от размахов маятника; четвёртый же ведёт в аркады, где душу посвящают в секту содрагания, часы соблазняют в эмалевых бочках; память карает в необитаемых петлях осквернение белого цветоложа.

Джеймс Хэвок "Мясокрючное семя"

Ну или вот, моё:

Перекуси зубами мои вены,
Перегрызи до кости сухожилия,
Чтоб было больно мне до охуения
От тихой злости до безмолвного бессилия.
Вцепись зубами в моё горло,
Да разорви аорты точеным ногтём.
Пускай фонтаны крови хлещут рьяно,
А шрамы ночью источают гной и днём.
Ты натяни в своей гитаре мои жилы
И соль-мажором ты потом на них сыграй
Свой примитивный трёхаккордный рок-н-ролльчик
Про переполненный тоской обычный рай.
Ты свою руку пропусти сквозь моё тело
И намотай кишечник неумело на своей руке.
Ты растерзай его на маленькие части,
Да закопай в холщовом сереньком мешке.
Ты высоси всю кровь из капилляров.
Вдыхай мой кислород, чтоб не могла дышать.
Ломай ты с громким хрустом мои кости,
Чтоб не могла я от тебя уже сбежать.
Ты нервов мою нить пили бензопилою,
Попутно задевая позвоночник не спеша.
Ты слушай, как впивается неслышно
В моё больное тело сталь ножа.
На градусов 180 выверни суставы,
В четыре оборота шею проверни,
А после, голову назад мою откинув,
Смотри в остекленевшие глаза мои.
Ты прокуси мою губу столь острыми зубами,
Об стену бей меня ты головою вновь и вновь.
И, наблюдая, как я тихо умираю,
Облизывай густую, чёрно-красную ты кровь.
Втыкай мне в голову иголки-спицы,
По капле мозг выдавливай на пол,
Залей красным вином мои глазницы,
А черепом моим укрась свой новогодний стол.
Ты пальчики с ногтями раздари на сувениры,
А что понравилось – оставь на чёрный день.
Что не понравилось – сожги, облив бензином.
Пусть от меня останется лишь тень.
Но только не получишь наслажденья
Паталогоанатомическим веселием своим.
Моя беззубая предсмертная улыбка
Кошмаром в памяти останется живым.
Восстав из мёртвых, я, как королева,
По щиколотку в крови, гное, грязи,
Смеяться буду долго над тобой,
Пылая в садо-мазохическом экстазе.
2003г