Глава первая
Перерождение
Джи смотрел на себя в зеркало. На его морщинистом, бледном до голубизны лице застыло выражение сильного отвращения. Он ненавидел своё отражение. Он ненавидел свой маленький нос, блеклые глаза под опухшими веками, свой безгубый рот, дряблую кожу. Он ненавидел свое тело. Оно было маленькое, сухое, скособоченное, слабое. Джи ненавидел себя, за то, что он ничтожество, за то, что он вампир. Он презирал всех остальных вампиров, особенно свою жену, такую же нелепую, как и он. Они были рождены после катастрофы, устроенной людьми. По окрестностям разлилось дыханье смерти. От него спасали лишь вампирьи чары. Последние вампиры собрались в стенах этого дома, не пропуская дыханье смерти внутрь. В подвале в клетках сидело несколько человек, собак и коров. Вампирьи чары затуманили их разумы и не давали стареть и умирать. Но это были убогие существа. За десятилетия заточения они исхудали, кожа их сморщилась и стала голубоватой. Джи часто думал, что похож на них и испытывал новую волну отвращения к себе. Он, как и все вампиры в доме, пил их кровь. Ему было жалко эти смертные существа, но Джи ничего не мог поделать.
Вампир отвернулся от зеркала и вышел из комнаты. Ни один вампир не отражается в зеркале. Только Джи и его жена Элла. Вампиры гораздо сильнее людей, быстрее, ловчее. Но не Джи с Эллой. Вампиры могут насылать чары на всё, что несёт отпечаток смерти. Но не Джи с Эллой. Джи спускался с лестницы, чувствуя, как его разум туманят волны отвращения к себе и своей жене. Они убоги, ничтожны. Тут Джи вспомнил, что Элла беременна его ребёнком и его затошнило от отвращения, что на свет скоро появится ещё большее ничтожество, чем он сам. Джи осторожно нащупывал ногами ступени, цепко держась за перила, потому что почти ничего не видел в этой темноте. «В отличие от нормальных вампиров» - добавил он про себя.
Джи спустился в главный холл, подошёл к двери ведущей наружу и остановился, будто наткнувшись на стену. Он почувствовал холодок в животе, по спине стекла противно-холодная капля пота. Вот он выйдет, а там…
Много лет назад его отец вышел за дверь, наружу. Чего он хотел? Никто не знал. Просто однажды он вышел наружу, а там его ждали монстры, порождённые дыханием смерти. Джи видел в окно, как его отца порвали на куски и съели. Ему часто это снилось. Зачем он вышел? Может, дыхание смерти не вездесуще и есть земли, где всё как до катастрофы? Джи не знал. Он просто хотел уйти из дома, не хотел видеть своего ребёнка, свою жену, своих сородичей, свою еду в подвале.
Сейчас он подойдёт к двери… по телу пробегают мурашки… он возьмёт ручку двери, повернёт… Джи шагнул к двери, чувствуя, как становится липким от пота, хотелось развернуться и убежать… потом он толкнёт дверь… Джи начал задыхаться… Сколько раз он уже пытался, но так и не дошёл до двери. Сколько лет. Скоро у него родится ребёнок и он это увидит, увидит это убожество… а потом шагнёт за порог и закроет дверь… ещё шажок. Ну!
-Джозеф! Что ты делаешь?!
Джи резко обернулся, дрожа всем телом и тяжело дыша. У двери в столовую стояла его троюродная тётя Фрида. Её визгливый голос, будто вбуравливался в голову. Тётя Фрида была очень высокая и сухая, у неё были пышные чёрные волосы и это, пожалуй, было самым красивым в ней. До катастрофы она, наверное, была очень красива, но жизнь в доме истощила, высушила её.
-Н-ничего, тётушка… - Пролепетал Джи.
-Ничего, тётушка! – Передразнила тётя Фрида. – Ты собрался выйти! Ничего! Не смей мне лгать!
-Я не лгу… - пробормотал Джи, стараясь не смотреть на вампиршу и морщась от боли в ушах.
-Не лги мне, Джозеф – холодно повторила тётя Фрида.
-Не называйте меня так! Не называйте! – Завизжал Джи, зажимая уши ладонями.
-А как я тебя должна называть? Это твоё имя. – Проговорила вампирша с презрением. – Я всегда желала тебе только хорошего, но ты этого не понимаешь. За тобой приходится постоянно следить, как за неразумным ребёнком…Отойди от двери, Джозеф!
Всё то время, пока тётя Фрида говорила, Джи пятился, пока не прижался к двери. Голос вампирши вызывал сильную головную боль и отвращение ко всему. Джи ненавидел своих родственников и тётю Фриду в первую очередь. Когда Джи наткнулся спиной на дверную ручку, он взвизгнул и, мало соображая от боли, развернулся, распахнул дверь и выбежал наружу. Он бежал прочь, спотыкаясь и завывая от боли. Вслед ему нёсся крик тётушки Фриды.
Джи бежал, пока хватало дыхания. В ушах звенел крик старой вампирши, раздирающий тело на части. В конце концов, он взбежал на какую-то насыпь и упал совершенно обессиленный. Джи тяжело дышал, неосознанно царапая землю скрюченными пальцами. Примерно через час он заставил себя сесть и оглядеться. Он сидел на осыпи, бывшей когда-то каким-то зданием. Его окружали скудно покрытые жидкими кустиками и жесткой травой холмы. Дома вампиров видно не было, и в какой он стороне Джи даже не представлял.
Ночное небо было затянуто облаками. Свет луны едва пробивался сквозь них. Вокруг царила тишина лишь изредка прерываемая шумом ветра. Джи встал и только тут почувствовал, как тело жжёт дыханье смерти. Он нервно облизал губы и попытался сосредоточиться, чтобы отогнать проклятье, насланное когда-то людьми. Джи долго стоял так, пока с отчаянием не понял, что у него не получается. Он пустился на корточки, уткнулся лицом в колени и заплакал от бессилия. В этот момент он ненавидел себя и жалел.
Откуда-то снизу послышался шорох. Джи поднял голову и огляделся. У подножия холма он увидел огромную шевелящуюся тень. Джи прищурился, пытаясь разглядеть получше, от чего его лицо совсем сморщилось. Тень неожиданно очень быстро понеслась к Джи. Юный вампир вскрикнул и кубарем скатился по другому склону холма. Тень задержалась на вершине холма и ринулась за ним. Джи упал на четвереньки, поднял голову и тихо зарычал. Он хотел выместить своё отчаяние, свою злость на ком-нибудь и таинственный зверь оказался как раз кстати. Он понёсся наперерез тени, прыгнул на неё, вцепился пальцами и укусил. Зверь дёрнулся и заревел. Джи сильнее сжал челюсти, в рот ему хлынула терпкая кровь, показавшаяся приятно горьковатой. Ему пришлось пить эту кровь, чтобы не захлебнуться. Зверь начал кататься по земле, пытаясь сбросить вампира, но тот лишь крепче вцеплялся зубами и крепнущими пальцами. Эта битва длилась около часа, пока зверь не рухнул замертво. Джи высосал последние капли крови, с трудом разжал зубы и отполз в сторону. Ему очень мешал вздувшийся живот.
Он огляделся и понял, что заметно посветлело. Глаза начали слезиться. Джи заскулил от ужаса и начал искать тёмное место, чтобы переждать там губительный день. Он полз между холмов, едва сдерживая панику. Но вот он заметил чёрный зёв какой-то щели. Она была очень узкой, и он сам толком не понял, как протиснулся неё. А потом он устроился в тёмном уголке и задремал. Так плохо он себя ещё никогда не чувствовал.

***

Джи просыпался медленно, рывками. Его тело затекло на холодном полу, и было покрыто липким потом, собравшим, казалось, всю пыль и грязь, которые были в его убежище. Тело нещадно чесалось. Джи с трудом разлепил глаза и огляделся. Он был в пещерке, которая когда-то, наверное, была небольшой комнаткой. Что здесь было раньше, было не разобрать. В противоположной стене была щель. Джи с трудом встал, шипя от боли в затёкшем теле, проковылял к щели и осторожно выглянул. Снаружи царила мать-ночь. Вампир осторожно вдохнул запахи, принесённые слабым ветерком, и протиснулся наружу. Полная луна ослепительно сияла. Джи огляделся. Эта ночь была прекрасна: мир был залит серебристым светом и казался мёртвым. Тёмные изломы холмов, россыпи камней, редкая трава и жиденькие кустики. Ветер принёс новые запахи. Джи вдохнул полной грудью и захотел петь. Он, жмурясь и улыбаясь, смотрел на небо, полное звёзд.
Новый порыв ветра принёс запах какого-то животного и Джи почувствовал дикий, неописуемый голод. Ещё никогда он не был так голоден. Вампир тихо пошёл в ту сторону, откуда до него донёсся запах. Он не хотел, чтобы его заметили раньше времени, и ему казалось, что даже ветер и луна понимают это и пропускают сквозь себя. Вскоре послышалось журчание воды. Джи ускорил шаги. Впереди он увидел какого-то монстра и ручеёк, пробивающийся сквозь груду камней, покрытую густыми зарослями кустов. Существо было шестилапым и в высоту достигало до груди Джи. У него была удлиненная морда, узкие красные глаза, длинный шипастый хвост. Существо было покрыто длинной жёсткой серой шерстью. Зверь пил, не обращая ни на что внимания.
Джи подошёл вплотную, обхватил существо за шею и всадил клыки в пульсирующую жилу у черепа. В рот хлынула терпкая кровь, а язык неприятно защекотала шерсть. Существо завизжало и задёргалось. Джи не обратил на это внимания. Он пил кровь, получая невероятное удовольствие от этого. До сих пор он пил лишь кровь выродков, бывших некогда людьми и даже не представлял, насколько кровь может быть вкусна.
Вскоре существо перестало дёргаться и упало замертво. Джи высосал всю кровь без остатка и с трудом разжал челюсти. Он испытывал небывалый подъём, эйфорию. Ему хотелось расплыться туманом и течь, струиться между холмами. Он не знал, как долго это продолжалось, но его отрезвило понимание того, что он не чувствует своего тела. После секунды дикой паники, он почувствовал, что лежит на куче щебня. Ни ручья, ни тела убитого им животного не было. Джи встал и неуверенно огляделся. Это место было совершенно незнакомо. Он нервно облизнул губы и почувствовал невероятную горечь. Джи провёл по губам пальцами. На подушечках остался сероватый налёт. Но это не заинтересовало вампира. Эта рука не была похожа на его руку. Он начал осматривать и ощупывать себя. Тело изменилось. Но он не чувствовал этого, как будто так и должно быть. Джи стал стройным, гибким. Кожа была гладкой и молочно-белой. Лицо было гладким и, насколько смог понять Джи, приобрело правильные черты. Только вот волосы окончательно выпали. Джи ещё раз нервно облизал губы и попытался одёрнуть рукав, но тот оторвался. Оказалось, что шов разошёлся. И вообще, эта одежда была ему мала, будто он сильно вырос. Джи вспомнил, как охотился и нервно засмеялся. Он стал полноценным вампиром. То, о чём он тайно мечтал всю жизнь и то, чего он боялся.
Он смеялся и смеялся и не мог остановиться. Джи упал на колени и, подняв голову, кричал и выл в лицо Ночи. И ему казалось, что ночь смеётся и воет вместе с ним. Вампир! Он – уродец Джозеф! Он, бывший ничем, стал по какой-то иронии судьбы властителем ночи. Неожиданно для себя Джи заплакал. Он должен был умереть. Давно. Почему этого не произошло? Почему он не умирает от Дыхания Смерти, хотя до сих пор не выставил защиту? Почему он победил существ, похожих на тех, что убили его отца? Почему он изменился именно так? Джи схватился за голову и безумными глазами посмотрел на Луну. Вопросы сводили с ума. Оказалось, что, пытаясь выйти за дверь, он искал свою смерть, но вместо этого получил жизнь.
Джи пришёл в себя на рассвете. Он брёл по равнине и что-то бормотал. Разгорающийся солнечный жар заставил его оглядеться в поисках убежища. Вокруг не было ни кустика, ни холмика. Джи кусал губы, ища убежище, а за его спиной вставало убийственное Солнце. Вампир почувствовал, как горит спина, и в отчаянии упал на колени. Он начал царапать пальцами землю и та неожиданно поддалась. Джи, подгоняемый страхом, начал лихорадочно рыть яму. Когда над горизонтом показался краешек Солнца, он с отчаянным криком скатился в ямку, скорчился там, пытаясь уместиться, и принялся зарывать себя. Его руки дымились, но он не прекращал зарываться. Через минуту он уже полностью скрылся под землёй и затих, пытаясь унять сердцебиение. Постепенно его сморил глубокий сон.
Очнувшись, он обнаружил, что крадётся за каким-то человекоподобным существом. Было новолуние. Существо затравлено озиралось. Джи почувствовал, что у него чешется подбородок, и осторожно коснулся его ладонью. На ладони, когда он на неё посмотрел, была кровь. Его рот и подбородок были в крови. Джи вздрогнул. Существо впереди заметило его, заверещало и бросилось прочь. Джи посмотрел ему вслед и пошёл в другую сторону. Вокруг были обычные руины, среди которых прятались жалкие хибары, больше похожие на звериные норы. Отовсюду тянуло запахом смерти и отчаяния. Джи вздрогнул, увидев на улице обескровленный труп. Он подошёл поближе и увидел на шее существа две аккуратные дырочки от клыков. И ни капли крови. Вампир нервно облизнулся, а потом начал брезгливо оттирать от крови подбородок. Потом он заметил кровь и на груди и на остатках рубашки. Его одежда практически превратилась в лохмотья. Джи брезгливо сорвал с себя остатки рубашки и отправился на поиски воды, чтобы отмыться и вытравить изо рта неприятный горьковатый привкус крови. Вскоре он нашёл небольшое озерце, скорее даже лужу с более-менее чистой водой и начал умываться, зачерпывая воду горстями и отчаянно скребя кожу заметно отросшими ногтями, которые были уже похожи на когти. На голове неожиданно обнаружились волосы. Целая грива грязных, висящих сосульками нечесаных волос. Так же он неожиданно обнаружил, что у него гладкая, плотная кожа на руках, под которой перекатываются упругие мышцы. Он как смог осмотрел себя. Его тело было плотным, в меру жилистым и мускулистым, гибкое и выносливое. Кожа везде плотная, гладкая, какая-то сероватая. Потом Джи догадался посмотреть на соё отражение в воде. Лицо приобрело правильные черты, разгладилось, пропали вечные мешки под глазами. Сами глаза были большие и больше не слезились. Высокий лоб, тонкие, аристократические черты лица. Джи не узнавал себя и, тем не менее, он не чувствовал никакого дискомфорта, будто так и надо. Джи попытался отмыть волосы, но они были будто покрыты жиром. Вампир встряхнулся, стряхивая воду, распрямился, с удовольствием потянулся и огляделся. Его слух и зрение обострились. Джи улыбнулся и скользнул в тень совершенно бесшумно и, казалось, что даже воздух расступился, чтобы его пропустить. Он скользил в тени полуразрушенных домов и вслушивался в звуки ночи. Отовсюду пахло смертью. Джи удивился, что он смог убить стольких и выпить столько крови. Но впервые за всю свою жизнь он чувствовал себя по-настоящему сытым.