[600x450]
С жутким хрустом толстуха по гальке идет,
И в глазах у толстухи ни проблеска нет.
Безобразье толстуху ничуть не гнетет -
Для нее это слишком абстрактный предмет.

При ходьбе сотрясается складчатый торс,
Ягодицы - как чаши огромных весов,
Из промежности лезет седеющий торс,
Выбиваясь из-под допотопных трусов.

Попирает чудовище гальку - хрусть-хрусть,
К шашлычкам по асфальту подходит - вжик-вжик.
Пусть потом она плюхнется в море - и пусть
Возмущенное море зальет Геленджик.

Всякий город, где терпят подобных толстух,
Этой участи горькой достоин вполне,
Ведь в толстухах поруган таинственный дух,
Ощущаемый в девушке, в ветре, в волне.

О бугристая, жабья, безмозглая плоть,
Вся в прожилках, ветвящихся вроде корней!
Я мечтаю булавкой тебя уколоть,
Чтобы сквозь эти складки пронять побольней.

И когда тебя эта булавка кольнет -
А ее окунул я в волшебный настой -
То в гляделках твоих та девчушка мелькнет,
Что тобою была и цвела красотой.