История древних греков невероятно увлекательна и захватывающе интересна, но все-таки немного похожа на ночной кошмар генетика. Дело в том, что во времена, о которых пойдет наш рассказ, и которые сами греки считали четвертым веком — веком полубогов и героев — почти все население Греции находилось в родстве друг с другом и своими небожителями. Бессмертные олимпийцы, переженившись на собственных братьях, сестрах и племянниках с племянницами, очень быстро сообразили, что эти семьи созданы до скончания времен, и потому загрустили. А кому улыбается общаться с тещей несколько тысяч лет подряд? Вероятно, по этой причине греческие боги питали тайную слабость к прекрасным, кротким и таким недолговечным земным женщинам. Они охотно женились на них и еще охотнее — не женились, а просто навещали время от времени. И очень гордились, когда в результате подобного общения рождались крепкие и здоровые дети.
Надо отдать должное олимпийцам: при всем своем легкомыслии они любили детей, иногда даже знали, как их зовут, и, хоть и не принимали участия в воспитании, но обязательно участвовали в их судьбе. Правда, не всегда удачно.
Итак, однажды царь богов Зевс, в очередной раз поссорившись со своей благоверной, отправился на прогулку в окрестности Финикии, и там встретил прекрасную царевну Европу, в которую тут же без памяти влюбился. Зевс обратился в белого быка (как обращался уже лебедем и золотым дождем, соблазняя разных девиц) и покорил сердце красавицы. Бог увез очередную невесту через море на остров Крит, где она в свое время благополучно родила ему троих сыновей — Миноса, Сарпедона и Радаманта. Все они сделали блестящую юридическую карьеру и вошли в историю строевым шагом, но нас интересует только один из них, Минос, ставший при жизни царем Крита.
Это его именем названа одна из величайших древних цивилизаций в истории человечества — минойская, которую многие американские исследователи упорно именуют микенской. Его именем окрестили и существо, ставшее главным действующим лицом нашего повествования — минотавра, что в переводе с греческого означает "бык Миноса". Правда, к минотавру Минос имеет такое же косвенное отношение, как и к крито-микенской культуре: не он их создал, он при этом только присутствовал.
Дело в том, что жена его, Пасифая, прекрасная дочь бога солнца Гелиоса, как и ее свекровь Европа, испытывала непонятное влечение к белым быкам. И вот однажды брат Зевса — колебатель морей Посейдон (приходившийся братом Гелиосу, а, значит, дядей Пасифае) положил глаз на очаровательную племянницу и явился к ней в виде белого быка. Пасифая не помнила себя от радости и страстно желала родить от него здорового и крепкого ребенка. С этим возникли некоторые технические проблемы, но любящий муж Пасифаи и племянник Посейдона — Минос приказал знаменитому ученому Дедалу построить какое-нибудь приспособление, чтобы ублаготворить царицу. Дедал соорудил деревянную корову, и Пасифая влезла в нее. О дальнейшем история стыдливо умолкает ровно на девять месяцев.
Ребенок у них с Пасифаей родился необычный. Правда, он мог похвастаться крепким здоровьем, но больше ему хвастаться было нечем. Дело в том, что дитятко появилось на свет в виде человека с головой быка. Нрав у него оказался совсем не кроткий, а силища была неимоверная — как и полагается сыну и внуку богов. Словом, ни Минос, приходившийся минотавру отчимом и кузеном одновременно, ни счастливая мать, она же — кузина, не слишком хорошо понимали, что делать с этим сокровищем. Папа его брать к себе тоже не хотел, и не мог, ибо новорожденный минотавр не умел дышать под водой. Да и наяды его бы пугались. И вот, по приказу царя, все тот же хитроумный Дедал выстроил на Крите знаменитый лабиринт, развалины которого до сих привлекают в Грецию толпы образованных туристов. В этой своеобразной детской и поселили малыша, усиленно раскармливая его мясом.

Если бы вы попробовали пожить несколько дней в темном, сыром и мрачном помещении, где с вами никто не хочет играть в прятки; с каменными игрушками, которые намертво прикреплены к полу; на диете из сырого мяса — в то время, когда ваши ближайшие родственники роскошествуют либо на Олимпе, либо в царских дворцах с горячим водопроводом, сливным туалетом и толпами сексапильных танцовщиц — вы бы поняли, отчего минотавр, которому дали имя Астерий (что означает "звездный"), славился отвратительным характером. Приблизительно тогда же, когда Посейдон совершал очередной инцест, афинскому царю Эгею приснился странный сон, которого он не понял, а потому — отправился к дельфийскому оракулу — за истолкованием. Оракул же внес в дело еще больше неясностей, чем окончательно запутал несчастного Эгея. И тот поехал к Питфею, сыну Пелопса, царю Арголиды, который толковал невразумительные объяснения дельфийского оракула. Питфей сразу понял, что к чему: оракул предрек Эгею, что у него родится сын, которому суждено стать величайшим героем Эллады. Ни Питфея, ни оракула не смущал тот факт, что Эгей был бесплоден. Беспутных древних греков это обстоятельство вообще никогда не смущало. И даже то, что Эгей к тому времени женился на царице и колдунье Медее — той самой, из мифа о золотом руне.
В те времена было просто необходимо иметь в роду собственного героя, желательно, божественного происхождения. С одной стороны — престижно, с другой — выгодно, ибо в те мрачные времена чудовища плодились сплошь и рядом, а боги постоянно обижались на смертных и науськивали на них всякую нечисть. Словом, Питфей недолго думал, а взял и предложил Эгею в жены свою дочь Эфру. После первой же брачной ночи Эгей поспешно отбыл в Афины, а вот Эфрой не на шутку увлекся колебатель морей Посейдон.
В положенный срок Эфра родила ему очаровательного ребенка, которого нарекли Тесеем. Посейдон признал сына. Тут стоит заметить, что дед Тесея по материнской линии, небезызвестный нам Питфей, сам был внуком Тантала, сына Зевса. А потому царь богов приходился новорожденному и дядей, и прадедушкой одновременно. Таким же образом царь Крита Минос является одновременно двоюродным дедушкой и двоюродным братом Тесея; а минотавр Астерий — его сводным братом по отцу. Кстати, и счастливый папа Посейдон был своей жене одновременно двоюродным дедушкой. Но беспутных древних греков эти обстоятельства никогда не смущали.
К тому времени, когда Тесей достиг совершеннолетия и расцвета своих невероятных сил, неладно что-то было в Афинском королевстве. Свирепый марафонский бык, привезенный издалека гуманным Гераклом и выпущенный им на травку, разорял окрестности Афин и убивал людей. Убил он, в числе прочих, сына Миноса и Пасифаи, царевича Андрогея — который незнамо что потерял в окрестностях чужого царства. Минос страшно обиделся не столько на быка, сколько на афинян и наложил на них дань — семь прекрасных юношей и семь прекрасных девушек требовал он ежегодно; и отправлял их в лабиринт, скармливая минотавру.

Если вы думаете, что юный герой был чересчур самоуверен, то вы ошибаетесь. Незадолго до поездки он обратился с молитвой и богатыми приношениями в храм Афродиты — своей прелестной тетушки — и слезно просил ее стать его покровительницей во время этого страшного путешествия.
У Афродиты был выбор: она могла заставить минотавра пылко полюбить Тесея; могла внушить Миносу страсть к прекрасному юноше, а могла пойти другим путем. Видимо, родственные связи многое значили в те легендарные времена, ибо Афродита избрала самый сложный, но безотказный способ. Царевна Ариадна, дочь Миноса и тоже близкая родственница Тесея, влюбилась в него без памяти, едва только увидела афинского царевича. Надо полагать, рогатый братик, обитавший в лабиринте и производивший страшный шум по ночам, от которого болела голова и портилось настроение, нравился ей гораздо меньше. Между Астерием и Тесеем девушка выбирала недолго: принесла возлюбленному меч и клубок ниток.
Дальше, гласит легенда, все случилось, как и должно было случиться — Тесей убил минотавра; украл у Миноса корабль, погрузил на него афинян и Ариадну и уплыл домой… По дороге, правда, на Ариадну предъявил права бог Дионис, и прямо там, на острове, стал на ней жениться, вследствие чего убитый горем Тесей забыл переставить парус (с черного на белый — победный), и папа Эгей, не получивший долгожданного знака, бросился со скалы в море. Море стало Эгейским, осиротевший Тесей стал царем Афин, Ариадна стала богиней. А минотавр стал легендой. Одной из самых загадочных.

Мертвого минотавра никто не видел. Вопреки добрым греческим традициям его голова не украсила щит победителя; его рога не украсили шлем, а из его шкуры так и не сделали плащ. Его даже не принесли в храм какого-нибудь из богов в качестве очередного торжественного подношения. Его не оплакивала Пасифая, и даже не погрозил пальцем Тесею за такое странное поведение папа Посейдон. И даже от скверны пролитой братской крови афинский царевич не очищался, хотя обязан был. И свирепые Эринии остались равнодушными к происходящему. Все это не вписывается в стандартные представления беспутных греков и не менее беспутных олимпийских богов о порядке вещей и мироустройстве.
Минотавр — личность харизматическая. Иначе его бы не помнили вот уже четыре тысячи лет. Минотавры так просто не сдаются.
К тому же, где-то в Аттике все еще бегала по полям и лугам прекрасная Ио, возлюбленная Зевса, обращенная ревнивой Герой в белоснежную корову…

Виктория Угрюмова: Так что вполне разумно предположить, что братцы, не уступавшие друг другу ни в силе, ни в величии происхождения, просто-напросто договорились. Минотавр оставил Тесею осточертевших ему девушек и юношей; а Тесей — минотавру — нитку, по которой можно было выбраться из лабиринта. Астерий и выбрался; и сбежал с Крита, начав, наконец, собственную биографию.