Сегодня Москва превратилась в шумный галдящий комок нервов.


Я, как обычно, ехала в институт и вышла на Маяковской. Уже когда поднималась на эскалаторе, поразило ощущение какой-то тишины и странного напряжения. Увидев, что станция перегорожена, а полицаи стоят с дико сердитыми лицами, я вытащила наушник и с интересом вышла на улицу.
Там было какое-то непонятное месиво (18:00). Прямо на выходе из метро стояла толпа, кругом ОМОН в касках, полицаи сдерживают людей. Пройти почти невозможно.
Выглядело примерно так: митингующие были отстранены к тротуару линейкой полиции, полиция стояла лицом к метровыходу, а перед полицией праздно прогуливались мОлодцы в зеленых жилетах – нашисты и молодые единоросы. На лицах – нагловатые улыбки, постоянно что-то кричат в толпу. И это я сейчас не предвзято говорю – я сначала даже не знала, что это единоросы, просто отметила для себя, что взгляды у них весьма наглые.
Еле-еле протолкалась через толпу к институту.
По пути попались две женщины, которые подбегали ко всем и спрашивали: «Что происходит?! Что происходит?!». Одна из них предположила: «Наверное, премьера в театре Сатиры».
Потом мы какое-то время не наблюдали за ситуацией, прошел час или 2. Сидели на лестнице, обсуждали всё это действо и вдруг услышали нарастающий гул. Побежали в соседнюю аудиторию на чью-то пару к окнам: по Большой Садовой шла толпа, вдоль всего тротуара ОМОН, толпа кричит речевки, поджигает файеры около магазинов, в паре мест начинались драки и потасовки.
Преподавательнице позвонил муж и сказал, что на Пушкинской толпу расстреливают из водометов полицаи и ОМОН. В течение всего времени не смолкали звуки сирен.
Позвонила Егору, он сказал, что Тверская полностью перегорожена, подъехали автобусы и машины, в которые запихивают задержанных.
Я вышла из института, когда уже все, наверное, начало утихать. Митингующие с фотоаппаратами забирались на забор сада Аквариум, фотографировали омоновские кордоны. ОМОН отоваривался в соседнем магазине, где батончик натса сегодня стоил 50 рублей. Все стояли и попивали кофе, некоторые полицейские дожевывали свой чизбургер из Мака. Сегодняшняя революция сделала неплохую кассу предприятиям питания на Маяковке.
Продрались сквозь толпу к станции Маяковская. Я позвонила одногруппникам, сказали, что они на Пушкинской сели. А нас ОМОН не пустил уже даже пешком до Пушкинской.
Хотели пройти через сад «Аквариум», но там тоже вход перегородили полицейские. Спрашиваю, где обходить, и пожилой полицейский весьма учтиво ответил: «Попробуйте дойти до Баррикадной. Чем быстрее – тем лучше. Мы не знаем, не закрыли ли и её».
Снова продравшись сквозь толпу, пошли дальше. Народу становилось всё меньше, по дороге попадались кучки по 3-4 человека, но при виде ОМОНовцев они расходились.
Как это ни символично, но Москву мы покинули с Баррикадной станции.

На Выхино позвонила в маршрутке маме, рассказываю про всё. И замечаю, что на меня оборачивается полмаршрутки. Люди дождались, когда я повешу трубку, и одна женщина с волнением спросила: «Девушка, а расскажите подробней – чего там происходит?».

Была удивлена, приехав домой, что почти нигде про митинг не сообщается, в новостях какая-то тишина. Громко только на баррикадах?