Это цитата сообщения Iolala_Night_Elf Оригинальное сообщение

Чужой среди своих, чужой среди своих

Настроение сейчас - Намальнае

Чужой среди своих, чужой среди своих – так чувствовал себя полувампир-получеловек, рождённый смертной женщиной от вампира. Не было ему места ни среди людей, ни среди вампиров, ни одни, ни другие не желали видеть его в своих рядах. Сол-нечный свет был ему неприятен, но не убивал его. Кладбище манило его своей тишиной и спокойствием, но он не смог бы долго находиться рядом с мёртвыми. Нигде не было ему места, никому он не был нужен. Пустая жизнь, не имеющая смысла…
Что может спасти одинокого человека от разочарования в жизни? Любовь, дружба, поддержка родных… ни одно из этих чувств не было дано полукровке. Он лишь шёл по Земле, смотрел на дневную людскую суету, на ночную охоту вампиров, и завидовал как тем, так и другим, отлично понимая, что даже если бы его приняли либо те, либо другие – он смог бы жить лишь наполовину, потому что вампирской его части всегда не хватало бы опьяняющей ночной свободы, а человеческой – ясного солнца над головой. Он взял луч-шее от обеих рас – вампирскую красоту и бессмертие и человеческую любовь к дневному свету. Но это не делало его счастливее. Он не видел смысла в бессмертии, если он обречён провести его один…
И когда он совсем уж было отчаялся, Бог или какой-то другой покровитель отвер-женных помог ему.
Идя однажды мимо очередного кладбища, он ускорил шаг, чтобы не встретиться с компанией вампиров, облюбовавшей эту обитель смерти. И вдруг он едва успел отско-чить: что-то тёмное метнулось к нему из-за кустов с явным намерением убить. Нападав-шему, естественно, это бы не удалось, но полукровка не желал вступать в конфликт с кем бы то ни было. Он остановился, глядя на того, кто избрал его своей жертвой. Осенённое лунным светом, ощерившись, перед ним застыло странное существо, которое назвать че-ловеком не повернулся бы язык. Это была девушка, глаза которой горели алым пламенем. Она скалилась, показывая неестественно длинные для человека клыки. И всё же полно-ценным оборотнем она не была. Он удивлённо вскинул брови и сказал:
- Ты… ты не оборотень, верно? Но я чую в тебе волчью кровь. Кто же ты?
- Заткнись! – огрызнулась она. – Я не разговариваю с добычей!
Он улыбнулся:
- Чем же ты тогда сейчас занимаешься?
Она моргнула, алое пламя в глазах постепенно тускнело. Спрятав клыки, она круто развернулась и, ничего не говоря, собралась покинуть свою «добычу» в покое. Вот только добыча оказалась строптивой. Он подбежал к ней и, подстраиваясь под её шаг, решил продолжить разговор:
- Погоди, ты разве спешишь куда-то?
- Слушай, ты!.. Ты разве не боишься меня?
- С чего бы мне, вампиру, бояться недооборотня?
Она презрительно оскалилась:
- Ты? Вампир? Не смеши меня! Ты не человек, но и не вампир тоже. Кто же ты?
- Я первый задал этот вопрос тебе.
Она промолчала. Он вздохнул и продолжил:
- Что ж, я скажу. Я полукровка, вампирский ублюдок, как зовут меня сороди-чи-вампиры. Хотя какие они мне сородичи, если я наполовину человек, наполовину вам-пир… ни то, ни сё….
- Чужой среди своих, чужой среди чужих… - задумчиво произнесла она.
Он качнул головой, подтверждая её слова.
- Я такая же…
- Как это? Разве ты не…
- Эй, посмотрите-ка, кто к нам пожаловал! Недоделанная волчица обзавелась кавалером-вампиром!
Им перегородили дорогу трое: рослые, крепкие на вид парни, одетые в одинаковые кожаные куртки. «Братья-оборотни», мелькнуло у него в голове. История, старая, как мир: семейные узы у оборотней невероятно крепки, если один из братьев становится оборот-нем, то вскоре и вся семья превратиться в оборотней. Этакая городская мини-стая. Все трое показали клыки и облизнулись, глядя на него. Ему стало неуютно под их взглядами, но он знал, что они не тронут его, потому что плоть вампира для оборотня ядовита, так же как для вампиров кровь оборотней – страшный яд. Именно поэтому вампиры и оборотни умудрялись мирно сосуществовать.
- Где твоя мать, Хелена? – поинтересовался один из них, на вид, самый стар-ший из тройки.
- Не твое дело, Джон! – огрызнулась она.
- Уж не съела ли ты её, дорогая сестрица? – ехидно протянул другой.
- А может, ты решила сделать её одной из нас? Вот только твоих силёнок по-лукровки вряд ли хватит на это! – добавил масла в огонь третий.
Девушка-полуоборотень сжала кулаки. Её глаза вспыхнули алым огнём. Глаза тро-их оборотней, которые, как понял полувампир, были её сводными братьями, пожелтели ярче луны, что сияла над кладбищем. Их кожа пошла волнами, он понял, что они готовят-ся к трансформации. Дело принимало дурной оборот. Полувампир и полуоборотень про-тив троих матёрых чистокровных оборотней… ситуация была не из лучших, не было ни шанса на успех. Но он встал рядом с ней, решив, что лучше уж погибнуть так….
- Эй, вы, волки! Кто вам разрешил охотиться на территории нашего кладби-ща?!
К месту почти состоявшегося убиения двух полукровок подошли пятеро вампиров. Трое оборотней, уже успевших превратиться, зарычали. В животной форме они теряли возможность здраво рассуждать, сейчас в голове всех троих звучала только одна мысль – они жаждали крови своей сестры-полукровки. И вампиры, появившиеся перед ними, есте-ственно, не были для них указом. Вампиры, не обращая внимания на застывших полукро-вок, приготовились к собственной трансформации. Вырастив клыки и когти, выпустив крылья, они взмыли в ночное небо, собираясь спикировать на оборотней…. Схватка обе-щала быть зрелищной, но полукровкам, чудом сохранившим свои жизни сегодня, было не до этого. Машинально схватив его за руку, она потянула его за собой, в центр города…
Девушка-полуоборотень привела его к себе домой. Она жила у своей матери, кото-рая, к чести полукровки, до сих пор была обычным человеком, но о не совсем необычной природе своей дочери знала. Видимо, преимущества быть одной из ночного племени не прельщали её. Мать девушки без слов приняла присутствие в доме незнакомого мужчины, как будто так и надо было…и впервые в жизни он почувствовал нечто сродни обретению дома, которого у него никогда не было…
С тех пор они не разлучались. Днём гуляли по городу, вдвоём, идя сквозь безраз-личную толпу людей, на которых им было совершенно наплевать. По ночам они бежали на окраину города, в лес, и, опьянённые ночным воздухом, носились на природе, только вдвоём, если не считать лесной живности… и никто из них больше не была одинок.