[700x525]

«…Любить, быть любимым – какое счастье!
И все же как бледнеет его сияние
перед полным мукой блаженством –
боготворить женщину, которая делает нас своей игрушкой,
быть рабом прекрасной тиранки,
безжалостно попирающей нас ногами…»
Леопольд Фон-Мазох, «Венера в мехах»

…Что будет, если на картине Леонардо Да Винчи подрисовать беспечно улыбающейся Моне Лизе кнут, вложив его в мягкие бархатные руки легким движением кисти? Выйдет надругательство над шедевром? Кусочками, шаг за шагом, аккуратными мазками плеснуть в невинность «алую жестокость»… А если сосредоточить взгляд сугубо на выражении ее лица, на мимике, прежде незыблемой и каменно-спокойной, можно увидеть, как нечеткими штришками начнут расползаться уголки ее губ, не тронутые ранее этой растушеванной, в чем-то ехидной улыбкой; как приподнимется, выстроится по пунктирной линии левая бровь, до этого находившаяся в умеренном спокойствии; и как первоначально матовые, умиротворенные глаза слегка бликнут и приобретут новый зеленовато-глянцевый оттенок… Теперь совсем рядом возвышается не кроткость – властность, жадность и жажду – именно жажду! –излучает горячий взгляд новой женщины, новой богини, новой музы… Называйте ее как хотите, но Мона Лиза ли теперь на картине?
…Невольно моргнуть, протереть глаза, вновь посмотреть туда, на нее… Сон ли это был? Но нет: алый кнут в руках Моны Лизы нервно отливает лунный блеск, а глянцевая зелень близ зрачков будоражит, цепляет, заставляет отвести взгляд… Чертовски не та женщина. Чертовски не та Мона Лиза. Чертовски не та картина.
Я всего лишь рисую то, что хочу видеть