Баллада о больном сердце

Посвещается 1 кардиологическому отделению
7 городской больницы города Екатеринбурга


Камень горячий в груди мое сердце.
Что ты болеешь, чего же тебе не хватает?
В шуме и ритме ударов нет терций
чистого звука, одни лишь стенанья.

Долгие годы врачи, выслушав тело
писали: черная трубочка с шишкой
слышит ритмичные звуки. Не было
лишнего шума. Сердце звенело игрушкой.

Может быть я не давал, сердце,
тебе прикурить?
Помню, с тобою дымить начали
с первого класса!
Вышел в студенты, стал трубку смолить,
Знал самосад и махру, а вот сигары,
не часто.
Или быть может вина, вкуса ты, водки
не знало?
Или коньяк дорогой, лился в шампанское
мало?
Может тебе самогон с пивом совсем
не по нраву?
Может хотело другой, импортной,
сладкой отравы?
Может быть плохо я ел?
Может раздельно питался?
Острых и кислых приправ, кухни мясной
я чурался?
Может не ел я тортов, сладких и нежныж
пирожных?
Толстым я стал не тогда, это пришло
ко мне позже.
Может хозяин держал тело в монашьей
диете,
И ничего не хотел, кроме пивка на рассвете?
Может быть скромность его, мелкие
чресла таила?
Был Дон-Жуаном, мужик, ставший
развалиной хилой?
Сердце, скажи, ты – моторчик,
пламенный?
Что нам хотели вместо живого внедрить?
И никогда не страдало, каменным
было, железным? И не умело любить?
Или твои домочадцы думали:
ты – железяка?
Звали тебя толсткожим? Видимо
были правы?
Молча сносило обиды, став
терпеливей собаки
бегало в поисках денег, пило настои травы.

Что же внутри ты таило? Жизнью осталось
довольно?
Даст ли склероз нам пробиться
вспять, аж на сорок годов?
Вот тебе только шестнадцать,
дед возвратился из зоны
много ты знаешь о жизни?
Чьих ты любило богов?
Сделало то, что хотело? Было ты честным и
добрым?
Было ли это полезно, нужно родным
и друзьям?
Может быть все это ширма, и оставалось
ты гордым?
Билось в груди честолюбца, метило прямо
в князья?
Заячьим хвостиком бьется, сердце
в больничной постели. Рядом
кардиограмма – день ото дня, все дурней.
Скачет давление в венах, чем-то
грозит миокарду,
словно девчонка в скакалке – выше, быстрее,
сильней.
Господи, дай ему время! Подзалечи его раны!
Видишь, ему не до шуток. Ритмы его урезонь!
Пусть оно ровно забьется, в жилах
взыграют фонтаны
Много осталось работы, нынче болеть –
не сезон.

1996 год.