СТЕКЛЯННЫЕ ДОМА

Автор: Viridian5 (Viridian5@aol.com)
Сайт автора: http://viridian.shriftweb.org/
Оригинал находится здесь: http://viridian5.livejournal.com/
Перевод:Тэдиан
Бета: Карманный божок
Начало перевода здесь: http://weisskreuz.ru/litra/glass001.htm или здесь: http://mr-yaoi.ru/forum1/viewtopic.php?id=662
Фандом: Weiss Kreuz
Рейтинг: NC-17
Пейринг: Фарфарелло/Ая, Кроуфорд/Шульдих/Ёджи, Наги/Оми
Жанр: Drama, action, humor
Summary: После смерти Аиной сестры Шварц пытаются спасти себя и Аю от ошибок Dramatic CD и Глюэна Шварц пытаются спасти Аю от самого себя (по своим причинам, конечно)
Disclaimer: Weiss Kreuz принадлежит Коясу Такехито, фик принадлежит автору
Warning: AU, яой, не самый популярный пейринг, мыльная опера, которой не видно конца-края, оригинальные персонажи.
Переводится с разрешения бывшего переводчика
Размещение: Предупредите переводчика




Глава 245 «Я продолжаю простые движенья, ты продолжаешь мои продолженья»

Наги сунул чип обратно в сумку, в которой его хранил. Теперь, зная его назначение, он понял, как повезло Фенриру, что чип больше не работал, а главное – не сработал после повреждения. Исправная микросхема могла бы активировать заряд, тоже спрятанный где-нибудь в теле. Интересно, в мальчишке до сих пор бомба?
Не то, чтобы это было его дело, или он действительно волновался… Он и занялся-то этой микросхемой только оттого, что не нашлось более интересного занятия. Наги надеялся, что найдет кого-нибудь, кто передаст Фенриру информацию о чипе, потому что сам он влезать в это не хотел, особенно зная, мальчик по уши в него влюблен. Безответно, разумеется. Наги не хотел иметь лишних связей ни с Вайс, ни с Оми.
Почему он не мог просто спокойно жить дальше? Он получил Оми, хорошо провел с ним время, ничего из этого не вышло, отношения закончились, и теперь Наги должен порвать с ним окончательно, чтобы больше не оглядываться назад. Он никогда не искал никаких отношений и не ставил их на первое место, так почему каждую свободную минуту он думает именно об этом?
Если он продолжит вести себя как идиот, отдых на Ямайке превратится в ад. Возможно, он сможет найти там какую-нибудь работу, чтобы отвлечься? Но нет, так нельзя. Нужно быть сильнее.

Мысли пошли по кругу. Чтобы разорвать его, Наги вышел из спальни – ему хотелось пить. Еще не войдя в комнату, он понял, что находящиеся там Ая и Фарфарелло не фехтуют и не занимаются сексом, но то, что предстало его глазам, сильно его удивило. Фарфарелло не вибрировал от напряжения и кинетического потенциала, как всегда, а Ая явно питался его утешением. Исходящие от них обоих волны возможностей говорили об умиротворенности, хоть Ая и излучал больше грусти, чем обычно.
Не желая их побеспокоить или привлечь к себе внимание, Наги двигался тихо. Ему все еще было неловко за вчерашний сон. Влечение к Ае было привычным, но то, что его подсознательно тянет к Фарфарелло, пугало. Наги все думал, действительно ли если секс с незнакомцем поможет ему, так сказать, прийти в себя, как уверял Шульдих. Наверное, стоит попытаться. В кухню Наги прошел незамеченным.
Он налил себе бананового сока и подскочил от неожиданности, услышав голос Фарфарелло:
- Что ты задумал, ребенок?
По крайней мере, телекинез не дал ему разлить сок.
- Решил попить.
- Ты весь день от нас шарахаешься. В чем дело?
- Ни в чем. Просто был странный день. От*бись!
- Кажется, я попал по больному месту.
- Фарфарелло, оставь его, - сказал Ая. Фарфарелло заворчал, но подначивать Наги перестал. Спасибо, Ая.
Вернувшись в гостиную, Наги произнес:
- Не представляю, что буду делать в этом отпуске.
- Я тоже, - мягко ответил Ая. - Слишком много времени на размышления.
- Это точно.
- Я сделаю все, чтобы не дать тебе думать, пушин, - усмехнулся Фарфарелло.
- Не сомневаюсь, - несмотря на мрачный тон, он свернулся в клубок на кушетке и прижался к развалившемуся там Фарфарелло.
Они смотрелись так уютно, что у Наги защемило в груди. С этим нужно было что-то делать – он ненавидел быть сентиментальным.
- Вам стоило бы промыть свои раны, - и нет, Наги не будет прикасаться ни к одному из них.

*******************************************

Шульдих знал, что Брэд не одобрил бы этот визит, но о чем Брэд не знает, о том он не станет переживать. Он мог предвидеть это, но Шульдих не позволил бы подобным опасениям помешать ему осуществить задуманное. Он скорее умрет, чем станет бегать перед кем-то на задних лапках, жертвуя своими интересами.
- Остановите здесь, - сказал Шульдих водителю. - Подождите минут двадцать. Я вернусь.
Он уже знал, что Франц дома один. У телепатии много плюсов.
Когда Шульдих вошел в здание, на него нахлынули воспоминания. Франц жил здесь, сколько телепат его знал, хоть и собирался переехать после свадьбы. Здесь Шульдих прятался время от времени и здесь получил первые представления о жизни нормальных людей. То, что он пришел сюда до переезда Франца, облегчает дело или наоборот? Он не знал, но помолвка бывшего любовника помогла оставить прошлое позади.
Так должно быть проще. После свадьбы будет труднее застать его одного. Конечно, можно было бы отправить девочку погулять, используя телепатию, но Францу бы это точно не понравилось.
Шульдих постучался дважды, после чего ему открыли дверь:
- Проходи, - с улыбкой пригласил его хозяин.
- Что-то ты не выглядишь удивленным. Ждал меня? – подобная мысль несколько угнетала.
- Я подумал, что ты можешь заехать, раз твоя команда улетает завтра.
- Извини, что так внезапно нагрянули и сразу уезжаем. Я знаю, тебе это не слишком удобно.
Франц пожал плечами:
- Я еще не успел снять все объявления о квартире, так что все не так плохо, как могло бы быть. Я, можно сказать, знал, что вы уедете, когда сказал, что вас ищут наследники Эсцет. У меня был шанс заработать куда больше денег, оставив вас в неведении.
- Еще бы.
- Кроуфорд знает, что я сделал это ради тебя?
- Я не собираюсь тыкать его в это носом, но он в курсе. - И ему это не нравится. – Ты чертовски запутал Рыжего. Он не мог понять, либо ты просто лох, желающий нам добра, либо за тобой стоит серьезная сила.
- Пожалуй, да.
- Ты очень милый, но над твоим инстинктом самосохранения еще работать и работать.
- Можешь смеяться, но он убедил меня, что ваша команда уже не так плоха, как раньше.
- Не могу представить, как он толкает пафосную речь на эту тему.
- Он этого не делал. Просто он настолько… не такой, как люди из Эсцет, что его длительное пребывание в вашей команде свидетельствует об изменениях.
- Ну, мы не белые и пушистые, но и не те, что были раньше. В основном за счет избавления от Эсцет.
- Ты не такой бессердечный, как тебе кажется.
- Ты думаешь, я проявляю собственную сердечность? Нет, я отражаю твою.
- Если больше нет Эсцет, почему ты так нервничаешь, когда я говорю, что у тебя есть сердце? Неужели Кроуфорд не позволит тебе его иметь?
- Кто нервничает? Я? Ты преувеличиваешь. И потом, сам знаешь, есть куча вещей, которые мне нафиг не нужны вне зависимости от «позволения» Брэда.
- А теперь ты расстроился. Немного надо, чтобы ты сделал такое недовольное лицо.
Франц еще ни разу не видел *действительно* недовольного Шульдиха, но если он не прекратит, то может восполнить это упущение:
- Мне, как и большинству людей, неприятно, когда мне говорят, что я чувствую.
- Прости. Я не хотел быть таким засранцем.
Шульдих был рад подобной искренности, но вот своих реакций он не понимал. Раньше они вдвоем всегда перемывали кости Брэду, теперь же… Франц остался прежним, а вот Шульдих успел измениться.
- Хорошо. Ты ведь не хочешь, чтобы мои последние воспоминания о тебе как о свободном человеке омрачились желанием тебя придушить?
- Жизнь не кончается после свадьбы.
- Ну да, ну да.
- Почему мне кажется, что ты мне не веришь?
- Потому, что я тебе не верю. - Шульдих хотел бы обнять его, поцеловать, трахнуть, но не стал. Жаль, что никто не оценит это его великодушие.
- Я уверен, что мы еще увидимся. Когда-нибудь у вас снова будут задания в Европе, а Кроуфорд захочет избавиться от остатков Эсцет.
- Это так, но как раньше уже не будет.
- Да. Я буду скучать по этому.
- Естественно! Я же лучшее, что у тебя когда-либо было!
- Не думаю, что моя невеста с тобой согласится.
- Она скоро получит тебя в полное распоряжение! Ей грех жаловаться.
Франц крепко его обнял, и Шульдих остро почувствовал, как приближается разлука. Он закрыл глаза и прижался к нему в последний раз, счастливо вздыхая в его объятьях. Теперь, когда Шварц изменились, Шульдиху уже не нужно будет сбегАть к Францу. Наверное. Разорвать эту связь – наилучшее решение. Это смешно даже для такого, как Шульдих: расстроить его брак человека, который был добр к нему, просто чтобы иметь в запасе убежище, которое, возможно, никогда и не понадобится.
- Я прямо-таки чувствую, как ты *думаешь*, - пробормотал Франц.
- Это невозможно.
- Чтобы ты думал?
- Чувствовать, как кто-то думает.
- В моем случае это не телепатия, это догадки.
- Догадки далеко не столь точны, - Шульдих мягко отстранился от Франца. – Мне нужно идти.
- Поверь, вовсе я не следую на эшафот.
Франц, несчастный идиот, он и впрямь до сих пор не понял, как изменится его жизнь после свадьбы. Любая сколько-нибудь проницательная женщина поймет, что между ними было, и не пустит Шульдиха на порог своего дома. Телепат постарался улыбнуться:
- Конечно-конечно! Доброй ночи.
- Доброй ночи, Шу,– это прозвучало слишком нежно.
После теплого дома Франца зимний холод буквально оглушал. Шульдих сел в такси и велел отвезти себя в самый разнузданный клуб, надеясь, что танцы и секс выбьют из него и меланхолию, и... излишнюю мягкость. Это слабость. И ни Эсцет, ни Брэд не при чем – это его собственное мнение.
**********************************************
Кроуфорд очнулся от тревожного сна и понял, что его телепат вернулся. В четыре утра? Это слишком даже по шульдиховским меркам. Он будет уставшим и нервным во время перелета, а ведь он, как и большинство телепатов, не выносит полётов, даже когда бодр и полон сил.
– Какого черта, Шульдих? – пробормотал Кроуфорд в темноту.
Кровать прогнулась под весом телепата.
– Я просчитался.
Слова прозвучали устало. И зло. Плохо.
– Мне нужно будет кого-то убить?
Шульдих хохотнул:
– Не в том смысле.
– Тогда в каком? – как смеет он быть таким теплым, загадочным, и так отчаянно пахнуть женщиной, сексом и дымом, лёжа рядом с Кроуфордом?
– Она была ненасытна. Серьезно, она не меньше помешана на сексе, чем Фарфи – на резне! Нимфоманка. Она выжала из меня все соки. Плюс, я не учел, как быстро женщины готовы продолжать даже после множественного оргазма. И я, несчастный телепат, не мог оставить ее без этого продолжения!
– Пока по твоим стандартам всё звучит не так уж плохо.
– Да я для нее был всего-навсего хером с ногами! Эту неблагодарную дрянь не волновал ни я, ни мой опыт.
Смертный грех в понимании Шульдиха. Кроуфорд просто не мог не рассмеяться. Шульдих только фыркнул:
– Смейся, смейся. Ты за это еще заплатишь.
– Нет. У меня другое предложение. Поделись подробностями, и я весь твой. – Кроуфорд положил ладонь на руку Шульдиха и улыбнулся тому, как тот вздрогнул от прикосновения. Хорошо, что он всегда такой чувствительный.
– Я согласен.
– Раздевайся. Я тебя ждал.
Его возбуждало одно только предвкушение этого рассказа. Он услышал, как Шульдих скинул ботинки; его голую руку задела снимаемая рубашка. В нетерпении он притянул телепата к себе и начал на ощупь расстегивать его ширинку.
– Да, – выдохнул Шульдих. – Но я не уверен, что у меня встанет в ближайшее время.
– Можно подумать, это необходимо. Расскажи мне.
– Да. – Шульдих содрогнулся. – Я пришел в клуб и стал телепатически искать подходящую партнершу. Мне приглянулась Ева: высокая блондинка в сетчатых чулках, коротком платье и сапогах с высокими каблуками. Очень сексуальная. Мы немного потанцевали для начала, а потом я отвел ее в темный угол у задней стены. Оказалось, что у нее чулки с поясом, и это настолько меня завело, что я вытащил нож и срезал с нее трусики. Ева была так впечатлена этим, что мне пришлось от нее отбиваться, чтобы успеть надеть презерватив. Я трахал ее, зажав у стены, она обнимала меня ногами за талию, а вокруг танцевала толпа народу. Черт, она была горячей, скользкой и требовательной. Она пришпоривала меня каблуками, а мышцы у нее внутри сжимались и разжимались вокруг моего члена. Ей страшно нравилось делать это на публике, и она постоянно просила, чтоб я брал ее сильнее…
Даже эти воспоминания в сочетании с рукой Кроуфорда у него в штанах не вызывали у Шульдиха ни малейшей реакции. Сучка выдоила его досуха. Кроуфорд был чертовски зол из-за этого; но хотя бы можно послушать, как Шульдих дошел до такого состояния. Брэд начал стягивать с любовника белье.
– Я дважды довел ее до оргазма – членом и руками, но ей было мало, и она позвала меня к себе домой. Пока мы ехали в такси, я залез ей между ног, но ей этого не хватило – она расстегнула мою ширинку, натянула на меня презерватив, задрала юбку и оседлала меня. Водитель несколько раз чуть не врезался в другие машины и угол здания, он ведь все слышал и очень старался не смотреть на нас в зеркало заднего вида. Рвение Евы меня вдохновляло, но я начал задаваться вопросом, не переоцениваю ли я свои силы.
– Так скоро?
– Я успел прочувствовать ее одержимость, – он дрожал, и у него срывалось дыхание, пока Кроуфорд проводил кончиками пальцев по внутренней стороне его бедер.
– Чувствуешь?
– Ага. Как только мы вошли, она начала стягивать с меня одежду и раздеваться сама, но я попросил ее оставить чулки, пояс и сапоги. Так я заработал серьезные ушибы от ее каблуков. К тому же, она исцарапала мне всю спину.
Кроуфорд дотронулся до рубца на спине Шульдиха, и тот дернулся.
- Глупо было позволять ей так себя расцарапать, зная, что через день ты окажешься на пляже.
- Я был не слишком-то способен рассуждать в тот момент. Да на мне все быстро заживет, зато всем покажу, что я хорош в постели. Так или иначе, девица была ненасытной. Я трахал ее в самых разных позах, но она продолжала просить еще. Я хотел побольше поиграть с ее сиськами, полизать соски и киску, но ей это было по барабану. Она настаивала, чтобы я просто продолжил ей всовывать.
Обычно Шульдих детально расписывал свои похождения, стараясь сделать рассказ погорячее, но сейчас он просто устало излагал факты.
Так было неинтересно.
- В каких позах? - спросил Кроуфорд, лаская его яйца и промежность.
- Мм. Я перегнул ее через стол и взял сзади. Усадил ее сверху и трахнул лицом и спиной к себе. Отымел у себя на коленях, когда мы с ней сидели. Брал ее, согнув и закинув ее ноги себе на плечи, чтобы было удобнее толкаться в нее. Даже разок трахнул ее в задницу.
- И все это время она была в чулках с поясом и сапогах? – Кроуфорд представил это: длинные, обтянутые чулками ноги обнимают талию Шульдиха или лежат на его плечах, а каблуки, словно шпоры, вспарывают его кожу.
- Чулки и пояс слегка раздражали мне кожу, но в этом что-то было. Мне все время казалось, что вот теперь у меня уже точно больше не встанет, но ее желание каждый раз заводило меня снова. Сумасшествие какое-то! Мне начало казаться, что у меня от этих бесконечных толчков будет туннельный синдром, только не запястья, а члена. Самое странное, что она даже не чувствовала настоящего удовлетворения – просто хотела секса ради секса. Ни фига не интересно.
Телепат, который получал немалую часть удовольствия от удовлетворения партнера, должен был чувствовать себя так, словно его обокрали.
- Как это печально. Хмм… Перевернись на живот.
То, что Шульдих подчинился без своих обычных жалоб и подначек, показало, насколько он был истощен.
- Все ее мысли были об одном: «Трахаться, трахаться, трахаться». Мне и самому от этого очень захотелось, чтобы в меня вошли. Она умудрилась это заметить и предложила использовать ее секс-машину.
- Секс-машину?
- Ага. Такая штуковина для секса. Я-то секс-машина только в метафорическом смысле. У нее был Monkey Rocker Tango. Она достала нам обоим по здоровенному дилдо, дала мне время использовать смазку, а потом посадила нас лицом друг к другу так, чтобы глубина и скорость зависели от наших движений. По сути, я только тогда и смог ее целовать и гладить. Какой смысл спать с женщиной, если она не дает трогать свою грудь?
- И поэтому ты такой скользкий, - Кроуфорд улыбнулся от того, как изогнулся Шульдих, когда внутри у него оказались два пальца.
- Аххх, да. К счастью, после этого она заснула, и я смог оттуда смыться. Я прочитал ее мысли. Она хотела приковать меня и оставить себе в качестве живой секс-игрушки – я был одним из немногих, кто смог продержаться достаточно долго для нее.
Кроуфорд натянул презерватив и нанес смазку на свой член.
- Да, ты пробуждаешь в людях подобные желания.
- Они бессильны против моей сексуальности. К тому же я хорошо смотрюсь связанный и в наручниках.
- Это да.
- Из нее бы не вышло хорошей хозяйки. Она не оценила меня в должной мере.
– Согласен.
Шульдих издал глубокий, низкий стон, когда Кроуфорд одним движением вошел в него, и тяжело дышал, двигаясь навстречу каждому толчку. К разочарованию Кроуфорда, член Шульдиха под его рукой почти не был возбужден, настолько вымотало телепата ночное приключение. Но тот все равно активно реагировал, стараясь сильнее насадиться на него. Пока они трахались, Кроуфорд запускал руки в волосы любовника и ласкал его тело. Он представлял себе то, что описал Шульдих; особенно возбуждающей была мысль о женщине, использовавшей Шульдиха как живой фаллоимитатор. Ему не потребовалось много времени, чтобы кончить.
Некоторое время они лежали в изнеможении, но Шульдих недовольно заерзал, и Кроуфорд вспомнил, что его телепата совсем недавно трахали, царапали и пришпоривали несколько часов подряд. Он выпустил его из своих объятий и отодвинулся, давая Шульдиху побольше места. Тот развернулся лицом к Кроуфорду, пряча иссеченную спину, но все же уютно устроился рядом, почти прижался.
Кроуфорд поинтересовался:
- Ты не…
- О, не волнуйся, неудовлетворенность мне не грозит! У меня уже сил нет, - Шульдих казался скорее довольным и сонным, чем раздраженным.
- Так тебе уже лучше?
- Гораздо.
Похоже, Шульдиха просто разозлило, что та женщина обошлась с ним, как с вещью. Что ж, Кроуфорд сполна это компенсировал своей заботой. Год назад их рассмешила бы одна только мысль о том, что такое возможно.
- Выспись. Нам вставать через три часа.
- Ты не можешь просто отволочь в самолет мое бессознательное тело?
- Даже если бы я хотел сдать тебя в багаж – а я не хочу – авиакомпания бы этого не позволила.
- Зануда.
- Меньше слов, больше сна.
Хотя Шульдих ворчал, пока не заснул, он так и остался в объятиях своего зануды, теплый, мягкий... В этот раз победа осталась за Кроуфордом. С мыслью об этом и с Шульдихом рядом он и уснул.