мама дочь ругает строго
за ночное возвращение
дочь зарделась у порога
от обиды у смущенья.
а слова звучат такие,
что пощечин тяжелей.
оскорбительные, злые
хуже яростных шмелей.
друг за другом мчат вдогонку
жгут, пронзают, как свинец;
ну за что клянут девчонку?!
в чем же дело наконец?
так ли страшно опоздание,
если в звоне внешних струй
было первое свиданье,
первый в жизни поцелуй!
если счастье не из книжки,
если нынче где-то там
бродит он, ее парнишка!
улыбаясь звездным вспышкам,
людям, окнам, фонарям;
если нежность их созрела,
школьным догмам вопреки,
поцелуй - он был несмелым,
по-мальчишечьии неумелым,
но упрямым по-мужски.
шли то медленно, то быстро,
что-то пели без конца;
и стучали чисто-чисто,
близко-близко их сердца.
так зачем худое слово?
для чего нападок грома?
разве вправду эти двое
что-то делают дурное?
где ж там грех?
откуда? в чем?
и, чем дочь громить словами.
распаляясь как в бою,
лучше б просто вспомнить маме
сад с ночными тополями,
с песней, с робкими губами -
юность давнюю свою.
как была счастливой тоже,
как любила и ждала,
и тогда отнюдь не строже,
даже чуточку моложе
мама дочери была.
а ведь вышло разве скверно?
до сих пор не вянет цвет!
значит, суть не в том, наверно:
где была?! да сколько лет!
суть не в разных поколениях,
деготь может быть везде.
суть здесь в чистых отношениях,
в настоящей красоте!
мама, добрая, послушай:
ну зачем сейчас гроза?!
ты взгляни девчонке в душу,
посмотри в её глаза.
улыбнись и верь заранее
в золотинки внешних струй,
в это первое свиданье,
в первый в жизни поцелуй!