Прошу не судить что переведено не в рифму, стих всеровно в оригинале будет лучше.

Оригинальный текст - Ari

Перевод мой

Tak jakpak se máš, Benji, příteli můj,
dovolíš, jen si sednu do stínu na hrob tvůj.
Horkým letním sluncem jsem rozpálený,
chodím celý den a jsem unavený.
Podle náhrobku vidím – slavil's osmnáct let
když jsi v zbytečné válce opustil tenhle svět.
Doufám, že zemřel jsi čistý a hned,
že jsi nestřílel první, když přišel rozkaz vpřed.

Hrály píšťaly k tomu, nesli tě zpátky domů
a zazněly salvy, když tě spouštěli níž.
A když kněz dělal kříž nad tvým tělem
začly trubky zvolna hrát tesknou píseň.

Zanechal jsi tu kluka nebo snad lásku svou
vzpomínky v jeho srdci nikdy nevyblednou,
i když zemřel jsi dávno, před mnoha lety
v našich očích jsi zůstal osmnáctiletý.
Nebo jsi pouhý cizinec beze jména
v dlouhém seznamu padlých, jehož připomíná
zažloutlá fotka chlapce s hnědýma očima,
která nikoho dávno už nezajímá.

Na afghánských pláních vlčí máky kvetou
barvy ze strání svítí pestrou paletou,
teplý letní vítr začal od moře vát,
žádné pušky a plyn, žádný ostnatý drát.
Jenom tisíce bot, pušek a helem tady v písku stojí
a svým tichým hlasem k oblakům žalují,
že z touhy člověka vládnout vzešlo utrpení,
že zničil a proklel celá pokolení.


И как у тебя дела, Бенджи, приятель мой,
разреши, я присяду, в тень на гроб твой.
Жарким летним солнценм я роспален,
хожу я весь день, и я устал.
По надписи на гробу вижу - праздновал ты 18-дцать лет
когда в ненужной войне оставил ты этот свет.
Надеюсь, ты умер чистым и сразу,
и не стрелял первым, когда пришел приказ иди вперед.

Играли трубы к тому, когда несли тебя назад, домой
и зазвучали барабаны, когда опускали тебя вниз.
А когда священник делал над твоим телом крест
Трубы начали выводить грустную песню.

Оставил ты тут мальчика, или же любовь сво.
Воспоминания в его сердце никогда не побледнеют
И даже если умер ты давно, много лет назад
в наших глазах ты осталься 18-ти летний парень.
Или же какой-то иностранец безымянный
в длинном списке павших, которого напоминает
пожелтевшая фотография парня с карими глазами
который никого давно уже не интересует.

На афганистанских полях волчьи маки цветут
Цвета со стороны искряться пестрой палитрой
теплый летний ветерок начал веять от моря
никаких пушек и газа, никакой острой проволки.
только тысячи ботинок, ружей и шлемов здесь в песке стоят
и своими тихими голосами облакам жалуються
что из за стремления человека к власти получилось страдание
и что проклял он многие поколения.