[300x400]
Часть третья.

В спальню, где я пыталась в очередной раз подружиться с книгой Рю Мураками вбежали дети и муж.
-- Мам, сделай пальцы на руке вот так, -- скомандовали они, -- а теперь на ноге пальцы веером! А теперь согни ногу вот тут.
-- Ух, ты точно есть! – констатировал муж.
-- А у папы нет, -- пропищали дети.
-- В чем,собственно, дело? – поинтересовалась я.
-- Сейчас по телевизору сказали, что у людей от обезьян остались вот тут косточка, а тут гибкость, а там ещё_чего_то. У японцев этого уже почти ни у кого нет. Вот у папы нет. А у тебя есть, -- делились дети явно радуясь имея такой редкостный экземпляр в моём лице.
-- Понятно..., -- пригорюнилась я.
-- Мам, мы тебя всё равно очень любим, -- заключила дочь, поглаживая меня по руке.
В благодарность я завиляла хвостом.
------------------------------------------------------------------------

Мы двигались от Missisauga, где расположен международный аэропорт, в сторону Торонто. Дождь хлестал по лобовому стеклу машины. Дворники пыхтели от напряжения. Погода обрадовалась моему приезду, и по прогнозам счастью её не будет конца, по крайней мере, ещё три дня. Подруга сказала, что нам нужно в магазин, вот мы туда и следовали.

Без зонтиков, по проливному дождю мы вбежали в супермаркет.
--Вот, -- обвела рукой магазин подруга, -- посмотри какие у нас в деревне Торонтовке продуктовые. Сразу же мы упёрлись в лотки с фруктами. Яблок на выбор было сортов шесть или семь.
-- А кислые есть? – загорелась я, - Вот эти, например, кислые?
Я взяла с лотка приятно-зелёное яблоко.
-- Не берите их! Они кислые как лимоны! – попытался остановить меня сын подруги.
Три гордых зелёных яблока моей твёрдой рукой разместились в корзинке.


Миновав лотки и прилавки с огромным ассортиментом видимых и невидимых фруктов мой взгляд упёрся в НЕГО. Он вальяжно раскинулся на половине лотка и ухмыляясь обнимался с редиской. Редиска была смущена моим пристальным вниманием к их интимности и зарделась ещё больше. Ему же наоборот моё внимание понравилось и он попытался ещё больше распушить свои веточки заметив мои круглые от восхищения глаза. Я схватила этот бессовестно большой пучок укропа и отправила его к яблокам. Редиска оскорбилась и смотрела на меня с укором. Все её двадцать красненьких щёчек пылали праведным гневом. Она последовала за укропом в корзинку. Туда же отправился и пучок петрушки, у которого почти не было шансов на полке встретить с редиской. Укроп попытался заупрямится и не дать сопернику расположиться рядом. Он всем своим видом показывал, что в корзинке места нет. Японским укроп возмутился бы такому безнравственному поведению своего зарубежного родственника.

Ведь суть его, японского укропа, в скромности. Три веточки – лучшие из лучших отобранные по размеру и принципу «саби-ваби», оценённые не меньше, а иногда и больше чем дайкон, со всем уважением к последнему. Каждые три веточки имеют свою униформу – маленький целлофановый пакетик и не допускают никого фруктово-овощного эротизма и панибратства. С редиской можно и потом встретиться, как бы вскользь коснуться её в салате – этой икебане овощного искусства. И главное, никакого вкуса, дабы не быть назойливым и не выделяться среди других собратьев.


-- Эти огурцы брать не будем, -- констатировала подруга, проходя мимо огуречной полки, -- они водянистые и безвкусные, -- заключила она.
Я молча поклонилась близким родственникам моих японских знакомых. Мысленно извинилась за её нетактичное высказывание в их адрес.

Мы проследовали мимо мясного отдела, где была представлена корова в разрезе. Во рту появился вкус бульона из мозговой косточки и все предки от которых я произошла, икнули и разом захотели есть.

-- Не, у нас тут всё не так вусно как в Японии. Правда? -- спросил сын моей подруги.

-- Правда..правда...Салат буду делать я, -- сказала я и хищно посмотрела на укроп.
Укроп трусливо задрожал в корзинке.