Продолжение.


Регина

Нагромождение домов, разделенные каменными кладками мостовых вовсе не единственная среда обитания в нашем городе. Есть еще одна - подвал Ковира - катакомбы. Никто не знает, насколько глубоко уходят они в глубь земли, потому что мало кто, спустившись ниже, чем на два этажа возвращались оттуда живыми. По слухам, там водится всякая нечисть, и я этим слухам очень даже верю, поскольку сама кое-что видела. Даже на первом уровне, где, собственно, мне и приходилось бывать, можно встретить крыс-переростков с мерцающими в темноте глазами; можно нарваться на слизняков, которые распростертые на полу, поджидают неудачника, что наступит на их пористую ловушку. Короче говоря, Ковирские катакомбы - основной источник всяческих мистических сплетен. Возможно, за исключением Духа и Вампира.
От этой мысли я поежилась и нервно оглянулась. Не то время - ночь, - чтобы вспоминать эту парочку. Особенно если собираешься спускаться в катакомбы. Я сдвинула канализационную решетку, и, прижимая книгу к груди, стала спускаться вниз. Не все катакомбы одинаково опасны. Но знают об этом не все, и это очень удобно. Именно в одном из таких районов у меня был тайник. Не всем, чем владеешь, безопасно владеть в непосредственной близости. Такой вещью была и книга - мое новое приобретение. Я только заглянула туда разок, чтобы понять, что мне до нее еще расти и расти. На сегодняшний момент я была в состоянии разобрать лишь отдельные ключевые моменты, зафиксированных в ней чар, да и то не была вполне уверена в своей правоте. Книга будет ждать меня здесь до лучших времен. Я сотворила над тайником охранные чары и отправилась домой - спать.
Не стану жаловаться, только времени мне хватило ровно на то, чтобы приготовить тонизирующий чай; и, наблюдая за тем, как он благотворно действует на мой организм, я отправилась в колледж. На занятиях, как не странно, я не зевала и не клевала носом, и по окончании обучения я не чувствовала себя разбитой, хотя полдень уже миновал.
На улице было довольно людно, будто случилось так, что всем срочно понадобилось выйти по делам. Меня привлекло оживление на противоположной стороне улицы, и я отправилась туда. Там, на самом солнцепеке стояла девочка газетчица, размахивая одним из листов и громко выкрикивая:
- Покушение на судью Шульца! Читайте! Преступление на Золотой улице! Убийц было двое! Сын спас жизнь отцу! - и все в таком духе.
У меня внутри все похолодело. Хотелось кинуться лицом на мостовую и закрыть голову руками. Я оглянулась вокруг: толпа на улице больше не казалась мне добродушно гудящей и деловито спешащей, и вообще случайной. Как-то сразу стали четко ощущаться скользящие по мне взгляды, слишком уж долго задерживающиеся на моей драгоценной особе. А вот ту, не молодую пару, я видела уже дважды. Хочу заметить, что Академический квартал - не лучшее место для прогулок.
Пришлось совершать незамысловатый маневр, а именно хлопнув себя по лбу, и пробормотав что-то о том, какая я все-таки растяпа, я вернулась в здание колледжа. Там поднялась в библиотеку, и немного покрутилась около окон; вроде бы ничего особенного, если бы не двое людей, обвешанных амулетами так, как это обычно бывает у служащих государственной безопасности. Пол года назад один из них читал нам вводный курс и, по договоренности с колледжем и госпожой Алтари, производил вербовку. Меня тогда это не заинтересовало, поскольку обучение этой профессии хоть и производилось бесплатно, но было узко специализированно; к тому же, поступив туда однажды, оттуда можно выйти только ногами вперед. Этим ребятам лучше вообще на глаза не попадаться. Поэтому, спустившись на первый этаж, я отправилась не к парадной двери, а к выходу в садик, что рос позади колледжа. В сумеречном коридорчике перед неприметной дверью я сотворила заклинание невидимости и вышла на улицу. Пролезть через садовую решетку дело плевое, с этим у меня не было хлопот. Быстро миновав оживление центральных улиц. Я свернула в путаницу Ковирских переулков. Домой возвращаться не имело смысла, такой риск не окупится ни чем.
Это ж только подумать, нас, безобидных, в целом, воришек, обвинить в убийстве. Может, там еще кто был, воспользовавшись неполадкой в охранных системах. Если об этом знала Рыжая, об этом знал и кто-то еще. А вот об этом мне думать не хотелось. Я направилась к одному из своих убежищ, заготовленных как раз на такой случай. Постоянно оглядываясь, я старалась не попадаться под ноги редким прохожим.
Мне не повезло: оглядываясь очередной раз, я увидела идущую за мной пару - эльфа и человека - в очках. И не спасет меня никакая невидимость, о чем явственно свидетельствовал магический ореол вокруг этих нехитрых оптических приборов. Казалось, они смотрели прямо на меня, и сомневаться не стоило в том, что они меня видели. Я свернула в первую попавшуюся подворотню и припустила бегом. Оставался малюсенький шанс, что им нужна не я. Но не тут-то было, они свернули за мной и тоже перешли на бег. Все пропало! В отчаянии я бросилась туда, где, я знала, находился вход в катакомбы. Это был мой, сомнительный, но шанс. Но, Грешный Гик, спаси и помилуй, пробегая мимо пересечения с такой же улочкой, я боковым зрением увидела еще двоих в очках, и они тоже направлялись в мою сторону. Я бежала, что было сил, на ходу сотворив нечто вроде защиты от магических воздействий. Вход в катакомбы - люк водостока в мостовой - был уже совсем близко, и его было бы видно, если бы не угол маленького ресторанчика, приютившегося в одном из многочисленных тупичков этого района Ковира. За мной гналось уже не менее шести преследователей, и я, схватившись за угол, вывернула к задней двери ресторана как раз в тот момент, когда та открылась, а на пороге ее стояли еще двое. Доли секунды мне хватило на то, чтобы заметить на их шеях амулеты службы государственной безопасности. В следующий миг я послала один за другим два знака Отрицания, во всю мощь, сколько хватало сил: один в поднявших уже руки служителей закона, другой - в канализационную решетку, что была прямо перед злополучной дверью. На моих преследователей это не произвело такого же эффекта, как на портовых дварфов, а мне этого и не надо. Было достаточно того, что они отшатнулись, как от сильного порыва ветра, а я, не раздумывая над тем, как буду приземляться после пятиметрового полета, прыгнула вниз. Последнее, что я увидела над поверхностью земли, это арбалетный болт, выбивающий каменную крошку из стены у меня над головой.
У нас в колледже среди учащихся ходит легенда о том, что мага, правда далеко не всякого мага, так вот мага в критический для него момент может посетить некое озарение, и тогда он, если конечно успеет, перейдет на совершенно новый для себя уровень восприятия мира и магических процессов. Об этом в тайне мечтали очень многие из моих сокурсников.
Все это в один миг пронеслось у меня в голове между тем, как арбалетный болт потрепал меня по макушке, и тем, как я со всего размаху плюхнулась в сточную канаву. Возможно, в других обстоятельствах, меня бы это расстроило, даже испортило бы настроение на целую неделю, но теперь я была просто счастлива, барахтаясь в жидкости, уносившей меня от люка. Правда, не слишком быстро. И я, уже выбравшись из, скажем так, воды, всей своей кожей ощутила металлический зуд, характерный для чары левитации, сотворенной в непосредственной близости. Сердце мое очередной раз упало в пятки: сейчас они спустятся вниз, и на этом все закончится.
Не знаю, как я это сделала, только в этот отчаянный шаг я вложила все свое нежелание быть пойманной, все свое стремление спрятаться с глаз долой, чтобы никакие гончие меня не нашли. Магическая формула собралась, как мозаика: кажется, я все это уже знала и умела раньше, только мне в голову не приходило этим воспользоваться. Я вдруг четко увидела траекторию движения собственной руки, совершающей магический манипуляцию, а слова уже звучали, изменяя пространство. От вонючей подземной реки у моих ног стремительно, молочными клубами наполняя низкие своды тоннеля, начал подниматься туман. Мигом оборвалось гудение левитации, я перестала слышать брань сверху, которая, как оказалось, раздавалась все это время. Я протянула руку и коснулась языка тумана. Моя ладонь погрузилась в него, и тут до меня дошло, что туман еле-еле мерцает неверным светом освещая пространство вокруг себя. Причем, моя ладонь внутри него не была видна вовсе.
Спохватившись, я бросилась прочь от выхода, туда, где еще не распространилась власть тумана. Через несколько шагов видимость стала равна нулю, и пришлось засветить магический огонек: простенькое заклинание, одно из первых, которым учат новичков. Свет позволял мне почти бежать, хотя туфли были полны воды, а мокрая юбка липла к коленям. Я уже начала задыхаться, когда впереди показалась цель. Основной тоннель постоянно ветвился, то тут, то там, как ручейки в реку, в него впадали не большие проходы. В один из таких я и свернула. Но прежде, остановившись на минуту, и немного отдышавшись, я тщательно, медленно переходя от фазы к фазе, произнесла то самое заклинание, что спасло меня от немедленного пленения. Языки тумана взметнулись к сводам тоннеля, а я скрылась в боковом проходе. Ровно через одиннадцать шагов, моих шагов, по левую руку отыскалась дверца, чтобы открыть которую, мне пришлось приложить все оставшиеся у меня силы. И только очутившись по ту ее сторону и опустив засов, я позволила себе оглядеться.
Каморка, куда я попала, ничуть не изменилась с прошлого раза. Все в ней было таким, каким я запомнила: нагромождение причудливого деревянного и металлического хлама по углам напоминали остатки странных механизмов, пыль лежала здесь толстым ковром, потревоженным лишь там, где я оставила свои следы в прошлый визит сюда.
И вот тут меня начало трясти. Я обхватила себя за плечи и опустилась прямо на пыльный пол. В подземелье было холодно, но меня колотил совсем другой озноб. С момента начала погони едва ли прошло больше четверти часа, а казалось, что я постарела на целую жизнь. Теперь мне из этой истории просто так не выпутаться. Надо было бежать из города, и чем быстрей, тем лучше. Изучать магию можно где угодно, только не на каторге. А о худшем я и думать не стала.
Итак, выбираться из города. Задача практически не выполнимая: все ходы-выходы наверняка перекрыты. А что там, собственно, перекрывать - четверо сухопутных ворот, да одни морские. Правда, о морских стоило подумать, коль скоро у меня появились друзья в порту. Оставалось надеяться, что Рыжая уже воспользовалась своим шансом, иначе ей придется совсем плохо. Из города можно уйти и под землей. Говорят, что лабиринт подземелий тянется далеко за пределы городских стен. Но вот только я не магистр магических наук и не бравый воин в сияющих доспехах, чтобы в одиночку ходить по неизведанной части катакомб. Уж лучше сразу пойти и сдаться. Впрочем, если бы я была стоящим магом, можно было бы попробовать прорваться сквозь магическую защиту города, пресекающую несанкционированную телепортацию как внутрь, так и наружу. Оставался порт с нашими эльфскими друзьями. Надо было как-то пробраться туда, но для начала выбраться из подземелья. Грешный Гик, как же я замерзла. Я поднялась с пола и принялась ходить по каморке: пять шагов туда, пять — обратно. Я не знала, сколько продержится созданный мной туман, но выходить в основной тоннель мне совершенно не хотелось. К тому же не хотелось просто ходить по катакомбам в моем теперешнем состоянии: не ровен час нарваться на какую-нибудь пакость. На очередном отрезке в пять шагов меня осенило: хоть Ковир и накрыт запретом на магические перемещения через его границу, то телепортацию в пределах города еще никто не запрещал!
Магический переход из одной точки пространства в другое - дело ответственное, требующее филигранной точности, не говоря уже о колоссальных усилиях. Вдобавок сам процесс подготовки занимает массу времени, что в создавшейся ситуации было весьма не кстати. Посему я начала творение чар безотлагательно.
Не смотря ни на что, в моем отчаянном положении был все-таки свет в окошке. Правда, крохотный и малоутешительный, но сейчас мне и он казался подарком судьбы. Дело в том, что несколько месяцев назад, когда по программе колледжа мы изучали магические перемещения, я, первым делом, освоив этот раздел знаний, устроила себе несколько укромных местечек по всему городу, где расположила магические маячки. Это всего-навсего осколки янтаря, как известно, обладающего способностью “запоминать” соприкасающихся с ним живых существ. Эти осколки я долгое время носила с собой в кармане, а потом спрятала в каждом из своих убежищ. Одним из них я собиралась теперь воспользоваться. Я выбрала маяк, максимально близко расположенный к порту. Как я сейчас помнила, это было в кожевенном районе Ковира: тот, что хуже кузнеческого, но лучше ткацкого. Там, в одном из жилых домов, я снимала чердак, всего за пять серебряных в месяц, чему семейство, живущее в этом доме, было несказанно радо. Я наведывалась туда пару раз в месяц, чтобы убедиться, что все в порядке, а хозяева не лезли в мои дела.
Я тянула ниточку за ниточкой, связывая два места в одно целое, сплетая из многочисленных вероятностей одну, единственно верную. Мне уже не было холодно, мне было уже все равно. Напряжение достигло высшего накала, когда передо мной рваными краями разошлась ткань пространства, и я шагнула в эту брешь, как в омут. Следующие несколько минут я отчаянно боролась с тошнотой и головокружением, тщетно пытаясь остановить льющуюся из носа кровь. Дрожащей рукой я накрыла обломок янтаря, который, хвала Грешному Гику, оказался на месте, на том самом чердаке. Я осмотрелась: обстановка все та же, тот же уродливый шкаф, грубо сколоченный стол и кровать с пожизненным скрипом. Я рухнула на нее ничком, и свет дня за крохотным оконцем погас для меня.
Проснулась я в мутных сумерках наступающего вечера. И мысли мои были не яснее окутавшего каморку полумрака. Мышцы немилосердно болели от недавней гонки, а голова раскалывалась после сотворенных чар. Рука все еще сжимала янтарный осколок. Паника комком подкатила к горлу, я вскочила и бросилась прочь из комнаты. Сколько же я спала? В ответ на мой вопрос городская Ратуша наполнила Ковирские улицы густым басом последних колоколов.
Мне повезло выбраться из дома незамеченной. Почему-то я восприняла эту маленькую удачу за дурной знак. Надо было торопиться, неизвестно, несколько сильно госзащита хотела побеседовать со мной, и не известно, удостоилась ли Рыжая их внимания.
Выйдя на Нижнюю Портовую дорогу, я поймала коляску.
- На склады, - бросила я вознице.
- Барышня, видать, сдурели, - ответил тот, разворачиваясь ко мне. - Никуда я не поеду. Поищите другого дурака к эльфам под нож. Вылезайте!
- Я плачу, - твердо сказала я. В кармане у меня было двадцать монет золотом и всякая мелочь, и я была готова потратить все до последней медяшки, чтобы оказаться в относительной безопасности.
- Да сколько ни плати, а покойнику это без надобности, - уперся возница, - тут и пять золотых не помогут.
- Десять.
- Какой склад? — вот так. За десять монет, он должен был бы целую неделю меня катать без остановки. Мы оба это знали. Пусть думает, что мне блажь в голов ударила.
Тем временем коляска уже вовсю мчалась вниз по Нижней Портовой, принуждая сторониться редких прохожих. Я подняла верх и забралась с ногами на сиденье, так что теперь, в почти полной темноте еле освещенных припортовых улочек, куда мы уже успели свернуть, разглядеть, кто же пассажир, представлялось совершенно невозможным.
Кажется, я задремала, потому что когда я услышала окрики, коляска уже стояла, и было слышно нервное фырканье лошади. Звучал эльфский, значит мы уже на складах.
Только я собралась вмешаться, обнаружив свое присутствие, как (представьте себе мое удивление) мой возница ответил на эльфском же, пусть с чудовищным акцентом, невероятно коверкая слова, но пусть отвернется от меня Грешный Гик, если это не эльфский. Не успела я опомниться, как раздался звон цепи, а коляска тронулась дальше, да так резво, что меня буквально вдавило в спинку сидения.
Наконец эта безумная скачка окончилась, и я услышала ворчание возницы:
- Все, приехали, вот ваш склад.
Я выглянула наружу; и действительно, это был тот самый склад, что мы оставили с Рыжей всего сутки назад. Я спрыгнула на землю, а от дверей ко мне уже спешили темные силуэты. Позади раздался цокот копыт. Право же, я не знаю, как он заставил лошадь развернуться на такой узкой улочке, но только коляски в промежутке между строениями видно уже не было.
Тем временем, меня окружили мои недавние знакомцы, и потоки мелодичной трескотни обрушились на меня, как листопад. Я отчаянно трясла головой, повторяя лишь одно и то же: “не понимаю”. Когда они уразумели, что от такого общения мало толку, то подхватили меня под руки и повлекли внутрь строения, где, кажется, ничего не изменилось за прошедший день. Они крутили меня, показывали на меня пальцами и щебетали, щебетали. До меня дошло - выглядела-то я просто ужасно: измятое платье, покрытое разводами заскорузлой грязи, пятна крови и воротнике и подоле, заляпанные тиной туфли. Да, видок тот еще. А я даже не замечала всего этого в отчаянной попытке спастись. Мне стало так стыдно, как неловко было оказаться на публике в таком виде, что я опустилась на ближайший ящик и закрыла лицо руками. Честное слово, я была готова расплакаться. Я и расплакалась.
Щебет вокруг меня убыстрился чуть ли не вдвое, хотя, как такое возможно, сама не понимаю. Чьи-то удивительно теплые руки обняли меня за плечи, скользнули к запястьям и отняли ладони от моего лица. Передо мной на корточках сидел эльф, тот самый, мой “боевой товарищ”, что так волновался из-за магии на разборках с дварфами.
- Что случилось? - мягко улыбаясь спросил он.
А как я ему объясню, что случилось? До теперешнего момента я даже не знала, что я им скажу, когда доберусь. И вот я здесь, зареванная и ничего не понимающая.
- Рыжая, Эртанэль, - всхлипывала я, - Эртанэль. Где она?
Он пожал плечами и спросил что-то у своих, но те лишь качали головами.
- Не знаю, - сказал эльф, - не знаю. Была с утра, потом ушла, - он смотрел на меня сочувственно, но явно ждал объяснений.
- Ей грозит опасность. Ее ищут гончие, - глаза эльфа расширились. - Госбезопасность, - с нажимом добавила я.
Ему даже не пришлось ничего переводить. Вокруг сразу стало удивительно тихо, если не считать коротких реплик, очень похожих на команды. Видимо, “госбезопасность” и “гончие” - слова знакомые на любом языке. Повинуясь указаниям моего знакомца, эльфы расходились выполнять поручения, склад просто вскипел деятельностью. Я слышала, как несколько раз хлопнула дверь.
Одна из эльфок принесла мне таз с теплой водой, мыло и полотенце, а я с наслаждением умылась. От сердца понемногу отлегало: наконец делом занялся кто-то, кто хоть как-то разбирается в происходящем. С признательной улыбкой я приняла из рук другой подруги кружку с чем-то душистым и вкусным.
- Регина? - опять мой знакомый эльф. Он протягивал мне браслет, набранный из крупных бусин, похожих на амазонит. - Не работает. Проверь. Ты можешь?
Я взяла браслет в руки. Браслет, как браслет.
- Магический? - спросила я.
Эльф вздернул бровь. Ну конечно же браслет должен был быть магическим,. Иначе с какой стати он просил бы меня его проверить. Еще один эльф, по-видимому хозяин амулета, стоял рядом, скрестив руки на груди. Но, сто демонов Орла, я не видела на этой безделушке ни следа магии!
- А как он должен работать? - спросила я, рискуя репутацией магички.
- Каждая часть, - эльф стал пальцем указывать последовательно на бусины, - каждая часть есть эльф. Трогаешь, зовешь по имени, тогда часть, - он опять тронул пальцем бусину, явно не зная, как иначе назвать ее, - часть теплеет, и эльф приходит.
Вот оно что, артефакт вызова. Правда, своими объяснениями он только сбил меня с толку. Как такая вещь может испортиться? Необходимо специальное заклинание, разрушающее чары. Или же все абоненты должны быть мертвы. Так я и сказала. Эльф с белым, как мел, лицом переводил сказанное мною. Затем опять обратился ко мне:
- Проверь еще раз. Пожалуйста.
От волнения его акцент стал совершенно не переносим, но я и так поняла, чего он хочет. Оно и понятно, никто не желает верить в худшее. А что делать мне? Ощущение безопасности, гревшее меня еще минуту назад, улетучилось, как не бывало. С горя я воспользовалась самым топорным, но самым действенным методом: сотворив чару, я видела теперь самую мало-мальскую магическую ауру. Если браслет - артефакт, я узнаю это, даже не зная о его назначении.
Браслет был мертв. Но, о ужас, мое магическое зрение было буквально ослеплено. Все: и стены, и крыша склада являли собой не только физическое препятствие. Каждая стена, каждый пролет крыши был расчерчен яркими линиями магического Барьера, которому позавидовал бы Ковирский Барьер, запрещающий телепортацию. Не знаю, сколько сил потребовалось, чтобы сотворить ЭТО, и понятия не имею, кто на это способен, но это был конец.
- Мы окружены, - просто сказала я.
Все опять пришло в движение. По складу прокатилась волна команд, которую я слышала уже набегу, увлекаемая моим собеседником, который тянул меня за руку. Голова моя была пуста, как сушеная тыква.
Очутившись около двери, мы стали свидетелями картины изъятой, видимо, из какого-то кошмарного сна. Двое эльфов заносили через приоткрытую дверь своих товарищей, по частям. Голова, лежащая у моих ног, принадлежала эльфу, вышедшему из помещения склада всего пять минут назад...
С этого момента я вообще перестала что-либо понимать. Что-то крикнул мой спутник, подхватил меня на руки и кинулся бежать куда-то в глубину склада. Мимо моего лица то и дело мелькали груды товара. Наконец я оказалась на полу, а эльф принялся растаскивать корзины и тюки, сваленные в углу. Под последней корзиной оказался люк, куда тот спрыгнул и протянул мне руки. Как во сне я последовала за ним. Перед нами был спуск в тоннель. Да, это могло бы быть спасением. Если бы не одно обстоятельство: все пространство уходящего вниз узкого коридора было затянуто очень знакомым мне туманом. Но в отличие от сотворенной мной во вспышке озарения субстанции, эта не выделяла свет, а каким-то чудовищным образом поглощала его. Никто на свете не заставил бы меня шагнуть сквозь эту прожорливую дымку.
- Что будем делать? - спросил эльф.
Его вопрос вывел меня из оцепенения. Дожили, теперь решаю я?
- Туда нельзя, - сказала я, указывая в туман.
Глаза эльфа были полны отчаяния, тем не менее, голос оставался тверд:
- Значит через дверь?
- Или крышу.
Он кивнул и мы двинулись обратно. Медленно, аккуратно и максимально бесшумно.
Казалось, кроме нас на складе никого не осталось. Над стеллажами и штабелями, над ящиками и корзинами висела звенящая тишина. Собственное дыхание казалось мне хрипом загнанной лошади. Держась за руки, мы осторожно пробирались к выходу, поминутно оглядываясь и останавливаясь, вслушиваясь в ненадежную тишину. Каждый предмет обладал какой-то предельной сверхъестественной четкостью, даже трупы, которые стали попадаться нам по дороге. Еще теплые, еще живые несколько минут назад. “Это я привела сюда смерть, - подумала я, - это все из-за меня.” Слезы потекли из глаз совершенно вопреки желанию, а на своего спутника я даже боялась смотреть. Какая бессмысленная жестокость! И все из-за чего? Из-за судьи? Лишь для того, чтобы поймать мелкого воришку? Не понимаю! Отказываюсь понимать! Их же здесь несколько десятков, этих несчастных, виновных лишь в том, что приютили меня.
Мы молча продолжали лавировать по кажущемуся бесконечным лабиринту склада. Свернув очередной раз, я не удержалась и вскрикнула. Теплая ладонь моего спутника зажала мне рот, и я была благодарна ему за это. Перед нами был эльф, еще живой. Лежа у наших ног, он смотрел на нас огромными невидящими глазами. Цепляясь руками за опору, поддерживающую крышу, он, кажется, пытался встать. Бедняга не понимал, что его ноги, вместе с нижней частью туловища лежат в метре от него, и их соединяет лишь огромная лужа крови, в которую из его распахнутой брюшины вываливались внутренности. Шок не давал ему умереть, но ведь это не могло продолжаться более нескольких секунд! Убийца был где-то совсем рядом! Я затравленно оглянулась, машинально отмечая про себя, что моего товарища сотрясают рыдания и рвота. Грешный Гик! Вот же она, дверь! Совсем рядом! Еще немного и мы выберемся из этого ада! Не важно, что там снаружи, но отсюда мы выберемся!
Я подскочила к своему приятелю и потянула его к выходу. Он, нехотя переставляя ноги, шел за мной. И тут я услышала то, чего так боялась до сих пор - шаги. Четкие, ровные, неторопливые. Кто-то печатал шаг у нас за спиной. Я ни за что не хотела оглядываться, хотела только бежать изо всех сил, подальше от этих ужасных шагов. Внезапно рука эльфа, зажатая в моей ладони стала холодной и неподатливой.
- Ну же! - крикнула я, оглядываясь на него.
А он стоял, не двигаясь, как зачарованный смотрел назад, туда, откуда с пугающей неотвратимостью приближался некто. И тут я увидела ее. Лучше б я ее не видела! Я бы бросилась бежать, прочь, лишь бы не видеть, лишь бы быть подальше! Вместо этого холодное оцепенение сковало мое тело, а взгляд, как привязанный, ни за что не хотел упускать ее из своего фокуса.
Она даже не прибавила шага. Высокая, стройная, прекрасная, она шла к нам улыбаясь одной из самых восхитительных улыбок, которые я когда-либо видела. Ее золотистые кудри слабо мерцали, отражая свет ламп. Рассыпанные по плечам, они создавали светящийся ореол вокруг ее стройной фигуры, облаченной в мужскую одежду: пышное жабо ее ослепительно белой блузы ярко контрастировало с черным жилетом, плотно обхватившем ее талию и грудь. Ее руки, облаченные в черные перчатки, сжимали трость с полированным круглым набалдашником, которой она беззаботно помахивала при ходьбе.
Мой воспаленный мозг за какие-то секунды вобрал в себя этот холодящий душу образ. Я готова была свихнуться прямо здесь и сейчас, так не соотносились мои зрительные ощущения и старый добрый инстинкт выживания. Глядя на эту обворожительную, прекрасную молодую женщину, линии губ которой должны были сводить с ума поэтов, взгляд бросать к ее ногам империи, а совершенные формы вызывать мировые катаклизмы, глядя на все это, я бы смогла сказать только одно: нежить.
Она улыбнулась моим мыслям и кивнула, как бы приглашая оценить красоту момента. Затем она с размаха опустила свою трость на голову моего спутника, а та от соприкосновения с блестящим набалдашником разлетелась, как каленое стекло, забрызгав все вокруг. “А я даже не узнала, как его зовут,” - была моя последняя мысль. На этом мое сознание милосердно оставило меня.