жрец

ты сам себе сейчас противен,
Прислужник жалкий у судьбы,
и воешь, пагубно наивен
что был, поверив в лживые мольбы.

как зверь, ты всех сейчас боишься,
бежишь подальше от людей,
и днем убраться ты стремишься,
для них ты враг, урод, злодей

и лишь луна с тобой осталась.
и мягкость ночи средь лесов...
и боль, в слезах твоих купаясь,
спит в ложе в сердце выжженных весов.

но только солнце лишь восстанет,
коснется глаз твоих лучом,
так запах крови тебя манит
и заставляет стать зверьем.

лишь ты кого вдали заметишь
так сразу бешено бежишь,
а тварь уже когтями метит
в сердечко, сжатое в груди.

и когти вновь в кору вонзятся,
и губы в кровь дерут клыки,
то демон и душа разятся...
как много дней уже тоски.

и ты бежишь, один, ты проклят
за тех, кто дорог был тебе,
и вздрогнет, слышащий твой вопль,
когда ты руки рвешь себе.

и каждый день тебе как кара,
но держишь монстра взаперти
и от пьянящего угара
не позволяешь грани перейти.

но снова ночь тебя утешит,
подарит нежность стонущей душе,
и посидит с тобою леший,
грибы поджарит на костре.

и волки ластятся щенками,
и зайцы греются в руках,
и мотыльки сидят венками,
отталкивая твоей жизни страх.

они тоскуют по улыбке,
что в детстве им всегда дарил,
и охраняют сон твой зыбкий,
и верят, победить не хватит зверю сил.

ты жажду человеческого мяса
забрал у них, храня в себе,
но даже в муке утреннего часа
не скинул ты ее на их хребет.

но в мир людей тебе заказан
обратный путь - решение твое.
лишь только лес открылся для проказы
для сельской ребятни, не тронет их зверье.