Мы, как два корабля, встретились случайно в океане непонимания и незнакомства. Качали нас, безмятежных, разные волны, которые сталкиваются меж собой лишь раз в жизни. Мой капитан, бесславный сын дерзкого пирата, протягивал руку, рассчитывая на ответную любезность, но блеск ваших палуб, белизна парусов и наполненность трюмов помутили его морской рассудок. И отдернул он руку, ощерился гнилыми зубами. Во всем виновато кофе. Много тонн, запакованного в тюки, кофе.
Ваш капитан, белокурый красавец, с молочной кожей, не обожженной злым солнцем, снисходительно взирал со своего мостика. Поистине безупречного на фоне коварного океана. Его холеные руки хладнокровно лежали на эфесе, готовые в любой момент выхватить дорогую сталь и отдать приказ. Нет, не абордаж. Я не думаю, что вы готовы вплотную столкнуться с грязными матросами моей лоханки. Тем более с моим капитаном, чей серый взгляд может очернить кожу Вашего капитана.
Пушки, мортиры. Издалека. Подстраиваясь парусами под отрезвляющий ветер благоразумия. Держась кормой за волну, что помогает Вам, видит пиратский Бог, в этом бою. В этой неравной схватке.
Неполноценные желания уберегут от поражения. Отведут глаза морским дьяволам. Но боцман! Мой старый боцман, задубевший от морской соли, забился на юте и молится всем святым, которых помнит и которых забыл. Молится яростно, неистово, и запивает свои молитвы ромом. Ром течет по подбородку и уже не понять - где дешевое пойло, а где безумные слезы. Он не хочет драки, он боится загадочных глубин забвения, но! Но кофе его тоже доконало!
Все еще молчат мортиры, тишина на обеих палубах. Лишь взгляды. Дикие, безумно спокойные против хладнокровных и высокомерных. Безмолвное противостояние.