Было утро. Весеннее, туманное утро- последнее, которое я провёл с Ней.
Мы сидели на нашей маленькой, прокуренной за долгие бессонные ночи, кухне. Было около девяти утра, стрелки часов, висящих на стене напротив окна ,большого и особенно светлого в этот день, нервно отсчитывали наши минуты. На плите закипал кофе. Искра любила по утрам пить его, а ещё любила горький шоколад, крепкие сигареты и оружие. Последние ей пришлось полюбить за годы борьбы… Она сидела около стола, откинувшись на спинку стула, курила. Синеватый дым её сигареты витиевато плыл по кухне, растворялся в запахе кофе. Мы оба были в белых рубашках, будто предчувствуя скорый конец, мы были как приговорённые к смерти, но счастливые. Я стоял и смотрел на неё, в её карие, по кошачьи янтарные, глаза, на спутанные за безумную ночь волосы… Она была прекрасна как всегда.
- Чем ты меня сегодня накормишь?- докурив и бросив окурок в чёрную пепельницу, одиноко стоящую посреди белого стола, спросила она.
- Кофе… Там свежая булка, если хочешь…
- Нет, не хочу…
Она встала и босая пошла в нашу комнату. Через минуту вернулась с маузером, недавно подаренным ей.
- Красивая вещь, правда? Сильная вещь…
- Весьма…- я смотрел на неё не понимая, почему и зачем понадобился ей этот маузер, особенно сейчас, утром, таким чистым и светлым. Но признаюсь, мне тоже нравился этот подарок. Ещё тогда я подумал, что если бы хотел быстрой смерти, то пулю себе в лоб пустил именно из такого… Правда, тогда я не хотел умирать. У меня даже стали появляться надежды на будущее, не только страны, но и своё личное. Казалось, что всё самое страшное мы уже почти пережили и осталось совсем немного до триумфа… Свободы…
Я взял из её рук оружие и отложил к окну, на край стола. Сел напротив неё, закурил… Искра встала и посмотрела на меня сверху, потом вплотную приблизилась и прижала мою голову к груди. Я запомнил это ощущение Её тепла и Её духов, терпкий, но свежий. Он не оставлял меня никогда, до моей последней секунды, до последнего мгновения моей жизни. Обняв, я посадил Искру себе на колени и стал целовать… Послышалось шипение- кофе закипел и убежал. Мы всё же сели пить его… Искра говорила о планах, о том, как бы следовало переустроить всё в обществе и государстве. Она была женщиной, и наверно, могла бы созидать, но довелось ей только рушить…
Жаль… Мы многого не успели. А может и не должны были успеть, может так оно было и лучше. Для всех…
Странное предчувствие наступающей боли не оставляло меня, но было хорошо и спокойно, особенно, когда мы услышали звуки нашего конца:
- А что это за шаги такие на лестнице?- спросила Искра, прекрасно зная, что я скажу. Ответил ей тоже цитатой, взяв в руки маузер:
- А это нас арестовывать идут.
- А, ну-ну.
Курок был спущен… Люди, ворвавшиеся через мгновение, дикие и ненасытные, увидели то, что совершил Я. Увидели прекрасное, как через белый щёлк рубашки её сочилась кровь… Меня с оружием в руках, но не сопротивляющегося им, уставшего…
Они боялись, ждали, что я буду отнимать у них их жалкие жизни рабов. Смешно даже… Так, под конвоем, чувствуя холод металла на запястьях, я провёл последние двадцать часов своей жизни.
На рассвете меня расстреляли. И я- Азазель, внезапный убийца, отправился в вечную погоню за Искрой, дочерью Свободы.


А через неделю и два дня в город вошло чёрное воинство ополчения Анархии…
07.02.06.
15:20.