ГРАФ ОСТЕРМАН-ТОЛСТОЙ
Граф Остерман-Толстой, герой Отечественной войны с французами, в свое время всерьез не поладил с императором Николаем I и остаток жизни прожил в Женеве. Однако и за границей он оставался и душой, и сердцем человеком русским. А потому совершенно не переносил, когда в его присутствии болтали о России гадости любого толка.
Круг знакомств у Александра Ивановича был весьма велик, и гостей он принимал очень часто. Многие считали, что граф, раз уж переехал в Швейцарию прочь от России, должен быть сильно настроен против российских порядков и обычаев, а потому свободно высказывали свое негодование, рассуждая об унижениях русского народа и традиции бить крепостных. Все эти инсинуации Остерман-Толстой молча выслушивал, а потом подзывал камердинера, находившегося при нем с раннего детства. Камердинер немного изъяснялся по-французски, и беседа с ним графа не являлась для гостей секретом.
– А скажи-ка, друг мой, ты давно ли у меня служить начал? – обычно спрашивал его Александр Иванович.
– Да еще мальчиком вас помню, ваше сиятельство.
– А часто ли я тебя бил за это время?
– Да ну вас совсем, ваше сиятельство, вот уж чего никогда не случалось, дай вам Бог здоровья!
– Ну иди, да позови ко мне Фрица.
Приходил Фриц, слуга-швейцарец, и граф обращался к нему:
– А скажи-ка мне, Фриц, ты ведь свободный гражданин и в свободной стране живешь?
– Конечно, ваше сиятельство! – гордо отвечал швейцарец.
– Фриц, я, знаешь ли, сегодня ужасно раздражен, просто руки чешутся, – сообщал тогда граф. – Подойди-ка поближе, я тебе пощечину дам!
Фриц с готовностью подходил, граф бил ему морду, Фриц кланялся в ответ и выходил. Надо заметить, что исключительно ради этих пощечин перед гостями, несущими чушь о русских обычаях, Остерман-Толстой и держал швейцарца. Сам же швейцарец, свободный гражданин Женевы, чувствовал себя великолепно и считал, что отлично кушает на легко заработанные деньги.