Сегодня общалась с одним эмигрантом-репатриантом. 
Его суждения о России конспективно. 
Самая могучая нация в способности к восстановлению. 
Сирин и Алконост на одной ветке. 
Все правители, политики - чужестранцы по крови и менталитету. 
Отсюда самоуправление русских без нужды в централизованном государстве. 
Государственная машина сама по себе, этнос сам по себе. 
Как пример - раздробленность Руси, польско-литовская оккупация, которые не уничтожили русских, а лишь способствовало самоорганизации. 
И сейчас, чтобы ни случилось после 1991 года, русских это не сломило, а консолидировало. 
Если сегодня Россия в политическом плане полутруп, то в этническом - самое успешное из человеческих сообществ. 
_____________________________________

С ненужностью государства не согласна. Тем более что государственные служащие в большинстве - русские. Но в этом что-то есть. 

Бабушка и мама рассказывали мне, что в Узбекистане, где они жили во время войны, эвакуированные умирали от голода и болезней с чемоданами денег - узбеки ничего из продуктов им не продавали. 
Русских, которые с ними жили до войны, они хорошо знали и с ними не конфликтовали, а вот приезжих не приваживали. 
Мама рассказывала, что как-то переходила железнодорожный мост, и вдруг мужчина, который шел впереди, упал и умер. Чемодан выпал из его рук, ударился о перекрытие, открылся, и из него полетели пачки денег. 

При этом все местные русские ходили на вокзал и подбирали оставленных эшелонами, лежащих прямо на земле больных людей. 
Бабушка и мама жили в сарае после ареста деда. 
Единственное, что сделали для них - это не конфисковали имущество и не арестовали самих. 
Бабушка расстелила на земляном полу сарая роскошный шерстяной ковер - голубой с алыми розами - который они привезли из Маньчжурии - он через некоторое время сгнил от сырости. Другие вещи постепенно ушли на базар за еду. 
В этот сарай бабушка тащила больных тифом и выхаживала их, а потом, уже здоровых, отправляла дальше через эвакопункт. Ни одна девушка, выхоженная бабушкой, не умерла.
Дважды бабушка сама болела двумя видами тифа и один раз болела мама. Но подбирать и выхаживать эвакуированных не прекращали.

Их никто не заставлял, никто не предлагал заниматься тем, чем они занимались. Никто не оплачивал этот тяжелый, рискованный труд обычных женщин - не врачей, не медработников. 
Истории о каждой из "дома призрения" слышала с раннего детства. 
Запомнились две.
Про девочку-польку лет восьми - Стасю. Бабушка её даже удочерила, уже и документы оформила. 
Но через "Красный Крест" Стасю нашли какие-то родственники, и её отправили через Турцию в неведомые страны. Стася рыдала и не хотела уезжать от моей бабушки.

Про двух девушек-подружек Лину Лановенко из Одессы и Варю Вырвич из белорусского Пинска, которых бабушка подобрала на платформе и выходила. 
До войны девушки учились в Одесском политехническом институте. Ушли на фронт добровольцами и работали медсестрами в санитарном эшелоне. Там и заболели. Их сняли с эшелона в бессознательном состоянии на станции Каган, где девушкам провезло встретиться с моей бабулей. 

После выздоровления подруги окончили в Бухаре разведшколу (сообщили бабушке об этом по большому секрету пред отъездом), выучились на радисток и были заброшены в тыл немцев. 
Варя Вырвич даже стала командиром одного из партизанских отрядов Белоруссии.

Бабушка получала от них какое-то время треугольные письма, а потом как отрезало. 
Видимо, погибли, или пришло время оставлять прошлое и старое в прошлом.

Кстати, о настоящей высокопробной советской элите. 
Варя Вырвич была дочерью директора одной из Пинских фабрик - спичечной. Она в одном из писем писала бабушке, что однажды ночью, еще Пинск был оккупирован, поскакала на коне домой. Варя нашла маму и папу повешенными на косяке двери родного дома. 
Вот такие раньше были дети директоров заводов.

На мой вопрос, зачем они это делали, зачем подвергали риску своё здоровье, даже жизнь, заботясь о чужих больных людях, бабушка лаконично отвечала: "А как дальше жить, если пройти мимо нуждающегося?"

Были у нас долгие вечера вопросов-ответов, типа, но ведь и вы, "враги народа", были не менее нуждающимися. 
Бабушка гордо отвечала, что она никогда не была нуждающейся. Она всегда могла оказать помощь хотя бы своим трудом и заботой, хоть напоить кипятком, согреть словом – значит, она была ровно на этот кипяток и ровно на это слово богаче того, кто этого не имел. 

Вот она - самоорганизующаяся, самоотверженная русская сила.

Возможно, это стихийный, неосознанный маневр русских - создать государственную машину, которая призвана отвлекать на себя силы противников, а сами русские под шумок всегда будут продолжать самоорганизовываться и развиваться, созидая русский космос. 

А как еще можно выжить между молотом Европы и наковальней Азии? [640x344]