Название: О ежиках
Автор:  LazyRay
Бета:  Gemini
Персонажи: Йондайме/Какаши
Рейтинг: от G до НС-17
Жанр: по мере развития отношений - флафф, ангст, романс, юмор
Состояние: закончен
Дисклеймер: все принадлежит Кишимото
От автора: Йондайме в жизни Какаши - сенсей, друг, любовник.
Предупреждение: AU!
На момент NС-17 Какаши 14 лет! Не читайте, если Вас шокирует чен-слеш!

О ЕЖИКАХ

НЕ-ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА
(Какаши пять лет)

- Я, конечно, очень почтительный ученик... – рассуждал Минато, расхаживая по своей кухне взад-вперед.
- Конечно, – протянул Джирайя с сомнением.
- ... и, конечно, доверяю суждениям своего наставника...
- Конечно, – скепсиса в голосе Джирайи прибавилось.
- ... и я, конечно, невероятно крут и умел...
Минато и ложная скромность никогда не стояли рядом.
- ... но не думаешь ли ты, что в пятнадцать лет становиться джоунином-сенсеем немного рановато?
Джирайя пожал плечами. Это была не его идея. Сарутоби-сенсей просто спросил, созрел ли его ученик для такой ответственности? Джирайя так не считал. Он даже представлять не хотел, что могут натворить его ученик и тройка генинов едва ли на пару лет младше! Но затем Сандайме уточнил, что генин будет только один, и назвал его имя...
Конечно, Джирайя знал Белого Клыка Хатаке Сакумо. Сложно не знать одного из лучших джоунинов Конохи, одного из своих лучших друзей и своего последнего оставшегося в живых родственника в придачу. Гениальный кузен Сакумо и его маленький, но тоже гениальный мальчишка Какаши. Генин в пять лет... и Джирайя мог предсказать, что мальчик вихрем промчится сквозь ранги. Кому еще отдавать такое чудо, если не другому, еще более удивительному мальчишке?
Конечно, этого он своему ученику не скажет.
И кого еще из джоунинов можно заставить возиться с ребенком, каким бы умелым он ни был, если не другого такого же младенца?
Этого Джирайя тоже не скажет.
Дождавшись, пока его ученик умолкнет на секунду, чтобы перевести дух, Джирайя быстро проговорил:
- Успокойся, Минато! Никто в здравом уме не доверит тебе тройку генинов. Речь всего об одном, и это исключительный случай.
Следить, как меняется лицо Минато после этих слов, было очень любопытно: только что еще дулся и возмущался, через мгновение – тих и серьезен. И весь внимание.
- Ты помнишь сына Сакумо?
Должен был. Минато пару раз сопровождал Джирайю к Хатаке.
- Этого мелкого буку? Какаши? – Минато был немного удивлен, но ждал продолжения.
- Да. Теперь он твой.
- Что? Он же еще младенец!
- Ему уже пять лет, – Джирайя развлекался.
- Всего пять?!
- Он уже генин.
Вот это заставило Минато умолкнуть.
- Генин? – переспросил он гораздо тише.
- Да.
- Еще один гениальный Хатаке?
- Да.
- И чему, по-твоему, я могу научить Какаши, чему его не научит Белый Клык?
Джирайя вздохнул. Он предчувствовал, что уговорить Минато будет сложной задачей, но не предполагал, что настолько.

* * *

Еще один гениальный Хатаке был худеньким ребенком едва ли по пояс Минато. Светлые волосы и темные глаза, как у отца; круглое личико маленького ангелочка, крохотный ротик вишенкой. Джирайя незаметно усмехнулся, заметив как Минато, напрягшийся при виде своего генина, поневоле расслабился, тронутый прелестью ребенка. Сам Джирайя знал этого мальчика гораздо лучше и не собирался подходить к нему ближе, чем необходимо. Он и потащился на эту встречу, только чтобы полюбоваться на то, как Минато выбьет спесь из юного гения... или этот юный гений из Минато.
- Это Хатаке Какаши, твой ученик, – представил Джирайя, – а это Намиказе Минато, твой джоунин-сенсей.
Какаши очень серьезно поглядел на своего не в меру молодого наставника. Даже Джирайя не мог не признать, что оценивающий взгляд от такого коротышки смотрится очень комично. И невероятно трогательно. Конечно же, Минато совсем растаял. Он подошел к своему ученику и опустился перед ним на корточки. Джирайя благоразумно остался на месте.
- Мы уже встречались, Какаши-кун. Помнишь меня? – солнечно улыбнулся Минато.
- Да, – кивнул малютка. – Вы три раза приходили к нам с господином Джирайей.
- Именно! – Минато просиял и протянул руку, чтобы потрепать мальчика по голове.
И вскрикнул. Джирайя не сдержался и прыснул в кулак. Вот что бывает, когда ребенок больше времени проводит с собаками своего отца, чем с людьми. Несколько секунд никто не двигался. Потом Какаши разжал зубы, и Минато тут же отдернул руку, прижимая ее к груди.
- Я не люблю, когда до меня дотрагиваются, – холодно уведомил Какаши.
Джирайя встретил обвиняющий взгляд Минато широкой ухмылкой. Да, он мог заранее предупредить, но это было бы не так забавно! К тому же, вряд ли предупреждение могло остановить его бестолкового ученика.
Минато встал, поглядел на след маленьких зубов на запястье.
- Еж колючий, – пробормотал он себе под нос.
Мальчик, похоже, услышал. Ишь, как насупился, руки на груди скрестил. Джирайя заметил, как Минато перехватил взгляд мальчика. На памяти Джирайи это был первый человек, не поддавшийся мгновенно обаянию Минато. Нет никаких сомнений, что тот воспримет подобное из ряда вон выходящее поведение как личный вызов. Эти двое еще попортят друг дружке нервы!
- Ну что, мой ежик, идем? – сладко улыбнулся Минато.

МОЛОКО ДЛЯ ЕЖИКА
(Какаши одиннадцать лет)

- Маленьким ежикам холодно зимой,
Из лесу ежиков взяли мы домой.
Минато поднял руку и, не глядя, поймал брошенный в него кунай.
- Теплое молочко в блюдечко нальем,
Чтобы вырос ежик мой здоров и силен...
- Сенсей! – взмолился «ежик».
- Да, мой Какаши? – Минато убрал кастрюльку с плиты и осторожно налил молоко в два стакана.
И что с таким сделаешь?
- Под такую колыбельную не детей усыплять, а пытать особо опасных преступников.
- Это очень милая песенка, - обиделся за свое творчество Минато, - и очень правдивая. Вот твое молоко.
Какаши закатил глаза, но стакан взял.
В конце концов, сенсей прав. Он и в самом деле взял Какаши к себе домой, когда отец... умер. С тех пор вот уже четыре года Какаши живет у сенсея. Он не может пожаловаться на свое житье, хотя порой сомневается в разумности желания сохранять статус кво. Иногда – в такие моменты, как сегодня, – Какаши кажется, что его присутствие вызывает в сенсее все самое худшее... и отрицательно сказывается на психическом состоянии. Проще говоря, у сенсея едет крыша. Он впадает в детство. Он дурачится, и что хуже всего, это заразно!
Но как поднять вопрос о переезде?
Какаши взял молоко и заглянул в лицо сенсею. Эти глаза так ласково глядят на него...
Какаши вздохнул и выпил чертово молоко. Он потом поговорит о переезде.

ИНОГДА
(Какаши двенадцать-тринадцать лет)

Какаши смерил глазами дверь. Если он попытается наклониться, то верхний пакет упадет, а в нем коробка с яйцами. Может, он успеет и подхватит чертову коробку, но при этом рискует уронить сумку с яблоками, собирай их потом! А если он не поставит пакеты на землю, то не сможет открыть дверь. И с полпинка не получится: дверь надо потянуть на себя. Да и хозяин дома не будет счастлив.
Что за досада...
Пожалуй, придется, рискнуть. Но не успел Какаши предпринять что-нибудь акробатическое, как дверь распахнулась сама.
- А вот и ежики!
Иногда он ненавидел этого человека.
- Хмм? Или эти пакеты сами сюда пришли? Я не вижу никого…
- Я тебя ненавижу, - убито сказал Какаши.
- Какаши! Что ты говоришь! Конечно, ты не имел это в виду?
- Можно, я сначала войду в дом?
- Конечно! – жизнерадостно воскликнуло это недоразумение, к сожалению, являющееся хозяином этого дома.
И соседом по квартире.
И сенсеем Какаши.
И его...
- Давай сюда, - в мгновение ока проклятые пакеты, уже порядком оттянувшие Какаши руки, оказались отняты у него.
Молния, нечего сказать.
Какаши вошел в дом, запер дверь, разулся и прошел на кухню. Продукты уже лежали на столе. Какаши молча добавил два оставшихся у него свертка и уставился на своего сенсея. На его фартук. С оборочками. И розовыми слониками.
- Нравится?
Оно еще и покружилось, демонстрируя свой наряд. Какаши вздохнул и возвел очи к потолку в немом отчаянии.
- Неужели так плохо?
Нет, на самом деле неплохо. Этому человеку все было к лицу.
- Мне его подарил Джирайя, - доверительно признался сенсей, - когда у меня появился ты. Сказал, что раз уж мне придется нянчиться с младенцем…
- Я был уже чунином! – сухо уточнил Какаши.
- Какой ты холодный, - огорчился сенсей. – Ты меня совсем не любишь.
Как он может... как он смеет так говорить! Какаши схватил со стола коробку с яйцами и отвернулся к холодильнику. Сенсей больше не произнес ни слова.
Иногда Какаши казалось, что сенсей знает о нем все.
Ах, он все же вымыл холодильник! Для того и нужен был фартук, надо полагать.
- Знаешь, - задумчиво протянул Какаши, осторожно выкладывая яйца на специальную полочку. – Он в самом деле тебе подходит. Такой же несуразный и дурацкий, как...
- Чшш, Какаши-кун! – воскликнул сенсей, внезапно прижимаясь к нему сзади и обнимая. – Не продолжай, ты разбиваешь мне сердце!
Какаши всегда знал, что маска, так надежно скрывающая его лицо и чувства от посторонних, совершенно бесполезна в присутствии сенсея. Да, она прячет его лицо и румянец, но толку от нее, если сенсей так близко, что может слышать, как часто забилось сердце! Да еще и уши, небось, красные! Сенсей опять будет смеяться, что его ежик краснеет и трепещет, как девчонка.
Но сенсей опять удивил. Он только вздохнул, чуть крепче сжал руки на секунду и – поцеловал в макушку?
- Замерзнешь - сидеть перед открытым холодильником, - шепнул сенсей и отпустил его.
Иногда Какаши казалось, что у него есть основания надеяться...

УЖИН
(Какаши двенадцать-тринадцать лет)

Какаши хмуро взирал на сковородку. Он был готов поклясться, что проклятая кухонная утварь смеется над ним. Он не лгал, когда утверждал, что умеет готовить. Он мог пожарить яичницу. Или приготовить омлет. Или сварить рис.
Он стал чунином в шесть лет, в конце концов! Он получал достаточно за свои миссии, чтобы каждый день заказывать себе ужин в закусочной по соседству! Зачем ему было учиться чему-то еще?
На миг Какаши подумал, а не развести ли костерок во дворе? Он смог бы приготовить жареную рыбу. Или кролика.
Он понятия не имел, как готовить суп.
Какаши сжал руки в кулаки. Он сам предложил идею поужинать дома. Он не напрасно уговаривал сенсея и прошел через отвратительную миссию закупки продуктов, чтобы сдаться сейчас! Он приготовит ужин, и им не придется идти в ресторан (как обычно), где любая девчонка считает своим долгом пялиться на его сенсея!
Он этого не допустит!
Нет ничего, что он не смог бы сделать для сенсея! Какаши засучил рукава, и открыл поваренную книгу. Этой инструкции должно быть достаточно. К тому же... он не напрасно подглядывал Шаринганом, когда был в гостях у Рин. Неужели он не сможет повторить ее действия?

Минато почуял неладное, еще не дойдя до дома. Дым? Он принюхался. Пожар? Но в их тихом районе все было спокойно. Не было огня, паники, криков и перепуганных людей. Он нахмурился. Последние несколько метров до двери дома он почти пробежал. Этот запах! Встревоженный, Минато распахнул дверь и влетел в дом. Внутри запах был еще сильнее. Но дыма не было, как и следов огня.
Какаши тоже нигде не было.
Недоумевающий Минато прошел на кухню. Все чисто, все на своих местах... вот только... Минато бросился к Какаши, сидящему на полу возле плиты. Мальчик сидел, обняв колени руками и низко склонив лицо.
- Какаши? Что с тобой?

Какаши услышал, как открылась входная дверь, и прикусил губу. Он так надеялся, что сегодня какие-нибудь срочные дела задержат сенсея у Хокаге.
Он не приветствовал сенсея, когда тот вошел на кухню, и не пошевелился, даже когда почувствовал его рядом с собой. Почувствовал его руки на своих плечах. Если б не дурацкая причина беспокойства сенсея, Какаши даже обрадовался бы прикосновению...
- Какаши? Что с тобой?
Но сенсей был встревожен, и лучше ответить, ни к чему волновать его.
- Все нормально, - вздохнул Какаши.
- Что случилось? – сенсей успокоился, но, конечно, теперь хотел знать, что происходит. – Что за запах? Или ты пробовал исполнить катон дома?
- Очень смешно, - пробормотал Какаши и поднял голову.
В конце концов, он должен отвечать за свои поступки, он уже не ребенок!
- Ужин, - буркнул он.
- Ужин?
Конечно, сенсей просто должен был сделать такие круглые глаза? Какаши раздраженно сбросил с себя руки сенсея, встал и уставился на него сверху вниз.
А он смешно выглядит с этой точки зрения. На коленях перед ним. Какаши буйно покраснел и отвернулся, тыча пальцем в плиту.
- Я приготовил суп.
- Я не знал, что ты умеешь, - сенсей вскочил на ноги и шагнул к плите.
- Я не умею. Поэтому оно сначала сгорело.
Какаши смотрел в пол, не желая глядеть на своего сенсея, но слышал, как тот приподнял крышку с кастрюли.
- Пахнет вкусно.
- Оно и на вкус не хуже, - обиделся Какаши.
На второй раз он умудрился ничего не спалить. Но запах не желал выветриваться. Сенсей, скорее всего, не захочет ужинать здесь. И снова пойдет в этот ресторан. И эти проклятые девицы будут там! И будут смотреть, и хихикать, и краснеть, и строить глазки... Какаши машинально сжал кулаки. И он ничего не сможет поделать, потому что это его вина...
- Умм, изумительно!
Какаши резко поднял голову. Сенсей стоял у плиты с ложкой в руках и улыбался так, что глаза слепило.
- Правда?
Сенсей покосился на него.
- Кто-то совсем недавно был уверен во вкусе!
Какаши нахмурился. Сенсей положил ложку и шагнул к нему.
- Спасибо!
И обнял его.
В последнее время сенсей так часто обнимает его. Но никто не собирается жаловаться.
Какаши растаял.
Сенсей вздохнул и хихикнул.
- От тебя паленым пахнет, - признался он.
Какаши со всей силы наступил ему на ногу и с удовольствием услышал вопль.

АНБУ
(Какаши тринадцать лет)

Уже год, как он джоунин и АНБУ. Уже год, как его сенсея выбрали четвертым Хокаге. Теперь Какаши живет один, как и хотел когда-то. Он не помнит, зачем.
Сенсей переехал в другой дом. Там, где он жил раньше, было слишком неудобно расставлять АНБУ для охраны. Сенсей сопротивлялся, но порядок есть порядок: у Хокаге должна быть охрана АНБУ, и она у него будет. Какаши тоже дежурит возле Хокаге. Иногда по вечерам он смотрит в окно Йондайме и видит его за работой. Хокаге всегда поднимает голову и глядит в окно, словно знает. И он никогда не делает так, если на него смотрит другой АНБУ.
Какаши так редко видит сенсея и безумно скучает по нему. Именно этим он объясняет и неистовое счастье от встреч, и учащающееся сердцебиение, и сбивчивое дыхание. Раньше он всегда возмущался и вырывался, когда сенсей обнимал его. Больше не вырывается. Какаши объясняет это тоской по Обито. После смерти Учихи команда распалась. Какаши ушел в АНБУ, Рин всецело погрузилась в медицину. Она тоже винит себя в смерти Обито. Если б она умела больше, знала больше тогда... Она усердно трудится, она – восходящая звезда медиков.
А сенсей стал Хокаге.
Им так редко удается собраться втроем.

ИСТОЧНИК ЗНАНИЙ
(Какаши тринадцать лет)

Джирайя долго смотрел на Рин. Девочка прятала глаза и переступала с ноги на ногу.
- Я удивлен, – признался Джирайя. – Меня давненько уже не удивляли. Зачем тебе такая книга?
- Мне... – она отчаянно искала слова. – Мне нужно для... моего исследования.
Опять пауза. Джирайя все так же смотрел на нее. Все тем же непроницаемым взглядом.
- У меня нет ничего подобного, – задумчиво произнес он, – но я знаю, где можно найти такую вещь. Приходи завтра.
- Хорошо. Спасибо большое, Джирайя-сама! – Рин поклонилась и убежала.
Какаши будет должен ей тонну мороженого за такую услугу!

- Держи, – Рин краснела и смотрела себе под ноги.
- Спасибо, – Какаши был рад, что он в маске, а контролировать свой голос – не такое уж и сложное умение.
Но эта книга... Где Рин сумела раздобыть ее? Какаши не был уверен, что хочет знать. Достаточно того, что он найдет здесь фактический материал, которого ему так недостает. Не подойдешь же с этим вопросом к сенсею, в самом-то деле...

- Джирайя! Дети всегда смотрят на своих учителей снизу вверх, они уважают их, берут с них пример, обожают их, влюбляются... А потом вырастают! И иногда разочаровываются!
Минато ходил по комнате взад-вперед, размахивая руками. Было странно видеть его таким. Джирайя перевел взгляд за окно.
- И они понимают, что все их детские увлечения были всего лишь игрой, – бормотал Минато. – И учитель должен помнить об этом и не позволять себе желать большего. Я должен сторониться его, я должен избавиться от этих чувств, ему сейчас нужен отец, наставник, друг, но не любовник.
- Кого ты пытаешься убедить? – спросил Джирайя сухо. – Себя? А если ты ошибаешься?
- Какаши сам не знает, чего хочет, – тут же ответил Минато. – Он еще ребенок.
- Ребенок.
Джирайя не стал говорить о той книге, что просила у него Рин. Вряд ли ее саму могли интересовать вопросы любви одного мужчины к другому. А попросить она могла только для одного человека. Но, на случай если Джирайя все же ошибался в своих предположениях, он не станет говорить это Минато. Тот сам разберется, когда придет время.
Если Какаши когда-нибудь решится на первый шаг. Потому что, ей-богу, Минато никогда не сделает этого сам.

ВОПРОС
(Какаши четырнадцать)

Он все еще АНБУ, но теперь уже капитан. Он все еще охраняет Хокаге, но старается не заглядывать в окна. Он боится, что однажды Йондайме поймает его взгляд и все поймет.
Остался позади удушающе смущающий разговор с Рин. Конечно, Какаши и раньше знал, откуда берутся дети, он не идиот, совсем напротив, и прекрасно знал, что сексом занимаются не только ради зачатия ребенка. Но в книге Рин говорится и о сексе тех, у кого детей заведомо быть не может.
Рин поняла, потому что слишком хорошо знала его, но вряд ли поймут другие. Какаши не представлял, как ему смотреть в глаза Рин. И сенсея. Он избегал обоих.
Но Рин больше нет.
В тот день сенсей нашел его, и обнял его, и никак не хотел отпускать. Он не хотел терять своего ученика. Первого – и последнего. Он звал Какаши снова жить у него. Хотел защитить? Уже слишком поздно оберегать его от чего-либо.
- Я люблю тебя, – говорит Какаши.
- Я зна... – начинает сенсей, но взгляд в сузившиеся глаза ученика заставляет его умолкнуть.
Его ученик уже не дитя. Его «люблю» уже не то, что шепчет ребенок отцу. И хитроумный Йондайме никак не ожидал такого поворота событий.
- Ах, - горько усмехается Какаши. – Я сумел удивить тебя, сенсей? Это ли не достижение?
- Какаши, ты...
- Ты все еще хочешь, чтобы я жил с тобой?
Какаши высвобождается из объятий сенсея и вызывающе смотрит в его глаза.
Минато глядит на него словно в первый раз. Словно впервые замечая, как вырос его «ежик»: длинные тонкие руки-ноги, худое скуластое личико, где уже не осталось ничего детского. И этот откровенный взгляд разноцветных глаз. И скрещенные на груди руки в когтистых перчатках АНБУ.
Какаши четырнадцать лет. Всего четырнадцать, но он уже давно не ребенок. И его желания тоже.
- О, - тихо говорит Минато, опуская глаза.
Понимая.
Какаши фыркает и отворачивается. Он уже привык к мысли, что не создан для счастья. Переживет. Хотя это разочарование было особенно... болезненным.
Две руки обняли его сзади.
- Когда ты сможешь переехать, Какаши?

ПОЦЕЛУЙ
(Какаши четырнадцать)

Место Хокаге – в Конохе, а не на миссии.
Работа Хокаге – раздавать задания, а не выполнять их.
Долг Хокаге – подбирать наиболее способного шиноби для особо опасных миссий.
Но даже Хокаге имеет право волноваться, если избранному им шиноби всего четырнадцать лет. Если этот шиноби занимает особое место в сердце Хокаге. Если этот шиноби смотрит на Хокаге не только как на самого лучшего ниндзя Конохи, не как на представителя власти и своего начальника.
Если у Хокаге учащается сердцебиение, когда он обнимает этого шиноби.
Если этот шиноби не вернулся в положенный срок.

Йондайме Хокаге вполуха слушал своего секретаря, с тоской поглядывая за окно. Лето выдалось необыкновенно сухим и жарким. Днем стояло совершенно невыносимое пекло, и только к вечеру можно было вздохнуть с облегчением. Как сейчас.
Как можно сидеть взаперти в такой чудный вечер?
Йондайме потер глаза и устало оборвал секретаря.
- На сегодня достаточно, - вздохнул он.
Секретарь недовольно поджал губы, но ничего не сказал и с поклоном удалился. Йондайме пожал плечами. Он не очень любил этого человека, и ему платили тем же. Но работу свою секретарь выполнял безупречно, а что еще надо? Если Йондайме, нет, если Минато захочется поговорить с кем-то, кто не будет цедить по слову в час (если это не касается работы), он может пойти к Джирайе. Если Минато захочется пообщаться с кем-то, кто не будет кланяться ему в пол, он пойдет и напьется с джоунинами. А если ему вдруг захочется, чтобы его пилили и бранили, чтобы ему строили кислые мины, чтобы напоминали пять раз за минуту о невыполненных делах и красноречивым молчанием выражали все, что о нем думают... он с бoльшим удовольствием пообщается с Какаши.
Если б только его бывший ученик вернулся уже со своей миссии!
Минато опять покосился в окно. Скоро совсем стемнеет, на небе появятся звезды. Нет ничего лучше, чем валяться в такую ночь на крыше и глядеть на небеса в компании приятного тебе человека. В компании любимого тобой человека.
Даже если этому любимому всего лишь четырнадцать лет.
Минато уронил лицо на руки. Желать такого юного мальчика, наверное, нехорошо. Даже если этот юный мальчик первым сделал тебе предложение. Которое ты принял... пусть даже до сих пор ничего и не сделал. Они даже не целовались. Эта чертова миссия...
Минато тяжело вздохнул и стукнул лбом о стол. Не то чтобы это помогало. Но звук был впечатляющим. Не зря Джирайя столько ругался, что у его ученика вместо головы дубина, и та пустая! Минато улыбнулся в стол. И еще пару раз стукнулся для полного счастья. Чертов Какаши!
- Помогает? – с участием спросили его.
Минато подпрыгнул на месте, круглыми глазами глядя на говорившего. Тот, похоже, сам был удивлен не меньше.
- Мне, наконец, удалось подкрасться к тебе незаметно? – недоверчиво произнес Какаши, снимая маску АНБУ, конечно, под ней была еще одна, обычная. – И я даже не особенно старался. Что тебя так озаботило, Хокаге-сама?
Минато протянул руки, обнял Какаши за шею и дернул к себе. Прямо через стол. Какаши не успел даже удивиться, как его уже целовали. Поверх маски. Какаши вытаращил глаз. Минато тоже смотрел на него, но не отпускал и все еще прижимался губами. Они замерли на несколько секунд. Потом Какаши чуть отстранился, уперся в плечи Минато руками и взобрался на стол с ногами, усевшись на коленях прямо поверх раскиданных бумаг. Он сдернул маску. Минато не стал протестовать, когда пальчики в когтистых перчатках АНБУ вцепились в его волосы и потянули вперед.
Они счастливо целовались, когда услышали шокированный возглас секретаря:
- Йондайме-сама!

КАК РАЗМНОЖАЮТСЯ ЕЖИКИ
(Какаши четырнадцать)

Намиказе Минато, Желтая молния Конохи, Йондайме Хокаге был сильнейшим среди шиноби Конохи. Он обладал немалой властью. Сотни людей подчинялись одному его слову: простые граждане и ниндзя различных рангов. И все же власть не принадлежала только ему. Решение совета старейшин было весомым и неоспоримым даже для Хокаге.
Особенно в этом случае. В этом случае он принял их приказ со смирением и даже где-то в глубине души был рад. Потому что этот приказ предохранял его от дальнейшего падения, падения, которого сам он не в силах был остановить. Потому что великий Йондайме Хокаге терялся и таял перед парой разноцветных глаз. Перед одним только взглядом этого... ребенка.
Ребенка, которому было всего четырнадцать, ребенка, несмотря на всю его гениальность, на его звание джоунина и АНБУ. Ребенка, который был его учеником с шести лет.
Ребенка, руки которого он позволил запятнать кровью. И, словно этого было мало, он посмел запятнать этого ребенка желаниями, которые мальчик не мог понять, что бы он не говорил.
Ребенка, которого он целовал, когда их застигли врасплох. Ах да, этот ребенок заставлял его терять голову и забывать про все окружающее.
И вот теперь они запрещают ему видеть этого ребенка.
Так будет лучше, сказал себе Минато, склоняя голову перед решением совета, как бы ни противилось его сердце. Никто не желал разглашать этот секрет. Незачем порочить репутацию Хокаге сплетнями. Незачем портить будущее мальчика, и без того омраченное поступком его отца. Им лучше не видеться. Это пройдет. По крайней мере, когда-нибудь пройдет. Какаши найдет себе кого-нибудь... своего возраста. Девушку. Он забудет о своей детской влюбленности в сенсея.
По крайней мере, можно надеяться?

«Какаши», - вздохнул Минато, поднимая голову и глядя в окно. Конечно, он не мог ошибиться. Через мгновение на подоконнике нарисовалась фигурка человека в плаще АНБУ. Его мальчику отныне запрещалось быть в составе охраны Хокаге; что там, запрещалось приближаться к Хокаге, оставаться с ним наедине.
«Для твоего же блага, Какаши!»
Вот только, похоже, сам Какаши так не считал. Как он сумел пробраться? Куда смотрят АНБУ? Поздний вечер еще не причина, чтобы расслабляться. Минато вздохнул и отложил ручку.
- Какаши.
Его гость не ответил, предпочитая сверлить его раздраженным взглядом.
- Тебе не следовало...
- ... приходить сюда к тебе, - прервал его Какаши. – Я знаю!
- Тогда...
- ... что я здесь делаю? Я уже сам начинаю сомневаться!
Минато откинулся на спинку кресла и устало прикрыл глаза. Какаши был рассержен и обижен и имел право: Минато избегал его всеми возможными способами с момента приговора. Конечно, приказ приказом... но Какаши лучше всех знал, что ничего не могло остановить его сенсея, если он к чему-то стремился. Почему упрямый мальчишка не понимает, не хочет понимать, что так будет лучше!
- Я думал... – почти неслышно.
А, теперь он пытается сменить тактику. Раз сердито и с разбега не получилось, попробовать надавить на совесть? Вот тут ты ошибся, мой мальчик! Будь у меня совесть, я и пальцем не прикоснулся бы к тебе! По крайней мере, они остановили нас, пока мы не успели совершить что-то совсем из ряда вон выходящее!
«Например, лишить Какаши невинности?»
Минато потер лоб. Такие мысли тоже попадают под приказ и должны быть немедленно подавлены. А желания – уничтожены.
- Я думал, ты любишь меня...
Конечно, вся борьба была бесполезна с самого начала. Минато не хотел смотреть на Какаши, он даже закрыл лицо руками. Это не мешало слышать.
- Какаши, тебе лучше уйти.
- Лучше для кого? Для твоей репутации?
- Для твоего же блага, - заученно произнес Минато.
Еще немножко. Еще чуть-чуть продержаться, и сюда кто-нибудь заглянет (в такое время?), или примчится отряд АНБУ (они уже пропустили постороннего человека к Хокаге, охраннички!), или Какаши опомнится и уйдет сам (конечно...).
Или Минато, наконец, сдастся. Как ему и хотелось с момента появления Какаши в этом кабинете. Нет, с того момента, как он впервые поцеловал Какаши несколько недель назад. Нет, намного раньше... еще до того, как Какаши сам начал отдавать себе отчет в своих чувствах.
Он услышал громкий стук и открыл глаза. Какаши опирался о стол обеими руками. Такой сердитый ежик... такой упрямый. Минато протянул руку и вытер слезу со щеки над маской.
- Не плачь, Какаши, - мягко сказал он.
Какаши мотнул головой, уворачиваясь от его руки. Но не ушел. Минато опустил руку на стол. Он знал с самого начала, что дурацкий приказ будет совершенно бесполезен. Ничто уже не может исправить того, что они сделали. Ничто уже не избавит его от власти этих глаз.
Ничто не остановит его, если он хочет что-то получить.
- Какаши, - сказал он твердо.
К черту приличия, мораль и совесть!
- Иди в свою хижину, ложись под свое пестрое одеялко и спи. Нам не о чем больше говорить.
Какаши смотрел на него, затаив дыхание.
- Это твое окончательное решение? – прошептал он потрясенным голосом.
- Да. Ничто не заставит меня изменить его.
Какаши резко развернулся и исчез за окном. Минато опустил голову на стол. Даже если их и подслушивали... его лица спрятано, а Какаши... хорошая вещь маска. Кто увидит улыбку под маской? Даже такую широкую, победную улыбку?
У Какаши никогда не было пестрого одеяла. И Минато никогда не называл хижиной ни родовой дом Хатаке, ни квартирку, где жил сейчас его ученик.
Но на окраине города есть маленький домик с двумя крохотными комнатками. С пестрым одеялом на узкой низкой кровати. Подарок от всей команды вместо того, на которое Обито когда-то опрокинул блюдце с вареньем. А Какаши толкнул его, между прочим. А сенсей, вместо того, чтобы остановить ссору в зародыше, был слишком занят тем, что смеялся, глядя на них. Рин так расстроилась... они купили ей новое одеяло.
Никто не подумает искать их там.
Рин была бы в ужасе... или обрадовалась бы за них?
Он уже никогда не узнает.

Уходя с работы, Минато хмуро посмотрел на свою охрану. Следуют по пятам. Он знал этих АНБУ, одни из лучших. Как Какаши прошел мимо них незамеченным?
Не заметили или пропустили? Надо будет выспросить потом у Какаши.
Какаши. Они сегодня увидятся. Сегодня Минато продаст свою душу дьяволу, потому что у него нет больше сил сопротивляться. Продаст – или продал бы, потому что она уже давно принадлежала одному мальчику с серебряными волосами.
Минато позволил своей охране проводить его до дома, но на пороге обернулся и сложил руки на груди.
- Я собираюсь немного погулять, - уведомил он их. – Я передам вашему капитану, чтобы он не возлагал на вас ответственность. Прошу прощения, но дальше я пойду один.
Несколько молниеносных печатей спустя он исчез из вида.
«Мы же не хотим, чтобы за нами наблюдали, не так ли, Какаши?»
Минато мчался по крышам Конохи, радуясь низким тучам и начинающемуся дождю. Никто не заметит его. А даже если заметит, кто сможет за ним угнаться? Никто не догонит его, не остановит, если он решил что-то получить. Никто, кроме него самого. Но Минато устал бороться с собой. Это безумная бессмысленная борьба продолжается уже два года. Два проклятых года!
Достаточно. Любой идиот поймет, что невозможно выиграть в таких условиях. Минато льстил себя надеждой, что он не самый глупый представитель человеческого рода. Скорее, наоборот.
Если, конечно, дело не касается его ученика.
Какаши. Какаши. Какаши.
Какаши с каждым днем становится все прекраснее и желаннее.
Минато спрыгнул с последней крыши и уставился на стоящий на отшибе неприметный домик. Белые стены, низкая крыша, три окошка. Свет едва пробивается сквозь плотные шторы. Никто ничего не увидит, если посмотрит снаружи.
Минато сделал шаг и заколебался. Последняя возможность передумать. Какаши за этой дверью. Ждет его. Можно уйти... Какаши будет ждать всю ночь. Обидится. Завтра будут смотреть мрачно и сердито. Или, наконец, поймет и оставит в покое.
«Разве не этого ты хочешь, Минато?»
Он криво улыбнулся и направился к двери.
Конечно, дверь открылась ему, не успел он даже постучать. Мальчик с серебряными волосами стоял на пороге (с повязкой на глазу, но без маски!) и глядел на него, приоткрыв рот. Не верил до последнего? Минато усмехнулся.
- Впустишь промокшего путника?
Какаши машинально отступил, позволяя пройти. Не успел, однако, запереть дверь, как Какаши умчался в крохотную ванную и через секунду появился с полотенцем.
- Совсем сдурел? Заболеть хочешь?
Какой сердитый взгляд! Минато выставил руки вперед, ухмыляясь: «Не бей меня!». Какаши набросил ему полотенце на голову.
- Вытри! И сними одежду! Промок до нитки!
- Уже раздеваешь меня? – Минато многозначительно пошевелил бровями, расстегивая свой жилет и стягивая его с себя, чтобы тут же бросить на пол.
Какаши замер на месте, глядя на него круглыми глазами. Минато даже забыл про полотенце и действительно неуютную мокрую одежду, любуясь порозовевшим личиком мальчика.
- Ты... ты серьезно, - тихо проговорил Какаши. – Ты и в самом деле...
Минато нахмурился.
- Мы не должны ничего делать, если ты не хочешь, - с нажимом сказал он. – Какаши...
Какаши замотал головой.
- Я просто не думал, что ты все-таки... – он опустил голову, запинаясь и еще больше краснея. – Я ждал, но ты...
Минато чихнул. Какаши резко поднял голову и уставился на него. Минато смущенно улыбнулся и начал вытирать голову.
- Горячий чай? – предложил он.
Какаши развернулся и потопал на кухню, бормоча под нос что-то явно нелюбезное. Кажется, «что за идиот» или нечто в этом роде. Минато не слушал. Приоткрытая дверь в комнату открывала ему прекрасный вид на кровать. С пестрым одеялом сверху.
Он услышал шум на кухне и сглотнул, сбрасывая оцепенение. Надо переодеться. Да. Он разулся и прошел в ванную, бросив взгляд на кухню. Какаши поставил чайник на плиту и потянулся за чашками. Высокая полка. Тонкое тело, протянутая рука. Пальчики. Минато включил свет и шагнул в ванную, захлопнув за собой дверь. В ушах звенело. И сердце, кажется, собирается выпрыгнуть из груди.
Переодеться.
Он старался ни о чем не думать, стягивая с себя мокрую одежду, и особенно не думать про мальчика в соседней комнате, за этой стенкой. Мальчика, на котором только брюки и безрукавка АНБУ. Им пришлось шить форму специально для него, в АНБУ еще никогда не было такого юного бойца. Минато выжал свою рубашку и повесил ее на край раковины. Брюки и белье отправились на крючок для полотенца. Хорошо, что ему хватило ума оставить плащ в офисе. Поеживаясь от холода, Минато открыл воду и шагнул в ванную. Горячий душ – именно то, что нужно сейчас. Пока Какаши приготовит чай.
Минато задернул занавеску и поглядел вниз. На себя. Нет. Не стоит торопиться. Горячий чай – это тоже хорошо.
«Горячий Какаши – еще лучше. Проклятье!» - и Минато подставил лицо прямо под струю воды. Что за жалкое существо.
Минато стало еще более жалко себя, когда он отключил воду и вспомнил, что у него нет сухой одежды, чтобы переодеться. Возможно, у Рин и был где-то банный халат, но он не висел в ванной, да и вряд ли подошел бы по размеру. Минато сумрачно посмотрел на полотенце, которым вытирался. Когда-то он мог позволить себе выйти из ванной в одном полотенце и расхаживать по дому, не стесняясь взглядов ребенка. Но тогда они с Какаши еще жили вместе. Тогда он и в самом деле видел в Какаши только ребенка...
«Минато, Минато, какого черта ты оказался таким извращенцем? Не Джирайю же обвинять...»
Минато повязал полотенце вокруг бедер, вышел из ванной и прошлепал босиком на кухню. Пол, зараза, холодный!
Но, по крайней мере, он получил возможность пронаблюдать, как розовеет это бледное личико... второй раз за вечер. Ах, какое редкое явление! Минато сладко улыбнулся и прошел к столу. К Какаши. Мальчик замер у плиты, где и стоял на момент появления Минато, с чайником в руке.
Из носика которого валил пар, между прочим.
Минато протянул руку и отобрал чайник.
- Обжечься хочешь? – со смешком сказал он.
Какаши тут же отвел взгляд:
- Налей, - и пододвинул заварочный чайничек.
Минато наполнил чайничек кипятком, все еще улыбаясь. Какаши закрыл чайник крышкой. Все еще не поднимая глаз.
- Ты так замерзнешь, - пробормотал он.
Это было уже слишком! Кто бы устоял перед такой возможностью? Минато сделал всего один шаг – на этой крохотной кухне больше и не требовалось – обнял Какаши и опустил лицо в его волосы. Вдохнул... ммм!
- Ты же поможешь мне согреться? – прошептал он.
- Ты всегда смеешься, - пробормотал Какаши обиженно, но вырываться не стал.
Наоборот. Подался вперед. Мальчишка тоже серьезен. У них есть все шансы натворить глупостей этой ночью. «Это должно пугать тебя, Минато. Не радовать. Извращенец!». Минато улыбнулся в волосы Какаши.
- Сядем?
Всего полшага ближе к окну и столу. Очень удобная кухня. Не надо далеко тянуться. Не надо далеко ходить. Не надо выпускать из своих рук хорошенького Какаши. Непривычно смущенного Какаши. Притихшего – а вот это уже плохой знак.
- Заварился? – спросил Минато, приподнимая крышку чайника и заглядывая внутрь.
И придерживая второй рукой Какаши. Теперь сесть.
- Сенсей.
Теперь, когда Минато сидел, Какаши был выше его. Смотреть снизу вверх было забавно.
- Ты выше меня, - улыбнулся Минато, чуть-чуть притягивая к себе мальчика.
Какаши уперся ладонями в его плечи. Минато замер. Какаши выглядел... неуверенным.
- Чаю? – спросил Минато.
Какаши моргнул.
- Да, сейчас.
Пришлось выпустить. Жаль... Но смотреть, как Какаши наливает ему чай, было так приятно. Опущенные ресницы, чуть нахмуренные брови... если б Минато уже не любил, влюбился бы сейчас. Он почти забыл, как хорошо им было раньше. После провозглашения его Йондайме Хокаге Минато пришлось переехать. А Какаши остался в их старом доме. Они больше не проводили вместе все вечера... Минато скучал по тем временам. Он хотел бы снова жить с Какаши. Особенно сейчас, когда их чувства неожиданно повернулись таким образом. Минато знал, что им требуется время, что не следует торопиться. Но всего одна промашка, и этот дурацкий приказ, и невозможность просто быть вместе... они торопятся. Они слишком торопятся.
Какаши поставил перед ним чашку чая.
- А ты?
Только покачал головой.
- Как хочешь.
Минато взял чашку и осторожно подул. Меньше всего ему нужен обожженный язык. У него слишком большие планы на эту ночь для бытовых травм.
Горячий чай оказался сущим благословением. Минато уже начал было замерзать в своем слишком открытом... одеянии.
- Ты мерзнешь.
Какой «замечательный» мальчик! Минато поймал Какаши за руку, притянул к себе и усадил на колени. Не сопротивляется. Небеса сегодня слишком щедры! Если б Какаши хоть иногда вел себя так послушно на миссиях... Минато был бы самым счастливым сенсеем в Конохе! И вовсе не по извращенным мотивам! Иметь послушного подчиненного – всегда благо! Ох, похоже, сегодня все мысли идут не в ту сторону и не с тем подтекстом!
Минато обнял Какаши и прижался к нему:
- Согрей меня.
Какаши неуверенно приподнял руки и обнял его за шею.
- Какаши, - шепнул Минато. - Ничего, что ты не захочешь...
- Я не ребенок! – возмутился Какаши и потянулся к нему.
«Боже, какой же ты еще ребенок!» - ужаснулся Минато, но это не помешало ему чуть приподнять лицо, когда Какаши прижался к его губам своими.
Но, похоже, на этом все его представления о том, что делать, закончились. Минато улыбнулся в поцелуе.
- Я смешу тебя? – прошептал Какаши тихо, почти не отрывая губ.
- Нет. Я просто счастлив, - так же тихо ответил Минато.
Обхватить это личико в ладони и припасть к губам. «Я научу тебя целоваться. Я научу тебя всему, что позволишь. Всему, что захочешь». Чуть приоткрыть губы, лизнуть кончиком языка, видеть, как жмурится и вздыхает Какаши, чувствовать, как сжимаются пальцы в волосах, чуть дергая. Отстраниться на миг, снова припасть к губам, крепче, теснее, уговаривая приоткрыть губы. Какаши позволил, и чуть слышно простонал, и вытаращил глаз, услышав свой стон. И оттолкнул, упираясь в плечи.
Минато послушно отстранился, наблюдая из-под полуприкрытых век. Какаши тяжело дышал и старательно не смотрел вниз. Хм, кажется, кому-то очень понравилось? Настолько, что это стало страшно?
- Достаточно? – шепнул Минато, поглаживая Какаши по спине.
Конечно, тот сразу выпрямился. Глупые мальчишки! Никогда не отступают, когда им бросают вызов. Право же, не стоило так играть с ним.
- Нет!
- Тогда нам лучше пойти в спальню, - прямо сказал Минато и смущенно улыбнулся, стараясь успокоить мальчика. – Здесь действительно холодно.
А лежа удобнее.
Было бы приятно донести Какаши до кровати на руках, но Минато подозревал, что за подобное намерение его вполне могут ошпарить кипятком. Он уже упоминал, что в этой крохотной кухоньке все под рукой, только потянись?

Минато сразу же забрался под одеяло и довольно вздохнул. Конечно, постель тоже холодная, но это только вопрос времени. И решительности одного мальчика, очень медленно снимающего свою безрукавку. Стесняется? Минато улыбнулся, вытащил из-под одеяла свое полотенце и бросил в Какаши. Тот покосился на протянутую руку сенсея.
- Иди сюда, - позвал Минато. – Не надо раздеваться.
- Но...
- Холодно.
«Разумный довод» подействовал, как всегда с Какаши. Минато приподнял краешек одеяла, совсем немного, чтобы не обнажать себя (и не пускать холод), и Какаши опустился на постель.
Осторожно притянуть мальчика ближе, вот так, на бок, лицом к себе, левую руку ему под голову, стараться не прижиматься слишком сильно, не сразу, не сразу, погладить голую спинку и руки, растирая, согревая... лаская. Какаши замер в его руках, не зная, что делать, куда положить руки, куда смотреть. Надо помочь, хмм? Поцеловать в кончик носа, улыбнуться, взъерошить волосы. Наконец-то, расслабился немного.
- Лучше? – прошептал Минато.
Легкая улыбка на розовых губах мальчика, так же быстро исчезнувшая, как и появившаяся.
Какаши поднял руку и осторожно коснулся лица Минато.
Поощрительно улыбнуться, прильнуть к ладони, прикрыть глаза, подглядывать из-под ресниц. Какое сосредоточенное личико... по крайней мере, это лицо подростка, скуластое, худое и угловатое, никаких детских пухлых щечек и округлостей, это было бы уже слишком. И это лицо все ближе... На этот раз Какаши сам потянулся поцеловать его, крепко прижимаясь губами, приоткрывая их, чуть касаясь языком, облизывая. Минато резко втянул воздух через нос, рука, лежащая на спине Какаши, вздрогнула.
Этот паршивец самодовольно улыбнулся! Минато приказал себе оставаться на месте и позволить Какаши делать, что ему нравится. Например, снова повторить этот фокус с облизыванием его губ. Или еще что-нибудь. Что угодно.
Какаши погладил его по щеке, коснулся уха, запустил пальцы в волосы. Минато вздохнул от удовольствия. Он любил, когда касались его волос. Кажется, мальчишка догадался. Не надо даже смотреть.
Взъерошив его волосы – точно так же, как сам Минато обычно делал с Какаши – рука поползла ниже, на шею. Минато откинул голову назад, но Какаши не торопился воспользоваться представившейся возможностью.
«Не знает как?»
Вместо этого он почувствовал прикосновение к плечу и холодок на коже, когда одеяло сползло до локтя. Нет, было опущено до локтя. Нерешительные пальчики, не ласка – щекотка. С плеча на ключицы. Какие смелые ежики! Еще подсказку? Минато погладил Какаши по спине до талии и царапнул ногтями бок. Мальчик ахнул. Его рука дернулась и скользнула чуть ниже, на грудь. Теперь была очередь Минато вздрагивать. Какаши тут же продолжил развивать успех (уже взял себя в руки? значит, надо попробовать что-то посерьезней) и коснулся его живота. И задержалась там, поглаживая и чуть царапая. Не решаясь пока идти дальше.
Так, достаточно.
Минато перехватил руку Какаши и потянул наверх. Легкий толчок и мальчик лежит на спине, напряженно глядя на него и дыша ртом. Минато опустил голову и поцеловал приоткрытые губы. Оторвался с сожалением. Осторожно высвободил левую руку и сполз чуть ниже. Поцеловал подбородок, подтолкнул нос, приказывая повернуть голову, и припал к шее. Какаши тихо простонал и тут же прикусил губу. Минато лизнул тонкую кожу на горле и легко прикусил ее. Надо помнить о том, что у АНБУ очень открытая форма, надо быть очень острожным. «Держи себя в руках, Минато!» Лучше покинуть опасное место. Грудь – тоже очень хорошо. Но осень вступает в свои права, и скоро будет очень холодно, и даже АНБУ наденут зимнюю форму, и вот тогда... тогда можно будет позволить себе забываться. Не сейчас. Хмм, а ребенок или нет, у нашего юного АНБУ очень хорошо развитое тело (кто бы сомневался!). «Не ребенок, слышите, вы, глупые остатки совести? Этот мальчик, что задыхается и ерзает под моими прикосновениями и поцелуями, этот юноша, который...»
- Ахх!
«Который так вскрикивает, когда я «случайно» прижался к его паху».
Однако будем помнить, что ему всего четырнадцать. И поторопимся.
Минато сполз еще ниже, совсем исчезнув под одеялом, и нащупал пояс брюк Какаши. В первую очередь надо избавиться от этого. Он коснулся ширинки, и аккуратно расстегнул, стараясь не касаться бугорка чуть ниже. Какаши все равно дернулся. Минато прижал его бедра к постели.
- Чшш, - интересно, мальчик услышал его?
Ох, вряд ли.
Теперь стянуть с него брюки, не обязательно совсем, чуть приспустить немного, вот так.
«Сюрприз-сюрприз, Мими-чан! Твой ученик, определенно, переобщался с Джирайей. Или с тобой». Ради такого открытия можно даже вынырнуть из-под одеяла на миг.
Минато пополз обратно, к лицу Какаши.
- Какаши-кууун, - протянул он и поцеловал в губы, как можно против них устоять?
Какаши не открывал глаз. Повязка совсем сползла с головы.
- Совсем никакого белья? – поддразнил Минато.
Если кто-то скажет Йондайме Хокаге, что ежики не умеют краснеть, он больше никогда не поверит. Он впервые видел Какаши таким пунцовым. Изумительное зрелище.
- Прекрати смеяться, - хрипло выдавил Какаши.
- У тебя глаза закрыты, - указал Минато.
- А то я тебя не знаю!
- Знаешь, - успокоил Минато, - ох, как знаешь!
Он склонился к уху мальчика.
- А ты знаешь, что я почувствовал при этом? Возможно, я должен показать тебе, что это делает со мной...
Рука Минато коснулась расстегнутой ширинки брюк Какаши и протиснулась внутрь. Какаши прерывисто вздохнул, жмуря глаза и кусая губы. Минато лизнул ухо и снова нырнул под одеяло.
У него осталось едва ли несколько секунд, вряд ли Какаши сможет терпеть дольше, и хотелось бы сделать это не руками. К черту брюки! Под одеялом было темно и жарко. Было бы прекрасно скинуть его совсем, но можно ли быть уверенным, что Какаши готов к этому? Потом, потом... Минато стянул брюки Какаши до колен и поцеловал живот чуть ниже пупка. Не сразу, потихоньку вниз, поцелуями, легкими укусами, облизывая, лаская. Какаши очень тихо простонал, когда Минато взял его в рот...
Конечно, это длилось недолго. Минато проглотил и ухмыльнулся.
Он все еще ухмылялся, когда снова вылез из-под одеяла, но усмешка тут же смягчилась при виде лица Какаши: с розовыми щеками, с приоткрытым ртом и с самым расслабленным выражением, какое Минато только мог вспомнить у своего ученика.
«Ну что прикажешь с тобой делать...»
Минато вытянулся рядом и подпер голову локтем, вполне удовлетворенный возможностью просто любоваться. Разве что... он протянул руку и откинул прядь с лица Какаши. Какой красивый...
Какаши открыл глаза и повернул голову к нему. И улыбнулся. Минато застыл, пораженный в самое сердце этой счастливой улыбкой. Удовлетворенной улыбкой. Его рука снова протянулась – коснуться, приласкать. Какаши прильнул к его ладони щекой, не прекращая улыбаться. Минато прикусил губу, краем сознания отмечая чуть горький привкус, вспоминая, откуда он там. Какаши протянул руку и коснулся его губ, нахмурился, глядя на свои пальцы... и буйно покраснел, отворачиваясь. Минато вздернул брови, не понимая. Дотронулся до своих губ, подбородка – а, вот в чем дело!
- А как ты думал, Какаши? – спросил Минато, усмехнувшись.
Какаши заерзал, снимая свои брюки под одеялом, выкинул их на пол, затем снова повернулся и набросился на сенсея. Минато не ожидал столь быстрой реакции и был застигнут врасплох. Прежде чем он успел опомниться, его уже целовали с жадностью и благодарностью подростка, пережившегося свой первый оргазм от чужих рук. Минато улыбался в поцелуе.
- Как, - прошептал он, - как тебе вкус?
Какаши стукнул его по голове и не ответил, продолжая целовать. Минато рассмеялся.
- Сенсей, ты хуже всех на свете, - недовольно пробормотал Какаши и надавил на его плечи, опрокидывая на спину. – Лежи уже спокойно!
Минато поддался нажиму и распластался на кровати, с улыбкой глядя на сердито сведенные брови своего ученика. Кажется, кое-кто решил, что пришла его очередь? Не будем разочаровывать пока. Он запрокинул руки за голову.
- Я в твоей власти, Какаши-кун! Что ты собираешься со мной делать?
Какаши хитро улыбнулся, садясь на колени рядом. Минато проследил за сползающим одеялом, оценивая открывающийся вид, и улыбнулся. Сам он оставался укрыт до пояса. Все еще. Какаши покосился вниз, но не стал поправлять одеяло, или прикрываться. Он уперся ладонями в плечи Минато и склонился ниже. Минато приоткрыл губы и потянулся вперед, к поцелую. Какаши коснулся его губ, но не стал углублять поцелуй и просто скользнул губами к подбородку и ниже, на горло. Минато тихо ахнул, закрывая глаза и запрокидывая голову. Он чувствовал губы, легко скользящие по его горлу, легко прижимающиеся, легко... Он охнул от чувствительного укуса и пробормотал:
- Какаши...
Его не слушали. Его продолжали целовать и покусывать – все ниже и ниже – пока горячий язычок не скользнул в ямку между ключиц. Минато вздрогнул и опустил руки. Пушистые волосы под пальцами, волосы, щекочущие его грудь... рука, ползущая на живот. На этот раз он не стал останавливать Какаши, когда тот попробовал потянуться дальше, и только резко вздохнул, когда почувствовал пальчики, пробравшиеся в пах. И остановившиеся там.
«Ну же», - молча понукает он, не раскрывая глаз, легко ероша волосы Какаши пальцами. Ему нравятся поцелуи Какаши, пока тот медленно ласкает его грудь, но ему хочется большего, и если бы мальчишка сдвинул свою руку еще немного ниже, еще чуть-чуть... Низкий стон вырывается из уст Минато, когда Какаши наконец-то внемлет его мыслям.
- Ах, - мелкий паршивец ухмыляется; не надо открывать глаза, эта усмешка слышна в голосе.
Надо как-нибудь еще припомнить ему это, но не сейчас, потом, сейчас важнее сконцентрироваться на этих прикосновениях, на медленных движениях этих пальчиков... Минато дернулся, когда Какаши нечаянным движением коснулся пальцем головки... не надо быть гением, чтобы заметить эту реакцию и повторить то же прикосновение.
- Ах, Какаши... - Минато вцепился в волосы подростка и потянул вверх.
Какаши послушался. Минато открыл глаза и уставился в довольно улыбающееся лицо над собой. Так и знал! И даже если немного дико наблюдать такую плотоядную усмешку на этом юном личике, нельзя не признать, как возбуждающе это выглядит. Минато надавил на затылок Какаши, притягивая его в поцелуй и к себе, пока подросток не вытянулся на нем.
- Подожди, - шепнул Минато, на миг прерывая поцелуй и протягивая руку вниз, останавливая руку Какаши, - не надо больше.
Какаши замер.
- Все еще считаешь меня ребенком? – тихо спросил он.
- Какаши... – вздохнул Минато.
- Я хочу все, - перебили его. – И я знаю.
- Что ты знаешь.
Минато обнял Какаши за плечи и перевернулся, придавливая своим весом к постели. Какаши шевельнулся, раздвигая ноги, и Минато не сдержал короткого стона, вдавливая бедра в податливое тело под собой. Какаши тоже ахнул, и Минато почувствовал движение у своего живота: кто-то снова казался заинтересованным?
- Ты хочешь, чтобы я сказал это вслух? – пробормотал Какаши сердито.
Минато хихикнул:
- Было бы мило.
Какаши сдвинул брови, но тут же его лицо разгладилось, на губах зазмеилась уже знакомая Минато многозначительная усмешечка:
- Возьми меня, сенсей.
Минато уставился на него. Сказать такие слова! – и неважно, что у самого говорящего при этом даже уши запылали.
- Какаши! – изумился Минато. – Откуда ты только набрался таких слов!
- От Джирайи?
Минато пробормотал что именно он сделает с этим извращенцем при встрече. Хвала всем богам, деточка не услышал это или не придал значения. Он обвил руки вокруг шеи Минато и дернул к себе.
- Так... что? – проговорил он, изо всех сил стараясь касаться спокойным.
- Какаши...
Минато расстроенно свел брови вместе. То, что они делали до этого момента, было не так страшно и не так... непоправимо, как то, чего хочет Какаши. Чего хочет и Минато, если откровенно. Но...
- Какаши, послушай меня внимательно...
- Я уверен, сенсей.
- ... и не перебивай меня, - кисло пробормотал Минато.
- Я на самом деле знаю, я читал.
- Подготовился? – как тут не улыбаться?
- Еще месяцы назад, - очень тихо и очень серьезно ответил Какаши. – Рин давала мне книгу.
Месяцы назад? Но Какаши только-только исполнилось четырнадцать... Рин?
- Рин... знала?
- Да. – Какаши зажмурил правый глаз. – Знала.
- О.
- Она понимала.
Минато опустил голову, пряча лицо на плече подростка. Не самые лучшие воспоминания. Он почувствовал руку в своих волосах, поглаживающую их.
- Сенсей.
- Мм?
- Не надо... бояться за меня.
Минато издал короткий смех.
- За кого мне еще бояться?
- Я имею в виду сейчас!
- Я знаю. Знаю. Какаши. Если мы сейчас...
- ... то остановиться будет невозможно, - подхватил Какаши. – И нет, я никогда об этом не пожалею. Может, хватит уже болтовни?
Минато моргнул. Его отчитал его собственный же ученик, пусть и бывший? Однако!
- Хорошо, Какаши.
- Я принес... – Какаши начал, вспыхнул, но упрямо договорил. – Оно под подушкой.
Минато с любопытством сунул руку под подушку и нащупал там какую-то коробочку. Вытащил на свет и уставился на нее. Круглая коробочка, в таких обычно хранятся целительные мази. Ох, Какаши! Минато растянул губы в широкой улыбочке.
- Ты и в самом деле подготовился, Какаши!
- Молча, сенсей!
- Как пожелаешь, - Минато опустил голову и поцеловал Какаши.
Потом отстранился и, облокотившись на локоть, открыл коробочку. Пахло какими-то травами. Хотелось прокомментировать это, но, к сожалению, ему велели помалкивать. Хотя это не значит, что нельзя устроить маленькое шоу. Минато подцепил пальцем немного кремообразной массы, поднес к лицу и с удовольствием вдохнул тонкий запах. Приятный. Интересно, а на вкус... средство горчило.
- Сенсей, нельзя тянуть в рот все подряд, - Какаши наблюдал за ним из-под ресниц.
Минато поставил коробочку на грудь Какаши и облизнулся, машинально растирая крем между пальцами: хмм, в меру скользко.
- Совсем недавно ты не имел ничего против того, что я беру в рот.
Какаши возмущенно вздохнул, видимо, собираясь что-то сказать, но Минато чмокнул его в губки и шепнул:
- Согни ноги в коленях.
Это, определенно, заставило подростка отвлечься. Он вытаращил глаза (оба глаза), вспыхнул – и послушался. Минато серьезно кивнул и сдернул одеяло в сторону. Они не успеют замерзнуть. Какаши дернулся было руку вниз – прикрыться? – но Минато перехватил его. И тут же отпустил.
- Чшш.
Он переместился ниже, садясь на колени у ног Какаши. Всего один взгляд, и подросток раздвинул ноги, открываясь ему.
- Какаши, - сказал Минато очень серьезно, поглаживая ногу подростка от колена вниз, - ты в любой момент можешь заставить меня остановиться. Если тебе что-то не понравится. Ты меня слышишь?
- Да, - Какаши опять отвел взгляд.
Минато подполз чуть ближе и, ухватившись за тонкие лодыжки, подтолкнул ноги мальчика вперед, понукая согнуть их в коленях и прижать к груди. Замечательно. Какой послушный... Минато прикусил губу. Это помогало мало. Его глаза были прикованы к открывшемуся виду. Он сам не знал, как ему удается до сих пор сдерживаться. Он потянулся и зачерпнул еще крема из коробочки. Смазки никогда не бывает слишком много. Потер пальцы друг о друга, согревая крем, и опустил руку к входу в тело Какаши. Наверное, надо было сделать что-то еще, как-то отвлечь мальчика, но отвести глаза было невозможно. Он коснулся входа одним пальцем и погладил его.
- Вдохни глубоко, - подсказал шепотом. – Выдохни. Расслабься.
Первый палец скользнул внутрь так легко! Минато вздохнул, заставляя себя тоже расслабиться. В начале всегда кажется, что легко. Нельзя забывать, что Какаши никогда еще не отдавался никому. Даже если мальчишка и знает, чего ожидать, это еще не значит, что можно забыть об осторожности.
Какаши лежал тихо и не похоже, что нервничал. Когда Минато протолкнул внутрь второй палец, он начал тревожиться уже за себя. Видеть, как твои пальцы исчезают в узкой дырочке, и сдерживаться требовало все больше сил. Минато сомневался, что долго протянет с таким зрелищем. Он наклонился вперед, опираясь на руку, и потянулся к лицу Какаши за поцелуем.
Какаши лежал, прикусив губу. Минато замер, наклонившись над мальчиком, пальцы все еще внутри.
- Больно?
Какаши не отвечал. Встревожившись, Минато потянул пальцы обратно.
- Что ж ты молчал, глупый маль...
- Нет, - простонал вдруг Какаши. – Не... не больно!
Его голос был сдавленным. Минато приподнял бровь и пошевелил пальцами внутри тела мальчика, раздвигая их, чуть сгибая. На этот раз он не сводил глаз с лица Какаши.
- А так? Не больно?
- А-ах! – вскрикнул Какаши.
Явно не вопль протеста.
Минато высвободил пальцы и снова потянул за тонкие лодыжки. Какаши обнял его ногами за талию. Минато зачерпнул из коробочки еще немного крема и коснулся себя.
Если он не будет осторожным, то причинит боль Какаши.
Если он причинит боль Какаши, он сам себя убьет.
А если он еще раз спросит, понимает ли Какаши, на что идет, то Какаши убьет его.
Поддерживая бедра подростка, Минато одновременно потянул их к себе и наклонился вперед. Какаши охнул и прикусил губу. Минато сжал губы, чтобы не задавать глупых вопросов и подался вперед еще немного. Еще чуть-чуть. Еще...
Внутри.
Целиком.
Наконец-то.
- Наконец-то, - простонал Какаши.
Минато подхватил ноги Какаши под колени и нагнулся вперед. Его терпение наконец-то лопнуло. Он склонился над мальчиком, сгибая его пополам, погружаясь еще глубже.
«Пожалуйста, не говори, что тебе больно!»
Но Какаши не сказал, а больно стало самому Минато, когда подросток вцепился в его волосы и потянул к себе. Минато упал вперед, опираясь на локти, и спрятал лицо в шее своего мальчика, едва успев припомнить, что ему нельзя оставлять видимых следов.
- Какаши, - задыхаясь, выдавил он, и посмел податься назад, вперед. – Не?..
Какаши не ответил, а у Минато просто не было сил, чтобы поднять лицо и посмотреть, не кусает ли губы его мальчик. Не больно ли ему. Минато мог только продолжать свои движения, не в силах остановиться – он так долго ждал этой ночи, слишком долго!
Было так жарко! Кожу Какаши покрывала тонкая пленка пота, чуть соленая на вкус. Волосы липли, мешались. Минато чуть приподнялся, целуя ухо, горло Какаши, не отрывая губ ни на секунду, жарко выдыхая. Какаши повернул лицо, и теперь можно было поцеловать его внезапно пересохшими губами. Какаши и в самом деле кусал губы, глупый ребенок! Минато чувствовал слабый привкус крови в поцелуе. Но не от боли же! Когда Минато чуть отстранился, Какаши тихо простонал и тут же торопливо сжал губы вместе. Минато снова накрыл его рот своим.
Он не продержится долго. Он не продержится долго. Он не...
Минато снова чуть приподнялся, и протянул руку вниз. Какаши наконец-то вскрикнул от его прикосновения, негромко, чуть хрипло, но определенно от удовольствия, и выпустил его волосы, чтобы вцепиться в плечи. Сильные пальчики скользнули на спину, больно царапая ногтями. «Ох!» - хорошо, что деточка без перчаток АНБУ, у Хокаге была бы очень полосатая спина! Хотя, может, уже...
Минато посмотрел вниз и чуть не умер на месте. Видеть, как твой член то исчезает внутри этого тела, то появляется обратно, видеть свою руку, ласкающую Какаши...
- А-ах! – воскликнул Какаши, запрокидывая голову.
А потом в глазах Минато потемнело на мгновенье... или на больше, потому что когда он очнулся, он лежал на Какаши, снова уткнувшись лицом в его шею.
Он вздохнул, чувствуя себя совершенно расслабленным и обессилившим. Когда он в последний раз терял сознание после оргазма? Сложно вспомнить. Шевелиться не было ни сил, ни желания. А если Какаши продолжит так поглаживать его по спине, можно и вовсе уснуть.
И он все еще внутри.
Минато поморщился и чуть приподнял бедра. Какаши недовольно промычал, но не сказал ничего. Минато поднял встревоженный взгляд. И встретил усмешку.
- Конечно, нормально! – ответили ему на невысказанный вопрос.
- Точно?
Какаши фыркнул.
- Или мне надо было сказать – превосходно? Изумительно? Какое слово тебя больше всего устроит, сенсей?
Слушать восхваления себе очень приятно, безусловно, но Минато вспомнит их завтра. Сейчас он слишком счастлив. Он вздохнул с облегчением и поцеловал своего мальчика. Своего любовника? Своего очень-очень юного любовника. «Поздравляю, Минато, теперь ты официально педофил!»
Он усмехнулся.
«Очень счастливый педофил!»
- А ты боялся, - пробормотал Какаши.
Минато пожал плечами. «Всегда прав, этот паршивец?»
- Какаши... - начал он, улыбаясь.
- Если ты скажешь теперь хоть слово о том, как размножаются ежики, или еще какую-нибудь дурацкую шутку...
- Как размножаются ежики? – пробормотал Минато, ушам своим не веря.
- ...то я тебя убью, - продолжал Какаши, глядя в потолок. – Не знаю, как я смогу, но убью.
- И будешь жалеть потом, - Минато приподнял голову и подполз чуть выше и навис над лицом своего мальчика.
- Это меня не остановит.
- Но, Какаши, - прошептал Минато, - такая шутка! И не я ее придумал, заметь!
Какаши оттолкнул его и перегнулся через край кровати, ища что-то на полу. Минато любовался открывшимся видом, пока Какаши не вернулся обратно и не навалился на него сверху. Прижимая кунай к горлу.
- Я не шучу.
Минато поднял руки к голове Какаши и мягко потянул за волосы вниз, к себе, к поцелую.
- Нельзя так доверять человеку, который держит кунай у твоего горла, - пробормотал Какаши чуть позже, почти не отрывая губ.
- Какой кунай? Этот? – Минато отшвырнул отобранное оружие.
- Я даже не заметил, - в голосе Какаши мешались восхищение и обида.
Минато прыснул и прижал Какаши к себе:
- Ты слишком теряешься, когда целуешь кого-то! Это очень опасно, Какаши-кун!
- Я думаю, мне нужно больше тренироваться, сенсей.
Сенсей был более чем счастлив помочь своему ученику. И нет, Минато не будет думать о том, как это прозвучало. И о разнице в годах. И меньше всего о запрете на встречи.
Он уже ни о чем не думает, видите?
Разве только – что надо остановиться. Он и так сделал более чем достаточно этой ночью.
- Спи, Какаши.
- Уже?
«Какой вызывающий тон! Но тебе, в самом деле, пора спать, дружок».
- Уже.
- Но...
- Я обещаю, что мы еще встретимся, - прошептал Минато, поглаживая Какаши по спине. – Я обязательно придумаю способ. Я заставлю их отменить запрет.
- Хорошо, - зевнул Какаши.
- Спи.
И, кстати, он все же умудрился не оставить следов