Название: «От любви до ненависти?»
Автор: Blue Lily
Бета: пожелала остаться неизвестной (пока)
Жанры: Original, Fem Slash, Romance, Ship
Рейтинг: R (M)
Предупреждение: фем-слеш, местами ангст.
Дисклеймер: персонажи принадлежат только автору.
Размещение: с разрешения автора.
Содержание: От любви до ненависти один шаг… Может быть. А от ненависти до любви?
Статус: в процессе.
От автора: на написание натолкнула реальная ситуация с самыми обычными земными героями. И так родился мой первый фем… Точнее, первая глава первого фема. Вам читать, вам судить, а я буду ждать отзывов.

Жизнь каждого человека похожа на огромную книжку с картинками, и чем старше мы становимся - тем больше тускнеют рисунки. Но иногда случается чудо и в жизни появляется некий художник, который добавляет в нашу книгу ярких красок, звуков, динамики…. Ты стала моим личным художником. Ты стала моим личным проклятьем. Мое серое небо я хотела видеть голубым, у тебя же оно получалось приторно-лиловым. Вместо долгожданного желтого солнца я получала нечто оранжевое, обжигающее, ненавистное. Когда я хотела слушать прекрасную симфонию жизни, ты ставила тяжелый рок, где при сочетании шума с шумом получалось какое-то подобие музыки.
О, да! Моя жизнь стала яркой и запоминающейся. И я ненавижу эту «не такую» жизнь за то, что в ней есть ты.
Прекрасно помню, с чего все началось - с нашей общей подруги Анечки.
Она семенила впереди, не переставая удивлять меня трогательной хрупкостью и почти мужской уверенностью в каждом движении. Тогда, летом после одиннадцатого класса, я посмела пожаловаться, что никак не могу найти недорогую квартиру и съехать от родителей к чертовой матери. Тогда она попросила меня ни о чем не беспокоиться. Тогда не прошло и недели, как невероятно довольная собой девушка потащила меня в неизвестном направлении. Не принимая возражений, она просто приказала залезать в машину, а настроения сопротивляться как всегда не было. После длительной поездки на край географии был поход по неприглядным ступенькам старого дома - «хрущевки». Пятый этаж. Тридцать пятая квартира. Ты стоишь и куришь у окна какие-то зубочистки, гордо именуемые сигаретами. Я вхожу, недоуменно озираюсь, и лишь потом замечаю такое же недоумение у тебя на лице. И, наконец, потрясающая фраза Анечки:
- Лиля, это Саша. Саша, это Лиля. Вы будете жить вместе.
Финал. Точка. Смерть. На этих словах все закончилось… На этих словах все началось.
Наверное, пиши я это все от руки, пожалела бы на такой бред бумагу, а так – «компьютер все стерпит»…
Продолжим.
В тот злосчастный июньский день мы обе были шокированы.
- Ань, что все это значит? – устало спросила ты слегка хрипловатым, но мягким и приятным голосом.
- Объясняю один раз, – прозвенел в ответ колокольчик анечкиного голоса, - тебе слишком дорого снимать квартирую одной, а Лилька как раз искала, где бы пожить. В общем, теперь все расходы делите на двоих.
Ну, Анька. Ну, махинатор! И правда ведь нашла выход из ситуации. Тогда я лишь подумала, что как-то странно жить с незнакомым человеком. Можно ли вообще ему доверять? Я подумала, а ты сказала…
- Не переживайте! – с такой же улыбкой ответила наша общая подруга. – За вас обеих ручаюсь лично и, если что случится, все вопросы и претензии ко мне, договорились? – ответа она как всегда не дождалась. – Ну ладно, я побежала, а вы знакомьтесь. Лилечка, - обратилась ко мне девушка, - с перевозкой вещей я помогу тебе завтра, пока попроси что-то у Саши.
Все, что я могла на тот момент – это кивнуть. Анечка, вполне удовлетворенная таким ответом, запорхала вначале к тебе и после ритуального поцелуя в щеку подошла ко мне, удостоив такой же участи.
Дверь закрылась. Ураган стих. И остались только две девушки глупо глядящие друг на друга. До сих пор ненавижу вспоминать тот день, потому что именно тогда я сделала первую глупость.
- Саша, да?
- Да, – сухо ответила ты.
- Это имя тебе потрясающе не подходит…
А что? Эта мысль и правда крутилась у меня в голове. Такой с виду милой и хрупкой блондинке абсолютно не подходило мужское имя. Мысль то крутилась, но мама еще с детства учила думать, перед тем как сказать что-то. Зря я ее не слушалась. Твоим ответом был долгий, ничего не выражающий взгляд. Просто смотрела, просто курила. Кажется, уже вторую сигарету.
Оставить бы мне все как есть и просто молча осмотреть квартиру, но легкие пути не для нас и я неожиданно даже для себя ляпнула:
- Прости.
Слегка приподнятая бровь. Спустя некоторое время, подучив твой личный лексикон, я поняла, что таким образом ты интересуешься, не идиот ли твой собеседник. Идиот, каюсь. Но как же я ненавидела… Нет, ненавижу даже сейчас эту привычку в полной тишине просто приподнимать бровь, опуская всех вокруг. Тем временем ты решила меня добить:
- Если все твои реплики имеют столько же смысла, то, будь добра, в следующий раз молчи в моем присутствии – боюсь быть задавленной интеллектом.
- Остришь? – я решила не уступать, - Молодец. Тренируй извилины.
- Хватит, – резко оборвала ты и продолжила сухим тоном: – Беседы меня не интересуют, особенно с тобой. Придется мириться с таким соседством: каким бы проблематичным оно не оказалось для нас обоих – выгоды все равно больше.
Так вывести из себя меня могли только родители. Я уже мысленно сыпала проклятия на светлую голову Анечки, на свою судьбу и, конечно же, на новообретенную соседку, пока ты, ничего не замечая вокруг, продолжала.
- Завтра Аня привезет дубликат ключа и твои шмотки, сейчас же поспишь в чем есть. Твоя комната с балконом, моя – та, что больше. Все остальное – нейтральная территория.
- А ванная? – зачем-то спросила я, хоть и совсем не этим была сейчас озабочена.
- Ванная достается той, кто раньше встанет.
- Что ж, меня все устраивает, – невнятное бурчание. Осмотр собственной комнаты меня интересовал значительно больше. Почему-то инстинктивно пошла направо и не прогадала. Прямо напротив двери – балкон, справа – кровать, слева - шкаф и трюмо. Минимум мебели, только самое необходимое - что еще нужно для жизни?
Теперь можно было покурить и все спокойно обдумать.
Ты – стерва. Это было понятно сразу. Уверенная в себе, красивая стерва с раздутым эго. О твоем уме судить на тот момент было рано, но за словом в карман не лезешь. С тобой я бы точно не заскучала, а при лучшем раскладе еще и неплохо пожила бы…
Какие позитивные мысли крутились в голове! Как же я теперь удивляюсь своей тогдашней наивности.
Проблемы начались уже со следующего утра. Раньше встала, как и ожидалось я, но ванну освобождать через пятнадцать минут намерений не было. Вскоре споры за право принять душ превратились в своеобразный ритуал, но едва ли это была единственная проблема! Тебя раздражал слишком едкий дым моих сигарет, меня – твой приторный цветочный парфюм, ты никак не могла научиться мыть за собой посуду, я – не трогать твой шампунь. И еще много-много чего. За неделю была сорвана нервная система. За месяц разбито пол сервиза. А потом… Потом мы просто молчали. Даже не здоровались. Будто и нет рядом никакой соседки по квартире. Ты вела себя тихо, не слушала свой странный джей-рок, не возмущалась, не капризничала. А я просто просиживала дни на уютном балконе, выкуривая сигарету за сигаретой. Перегоняя мысль за мыслью. О том, как же я тебя ненавижу, о том, как же мне не повезло с соседкой, о том, что же мне делать дальше. Хотя, по большому счету, вообще не должна была о тебе думать. И именно за это ненавидела тебя еще больше. Когда и почему ты появилась в моих мыслях, вспомнить не могу, но с этого момента ненависть к тебе росла и росла, медленно съедая изнутри.
А спустя две недели меня будто сломали пополам. Тогда вместо ставшей уже привычной тишины за твоей дверью послышались рыдания. Ну за что мне это? Хуже всего я переношу женские слезы! И откуда только берется эта жалость и сентиментальность? Тем более к человеку, которого презираешь… Ты рыдала, а я стояла столбом и пялилась в белую дверь – твою дверь. И слушала, слушала, слушала. И сделать даже маленький шаг, не говоря уж о том, чтобы открыть дверь – казалось настоящим подвигом. Несброшенный пепел от сигареты падал на пол, а я все стояла и смотрела. Начал тлеть фильтр – я продолжала слушать. И лишь когда полностью истлевшая сигарета подпалила пальцы, я моргнула и, выкинув окурок, сделала еще пару шагов и мягко постучалась.
- Пошла вон! – послышалось оттуда.
- Тебе помощь не нужна? – зачем-то спросила я, уже готовая плюнуть на тупую истеричку и уйти.
- Да пошла ты со своей помощью!
- Пошла, так пошла, – глухо пробурчала я и вернулась в комнату.
Ну что взять со стервозной дуры? Правильно, абсолютно ничего! Как не глянь – нищий человек. Ну и фиг с ней, пусть себе рыдает – организм заодно отчистит от всего лишнего. Ну что у нее могло случиться? Парень бросил? Ноготь сломался? Сумочку украли? Пусть себе рыдает, а я вот выкурю еще одну или две сигареты и отправлюсь спать. Только бы нытье не было слишком громким.
Даже с учетом того, что тебя вообще не было слышно, я так и не смогла закрыть глаза. Ворочалась, вертелась, овец считала, головы таких вот Саш рубила, колыбельные себе пела – все без толку. Лишь под утро смогла немного вздремнуть, что не сильно помогло.
День. И еще день. И еще два дня я просто наблюдала за тобой. Бледная, осунувшаяся, под глазами синяки, ты явно не была на себя похожа. Кажется, что даже красилась и приводила себя в порядок на автомате. А по вечерам рыдала. Вначале громко, потом – все тише и тише, пока, обессиленная, не засыпала.
Когда ты ушла в неизвестном направлении, как всегда не сказав ни слова, а мое терпение объявило себя официально лопнувшим, пришло время действовать. Поэтому я взяла сотовый и по памяти набрала до боли знакомый номер.
- Алло, – послышался сонный голос после гудков.
- Алло, Ань, мне нужна твоя помощь, срочно!
- Лиля… Это ты? Какого черта ты звонишь в такую рань?
- Я же сказала, мне нужна твоя помощь!
- Хорошо, – наконец решилась девушка, – через час буду.
- Через полчаса, Аня, через полчаса!
А вместе с короткими гудками началось мучительное ожидание. Ну, ничего, скоро станет легче. Аня, как универсальное информ-бюро, всегда знала все обо всех и наверняка нашла бы логичное объяснение поведению новоявленной истерички.
Видимо, подруга не услышала мою последнюю фразу и приехала аккурат через час. Хотя, скорее всего у девушки были свои способы измерения времени.
- Что уже стряслось? – спросила она, усаживаясь на кухне и разбирая пакет с привезенной едой. - Я из-за тебя оставила такую теплую постель и парня, и плюс ко всему не позавтракала.
- Скорее уж не пообедала, – пробурчала я в ответ.
- Какая разница? Все равно по дороге купила поесть. На тебя, кстати тоже! Ладно, пока я готовлю, рассказывай, что случилось.
- Саша…
- А что с Сашей? – удивленно спросила девушка.
- Это я у тебя хочу спросить, что с Сашей! Уже пятый день рыдает в своей комнате, мешает спать мне и соседям, аппетит своим кислым видом портит…
- Так, подожди! Что ты вообще знаешь о Саше?
- То, что она истеричка, психованная, меняет парней как перчатки, любит философскую литературу и бросает свои книжонки по всему дому, – на одном дыхании выпалила я, Анечка же просто приподняла бровь, но не так как это делала моя соседка, а по-доброму, по-своему.
- Лиля, Лиля, Лиля…. О Сашке ты не знаешь НИ-ЧЕ-ГО.
- Как грустно.
- Хорошо, тогда я ухожу. А ты с ее слезами сама разбирайся, – обиделась подруга, что было совсем не на руку.
- Прости, – жалобно протянула я, – больше не буду – обещаю! Расскажешь мне, почему эта дура истерит?
- Расскажу, смягчилась девушка, - если обещаешь не перебивать, не вставлять едкие комментарии и не называть ее дурой и истеричкой.
- Обещаю, – для лучшего эффекта я положила руку на сердце, чем вызвала у Анечки теплую улыбку.
- В общем, с десяти лет Сашка жила только с матерью – отец погиб в автокатастрофе. При этом все его немалые деньги и акции перешли жене и ребенку. Они могли ни в чем себе не отказывать, жить в свое удовольствие, но у матери вскоре находят какую-то неизлечимую болезнь. Названия ее Сашка ни разу не говорила - наверное, для нее это слишком тяжело. Кто только не пытался лечить эту женщину, каждый запрашивал огромные суммы и гарантировал полное исцеление – безрезультатно, а болезнь тем временем прогрессировала. Никакие деньги не могли решить эту проблему… Но год назад Сашкина мать будто расцвела: ходила вся счастливая, довольная жизнью. Позже мы узнали, что она просто влюбилась в одного бизнесмена на пару лет младше. И вот, недавно, этот мужчина узнал о болезни Сашкиной матери. Я, конечно, понимаю, насколько это все непросто, но так поступать тоже нельзя – он ее просто бросил, оставив записку с подписью, что не сможет пережить смерть любимой. В общем, самый дорогой для Сашки человек сейчас убит горем, а она ничего не может сделать ни с его болезнью, ни с проблемами, ни с переживаниями, ни с козлами, которые нас окружают.
- Если они такие богатые, то почему Сашка снимает квартиру, экономит и почти не ведет себя как богатенькая дочка? – недоумевала я. Хоть история меня и зацепила, но все же некоторые вопросы следовало прояснить.
- Сашка переехала потому, что не хотела мешать личной жизни матери, но решила экономить, так как слишком большие деньги уходят на лечение. Я тебе больше скажу, Сашка работает и почти не просит ничего у матери.
- А не лучше ли ей сейчас переехать к матери и утешать ее?
- А не лучше ли тебе самой у нее все спросить? – не выдержала Анечка.
- Я с ней не разговариваю! И вообще, мне все равно.
Подружка лишь усмехнулась.
- Все равно ей… А зачем ты тогда меня вызвала и все это расспрашивала?
- Просто так, – сама толком не понимала, зачем все это делала. Точнее понимала, но признавать, что Сашка не такая уж и плохая было пока рановато.
- Ну, раз «просто так», тогда я сейчас поем, накормлю тебя и убегу к милому. А то даже записку оставить не успела.
Мой обед и Анечкин завтрак прошел в полном безмолвии. Мне было над чем подумать, ей – чем занять рот…
И даже после отъезда подруги единственное, на что хватило сил – это курить и думать о той, которую ненавижу. А ненавижу ли? Она заботится о матери, учится, работает – разве есть в этом что-то плохое? И тут же вспомнились наши ссоры. Нет, она таки двуличная стерва. Со всеми хорошая и добрая, со мной же это просто сволочь!
Сидя на балконе и думая о своей соседке, я не заметила, как заснула. Снился какой-то несусветный бред: свадебное платье на ком-то, а я почему-то во фраке. Торт, дети, ангелы – и все летают над поляной. А еще почему-то холодно. Наверное, зима. Дикий холод… От холода то я и проснулась. Лето нынче не жаркое и выспаться на улице не получалось. Впрочем, заснуть теперь тоже не удастся. Такой уж у меня странный организм – если раз проснулась, то потом даже глаза сомкнуть не смогу.
Я пошла на кухню взять чего-нибудь попить и заодно проверить как там Сашка… Наверное уже давно вернулась, нарыдалась и спит. Дверь в ее комнату была открыта, что странно: закрываться на ключ уже давно стало привычкой (будто сплю и вижу, как приду ночью и украду что-то!). Я заглянула внутрь и не смогла сдержать удивление: девушки в комнате не было, кровать даже не расстелена, все осталось на своих местах. Значит, Сашка даже не возвращалась. Не знаю почему я начала паниковать, но начала ведь! Сразу же схватилась за телефон и набрала Анькин номер.
- Блядь, Лиля! Ты мне дашь с парнем побыть?! – послышалось после гудков.
- Сашка пропала! – таким же тоном ответила я.
- Она взрослая девушка! Мало ли куда могла пойти ночевать. В конце концов, пошла к какому-то парню или знакомому.
Почему-то меня это не сильно успокоило. Интуиция била в набат, а своему шестому чувству я привыкла доверять.
- Ты говорила с ней днем?
- Да, – сердито буркнула подруга.
- И что она сказала?
- Сказала, что пойдет в парк. И все. Она больше ничего не сказала. А теперь прощай, и не майся дурью!
Короткие гудки… Значит парк, да? Отправимся для начала туда. И где она только шляется? Могла хотя бы Аньку предупредить! Или кого-то другого… В парк пошла! Хотя каков шанс того, что Сашка все еще там? Как оказалось, очень большой. После недолгих поисков, сопровождаемых жутким страхом и тихим благим матом, девушка обнаружилась лежащей бревном на лавочке в центре парка. С одной стороны удивляло мое везение – найти ее так быстро я не ожидала, с другой стороны - везение Сашки: я ее нашла раньше, чем какой-то неудовлетворенный пьяница позарился бы на молодое бревноподобное тело.
Подергала соседку за плечо.
- А.. что? – промямлила та и повернулась на другой бок.
Кажется, сравнение с бревном было очень даже подходящим. Сашка безобразно пьяна, и тащить это недоразумение мне одной. Попытка разбудить пьяницу не увенчалась успехом, взять на руки – тоже. Потом я вспомнила, как переносила спящую племяшку. Только вот девочке пять лет, а не… Кстати, сколько? Надо бы спросить, когда проспится. Итак, поблагодарив свою хорошую интуицию, бога за мою удачу и Сашку за небольшой вес, я каким-то чудом взгромоздила девушку себе на спину, сцепив ее ватные руки на шее, и поплелась к дому, периодически подкидывая это тело немного вверх – чтобы не сползло и не упало. Что самое интересное – Сашка так ни разу и не проснулась. Пока я брела по темным улицам с грузом за спиной, не раз порадовалась за десять лет плаванья, подарившие мне достаточно сильное тело. Девушка тем временем тихо посапывала, уткнувшись в мое плечо.
- И где ж ты так надралась, сволочь? – в полголоса возмущалась я, – и почему вообще кто-то должен тебя тащить? Валялась бы на лавочке, как последняя пьянь, отымели бы тебя бомжи или скины какие-нибудь, а потом бы ты еще месяц рыдала, замкнулась в себе и покончила с жизнью… Нет, хорошо, что я тебя забрала. И пусть только не услышу завтра искренних слов благодарности.
Тогда я кое-как открыла квартиру, доплелась до твоей комнаты, скинула с плеч почти бесчувственное тело и отправилась закрывать дверь. Заодно достала из холодильника поллитровую бутылку воды и выпила залпом. Так бы завтра болели только мышцы, а теперь еще и горло добавится. На тот момент у меня было только одно желание – принять душ и переодеться. Чем и занялась, не желая в чем-то себе отказывать. Прохладная вода хорошо приводила в чувство и успокаивала, но когда я уже заворачивалась в полотенце, откуда-то послышался дикий грохот.
«Наверное с кровати упала» - промелькнуло в голове.
К сожалению или к счастью, мои предположения были опровергнуты. Посреди комнаты валялись коробки из-под обуви, возле них сидела ты, в грязных джинсах и черной простой майке и пила мартини из горла…
- Докатились, – произнесла я, столкнулась с мутным взглядом и услышала неотчетливое:
- Это ты с…солдафоншша? Пить будешь?
Ты еще раз приложилась к бутылке.
- Нет, не буду. И ты не будешь.
Я решительно подошла к тебе и попыталась забрать бутылку, но столкнулась с сопротивлением.
- Это почему это я не буду? – путаясь в словах, спросила ты.
- Потому что хватит.
Отобрать бутылку так и не удалось. Для пьяной ты показывала поразительную ловкость.
- Отвали! Сколько хочу – столько… - не договорила, вместо этого сделав еще один большой глоток.
- Значит так? Ну ладно…
Вспомнив кто здесь трезвый спортсмен в полном расцвете сил, я, наконец, выхватила полупустую бутылку.
- Дура! Отдай! – прокричала ты и вплотную приблизилась, – вот я сейчас…
Отойти или хотя бы возразить что-то я не успела потому, что меня нагло поцеловали. Целовали долго, приятно и пьяно… Обескураженная и сбитая с толку, я не заметила, как выпустила бутылку из рук. Поцелуй тут же был прекращен. Ты резко наклонилась вниз, схватила бутылку, сделала еще несколько глотков и…отключилась.
- Вот дура! – пробормотала я, беря тебя на руки. Аукнутся же мне завтра такие подвиги! Особенно в больном плече.
Ну и что теперь делать? Буду караулить всю ночь, чтобы опять не полезла за бутылкой. Хотя, ты теперь вряд ли встанешь до утра.
Я села рядышком и провела рукой по светлым и мягким волосам.
«Так можно возиться только с любимым человеком… Неужели я тебя люблю?» - подумалось тогда.
Нет. Я тебя ненавижу…