[401x640]
ЖИТИЕ БЛАЖЕННОГО МУЖА БОЖЬЕГО ГРИГОРА НАРЕКАЦИ


Святой отец наш, богодарованный священник и монах Григор подвизался в Нарекской обители, что в Армении, в Васпураканской области, при ромейских царях Василии и Константине, владевших Армянской страной, в царствование в Васпуракане в 983 г. благочестивого Сенекерима из [рода] Арцруни и в патриаршество владыки Ваана. Он был сыном дочери брата отца Анании, отшельника-учителя и настоятеля Нарекского монастыря, который растил и воспитывал блаженного Григора с его старшим братом, по имени Ованес, с детства обучая их Священному писанию. По смерти же брата Григор один продолжал подвижничество на поприще добродетельных дел, с неутолимой жаждой предаваясь чтению. Став обителью св. Духа и в совершенстве овладев даром знаний, он по просьбе монашествующих братьев принялся за Книгу скорбных песнопений и написал 95 речей, помимо которых мы располагаем также следующими сочинениями блаженного: «Историей животворного креста», дарованного царями и привезенного в Армению в Апаранский монастырь, посвященной упомянутому таинству. Он написал также «Похвалу» тому же святому кресту акростихом, после чего «Похвалу святой Богородице», а также «Похвалу всему чину апостольскому» и «Похвалу св. Иакову, епископу Низибинскому». Мы имеем и его краткое толкование Песни песней и проповеди на праздники таинства св. Духа, креста и церкви. В числе молитвенных сочинений - «Слово о Звонаре» и «О святом очистительном елее». Все это он оставил церкви Христовой как живую память о себе, сам же покинул сей мир и удалился в город вечно живых, не завершив своего жизненного пути, а умерев здесь молодым. Пречестное тело его погребено в том же Нарекском монастыре, недалеко от церкви св. девы Сандухт[1]. Молитвы его, зажегшие в сердце моем огонь, молю, Христос, услышь и по заступничеству святого отца нашего прими с миром, и тебе слава вечная. Аминь.

СЛОВО К БОГУ, ИДУЩЕЕ ИЗ ГЛУБИН СЕРДЦА


Я обращаю сбивчивую речь
К Тебе, Господь, не в суетности праздной,
А чтоб в огне отчаяния сжечь
Овладевающие мной соблазны.
Пусть дым кадильницы души моей,
Сколь я ни грешен, духом сколь не беден,
Тебе угодней будет и милей,
Чем воскуренья праздничных обеден.
Мой стон истошный, ставший песнопеньем,
Прими не с гневом, а с благоволеньем.
Из дальних келий, с тайных уголков
Достал я слово, как со дна колодца,
Пусть дым сожжения моих грехов
К Тебе, Всемилосердный, вознесется!
Когда перед Тобой предстану я
С застывшей на губах мольбой бесплодной,
Пусть жертва добровольная моя
Тебе не будет столь же неугодной,
Как стон Иакова в краю глухом
Иль попиранье Твоего Закона
Правителем греховным Вавилона,
Как сказано в Писании Святом.
Мой дар Тебе пусть будет, Всеблагому,
Угоден.
Пусть Тебя он ублажит,
Как дым кадильниц в скинии Селома,
Которую воссоздал царь Давид.
Кивот, освобожденный от плененья,
Давид поставил там на много дней.
Да будет таковым и возрожденье
Погрязнувшей в грехах души моей!

2
Час настает, и громкий судный глас
Уже гремит в ущелиях отмщенья.
Он нас зовет и порождает в нас
Страстей противоборных столкновенье.
И сонмы сил недобрых и благих:
Любовь и гнев, проклятья и молитвы –
Блистают острием мечей своих
И дух мой превращают в поле битвы!
И снова дух смятен мой как вначале,
Когда я благодати не обрел,
Которую апостол Павел счел
Превыше Моисеевых скрижалей.
Мне ведомо, что близок день Суда,
И на суде нас уличат во многом,
Но Божий Суд не есть ли встреча с Богом?
Где будет Суд – я поспешу туда!
Я пред Тобой, о Господи, склонюсь,
И, отречась от жизни быстротечной,
Не к вечности ль Твоей я приобщусь,
Хоть эта вечность будет мукой вечной?

Я грешен был, я преступал Закон,
Я за грехи достоин наказанья.
Страшней, чем мука варварских племен,
Поверженных Твоею гневной дланью.
Для филистимлян и эдомитян
Годами Ты отмерял наказанье,
Но вечный огнь в удел мне будет дан
За все мои сомненья и деянья.
Ждет Страшный Суд меня, но до тех пор
Удел при жизни выпал мне не лучший:
При жизни обречен я на позор
И ожиданье кары неминучей.
Нас вознести иль превратить во прах,
Низвергнуть в ад иль даровать спасенье –
Во всем Ты властен, все в Твоих руках,
Принявший муки в наше искупленье.