Надо же! И кто же зачинщик?
Немойберег: "... рассказывай дальше, тебе есть что рассказать."
Крокодилыч: "Говоря о прозе, я подразумевал большие формы. Продолжай!"
Джек_Сидоров: "Василиски твои мне понравились. Давай еще!"
Змея_Зензеля: "Прочитал с большим интересом. Особенно триолеты. Но мне думается... кажется... что прозы было меньше, чем требовалось..."

Ладно. Начну с того, на чем остановилась. Говоря об общении василисков, их объединении в нечто большее, я имела в виду только их собирание. Но зачем это нужно порядочному василиску, живущему в небольшом, зато собственном мире, внутреннем мире? Ведь время снаружи останавливается, замирает тогда, когда время внутри переполняет, бьет через край, когда жизнь внутри идёт в десятки раз быстрее, чем снаружи. Только записывай!

Стих уронила, ветер подхватил,
Взметнул, понёс, и я не вспомню текста -
Написан за минуту. Ах, прости,
Стих! Уронила... ветер подхватил...
И кто прочтет тебя, мой бывший стих?
Ночь? Дождь? Пусть Солнце - друг, любимый с детства!
Стих уронила, ветер подхватил,
Взметнул, понёс, и я не вспомню текста...

И как поставить рядом с тем василиском, что вверху, тот, что внизу?

Гадюка с кочки согнана суком,
А завтра задождит, залистопадит
И до тепла так будет далеко...
Гадюка с кочки согнана суком
Усталым, но довольным грибником:
"А-а! Белый! Одного на супчик хватит!"
Гадюка с кочки согнана суком,
А завтра задождит, залистопадит...

Оба они были написаны в течение трех-четырех минут (я к стихам и минуты иногда пишу :) ) давным-давно. Эти двое будут чувствовать себя странно, встретившись с глазу на глаз. А присовокупить к ним еще десяток, появившихся тогда вместе с ними, и совсем будет не ясно, какова цель объединения столь неподходящих друг другу особ. Но вот, пролистав полсотни, нахожу такой:

На стенах оседают дни, дни, дни,
Дни слой на слой, на слой, на слой ложатся,
А ты живешь и знаешь: вот они,
На стенах... Оседают дни, дни, дни
Листокруженьем вниз, и вниз, и вниз,
Как стих на стих, на стих, на стих... Так жалко!
На стенах оседают дни, дни, дни,
Дни слой на слой, на слой, на слой ложатся...

Никакой связи по времени или месту с теми двумя, но от его появления рядом у всех троих появилось что-то неуловимо общее, нечто, с чего может начаться разговор, завязаться знакомство... Но есть среди множества замороченных самых взлелеянных моих василисковых форм, направленных на единение, одна форма, что скрепляет их узами поистине нерасторжимыми: три триолета по третьей строке:

Сжать ли ладошки, чтоб вновь не лишиться
Птицы, которой лишь в небе пропасть бы,
Той, чьё перо нежит, тешит страницы?
Сжать ли ладошки, чтоб вновь не лишиться
Власти? Меж пальцев, как в клетке, томиться
Миг, даже миг ее силы не хватит...
Сжать ли ладошки, чтоб вновь не лишиться
Птицы, которой лишь в небе пропасть бы?

Той, чьё перо нежит, тешит страницы,
Крылья коснулись открытой ладони.
Не улетаешь? Какая ж ты птица?
Той, чьё перо нежит, тешит страницы,
Я бы могла в эти ночи присниться,
Но ты осталась, и ночи бессонней...
Той, чьё перо нежит, тешит страницы,
Крылья коснулись открытой ладони...

Не улетаешь? Какая ж ты птица?
Льнёшь и поёшь до потери сознанья...
Сжать ли ладошки, чтоб вновь не лишиться?
Не улетаешь? Какая ж ты птица?
Я ж, как и ты, мне смертельны темницы
Пыльных, глухих человеческих зданий...
Не улетаешь? Какая ж ты птица?
Льнёшь и поёшь до потери сознанья...

Три фотоснимка подряд, причем, всегда предыдущий - за миг до следующего, а поскольку первый продолжает третий, никто не сможет сказать, сколько времени объемлет эта троица :)