Мне не гадко почему-то. Почему, милый?
Мне плохо.
Рак. Рак-рак-рак.
Когда думаешь о чем-то, всё, что с ним как-то связано, бросается в глаза.
Не думай о белой обезьяне, милый.
Не думай о белой обезьяне.
Мне страшно.
Мне просто очень-очень страшно.
А мать плачет.
И я тоже когда-нибудь сейчас заплачу.
Товарищ Ильич допустил меня до занятий. Лаапочка.
"..Мама и папа хотят, чтоб ты знал: это всё из-за тебя."
У него на шарике был нарисован мишка.
Мне никогда-никогда не покупали воздушных шариков.
Это всё из-за меня.
А у меня сессия.
Сессия впереди.
Сессия пока впереди, милый, до неё неделя.
Осталось переписать сколько-то листов русского и ещё сколько-то страниц учебника-с-ошибками, написать две контрольных. И отработать всю физкультуру.
Сессия пока впереди, мать пока в больнице, мне пока терпимо.
Но мне некуда деться, милый, абсолютно некуда.
И если я не найду такое гостеприимное место на следующую ночь, то посмотрю Пол-литровую Мышь.*
Я помню о тебе, милый.
Я помню о тебе каждую минуту и вспоминаю каждый день.
Милый, тебе не икается?
Всё это риторика, но ты можешь ответить.
Ты можешь ответить, только..

Не пиши мне, милый.
С любовью, Эль.

PS: Здравствуй, милый.
В колонках третий день princess cruiser по кругу, погода хорошая, дождь идет, брат здоров, всё хорошо, я вот берцы порвала, не курю и не собираюсь.
Извини меня за этот негатив, милый.
И я всё ещё ненавижу эпистолярный жанр.

*Это не моя идея и вообще чужой подвиг, но тем не менее.