ЛЮБОВЬ в письмах выдающихся людей XVIII и XIX века


А. С. Грибоедов - Жене

ГРИБОЕДОВ, Александр Сергеевич (1795 - 1829), в 1828 г. женился на шестнадцатилетней дочери своего старого приятеля - Нине Чавчавадзе, прозванной им «мурильевской пастушкой» отправившись вскоре после свадьбы к месту служения - русским послом в Тегеран, бессмертный автор «Го­ре от ума» был убит разъяренной персид­ской чернью в 1829 г. Приводимое письмо написано им за месяц до смерти. Вдова его, свято чтившая его память, пережила его на 30 лет и умерла в 1859 г. от холеры.

Казбин, 24-го декабря. Сочельник, 1828 г.

Душенька. Завтра мы отправляемся в Тейран, до которого отсюда четыре дни езды. Вчера я к тебе писал с нашим одним подданным, но потом расчел, что он не доедет до тебя прежде двенадцати дней, так же к M-me Macdonald, вы вместе получите мои конверты. Бесценный друг мой, жаль мне тебя, грустно без тебя как нельзя больше. Теперь я истин­но чувствую, что значит любить. Прежде расставался со многими, к которым тоже крепко был привязан, но день, два, неделя, и тоска исчезала, теперь чем далее от тебя, тем хуже. Потерпим еще несколько, Ангел мой, и будем молиться Богу, чтобы нам после того никогда боле не разлучаться.

Пленные здесь меня с ума свели. Одних не выдают, другие сами не хотят возвратиться. Для них я здесь даром прожил, и совершенно даром.

Дом у нас великолепный, и холодный, каминов нет, и от мангалов у наших у всех головы пересохли.

Вчера меня угощал здешний Визирь, Мирза Неби, брать его женился на дочери здешнего Шахзады, и свадебный пир продолжается четырнадцать дней, на огромном двор несколько комнат, в которых угощение, лакомство, ужин, весь двор покрыт обширнейшим полотняным навесом, в роде палатки, и богато освещен, в середине Театр, разные представления, как те, которые мы с тобою видели в Табризе, кругом гостей человек до пятисот, сам молодой ко мне являлся в богатом убранстве. Од­нако, душка, свадьба наша была веселее, хотя ты не Шахзадинская дочь, и я незнатный человек. Помнишь, друг мой неоценённый, как я за тебя сватался, без посредников, тут не было третьего. Помнишь, как я тебя в первый раз поцеловал, скоро и искренно мы с тобой сошлись, и на веки. Помнишь первый вечер, как маменька твоя и бабушка и Прасковья Ни­колаевна сидели на крыльце, а мы с тобою в глу­бине окошка, как я тебя прижимал, а ты, душка, раскраснелась, я учил тебя, как надобно целоваться крепче и крепче. А как я потом воротился из ла­геря, заболел, и ты у меня бывала. Душка!..

Когда я к тебе ворочусь! Знаешь, как мне за тебя страшно, все мне кажется, что опять с тобою то же случится, как за две недели перед моим отъездом. Только и надежды, что на Дереджану, она чутко спит по ночам, и от тебя не будет отходить. По­целуй ее, душка, и Филиппу и Захарию скажи, что я их по твоему письму благодарю. Если ты будешь ими до­вольна, то я буду уметь и их сделать довольными.

Давиче я осматривал здешний город, богатые ме­чети, базар, караван-сарай, но все в развалинах, как вообще здешнее Государство. На будущий год, вероят­но, мы эти места вместе будем проезжать, и тогда все мне покажется в лучшем виде.

Прощай, Ниночка, Ангельчик мой. Теперь 9 часов вечера, ты, верно, спать ложишься, а у меня уже пятая ночь, как вовсе бессонница. Доктор говорит от кофею. А я думаю совсем от другой причины. Двор, в котором свадьбу справляют, недалек от моей спальной, поют, шумят, и мне не только не­противно, а даже кстати, по крайней мере, не чувствую себя совсем одиноким. Прощай, бесценный друг мой еще раз, поклонись Агалобеку, Монтису и прочим. Целую тебя в губки, в грудку, ручки, ножки и всю тебя от головы до ног.

Грустно весь твой А. Гр.

Завтра Рождество, поздравляю тебя, миленькая моя, душка. Я виноват (сам виноват и телом), что ты большой этот праздник проводишь так скучно, в Тифлисе ты бы веселилась. Прощай, мои все тебе кланяются.


Стендаль – Менте (графине Клементине Кюриаль)

СТЕНДАЛЬ (Анри Бейль), знаменитый романист (1783—1847), в период своих светских и литературных успехов любил (и824) графиню Клементину Кюриаль (Менту); роман их длился два года, однако Мента оставила Стендаля ради другого, причинив этим влюбчивому романисту немалое огорчение.



Париж, 1824 г.

Мой ангел, после того, как я видел тебя три дня под ряд, мне кажется, что я люблю тебя еще боль­ше - если бы это только было возможно. Это оттого, что мы стали ближе - нас разделяли предрассудки, свойственные твоему кругу, но после этих трех дней интимности, каждый из нас, конечно, уже не вернется к своим предубеждениям, и мечтает только о лю­бви и счастье.

Боже мой! Как я был счастлив вчера, в среду! Я отмечаю этот день, ибо Бог знает, когда я осмелюсь переслать тебе это письмо. Я пишу это per sfogarmi. Я так люблю тебя сегодня, я так принадлежу весь тебе, что мне необходимо писать, так как некому излиться. Если мы проведем вместе неделю и если наши сердца будут пылать все такою же страстью, я думаю, что мы уже больше не расстанемся.

Во вторник, в день Freres Provencaux, я был менее счастлив, я был слегка обижен. Но вчерашний обед был преисполнен счастьем, близостью, блаженством. Это, по крайней мере, для меня, - моменты, которых никогда не переживешь, позволяя себе играть комедию с любимым существом.



Париж, 1824 г.

Моя дорогая возлюбленная, чтобы меньше огорчать тебя моими странностями, я сделаю глупость, - начну тебе говорить о себе.

Мои достоинства, если таковые у меня есть, зависят от других качеств, если не слишком дурных, то, по крайней мере, довольно неприятных, - еще боле для меня, чем для других. Я сравниваю себя с новобранцем, прибывшим в драгунский полк: ему дают лошадь. Если он обладает хоть небольшим практическим смыслом, он быстро освоится с нравом лошади. Лошадь - вся в ее нрав, но знаете того, что лошадь, на которую садишься - пуглива, нисколько не лишает ее этого качества пугливости. Также и мой характер; за два последние года я начинаю его хорошо узнавать. Эти недостатки ничего не значат в Италии, где каждый оригинален и делает только то, что ему нравится, не заботясь о соседе. Во Франции же постоянно говорят, - что подумает сосед?

Не беспокойся нисколько относительно меня, - я люблю тебя страстно, хотя, может, эта любовь не по­ходить на ту, которую ты встречала в свет или в романах. Я хотел бы, - ради твоего спокойствия, что­бы моя любовь походила на то, что ты встречала самого нежного. Меня печалит мысль, что тебе было грустно в четверг, пятницу и в субботу. Должны ли мы уве­личивать преследующие нас неприятности? Если бы ты так поступила, я был бы этим оскорблен. Неужели моя проклятая оригинальность могла тебе дать лож­ное представление о моей нежности!

Наполеон - Жозефине

Наполеон БОНАПАРТ (1769-1821) же­нился в 1796 г. по любви на Жозефине Богарне, с которой развелся, вследствие ее бездетности, в 1809 г., и в 1810 г. женил­ся вторично на австрийской принцессе Марии­ Луизе. Среди его многочисленных увлечений следует отметить роман его с графиней Валевской во время его пребывания в Вар­шаве в 1806 г. Валевская посетила впослед­ствии знаменитого изгнанника на о. Эльбе, куда Мария-Луиза не пожелала следовать за развенчанным императором.



3 апреля 1796 г.

Моя единственная Жозефина - вдали от тебя весь мир кажется мне пустыней, в которой я один... Ты овладела больше чем всей моей душой. Ты - един­ственный мой помысел; когда мне опостылевают докучные существа, называемые людьми, когда я готов проклясть жизнь, - тогда опускаю я руку на сердце: там покоится твое изображение; я смотрю на него, любовь для меня абсолютное счастье... Какими чарами сумела ты подчинить все мои способности и свести всю мою душевную жизнь к тебе одной? Жить для Жозефины! Вот история моей жизни...

Умереть, не насладившись твоей любовью, - это адская мука, это верный образ полного уничтожения. Моя единственная подруга, избранная судьбою для совершения нам вместе тяжкого жизненного пути, - в тот день, когда твое сердце не будет больше мне принадлежать, - мир утратит для меня всю свою пре­лесть и соблазн.

_______



Мармироло, 17 июля 1796 г.

Я только что получил твое письмо, моя обожае­мая подруга; оно наполнило радостью мое сердце. Я очень благодарен тебе за подробные известия, кото­рые ты сообщаешь о себе; твое здоровье, по-видимому, теперь лучше; вероятно, ты уже поправилась. – Очень советую тебе ездить верхом, тебе это должно быть полезно.

С тех пор, как мы расстались, я все время печален. Мое счастье - быть возле тебя. Непрестанно думаю а твоих поцелуях, а твоих слезах, а твоей обворожительной ревнивости, и прелести несравненной Жозефины непрестанно воспламеняют мое все еще пы­лающее сердце и разум. Когда освобожусь я от всех тревог, всех дел, чтобы проводить с тобой все минуты моей жизни; когда моим единственным занятием будет любить тебя и думать о счастье, го­ворить тебе и доказывать это? Я пошлю тебе твою лошадь; все же надеюсь, - ты скоро сможешь ко мне приехать.

Недавно еще я думал, что горячо люблю тебя, но с тех пор как увидел вновь, чувствую, что люблю тебя еще в тысячу раз больше. Чем больше я тебя узнаю, тем больше обожаю. Это доказывает ложность мнения Ла-Брюэра, что любовь возгорается внезапно. Все в природе имеет свое развитие и раз­личные степени роста. Ах, молю тебя, открой мне какие-нибудь твои недостатки! Будь менее прекрасна, менее любезна, менее нежна, и прежде всего - менее добра! Никогда не ревнуй и не плачь; твои слезы ли­шают меня разума, жгут меня. Верь мне, что теперь у меня не может быть ни одной мысли, ни одного представления, которые не принадлежали бы тебе.

Поправляйся – отдыхай - скорее восстанови свое здоровье. Приезжай ко мне, дабы мы, по крайней мере, могли сказать раньше чем придет смерть: «У нас было столько счастливых дней!»

Миллион поцелуев- даже твоему Фартюнэ*, не­смотря на его злобность.



4 августа 1796 г.

Я так далеко от тебя! Меня окружает густой мрак! и это будет длиться да тех пор, пока ужасающие молнии наших пушек, которыми мы завтра встретим врага, рассеют этот мрак.

Жозефина! ты плакала, когда я с тобой расста­вался; ты плакала! Все внутри содрогается у меня при одной этой мысли! Но будь спокойна и утешься. Вурмзер* *) дорого заплатит мне за эти слезы!

_______



Кальдиеро, 13 ноября 1796 г.

Я больше тебя не люблю... Наоборот, - я ненавижу тебя. Ты - гадкая, глупая, нелепая женщина. Ты мне совсем не пишешь, ты не любишь своего мужа. Ты знаешь, сколько радости доставляют ему твои письма, и не можешь написать даже шести беглых строк.

Однако, чем вы занимаетесь целый день, сударыня? Какие важные дела отнимают у вас время, мешают вам написать вашему возлюбленному? Что заслоняет вашу нежную и стойкую любовь, которою вы так ему хвастались? Кто этот новый соблазнитель, новый возлюбленный, который претендует на все ваше время, мешая вам заниматься вашим супругом? Жозефина, берегитесь, - не то в одну прекрасную ночь твои двери будут взломаны, и я предстану пред тобой.

В самом деле, мая дорогая, меня тревожит то, что я не получаю от тебя известий, напиши мне тот­ час четыре страницы и только о тех милых вещах, которые наполняют мне сердце радостью и уми­лением.

Надеюсь, скоро заключить тебя в свои объятия и осыпать миллионом поцелуев, жгущих меня словно лучи экватора.



* Комнатная собачка Жозефины с которой она никогда не рас­ставалась
* Граф Вурмзер - австрийский генерал-фельдмаршал, разбитый на следующий день в битве при Кастилионе.
http://www.celuu.ru/letters/218.html