женщины, что выбрали себя, смертельно неподвижны.

это печальная неподвижность, привязывающая женщину к чему-либо дорогому ей и растягивающая ее дальше, с помощью  времени.

прибитую  неподвижностью  узнать легко: мимика ее перекошена, черты  преувеличены, образ провален.

такая женщина утратила собственную поверхность, ее  не уловить, ее не зачерпнуть – с нею можно только погружаться дальше – в подводное стояние.

проглоченная неподвижностью разделила себя с собой и, как бы она не была настроена монотеически, ее разделение идолоподобно. ее разделение себя собой  не возводится в степень, поэтому она  распластана, поэтому столь ширококрыла - на манер пришпиленного птеродактиля.

неподвижная шевелит большими перьями, создавая подобие ветра, простирает руки, воображая полет, но человек в ней утрачен.

в ней - только зооморфные детали, претендующие на глубокое человековедение –  из чего, как не из  братьев  меньших складывать антропоморфную мозаику?

бескровная игра - ей в утешение.