У бабушки был хоть платочек, а неё, как я позднее узнал, не было ничего. Вернее, ничего хорошего.
Привезли её около двенадцати. Куртка порвалася, и повсюду - на каталке, на её кофте, на сапогах, на полу - лежит белый лебяжий пух. "как ангела подстрелили" - заметит потом (часа тра спустя, всё небыстро) травматолог, причём относилось это не только к пуху. Если не ангел, то как минимум первое приближение.
На руке шина, которую скоропомощники требуют назад. По счастью, есть одна запасная от тётки с переломом. Пытаемся снять старую, на липучках. Кричит. Ну как тебя зовут? Таня. Ну потерпи, Танюш. Ну ладно, не смотри сюда, смотри в другую сторону.
Сняли, кое-как подвязали на предплечье. До плеча вообще не дотронуться. Хотя, оно и лёжа болит. И когда трогают. И когда не трогают. И когда просто лежит. До крика. Крика вообще будет много, и закончится он (по крайней мере, для меня) около 4х утра. Надо же и крику когда-то спать.
На рентгене особенно тяжело - поверхность стола плоская и рука, не закреплённая ли лангетой, начинала опускаться. Опять крик. Пока ище подушки дял подкладки, начинаю успокаивать. Ну, куда в отпуск ездила? Да нет у меня в жизни ничего хорошего. А как же сама жизнь? Не ответила.
И правда - нет. Потом мы снова спустили её вниз, в гипсовальную, и наложили лангету. Перед этим - 20 кубиков новокаина. Вроде полегче. Только кофту пришлось разрезать. Жалко, новая. Пообещал купить такую же, если будет выздоравливать. Пока бинтуем, спрашивает: "а он умер? ну с кем я ехала". Она ехала в зелёном саабе со своим молодым человеком 38 лет (ей - 23), повздороили, он вспылил, отпустил руки от руля. Нейрохирургии у нас нет, так что, если у него чмт, он не здесь. Так и говорим. Но она, наверное, для галочки спросила.
Когда мы ждём лифта, чтобы отвезти её в палату, она, проснувшись, спрашивает: ребята, а вот вы мне УЗИ делали - я не беременная? Говорю, что делали в подреберье, а беременность ниже смотрят. По взгляду видно, что то ли не поверила, то ли всё равно. всё, отвезли в палату, накрыли одеялом. Четыре утра.
Итого - любимый, накопивший к сорока годам только нерастраченную гневливость и денег на зелёный сааб, сломанная рука, порванные в клочья куртка и новая кофта, сестра (единственная родственница, якобы), которой она не хочет звонить. Впереди - остеосинтез, и полгода в аппарате Елизарова. Да, надо будет ей всё-таки кофту новую купить, как раз премию дали. Да простят мне нарушение врачебной тайны те, кто это здесь усмотрит.