Он видел боль мою и как душа томима
Смертельным жаром, жаждою, тоской,
Он исцелить бы мог - не захотел и мимо
Прошел, отворотясь, глаза прикрыв рукой.

Порою долетал к нему чуть слышный голос -
О милости молил и звал ему вдогон.
(Бог ведает один, как я с тобой боролась,
Препятствуя устам исторгнуть этот стон.)

Но он был глух и слеп, покоен, как могила;
А я прозрела вдруг и как нельзя ясней
Увидела, что там я о любви просила,
Где просто никогда не ведали о ней.

Я поняла тогда: из камня мой кумир.
Сгори я тут живьем - он слова б не сказал.
Вокргу него всегда царил покой и мир.
Ни радости, ни слез не ведал мой Ваал.

Я поднялась с колен, раскаянья полна.
Я поняла, что здесь не будет мне пути.
Подальше от людей! Туда, где тишина!
Быть может, там смогу забвение найти.

О небо, залечи мою живую рану.
Все ангелы твои известны добротой.
Владыке твоему кичиться не по сану,
Коль кто-то просит: "Дай прощенье и покой!"

Он дал сердцам любовь и не казнит презреньем,
Пусть даже этот дар утерян иль забыт;
Простит виновным грех, и встретит снисхожденьем,
И горнею росой страданье охладит.

И, тихая, душа войдет в господне царство
И вспомнит сон земли и вспомнит: время - дым,
И беды позади и все ее мытарства,
И обернулась смерть бессмертием своим.