Настроение сейчас - Хорошее

Сегодня я проснулась оттого, что мне пришла sms-ка от тёти Ирины. Там было написано, что она купила мне билеты на 30 июля, а не на 20, как предполагалось раньше. Содержание не сразу дошло до моего сонного сознания. Значит, мысли об отъезде уже не актуальны. Это радует… Я вспомнила о Юльке, которая осталась ночевать. Обняв колени, я положила сверху на них подбородок. Значит, у меня есть самое главное - время… Я посмотрела на свои пальцы: странно, что ногти все уцелели. Накрасить, что ли, чёрным лаком, как у Тёмы? Нееет, мне не пойдёт! Артём… Я обернулась. Он спал рядом, не проснувшись от телефонного звонка. Не зная ещё о том, что теперь мне не нужно уезжать так срочно. Судя по тому, что его брови сошлись у переносицы, сны ему снились не самые безмятежные. Тёмные волосы разметались по подушке широким ореолом с белыми проблесками, на шее бьётся венка – тонкая, сиреневая… Вот так, с закрытыми глазами, он казался мне действительно ангелом. Осторожно, стараясь не разбудить его - стояло раннее утро, - вытянулась рядом, подложив под щёку сомкнутые, как у спящего ребёнка, ладони. Как заворожённая, я смотрела, как поднимается-опускается его грудь – гладкая и загорелая, - как она вздрагивает в том месте, где бьётся сердце, и к которому мне так хотелось прижаться сейчас губами. Но я нарочно медлила, растягивая своё мучительное удовольствие… Я смотрела в его лицо: на левой скуле темнела ссадина, от вчерашней потасовки с Тимуром… Обычно слегка приоткрытые, сейчас его губы были плотно сжаты. Я просто слушала, как он дышит, смотрела, как тихий предутренний сон мягко баюкает его в своих тёплых объятиях….
Из-под сползшего одеяла виднелась татушка Тёмы. Он был ангелом, упавшем в мои ладони: тёмные волосы в белой пене простыней, карие глаза, скованные сном, нежные губы, чуть тронутые печатью молчания… Мой ангел спал, оставляя мне, возможность мечтать о нём и мучить себя саму горькой сладостью этой такой близкой, но и такой далёкой мечты… Он поёжился. Его ровное, идеальной формы предплечье покрылось мурашками. В комнате было свежо, и я тихонько укрыла его поплотнее. Повернувшись на бок, ко мне спиной, он проговорил в полусне:
-Иди ко мне… Обними меня. Мне так холодно…
Юркнув к нему под одеяло, я обняла его: крепко и нежно, страстно и ласково. Мне не хотелось его будить, но хотелось сказать многое. И я принялась громко думать, просто прижавшись губами к его плечу. «Я люблю тебя…, понимаешь? Вот так… это глупо и нелепо, я знаю. Так не бывает, чтобы сразу. Но с тобой всё иначе. Потому что ты – особенный. Я люблю тебя… Люблю…», повторяла я про себя, тая, как карамелька, в теплоте его тела. «Ты для меня – всё: небо, звёзды, воздух и этот вот утренний дождь…» Мои пальцы легонько гладили его грудь, лаская Артёма и причиняя боль мне. Не делать этого было сильнее меня… Он обернулся. Его веки были ещё сонно-тяжёлыми, но он решительно выпутался из моих объятий, вместо этого заключив меня в свои. Посмотрев на меня с минуту удивительно рассеянным взглядом сонного ребёнка, - огромные от полумрака комнаты зрачки, тёмные росчерки длинных ресниц, - он уткнулся лбом мне в ключицу, осторожно прижав меня к себе.
- Милая… - мои руки сомкнулись у него на спине, - ммм… Эни…
- Спи, солнце… Ещё так рано…
- Угу… - он поцеловал меня в шею, заставив мучительно вздрогнуть. – Ты уверена?
- Артём? – В его глазах танцевали золотистые искорки, а губы уже кривила улыбка коварного чертёнка. «Как же ты сейчас на Тима похож…» - подумалось мне. Заслонив его глаза ладонью, я засмеялась. – Не смотри на меня так… Иначе я ни в чём не уверена.
Он попытался убрать мою руку, взяв меня за запястье.
- Ой… - боль была резкой. Он сразу же приложил к губам мои пальцы.
- Прости.
- Ничего. Правда, ничего. – Обняв его за шею, я улыбнулась. Отстранившись, он по-прежнему смотрел настороженно. – да расслабься ты… Давай просто поваляемся вот так, раз спать не хочешь. К тому же… У меня есть новость.
- Я что, стану папой… так скоро? – Артем выглядел удивлённым и расстроенным – гримаса, застывшая на его лице была до того уморительной, что я не выдержала и расхохоталась. Откатившись на другой край кровати, я продолжала смеяться, наблюдая за тем, как выражение лёгкого ужаса на его лице сменилось сначала непониманием, а потом недоверием. – Эй… Ты погоди смеяться, что-то я ничего не понял.
- Ду… ду… - он пытался придвинуться ко мне, но я отмахивалась. – Дурак ты, Тёмка… Ой, не могу…
- Ты чего, смешинку проглотила?
- П-папа… - меня скрючило в очередном приступе хохота.
- А что?... – Он и сам уже улыбался: похоже, последние его опасения рассеялись. – Разве это так уж невозможно? Представь себе, как звучало бы: Анна Киримова….
Я лукаво смотрела на него, прикусив край подушки, чтобы не смеяться. Артём таки улёгся рядом, глядя мне в лицо.
Посмотрев в глаза друг другу, мы в один голос сказали: «Ужасно!»
- Ну так что за новость?
- Я пробуду с тобой до 30.
Его улыбка, казалось, наполнила комнату светом.
- Ты серьёзно?! Блин… Я счастлив! И ты будешь со мной всё это время?
Он легонько потёрся кончиком своего носа о мой.
- Конечно, котёнок.
- Неа.. котёнок – это ты. Я – котяра… - он ощерился, изображая шипение. В сочетании с его всклокоченной гривой это сделало его похожим на странную помесь льва и дикобраза. Прижавшись лбом к моему лбу, глядя мне прямо в глаза, он сказал, касаясь губами моих губ – Я так рад, что ты останешься!!!
- Я тоже рада, Тём… - с этого момента мы перешли на обмен мыслями, потому что губы были заняты. Руки Артёма уже забирались куда-то под мою сорочку, в комнате, наполненной нашим смехом и нашим дыханием, уже стало жарко от наших желаний…
Где-то раздался грохот. Мы остановились и переглянулись. Грохот повторился.
- Ээээ…. Тёмочка, я понимаю, что предложение поступает крайне не вовремя, но…
- Я понял, пойдём.
Кое-как одевшись, мы зашли в гостиную: сначала он, а потом я. Комната скорее напоминала поле боя: в воздухе летали перья, надорванная подушка валялась здесь же – Артём едва не споткнулся об неё. Книги, ещё какие-то мелкие предметы были в беспорядке раскиданы по полу. На диване белела смятая постель. Посреди всего этого хаоса стоял Тим. Судя по улыбке, которая так и цвела на его лице, ему происходящее казалось вполне логичным. Полуобернувшись в нашу сторону, он подмигнул.
- Приветики. Кажется, мы вас разбудили. Братишка, твоё разочарование заметно невооружённым глазом. Детка… оммм… как тебе в сорочке, я твой фанат навеки.
Но я пропустила мимо ушей это замысловатое приветствие. Потому что прямо напротив Тима стояла Юля. Одной рукой она прижимала к себе простыню, так как была совсем неодета (ну да, мы же вчера постелили ей здесь, на диване в гостиной), а другой – сжимала книгу. Тим сделал вид, что идёт к ней – тут же книга полетела в направлении его головы. Юлька же выбежала прочь из комнаты, залившись краской.
- Я вам говорил, что она меня любит ещё сильнее, чем Барби. Я ничего не понимаю, я ведь с ней уже даже спал, но за пожелание доброго утра я схлопотал по голове подушкой, - в доказательство своих слов он поддел ногой валяющуюся на полу подушку и пнул её. Влипнув в стену аккурат рядом с Артёмом, она обдала его маленьким снегопадом из белых пёрышек. – Брат… Чудо в перьях… - Тима согнуло пополам от хохота.
- Ну ты и придурок, - нервно бросил Тёма и с гордым видом пошёл в ванную, походя толкнув брата плечом.
- Зато ты иногда бываешь таким занудой, что просто придушить тебя хочется!
- Доброе утро, Тим.
Мне совершенно не хотелось нарваться на комплимент. Он посмотрел на меня оценивающе: сверху вниз, потом снизу вверх… Потерев переносицу, он улыбнулся.
- Угу. Есть предложение. Пока мой братец в ванной примеряет свои ошейники и всячески приводит себя в порядок, мы с тобой поболтаем. О своём, о женском, о чемпионате мира по футболу. Так как?
Мне не хотелось давать ему повод вновь меня одурачить, но любопытство взяло верх. К тому же, я отчётливо помнила его рвение вчера. Да и вообще, в последнее время он вёл себя самым примерным образом, за исключением некоторых намёков и недвусмысленных взглядов.
- Окей.
- Пойдём.
Мы сидели на кухне и пили сок. Перед этим я наблюдала, как Тимур делает апельсиновый фреш: цепко держа длинными пальцами половинку апельсина, жёстким движением проворачивает её по резьбе соковыжималки. Он перехватил мой взгляд и улыбнулся.
- Тебе нравятся мои руки?
- Мужские руки – моя слабость. Хотя чаще всего, говорят, девушки обращают внимание на ягодицы… - уклончиво ответила я. Тим хмыкнул, наливая сок в стаканы.
- Ну, этого нет ни у меня, ни у моего брата…
- Зато у вас обоих просто идеальные руки. Я бы на твоём месте не носила толстовки и свитера. Такое сокровище нужно почаще выставлять на всеобщее обозрение.
Ничего не говоря, он положил передо мной салфетку, на которую поставил стакан с фрешем.
- Ну да… Блейзеры в облипончик, маечки с цветными принтами… Потом я волосы покрашу в чёрный цвет, да? Ну уж нет. Жаль, ты никогда не видела Артёма с отросшими корнями.
- Ты спросил - я ответила.
- Не совсем так. Я задал тебе вопрос, на который ты просто могла ответить: «да». Мне было бы чертовски приятно это услышать.
В принципе, он был прав. Поднеся стакан к губам, я посмотрела на Тима. Он улыбался. А потом легонько коснулся языком внутренней стороны своего пирсинга. Серёжка шевельнулась, блеснув. Меня торкнуло. Чёрт… Ну зачем?
- Нравится? Знаю, что нравится…
- Слушай, Тим, ты в детстве часто хотел попробовать что-то из тарелки младшего брата?
- Регулярно. А ещё мы дрались из-за игрушек. И из-за девчонок. Тебя ведь это на самом деле интересует? Детка, я тебя умоляю… ну называй вещи своими именами. Это мой брат большой фанат подпустить туману, нагнать сравнений и говорить загадками. Вы с ним из одного мешка вытрушенные, блин…
- Ты, помнится, о чём-то поговорить хотел?
- Ах да, точно! О Юльке.
- А что, она вполне в твоём вкусе – сложена хорошо, всё при ней, и вроде вы уже спали. Что произошло, что она легла в другой комнате, вы что поссорились?
- Да погоди ты сочинять, ты меня совсем не знаешь, между прочим. То, что у вас с моим братцем происходит в койке…
- Тим, прекрати, иначе…
- Что иначе? Ну встань, ну дай мне по лицу – не ты первая, не ты последняя, кто это сделает, - говоря это, он сам вскочил. – То, что у вас там что-то с Артёмом не говорит даже о том, что ты его знаешь. И уж тем более, ты не знаешь меня!
Подойдя к нему, я взяла его за руку. Он упёрся в меня взглядом: жёстким, раскалённым от злости.
- Ну чего ты орёшь? Чего ты такой резкий? Тим… я никак в толк не возьму, чего ты добиваешься? - Его рука дрожала в моей напуганным зверьком. Он вцепился в мои пальцы мёртвой хваткой, будто боясь, что я передумаю и отдёрну ладонь. Вместо этого, я легонько поцеловала его в лоб. – Неужели ты до сих пор не понял, что я не собираюсь забирать твоего брата? И что я тем более не хочу причинять ему боль. Сколько можно его защищать?
- Я дурею… А тебе разве неясно, что ты мне нравишься?
- Да всё мне ясно. Ты мне тоже нравишься. И что из этого?
Тимур смотрел на меня диким взглядом. Кажется, наступил его черёд удивляться.
- Не понял?
- Знаешь, я не умею сидеть на двух стульях. Поэтому стараюсь выбрать. В вашем случае я выбрала твоего брата. И если ты постоянно будешь напоминать мне о том, что ты мне нравишься, проблемы будут у всех троих.
С тяжёлым вздохом Тим упёрся головой в моё плечо.
- Чёрт… Это я называю попадалово. Давно я не влипал так основательно…
- Ну… не надо так.
- Ты… Ты только не оставляй меня, окей? Мне сложно быть всё время в конфликте.
- Я не оставлю тебя, обещаю. Только и ты обещай…
- Всё, что хочешь, детка, - он легонько прихватил меня за талию.
- Не называй меня детка. Я уже начинаю забывать, как меня зовут. И ещё одно, обещай разуть глаза. Вокруг тебя множество девчонок, достойных твоего внимания.
- Да я в курсе. Иногда просто конкретики хочется. Дуры эти уже поднадоели. Меня сложно чем-то удивить, хотя мне только восемнадцать. Я могу злиться, хамить, завидовать, но я не хочу ничего плохого ни тебе, ни Артёму. Артём так Артём.
- Пойми, у меня был сложный выбор.
- А если я скажу, что люблю тебя? – он посмотрел мне в глаза своим фирменным взглядом: прямым, острым, раздевающим…
Ненавижу говорить то, что сказала…
- Я не поверю. Так не бывает.
- Что-то подсказывает мне, что Артёму ты так не говоришь…
- Потому что в его взгляде есть то, чего нет в твоём.
- И что же?
- Нежность, Тимур. В твоих глазах я вижу только решительность и секс.
- Мы действительно разные.
Погладив его по длинной узкой спине (о чёрт, они даже на ощупь были так одинаковы!!!), я отступила на шаг.
- Чёт мы заболтались. Что у тебя с Юлей то? С чего вдруг она лупила тебя подушкой?
Тим уселся на стул, положив ногу на ногу. Его губы улыбались, глаза же оставались даже слишком серьёзными.
- Я зашёл в гостиную посмотреть, всё ли у неё в порядке, ладно не только посмотреть. Мне было с ней не плохо я и подумал, может она согласится повторить. Ну, значит, подошёл я ближе, чтобы разобрать, что к чему. А она для начала свалилась с дивана, а потом и вовсе заявила, что если я ещё раз так сделаю, то следующей моей остановкой будет стоматология. Причём тут остановка? И вообще, - он отпил сока и поморщился, - не понимаю я вас. К примеру, я чувствую, что нам с тобой было бы хорошо вместе, но ты почему-то выбираешь моего младшего брата-романтика. Она сначала спит со мной без зазрения совести, а потом ведёт себя, как безумная….
- Тебя это разочаровало? – я ухватилась за эту историю, как утопающий за соломинку. Тим склонил голову набок. Покусал ноготь. Улыбнулся.
- Нет. Прикольно получилось, на самом деле. Она забавная. К тому же, она симпатичная. И похоже, что я ей нравлюсь.
- Это важно. Да ты, вообще мало кому не нравишься…
- Короче говоря, тут ещё долго разбираться надо.
- Вот и займись. Сейчас времени у тебя валом.
Когда мы вернулись в гостиную, Юлька беседовала с Артёмом. Тот радостно кивал. Мы с Тимом переглянулись. Увидев нас, она покраснела и испуганно-зачаровано покосилась на Тимура. Тот только подмигнул, подсаживаясь. Тёма смотрел на меня снизу вверх, от чего его глаза казались совсем чёрными. «Что?» - спросила я одними губами.
- Кажется, нас прервали. Пойдём. Я поспал бы ещё часок-другой…
Едва за нами закрылась дверь его комнаты, он прижал меня к стене, прекратив мою попытку возмутиться поцелуем. Даже слишком горячим.
Обхватив его за плечи, я просто терялась в чувствах, эмоциях, в запахе его кожи…
- Не знаю, о чём вы там говорили с Тимом…. Я не ревную, нет. Я очень ревную.
- Зря. Сейчас я зацелую все твои сомнения. Хочешь?
- Хочу…
Утро только началось. Но оно казалось мне ночью… В его глазах светилась та самая нежность, которая свела меня с ума. Чудо в перьях... Это же ангел. В его волосах белело одинокое пёрышко.