[327x350]
Настроение сейчас - Оч даже

13,07,07
Я проснулась, и не обнаружила рядом с собой никого. Если бы не ломота в теле, я решила бы, что ей всё приснилось: и Тим, и его руки-глаза-губы. Такие же бесстыжие, как и он сам. Такие же, как в самых смелых моих мечтах – он мне нравился, но не более, чем как брат того человека, которого я любила. Мне льстила его настойчивость и дерзость – это манило меня в нём.
Подойдя к зеркалу, я в очередной раз залилась краской, хотя ещё не так давно мне казалось, что я уже разучилась краснеть. На моей шее, на самом видном месте багровел засос. Самый натуральный, и от души Тимом поставленный. Прикоснувшись к саднящей шее, я снова испытала двойственное чувство. С одной стороны, мне было приятно. Приятно до дрожи в коленках. Тим был со мной, я ему нравлюсь… Стоп. С другой стороны, яркое пятно как клеймо «здесь был Тимур» делало меня вещью. Его вещью…
Нет. И как я объясню это Артёму. Этого я хотела меньше всего. Присев на краешек постели, я побледнела от ярости.
- Я никогда не буду твоей куклой, Тим… Никогда, слышишь?!
Я с треском застегнула молнию до самого подбородка.
Тим молча валялся в своей комнате, тупясь в экран телевизора. В его пальцах тлела сигарета, а в черепе по-прежнему ныло что-то, что не имело отношения к мозгу. Артём, как всегда куда-то смылся, наверное в кафешку за едой.
Солнечные лучи щедро заливали лицо Тима, спрятанное под широким козырьком, оставалось в тени. Во всей его позе чувствовалась приятная расслабленность. Он был доволен собой, доволен проведённой ночью.
Когда открылась дверь, он даже не поднял глаз.
- А… Это ты, Детка? Заходи. Что-то хотела?
Я присела на кресло, сжавшись, как стальная пружина. Я пыталась поймать его взгляд, но совершенно напрасно.
- Привет, Тим. Где Юлька?
- Привет. Убежала домой, когда Артём попёрся в магаз, а то жрачка дома закончилась. Так ты по какому вопросу меня тревожишь? О… детка, неужели ты всё-таки решилась? Честно, я что-то не в духе сегодня. Разве что… - он повернул голову и выразительно смерил меня взглядом, - ты начнёшь, можно губами…
От полетевшей в него подушки он увернулся. Естественно.
- Можешь хоть креслом в меня кинуть. Толку всё равно не будет, - Тим нехотя встал, по пути увернувшись ещё от пары тяжёлых предметов. – Тааак, я пытался быть вежливым. Кукла, мне сейчас не до тебя, у меня болит башка и совсем, совсем ничего не хочется. Когда ты будешь нужна мне - я найду тебя сам, окей? А пока, - он с силой схватил меня за руки, вытягивая из кресла, - до свидания. С этими словами он довольно грубо выставил меня за дверь. Я ударила кулаком по ней.
- Сука!
Ответом мне был лишь хохот.
- Сука… - тихонько проговорила я, - какой же ты всё-таки козёл…Ничего, я знаю твоё слабое место…

Я пошла домой, по дороге я думала о том, что буду делать сегодня. С одной стороны, безумно хотелось побыть с Тёмой, с другой, отомстить Тиму. Прейдя домой, я вышла на балкон – день был хороший. Внизу, на площадке я увидела Артёма, Тимура и ещё какую-то девчонку. Они мило говорили о чём-то. Когда девушка обернулась, я смогла её разглядеть, это была Ксана. Видимо она тоже заметила меня… потому что потом…
Ксана уверенным жестом притянула Артёма за шею. От неожиданности он шагнул вперёд. Шаги… Ещё шаги… Вдруг она прижалась губами к губам ничего не понимающего Тёмы. Она наверняка видела его огромные от удивления глаза, но не остановилась.
Мои губы дрожали. Я стояла на балконе и смотрела, как Ксана и Артём целуются.
Как… как… Но почему Тим ничего не делает. Я простояла так ещё несколько минут.
- Что тут такое? – Тим высунул голову через моё плечо и усмехнулся. – Аааа… Мило, мило. Значит ты всё видела?!
Его руки легонько обняли мои плечи. Ненавязчиво - нежно. Дружески - ласково.
Я была бы ему очень благодарна за эту поддержку, если бы мне не было так больно…
- Тим… - я почти простонала его имя, в тот момент, когда я поворачивалась, я опрокинула стакан, он ударился о пол и разлетелся на множество мелких осколков, как и моё сердце…
Лицо Артёма показалось мне незнакомым и совершенно сумасшедшим. Как принц из анимешки, у которого совсем нет слов, одни эмоции. В три скачка подбежал Тёма.
- Милая… - он начал помогать мне собрать осколки, и порезался. Не обратив внимание на кровоточащий палец, он попытался поймать мои руки, но я почти крикнула:
- Не трогай меня!!! - стоящий за спиной Тим будто придавал мне уверенности.
- Милая… Ты не поняла. Чёрт!!! Да я сам не понял, что это было!
При виде крови на его руке моё сердце сжалось… Он поранился, я даже могла рассмотреть острый осколок, торчащий из его руки – как ярко-красная искра… Но жалеть его было сейчас выше моих сил. «Не плакать, не плакать… НЕ ПЛАКАТЬ!!!», - говорила я сама себе мысленно, собирая остатки стакана.
- Удачи тебе в понимании происходящего… Нет, уйди, пожалуйста…
- Анют..
- Оставь её… - Тим сказал это каким-то серым голосом, помогая мне подняться. Встав между мной и братом, он мягко подвинул его плечом.
Выбросив осколки, я сжала ладонь Тима.
- Тим…. Тим… Тимчик…
- Ну что ты… Ну перестань.. Ща разберёмся… - он осторожно прижал мою голову к своей груди. Моё обещание не плакать… Не плакать…
Вместо того чтобы взять себя в руки, я просто разрыдалась на груди у Тимура.
- Ну не реви, не плачь, не надо… иначе я прямо сейчас пойду и челюсть ему сломаю! – в его голосе слышалось столько невысказанного, столько чувственного, что не верить в серьёзность его слов просто не получалось. – Ты помнишь, о чём мы говорили с тобой? У меня есть ты и он. Ты нужна ему. И если он дурак, то я могу ему вправить мозги!
Когда Тим и я шли к ним домой, я зажмурилась, чтобы не видеть Артёма с его умоляющим, таким любимым мной взглядом,… он шёл за нами, но держался на расстояние.
Тим взял Артёма за предплечье.
- Брат, давай посвистим, а?
- Что? – он выглядел совершенно растерянным.
- Говорю, слушай меня сюда: сейчас ты берёшь ножки в ручки и идёшь к нам, она у тебя в комнате. Сечёшь фишку?
- Мммм.. Думаешь, получится?
- Уверен.
Я сидела на постели, разворошив её, превратив густо-синий шёлк в волны собственного гнева. Я обнимала подушку, которая просто невыносимо пахла Артёмом. Его волосами… Его кожей… Его телом… Это сводило меня с ума. Мне хотелось плакать, мне хотелось сказать ему всё, что так внезапно свалилось на меня сейчас. Что мне невыносимо было видеть, как её руки нервно смяли его футболку… Что я холодею от ужаса при мысли о том, он… он сам хотел этого поцелуя… Что я не могу без него и не хочу его видеть.
Что меня разрывает это противоречие. Мои ладони стали горячими. Это раздражало меня не меньше, потому что я привыкла к тому, что мои руки всегда холодны. Я не понимала, что со мной происходит. Тяжесть в груди. Лёгкая боль в висках. Комок в горле.
Я посмотрела на свои руки: узкие ладони молчали, хотя ещё утром они умели петь. Когда касались его волос, его плеч, его щёк. Когда искали приюта на его груди…Ой, как мне было сейчас несладко. Распустив по плечам волосы, я всё равно дрожала от холода – замерзшая девушка с горячими ладонями, обнявшая подушку, уже не хранящую тепло, но сохранившую запах. Запах Тёмы. Мне послышались в коридоре его неуверенные шаги. Нет. Мне было страшно подумать, что он сейчас войдёт сюда. И это случилось. Он возник на пороге и немного помедлил, прежде чем войти.
- Ань…
- Нет.
- Что, так прямо и нет? – он закрыл за собой дверь. – Милая… Ты, наверное, плохо понимаешь, что ты для меня значишь, если думаешь…
- Я не думаю, я чувствую, Артём. И единственное моё чувство сейчас – это тупая боль. Вот здесь, - я положила пышущую непривычным жаром ладонь на грудь.- И виноват в этом ты…
- Милая… я не знаю, как объяснить тебе… Ксана сама сделала это. Я даже сообразить не успел…
Не смотреть. Не смотреть в его глаза… только в глаза его не смотреть. Судя по звуку шагов, он прошёл к окну и задёрнул шторы. Стало темно. Он присел на край кровати.
Я слышала, как он дышит. Мне было плохо.
- Милая… Ты сейчас такая беззащитная, такая трогательная, такая…маленькая. Мне так хочется обнять тебя. Можно?
- Нет. Артём… я верю и не верю тебе. Я не знаю, чему и кому мне верить. Я боюсь смотреть в твои глаза, мне страшно, что я не увижу в них того, что мне так сейчас нужно.
- Чего именно, милая?
«Твоей боли», - подумалось мне. – «Я боюсь увидеть в твоих глазах искры смеха… Увидеть в них отражение её карих глаз. Её… глаз!» - мои мысли метались, как белые мыши, запертые в лабораторной клетке. Но вслух я не сказала ничего. Совсем ничего. Только опустила голову ещё ниже и зажмурилась для верности.
- Зая… я люблю тебя.
- Нет… не любишь. Лучше скажи, зачем ты врёшь мне сейчас.
- Я не вру… - в его голосе послышалась натянутая нотка печали. – Зай, мне больно видеть, как ты мучишь себя, мучишь меня…
«Так останови меня! Просто протяни руку, дотронься, верни меня себе, ты же можешь!!! Возьми меня за подбородок и заставь смотреть в твои сумасшедшее – гипнотические глаза…» - кричало всё во мне. Но гордость мешала разлепить губы. Я видела его смуглую руку совсем близко… Я слышала… За стеной я слышала смех Тима. «Тим… помоги мне. Помоги мне. Заставь его чувствовать то же, что и я!» Мне было тяжело дышать: казалось, даже джинсы, узко впившиеся в бёдра, мешают мне. Отбросив подушку, я подалась вперёд. Артём удивлённо смотрел на меня. На его лице была смесь радости и лёгкой досады. Он вскочил, но я только покачала головой.
- Руки убери… Мне нужно выйти. И… не ходи за мной, ради твоего же спокойствия. Если хочешь разговора - мы поговорим. Но жди меня здесь.
- Но…
- Никаких но!
- Ань…
Я аккуратно обошла его и буквально вылетела за дверь. За дверью Тима была слышна понятная мне возня. Звук подушки я не спутала бы никогда и ни с чем. Никогда… Никогда я не осмелилась бы постучать в эту дверь, зная, что он там не один. Но сейчас я была просто в панике…Без стука, я сильно толкнула дверь. Тимур лежал на кровати в одних джинсах, а сидящая на нём верхом Юлька лупила его подушкой. Кажется, им обоим было весело. Вот только моё унылое лицо их точно не обрадовало.
Тим неуклюже попытался встать, чуть не уронив Юлю, та покраснела и машинально ляпнула его подушкой ещё пару раз.
- Юль... – глухо произнесла я. – Послушай…
Она встала и с виноватым видом посмотрела на меня.
- Извини…
- Нет, я не про то… мне сейчас нужен он, - я кивнула на Тима, который сначала побледнел, а потом криво улыбнулся. – Я украду его. Можно?
- Когда крадут - не спрашивают. И он уже достаточно взрослый, чтобы решать сам. Да и.. что с того, что я скажу «нет»? Тебя это остановит?
- Нет… - я не чувствовала угрызений совести. Я вообще ничего не чувствовала.
- А тебя, Тимур?
Две пары глаз сейчас впились в его лицо с одинаковым пристрастием: мои – голубо-зелёные, светящиеся на совсем бледном лице, и Юлины – нежно-голубые – наполненные нежной грустью и чем-то ещё, о чём Тим предпочитал не думать. Посмотрев на меня совершенно затравленно, он сдался. И покачал головой. Отрицательно.
- Ну… иди. Иди же, она ждёт, не видишь, что ли?!
В её голосе дрожали слёзы. Протянув руку, я сжала его ладонь, почувствовав ответное пожатие. Выйдя, он плотно закрыл за собой дверь. А потом позволил мне обнять себя.
Уткнувшись лицом в его грудь, я прижалась губами к его голой коже и заплакала.
Крепко сжав руками его горячие плечи.
- Тим…
- Я…
- Я не знаю, что мне делать… Не знаю…
Он склонился ко мне, пытаясь заглянуть в лицо. Я прижалась губами к уголку его губ.
Он закрыл глаза.
- Ммммм….. Ты чего творишь, котёнок?! Котёнок, я знаю, о чём ты думаешь. Перестань, слышишь? Я всё сделаю, чтобы больше никогда с тобой такого не случилось. Я обещаю тебе, котёнок…
Он осторожно провёл рукой по моим волосам.
- Тим…
- Котёнок, ну не надо... Не делай со мной то же, что Ксана сделала с Артёмом. Не используй меня, ну не люблю я этого!
- Тим…
- Не верю.
- Тим…
- Котёнок, нет. Я меньше всего хочу потерять тебя так глупо.
- Ты не потеряешь меня…
- Успокойся. Просто успокойся. Всё будет окей. Воспринимай то, что ты видела, как глупую шутку. Так это и было. Не плачь, не надо. И ничего не бойся. У тебя есть Артём…
- Тим…
- Да… Да, чёрт подери, у тебя есть я… Ну не мучай меня и сама не мучайся. Отпусти меня сейчас, пока мы с тобой не наделали дел и не запутались окончательно… Ты же знаешь, как я к тебе отношусь… Пойми, я хочу вам помочь, но вечно сдерживать себя я не смогу…
- Хорошо, хорошо… - я нежно дотронулась до его щеки, чувствуя, как под тёплой кожей напрягаются жилки. Он весь был натянут, как струна - до звона, до боли. – Только побудь со мной ещё чуть-чуть… - прошептала я, прижавшись к нему и зажмурившись.
Как ребёнок, который не хочет просыпаться и переводит будильник ещё на пять минут назад…Тепло его кожи под пальцами, лёгкая тяжесть его сомкнутых ладоней у меня на поясе… Как большой плюшевый медведь на ночь. Как старший брат – один на двоих с Артёмом. Тёма… Совсем один. Мой Тёма…
- Тимчик, спасибо тебе. Думаешь, Юлька захочет сейчас говорить со мной?
- Думаешь, у неё есть выбор? – он поднял бровь, улыбаясь. Губы его слегка дрожали.
- Прости меня, прости, Тим…
Он легонько потёрся кончиком носа о мой.
- Ничего, котёнок… - протянул он, - ничего. Я пойду покурю. И… будь помягче с ней, хорошо?
Я легонько коснулась губами его губ: поцелуй был сестринский, наполненный эмоциями, но не чувствами.
- Она дорога тебе?
- Ты дороже, Детка.
- Хорошо.
Он сбежал вниз по лестничной клетке, а я вновь вошла в его комнату.
Юля сидела на кровати и совсем не удивилась, глядя на меня. Ничего не говоря, я просто села рядом, обняв её за плечи. Она хмуро взглянула мне в лицо, но увидев мои мокрые ресницы, упрямое выражение исчезло с её лица.
- Ты плакала?
- Да.
- Почему?
- Юль… Что… что это было? Тогда, внизу…
- Да дурь это была. Не убивайся ты так. Она уже тысячу раз пожалела о том, что сделала это.
- Правда? Прости меня…
- Это ты меня прости…
- Да нет, - я положила голову ей на плечо, - прости за то, что вот так ворвалась к вам…
- Ну… за такое обычно полагается вот это.
Она легонько стукнула меня подушкой… Я рассмеялась… Когда вернулся Тим, мы во всю скакали по его кровати, устроив настоящую подушечную войну.
- Я так посмотрю, она тебя плохому научит… сестрёнка, - улыбнулся Тим. Чмокнув подругу в щёку, я спрыгнула на пол и шлёпнула его подушкой по спине.
- Не переживай насчёт этого, братишка. Ну, я пойду. Не скучайте.
- Да уж, с этим типом сложно соскучиться, - сказала Юлька, тоже слезая вниз. Я взяла её за руку.
- Спасибо тебе, Юлечка. Спасибо тебе, дорогой мой человечек, спасибо, спасибо….
Обняв её в последний раз, я вышла, оставив их с Тимом наедине.
Судя по звукам и хохоту, война за дверью продолжилась, с той лишь разницей, что моё место занял Тимур.
В комнате Артёма было по-прежнему темно. Он сидел на своей кровати и смотрел в стену. Тупо и безысходно. Он не отреагировал на тихий стук двери, на звук моих шагов.
- Как же ты смеялась… Я так люблю твой смех Ань. Вы там надо мной смеялись, да?
Меня как к полу пригвоздило – столько яда было в его глазах. Его губы кривила усмешка, в которую я ни секунды не верила. Больше всего мне хотелось сейчас обнять его, согреть его…
- Тём, перестань.
- Ну да, ты же вернулась. Интересно, зачем?
- Чтобы быть с тобой.
- Да? А зачем тебе это? Ты же не веришь мне. Ты же Ксане веришь. Вот и спросила бы её, чего она добивалась, когда целовала меня…
- Я не хочу иметь с ней ничего общего.
- Да? Как интересно…
- Тём…
- Слушай… мне странно даже думать о том, она могла пошутить так жестоко. И о том, что ты могла в это поверить.
- Ты же поверил, когда увидел меня с Тимом.
Он хмыкнул.
- Между вами было что-то… Тень искры. Да и он был похож на моё отражение в рэпперских штанах. Это очень странное и болезненное ощущение, знаешь ли.
- Ты так и будешь сидеть и злиться? Или мне можно обнять тебя.
Тёма запустил тонкие пальцы в тёмные волосы и резко выдохнул.
- Я пытался обидеться на тебя… и не смог. Иди ко мне. А то умру… Будешь потом плакать и страдать. Ведь будешь? – взгляд у него был совсем детский, тёмный и очаровательный.
- Тёмка… - я осторожно обняла его, как тогда, когда нас застукало самое первое утро, прижавшись к нему всем телом. - Я люблю тебя. Я так тебя люблю, ты.. ты просто не представляешь себе… так сильно, как солнце, как небо… больше жизни люблю тебя, Тём. Ты – моя жизнь. Мне без тебя тошно. Мне без тебя холодно… я не умею без тебя!
Он улыбался. Была в этой улыбке какая-то непонятная мне горечь. Какая-то тёмная благодать, которая давала мне так недостающее спокойствие и которая одновременно будоражила во мне острую нежность.
- А тебе и не надо уметь, - он поднёс к губам мою горячую ладонь. Я заметила порез на его руке и внутренне сжалась. – Тебе не придется, потому что я сам... Я сам не смогу без тебя.
Кажется, всё снова встало на свои места. Наверное, впервые в жизни нам хотелось просто сидеть вот так, обнявшись теснее, чем это возможно. И таять под губами друг друга… В соседней комнате тоже воцарилась хрупкая тишина.