Это цитата сообщения el_as_tabbycat Оригинальное сообщение
Результаты графоманства
Заплатки
Примечание: над этим пришлось думать дольше всего. В итоге вышло что-то и вправду не в меру сказочное и сюрреалистическое. Но в ориентальном духе прочитываемого мной ныне "Пути меча" Г.Олди.
С трудом открыв пробку старого кувшина, Айтор из любопытства заглянул вовнутрь. Правильно, как же не быть тут любопытству, когда кувшин тяжёлый, будто наполнен вином, а ничего в нём не плещется. Но и сейчас разгадать эту тайну он не успел – ему в нос ударил едкий синий дым, он закашлялся и выронил кувшин. Кувшин упал на один из пыльных придорожных камней и со звоном разбился вдребезги. Дым начал постепенно рассеиваться, а Айтор, разочаровано пожав плечами – ох, лучше бы там оказалось вино, – пошёл дальше по обочине пустынной дороги. И судя по его виду, в эти секунды он клятвенно обещал себе больше не открывать всякую дрянь, пусть даже выловленную в колодце.
- Эх ты, разгильдяй… Всё о своём вине думаешь. Да я тебе могу столько этого вина сделать, что на всю жизнь хватит.
Айтор замер в недоумении. Голос определённо доносился сзади, где ещё пару секунд назад не было никого. Конечно, если не считать гадкий дым. Он медленно обернулся, и с изумлением заметил какое-то странное существо, сидящее как раз на том камне, об который разбился проклятый кувшин. Оно было фиолетового цвета, и в свой полный рост едва бы доставало Айтору до колен. Из-под несуразной, маленькой даже ему шапочки, висели два огромных уха. Всё, кроме глаз было закрыто паранджой, в каких ходили девушки того города, куда направлялся Айтор. Ещё на существе был длинный малиновый кафтан, под которым он прятался весь за исключением пальцев своих фиолетовых ног.
- Чего смотришь? – С оттенком укоризны сказал этот маленький странный зверь. – Это не джинны мельчают, это просто ты не на джина напал. И не на ушастого демона У, как ты тоже, несомненно успел подумать. Считай, тебе повезло.
- А на кого? – Айтор подошёл с другой стороны камня, пытаясь разглядеть существо со всех сторон.
- Ещё палочкой потыкай! Не важно это… Но если сильно надоешь, то желание исполню. Как джинны я это делать умею.
- Умеешь? Ну хорошо. Тогда давай я тебе сейчас загадаю такое желание, которое ты просто не сможешь выполнить не так, как я захотел?
- Глупость в сочетании с любопытством позволяет наживать много врагов… Но это так, забудь. Хорошо, я согласен – давай поспорим. Говори своё желание.
Айтор задумался, а через минуту другую, начал медленно произносить, не забывая ни одной детали формулировки.
- Я хочу, чтобы у меня в одежде не было ни одной дырки. Все они должны быть зашиты заплатками из качественной ткани, на которой будет изысканный узор. – Он задумался, вспоминая, не пропустил ли чего-то. Хлопнул себя по лбу и добавил. – Эти заплатки должны быть строго квадратной формы.
- Всё?
- Ну да.
В следующую секунду на одежде Айтора, во всех раньше затёртых или порваных её местах, стояли квадратные заплатки из дорогой ткани, с классическим арабским узором. Айтор тщательно изучил их взглядом, а потом поднял глаза на фиолетового почти-джинна.
- Ну вот! Я победил. Ты не смог по-джинньи переделать моё желание! А теперь что? – Спросил Айтор, намекая на вознаграждение.
- Теперь – всё. – Задумчиво ответил фиолетовый и… исчез.
Айтор стоял в недоумении следующие несколько секунд, глядя на камень, где только что сидело существо. От мыслей его отвлекли крики людей, несущихся по дороге прямо на него.
- Держите! Держите! Это он испортил халат Его Высокородия! Вон-вон смотрите, этот мерзавец уже сделал из него заплатки на своё тряпьё!
Айтор очень быстро понял в чём дело, и со всей возможной скоростью понёсся по дороге в противоположную сторону. Толстым богатым мужам так и не удалось его догнать.
Жернова равных сил
Примечание: вот за это меня точно пора на костёр. Но я честно, пыталась написать что-то другое. Пыталась. =)
- Знаешь, Элас, это тот редкий случай, когда о конечной цели задумываться тоскливо и бесполезно.
Уис снова перевела взгляд пронзительно-голубых глаз на свои сапоги и каменные плитки пола под ними. Она сама не заметила, как медленно начала шагать, наматывая круги вокруг стола, сверху отдалённо напоминающего песочные часы.
- Ну, почему сразу так? – Возразила ей Элас, сидевшая в кресле патетичного вида с высокой спинкой. Она иронично улыбнулась, заправила за ухо прядь тёмно-русых, с рыжим отливом волос и вопросительно посмотрела на собеседницу. – К любому вопросу можно подойти с разных сторон.
Элас не сильно хотела спорить с Уис. Просто у неё была привычка постоянно возражать, равно как и иронично улыбаться.
- А потому что нам досталась неблагородная роль вести очередной виток вечной войны двух равных сил! – Интонации Уис стали более экспрессивными.
- Одно утешает: эта роль досталась не только нам, но и всем, кому вообще может достаться хоть какая-то роль.
- Да. Только это нисколько не утешает. – Уис ответила тихо и серьёзно, как прежде.
Элас пожала плечами, не изменяя своей любимой улыбке.
- Да ты пойми, - Её собеседница продолжала поучающе и будто свысока. Элас не обижалась. Она уже научилась воспринимать надменность Уис – её основной порок – как любое другое явление природы. – Мы, все мы, со всеми нашими мирами, их обитателями, их светилами и их небесами – все, находимся в жерновах. Они огромны, а мы – только мука. Они будут всегда, а мы перемелемся. Мы никак не сможем выиграть в их противоборстве. Да куда бы мы не встали, на кого бы не наставили свои клинки – им от этого ничего не станет. А вот мы проиграем. Перемелемся, понимаешь? Война была всегда, война будет всегда – на то она и равная. А нам просто не повезло оказаться на её крутом витке.
- Я понимаю. Я отлично понимаю этот хорошо мотивируемый, но достаточно поверхностный взгляд. – Янтарным пламенем горели глаза Элас. Она и была собой как раз во имя таких мгновений. Малых и великих. – Глупо делить неделимое. Ты рассматриваешь какие-то две силы, в то время, как она одна. И все наши миры с их обитателями, светилами, небесами, и всем, что у них есть помимо – построены на обоих силах, а не на какой-то оторванной одной. А та ось, на которой крутятся оба колеса этих самых жернов, без сомнения держит всё наше совершенное мироздание. Так вот раз она крутится, значит ей виднее. Значит не для наших разумов и языков разговоры о целесообразности этой войны. Она и вправду бесконечна, а мы нет. И потому мы возьмёмся за оружие, как это делали не единожды до нас. И, о да, всё же соглашусь с тобой – нам о конечной цели задумываться тоскливо и бесполезно.
Мир забытых песен
Примечание: тут, прошу простить мне все лишние линии (да, я имею в виду некий намёк на сентиментальщину=)). Сила прототипов - огромная сила.
Нас было трое. У нас было всё.
После длинного, изнурительного пути по глухому лесу, мы наконец-то вышли сюда. Это было маленькое селение – нет, это был маленький мирок. Аккуратные деревянные домики с резными ставнями, одинаковые и в то же время, совсем разные, стояли вдоль широких, вытоптанных дорожек. А дорожки спускались по зелёным склонам к спокойной глади прозрачного лесного озера. По ночам тут разводили костры, и пели песни – чудесные, и давным-давно забытые их суетливыми современниками в пыльных городах.
От этих песен, рассказывающих о судьбах тех, кто жил в давнем, почти нереальном для нас прошлом, веяло самим Временем. Тут ты чувствуешь себя ближе к той огромной первозданной силе, которая породила тебя, их, этот бесконечный лес, костры, огни ночных звёзд, и всех тех, придумавших какие-то глупые и несуразные железные машины, от которых она вынуждена теперь прятаться.
Здесь было всё. А то, чего не было, казалось не нужным до такой степени, что можно было с искринним удивлением думать о глупцах, которым это нужно.
Нас было трое. Я, она, он – естественно, были у нас и имена. Но тут они, данные нам в той, суетливой жизни, как одним из многих, звучат крайне нелепо.
И у нас был выбор из двух «навсегда». Трудно сказать, когда он возник перед нами – через неделю, месяц, или несколько лет. Здесь было невозможно мерять время, так, как мы привыкли раньше – здесь оно было готово подчиняться нам. И выбор был таков – навсегда остаться или навсегда уйти. Мы делали этот выбор индивидуально, не делясь своими мыслями, позволяя каждому прислушиваться лишь к себе. И тем не менее, мы условились – все сделать свой выбор к рассвету одного и того же дня.
Я сидела на деревянном плоту посреди озера, отражавшего без искажений все звёзды и тонкий серп растущего месяца. Я сидела на плоту и плакала. Потому что отлично понимала – мой выбор уже сделан, и сделан очень давно. Потому что понимала – я влюблена в дорогу. А то, что в её конце – может манить меня, восхищать и поражать – но никогда не сможет остановить на себе. Я знала, я нахожусь в раю. Только из этого рая может быть возврат на землю – но лишь единожды. Сюда можно было попасть только заблудившись – это была преграда, лучше любых стен защищающая мирок от убивающего воздействия эпохи. И когда (да, «когда», а не «если») я уйду, то это будет навек. Я причалила к берегу, когда последние звёзды гасли в предрассветном небе. Потом переступила порог маленького домика, стоявшего под огромной, в три обхвата, сосной. А через пять минут я вышла из него в последний раз – в длинном плаще и с сумкой запасов. Да, я догадывалась, что окажусь одна. Хотя он… Нет же, пора оставить их обоих в той части моей памяти, где отныне будет место всему этому мирку.
Рассвет забрезжил сквозь дальние веки деревьев, тогда, когда последний резной домик скрылся у меня из виду.
И тут я услышала своё имя. Своё старое имя. И даже узнала голос.
Я встала на месте, но не оборачивалась. И тем не менее, когда он подошёл, то увидел у меня на лице счастливую улыбку. Я улыбалась так, как может улыбаться только человек, в чьей памяти были звёзды в озёрной глади, узкие тропинки, и множество древних, волшебных песен, которым не осталось места в том мире, куда лежит наша дорога.
Торговля будущим
Примечание: имхо, это самая рульная из пяти сказок.
Машину времени изобрели так недавно, а люди уже стали толпами переправляться в будущее. Некоторые бы с большей охотой посетили прошлое – да вот владельцы Сети Путешествий во Времени как-то некстати перечитали сказок старых фантастов. Тех, что наперебой пугали страшным настоящим из-за испорченого прошлого. Так что в прошлое никто не совался – а если и совался, то оставалось это в исследовательских архивах с графой «секретно». А вот в будущее – сколько душе угодно. Только денег давай. И выстроились у каждого из филиалов СПВ огромные очереди. Очереди людей, продавших квартиры, уволившихся с работы, и простившихся навек со всеми, кого знали. Очереди двигались, последние сменяли первых, а первые уходили. Продавшие маленькие квартиры – на сто лет, а бывшие хозяева особняков – на все пятьсот. Что с ними там случалось, неизвестно никому. О бедняках мир узнает через сто лет, о богачах – через пятьсот. Может быть. «Ваша жизнь потеряла смысл? Вы не можете жить в угнетающем «сегодня»? СПВ: через нас – в идеальную жизнь» - кричали огромные бигборды вдоль шумных трасс.
Время шло, медленно, но неумолимо, как всегда. Работники СПВ наживали миллионы, квартиры отдавались за бесценок, очереди всё редели. Общество теперь состояло из скупердяев, не сторговавшихся за недвижимость вовремя, историков, видевших Прошлое, простых ненормальных и работников СПВ. Кто хотел – все ушли в будущее. А остальные остались его строить.
И слышит не тлько луна
Примечание: да живут мои маразмы!
Это было долгое раскаяние. Долгое раскаяние в комнате с горящей свечёй, задёрнутыми занавесками, сквозь которые пробивался лунный свет вперемешку со светом фонарей, и холодной февральской ночью за ними. «…Ты там, а я здесь. И я буду любить тех, кто здесь. Любить, достигать, разочаровываться, уходить, и влюбляться вновь. Ведь за этим я и живу! Да, я… Я была сильно не права, когда начала разменивать тебя на сомнительные и мимолётные удовольствия этого мира. Но на то я и живу, чтоб ошибаться. И на то, чтоб потом, как сейчас, признавать свои ошибки! И я буду жить дальше. И ты – дальше – будешь там, где ты уже больше пятисот лет... Но я говорю только «прости», а не «прощай». Я тебя не забуду. Тебя ведь предало уже слишком много людей, и я не собираюсь становиться последней из них! Ты останешься навсегда моим самым любимым историческим – да и просто – настоящим, героем…»
А большой рыжий кот всё ходил у неё за спиной. Его уши были прижаты к голове, а хвост казался втрое толще, чем был всегда. Он ходил вокруг спинки дивана, всё время целясь, чтобы напрыгнуть на неё, но всё время, почему-то, останавливаясь. А на спинке дивана, незаметная людскому глазу фигура, всё сидела, и отмечала лёгкими кивками головы каждую новую её фразу.
Друзья-товрищи, я конечно не настаиваю, но те из вас, кому присуща здоровая тяга к графоманству, могут решиться повторить мой подвиг и запостить у себя ту же хренотень, что находится у меня двумя постами ниже.
[600x399]