Теперь, ковыляя за фигурой в бронежилете, Лихой думал, что пока для него мало что изменилось. Снова он старается ступать по чужим следам. Снова не имеет понятия, что его ждет впереди. Разве что плечо не оттягивает тяжёлый элемент экзоскелета, да автоматы не бьются прикладами по бокам.

В полевых условиях элемент не чинился, а на армирование привода денег Лихому было жалко.

Успокаивало одно – военсталам он явно был нужен живым. Но вот о невредимости речи, по-видимому, не было. Конвоиры больше беспокоились о сохранности дорогостоящего экзоскелета, и били пленного при любом подозрении.

Вскоре из-за пелены дождя показался бетонный забор. Отряд обменялся приветствиями со стоящими на страже дозорными. Под любопытными взглядами многочисленных вояк Михаила отконвоировали в подвал полуразрушенного здания, и тут же велели раздеваться.

Он скинул повреждённый «тельник», и зябко поеживаясь от навалившегося озноба, с горечью наблюдал, как вояки перебирают содержимое его рюкзака и обшаривают многочисленные карманы экзоскелета. Запасные обоймы и патроны к «Винторезу» мгновенно растворились в подсумках конвоиров, антидоты были без разбора свалены в один подсумок, а консервы вообще вызвали полный восторг. Однако больше всего военсталов порадовала находка старого КПК отца.

- Есть! – воскликнул, обнаруживший его военстал и сразу же ринулся вверх по лестнице.

- Что, сталкер, отвоевался? – ехидно поинтересовался, оставшийся с Михаилом невысокий, но невероятно широкоплечий прапорщик. – Если майор на допросе чего спросит – ты не кочевряжься, сразу отвечай. Теперь только от твоей сговорчивости зависит, сколько тебе осталось свет коптить. Может утром тебя и того. В расход пустим.

С этими ободряющими словами он втолкнул Михаила в небольшую каморку и захлопнул зарешеченную дверь.