Сталкер передвигался тяжело, как робот, старающийся выполнить сложную операцию на грани своих возможностей. Прежде чем он добрался до развороченного взрывами подъезда, в экзоскелет угодило две пули. Первая не причинила особого вреда, но от второй в сложной конструкции что-то щелкнуло, и Михаил почувствовал, как вышел из строя механизм, отвечающий за усиление правой руки.

Ощущение было такое, будто на предплечье повесили пятидесятикилограммовую гирю.

Теперь даже чтобы просто поднять ладонь требовалось неимоверное усилие, а удерживание в ней трехкилограммовой винтовки уподоблялось небольшому личному подвигу.

Ухватившись за обездвиженное плечо левой рукой, Лихой упрямо зашагал вверх по лестнице. В голове у него звенело, перед глазами плыли круги, но сталкер упрямо продолжал взбираться на крышу.

- Главное не думать, что это не выполнимо. Ничего невозможного нет, - бормотал Михаил себе под нос.

Внезапно он поймал себя на мысли, что все его размышления о Зоне, об удаче и везении, ни что иное, как бред сумасшедшего.

Кто-то верит в хиромантию, кто-то в экстрасенсов, а сам Лихой - в "разумную Территорию". Если кому-нибудь на Большой Земле рассказать, что обычно он идет туда, где у него не болит голова, или обходит местность, вызывающую тошноту, ему скажут, что он просто избегает мест скопления повышенной радиации, или увеличенного негативного электромагнитного излучения.

А что такое Зона? Это просто разросшаяся зараженная территория. У нее нет собственного сознания, воли и уж тем более она не способна наказывать или поощрять. И голова у Лихого сейчас болит не оттого, что Зона не хочет, чтобы он поднимался на крышу, а потому, что какой-то по-своему фанатичный засранец недавно его контузил.

Михаил так увлекся новой теорией, что едва не пропустил слабый шорох.

Может, это снайпер загорелся желанием устроить ему сюрприз, и спустился вниз, чтобы встретить дорогого гостя на середине пути?

Сталкер решил не ждать, когда противник выглянет из дверного проема, и предложит познакомиться поближе. Не смотря на усиливающуюся боль в висках, Михаил перехватил «Винторез» поудобней, и помогая себе левой рукой, интуитивно выстрелил в стену.

В кирпичной кладке образовалась аккуратная пробоина, а из-за стены послышался протяжный вздох.

Михаил дождался, когда осядет цементная пыль, затем заглянул в дверной проем.

В длинном коридоре среди обломков старой мебели лежало человеческое тело. Рядом валялась СВД – тяжелая снайперская винтовка, с недостаточной для современного оружия кучностью и магазином всего под десять патронов. Это явно был снайпер, и конечно же – монолитовец.

- Что, съела?! – закричал Лихой, срывая с головы шлем. – Я сам его услышал! Я сам убил снайпера, без твоей подсказки! Я настоящий! Я «дан в ощущение», а ты просто фантазия!