Однако ожидание затянулось. Михаил потерял счет времени, тем более что красная лампа под потолком явно намеривалась гореть и днем и ночью. А значит, никак не определишь, какое сейчас время суток. Лихой даже подумывал лечь и немного вздремнуть, пока ученые не решат поставить на нем какой-нибудь опыт.

Он почти не сомневался в том, что едкая жидкость была порождением чьего-то извращенного ума. Конечно, это могли быть и инопланетяне и выходцы с других миров, но Лихому больше нравилась мысль, что аномалию изобрели засевшие в Зоне профессора. Готовили какое-нибудь очередное биологическое оружие, и получили наполовину разумную кляксу.

Но едва Лихой во весь рост растянулся на матрасе - щелкнули запоры, и бронированная дверь немного приоткрылась. В камеру неуклюже шагнул одетый в химзащиту боец. На его голове красовался массивный шлем, забранный зеркальным бронестеклом.

«Пуленепробиваемый, наверно», меланхолично подумал Михаил.

Тяжелые бутсы глухо протопали по земляному полу.

- Завтрак, - произнес искаженный динамиками голос.

Боец поставил возле матраса пластиковый поднос. На пластиковой тарелке лежали бутерброды. В пластиковом стаканчике плескалась бурая жидкость.

Михаил кивнул в ответ. Кормят, значит, в ближайшее время в расход не пустят. Однако это не повод расслабляться. Что если сбить «официанта» с ног и метнуться в приоткрытую дверь?

Нет, за порогом виднеется еще трое таких же «космонавтов». На них не комбинезоны, а прямо-таки скафандры. Автоматы взяты на изготовку, а у того, что вошел в камеру при себе оружия не видно. Даже в заложники его не возьмешь. Чем ему угрожать? Пластиковой ложечкой что ли?

Медленно развернувшись на 180° (от чего у Лихого создалось впечатление, что боец осматривал камеру) визитер неспешно двинулся в обратный путь.

Его товарищи, стоявшие в коридоре, приоткрыли дверь пошире. Когда бойцу оставалось только переступить через порог, из-под матраса с чавкающим звуком ринулось влажно поблескивающее пятно. Оно с ужасающей скоростью достигло маячившей в дверях фигуры, и ударив по ногам, опрокинуло космонавта на пол.

Стоявшие за порогом охранники не растерялись. Пара солдат начала поливать дверной проем и аномалию из автоматов. Из их стволов вырывались не пули, а серая эмульсия, которая, казалось, не производила на враждебное пятно особого впечатления.

Третий боец поспешил на помощь упавшему товарищу, и попытался его поднять, но из-за неудобного скафандра только сам завалился сверху. В дверях тут же показались новые солдаты. Они принялись вытаскивать упавших в коридор, одновременно стараясь не выпустить из камеры агрессивное пятно.

В этот момент произошла небольшая заминка. Как догадался Лихой, распыляемая жидкость все же не нравилась аномалии, и та под нажимом автоматчиков не рисковала выбираться за порог. Но вот отпускать вероятные жертвы она тоже не собиралась.

Тем не менее, одного из упавших удалось общими усилиями вытащить в коридор. Приободрившиеся солдаты слегка расслабились. Они так увлеклись борьбой с жидким агрессором, что кто-то случайно задел герметическую застежку на бахилах второго бойца.

Со своего места Лихой отметил, что крепление бахил немного ослабло. Пятно тоже это заметило и не преминуло этим воспользоваться. С настойчивостью оголодавшей бойцовой собаки оно ринулось под скафандр. Камеру потряс дикий вопль, а несчастный боец забился в судорогах, расшвыривая в стороны своих товарищей.

Как бы Михаил ни сочувствовал солдату, он не мог не воспользоваться общим замешательством. Военных было шестеро. Один из них в диких муках корчился на полу, а остальные казались слишком занятыми борьбой с жидким монстром.

Оставалось надеяться на отсутствие у солдат боевого оружия, и пожалуй, на возвращение ветреной удачи.

Вскочив с матраса, Михаил ринулся в проход. Одним рывком ему удалось преодолеть расстояние до выхода, и выскочить за дверь. При этом Лихой сбил с ног сразу двух неповоротливых солдат, но третий крепко вцепился толстой перчаткой ему в щиколотку.

Сталкер извернулся и от души заехал бойцу свободной ногой в область шеи, но только отбил голую пятку об прочный скафандр.

Остальные солдаты сразу прекратили поливать захваченную аномалией жертву и переключились на беглеца. Церемониться с ним явно не собирались. Кто-то сильно приложил Михаила по почкам, заставив его выгнуться от боли. По ребрам тут же ударили тяжелые бахилы. Лихого придавили к полу и скорей всего бесцеремонно кинули бы обратно в камеру, однако пятно сразу воспользовалось потерей к нему интереса. Бросив не до конца растворенного солдата, оно стремительно покинуло скафандр и вытекло в коридор.

Солдаты неожиданно растерялись. У них явно не хватало слаженности в действиях. Заметив краем глаза блеснувшую маслянистую жидкость, Лихой изловчился отстегнуть застежку на одной из удерживающих его перчаток. Хозяин перчатки тоже увидел пятно и в ужасе отшатнулся, ослабив захват. Пока он лихорадочно застегивал крепление, двое его товарищей вновь взялись за автоматы и принялись поливать аномалию.

Теперь Лихого удерживали только два бойца, и руки у сталкера оказались свободны. Извернувшись, он ухитрился подхватить оброненный кем-то автомат и от души заехал дулом одному из удерживающих его солдат. Удар пришелся точно в зеркальное забрало. Толстое стекло выдержало соприкосновение со сталью, но крепление шлема отошло от скафандра.

Казалось, аномалия только этого и ждала. Она с тихим хлюпаньем ринулась на новую жертву. От жуткого крика у Михаила заложило уши. Не растерявшись, с помощью пары точных ударов, он освободился от очередного захвата. После такого издевательства автомат стал ни на что не пригоден. Выбросив погнутый ствол, Михаил ринулся по коридору.

Однако едва он сделал пару шагов, раздался заунывный вой сирены - кто-то из солдат додумался включить сигнал тревоги. Сзади слышались вопли и глухие удары. Как видно у охраны закончился запас отравы, или аномалия научилась самостоятельно вскрывать скафандры.

Михаил сочувствовал охранникам, но не слишком. Сейчас его больше волновала собственная свобода.