РХБЗ присел на один из армейских ящиков, Пулемётчик подошёл к барной стойке.

- Спать пошёл, - только и смог он выдавить из себя.

Львович принял запачканный контейнер, и не очищая его от присохшей грязи, убрал в большой сейф у стеллажа спиртного, вдоль задней стены своего барменского закутка.

В «располаге» спало пять «долговцев», и Драгун.

Пулемётчик убрал рюкзак и «Эфу» в личный ящик рядом с койкой, и присел на кровать.

Снилась в этот раз какая-то тёмно-синяя муть.

Поезд… Какой-то вокзал… Люди незнакомые Пулемётчику заходят в вагоны… Он тоже в общем потоке подходит к вагону, забирается по лесенке и хочет войти в вагон, но кто-то дёргает его за штанину… Поезд уходит… Он пытается вырваться, догнать его, но его крепко кто-то держит.

Наконец он вырывается, и развернувшись к тому что его держало, видит лицо контролёра.

Затем они, сцепившись с ним, переносятся к зданию вокзала, где схватка продолжается на каких-то обломках деревянных ящиков.

Она ни чем не заканчивается, начинается сильный дождь, контролёр, бросив Пулемётчика, уходит по дороге утыкающейся в горизонт, грохочет гром, начинается Выброс.

Пулемётчик заходит в вокзал, но там темно и никого нет…

Когда Пулемётчик проснулся, была ночь, в баре кто-то пел в караоке. По ощущениям было часа три ночи.

Он приподнялся и сел, облокотившись спиной о спинку кровати.

- Очнулся драчун, - услышал он голос Драгуна, - В ведро иди по малой. Ночь на дворе. Горазд ты однако кулаками махать, горазд…

- А что, было? – спросил в темноту Пулемётчик.

- Что было – то было. Завязывать тебе с Зоной пора, вот это я тебе точно могу сказать.

Почему-то ныли кулаки, костяшки на них.

- Я что, дрался во сне? – спросил он опять Драгуна.

- А то! Всё равно, что с голым пузом на танки. Бойцов моих по броне голыми руками молотил. Орал там что-то типа: бюрер и химера… бюрер и химера… Ты там энергетика часом не перепил пока дела делал?

- Да нет. Не должен. В самый раз для дела, сугубо профессионально…

- Гикнетесь вы когда-нибудь с Львёнком на пару, опять какую-то дрянь не стандартную нашли? Что тот – придурок, думает только о деньгах, что ты – не лучше. Как валюта зашелестела в «жопу» потемней, лезешь…

- Если надумаешь завязать, и в нормальный мир вернуться, могу подсказать одного человека, доктора, занимается реабилитацией всяких шизиков, в том числе и из Зоны. Денег я думаю ты заработал нормально… Пока не поздно – тормози.

- В отпуск смотаюсь, как рукой снимет. – Буркнул Пулемётчик.

Затем взгляд его переместился на испачканный «комбез».

- Ваши, машинку стиральную не собираются сюда везти? – спросил он Драгуна.

- Нет пока. Не собираются. Если надо, собирай кулёк, и утром в десять отдашь бойцам или с ними езжай, на базе постираешься.

Пулемётчик поднялся и поправил матрас на койке, и более-менее ровно закинул его одеялом.

«Зарю» он после отстыковки контейнеров, вместе с испачканными рюкзаком и «Заслоном» убрал в спортивную сумку.

Сам переоделся в «Севу».

Двухзарядный маленький пистолет исчез.

- Двухзарядника обыскался? – услышал он опять Драгуна. – К Каракуле подойди.

Пулемётчик поднялся в бар, где насчитал двадцать «всяких» «Долговцев». Из вольных, он увидел РХБЗ, Хлань - у другого столика, ещё Кречета и Назима за другим.

Львович мешал коктейли.

Болотная тварь над ним была завешена куском маскировочной сети, и почти не высовывалась из-под него, боец с плаката остался в гордом одиночестве со своей «Грозой», направленной на кусок сети.

- Что за новый стиль? Картина что ли надоела? – Спросил он Львовича.

- Ждём слабый пол, - ответил он. – Журналистка едет сюда в связи с каким-то международным кипишем. Говорят, угробили какую-то дорогостоящую хрень над Зоной.

- Куда? Сюда что ли? В сектор. – Спросил он Львовича. – Здесь же опасно, химера чуть не сожрала меня вчера…

Тот пожал плечами.

- Налить что-нибудь? – Спросил он Пулемётчика.

- Дай-ка пока бутылку «Казаков» и «закуси», пойду с другими потреплюсь.

И он сначала подошёл к РХБЗ, и поставил всё на стол, взглядом отыскивая среди «Долговцев» Каракулю, чтоб поговорить с ним о пропавшем двухзаряднике.