после случая с её отцом я узнала, что на тебя ещё как можно положиться. и фраза "хочешь, я приеду и заберу тебя" покоряет женское сердце в считанные секунды. на следущий день я приехала сама, ты был весь в чёрном, невероятно загорелый, мы поехали в сокольники и ты знаешь, наши лавочки давным давно вырвали из земли и унесли.

на следущий день я приехала к тебе, выпила кофе с коньяком, разделась и легла в кровать.

на следущий день трясущимися руками в метро я записывала в голубую книжечку, как сижу, а ты стоишь рядом, как ты улыбаешься, потом садишься рядом и обнимаешь меня, какой ты горячий и что я думаю только о том, как громко дышала в твою подушку, и от этого мне становилось также жарко

через 2 дня мы отпраздновали наши 2 месяца в сокольниках, и я плакала, потому что очень хотела признаться тебе в любви, но по ночам в сокольниках включают "чёрные глаза" и признание показалось мне страшно неромантичным. поэтому я молчала и плакала, и вцеплялась в тебя ногтями, и царапала тебя до крови

а ты обижался и мне очень нравилось тебя утешать и извиняться

записи гласят, что в тот день выло серо и пасмарно и шёл дождик, ещё что-то про кровь на губах и на тёмной коже, и какой ты был сладкий и красивый, и ещё многое про адское пламя в глазах, демонизм, дьяволов, про цвет и блеск глаз, и про то, что за один день без тебя я чуть не сошла с ума, и как меня сжигала страсть(это всё дословно из записок на немецком в голубой тетрадочке), а потом был один момент, когда на речном вокзале мы лежали вповалку на лавке *(ich liebe ihm, ich will ihm und er willt mich! Wunderbar!)* и как далеко было до следущего дня, когда можно было наконец-то остаться наедине, и эти смс "штаб докладывает, что фронт наш, неприятель временно отступил"

всё ребят, ich bin fertig

можно ещё год прожить в СССР, а потом снова вспомнить, как это было....

и не было на свете большей радости, чем гонятся за тобой по комнате с фонариком, мутузить тебя на диване, раскачиваться на заборчике и вместе падать на газон

Alles