Всё когда-нибудь надоедает, приедается, становится привычным, теряет свою ценность, свой блеск, свою новизну. Отношения уже понятны, просчитаны, разыграны, как партия в шахматы. Давно понятно, через, сколько ходов ты поставишь шах, через сколько ходов тебе поставят мат. Слова вылетают из уст на автомате и уже не несут ничего. Даже звук их похож на шелест пожелтевших листьев. И новый Ромэо говорит о любви новой Джульетте, а завтра им лучше умереть, чтобы не видеть снежинок возле глаз друг друга. У всего есть весна, лето, осень, и, в конце концов, всему приходит зима. И ожидание весны уже привычно, но только её приход оказывается неожиданным. Так страшно и горько, когда любовь умирает. Так тоскливо, когда её яркие цветы блекнут и опадают лепестками. Засохшие розы в бутылке из-под колы – печальный символ, гербарий постаревшего коллекционера, стоящий на столе, будто памятник и немой реквием уже сбывшейся мечте. Есть что-то, что рождается, есть что-то, что неизменно умирает. То, что умеет жить и познает смерть, нельзя воскресить. Но что-то же живет вечно!? Память?...