Еще недавно автор этих строк
В спесивом упоенье интеллектом
До неба "силу слов" превозносил
И утверждал, что мысли возникают
Не иначе как в форме языка;
Но вот, в насмешку ль над его хвальбой,
Два слова - нежных, слабых, чужезвучных,
Два неземных (о, ангелам бы их
Шептать во сне над лунною "росою,
Женчужной нитью легшей на Гермон") -
Из бездны сердца тихо поднялись:
Немысли, полумысли, души мыслей -
Волшебней и божественней тех грез,
Что Израфил (певец "с наисладчайшим
Из всех восславивших аллаха гласом")
Посмел бы в песнь вложить. И я - немею.
Рука застыла; брошено перо.
Тебе молиться именем твоим
Не смею: ни писать, ни петь, ни думать;
И чувствовать устал - оцепененье
Владеет мной пред златовратным сном,
Оцепененье сковывает чувство.
Робею, очарован, - даль безмерна;
Вперед, направо ль, влево ль погляжу -
Туман багровый застигает землю,
И лишь один-единственный мираж
Горит у горизонта - ты! ты! ты!(с)