Клубиться в призрачном тумане
Нечёткий завтрашний день.
Он не высечен ещё на камне,
А писан вилами по воде.

1.
Взгляд Ирины скользнул по большой чёрно-белой фотографии красивого мужчины, висящей в комнате. Владимир… Ирина очень скучала по нему. Он буквально вдохнул в Иру жизнь, после расставания с Юрой и после потери дочери. Вырвал её из страшной двухгодовой депрессии. Подарил семью... Он сберёг её сердце… а своё не сохранил. Умер от сердечного приступа спустя 4 года после их встречи. Ещё совсем молодой…
Ира отвернулась от фотографии и посмотрела на часы. Пора.
Оделась, собрала сумочку и вышла из квартиры. Прошла пару улиц, с приветливо колышущимися на ветру тополями, и приостановилась у ограды детского садика. Дотронулась рукой до нагретой солнцем железной калитки. Не успела её открыть, как к Ире подбежал светловолосый мальчик лет 7 с невероятно голубыми глазами. Лямки синего джинсового комбинезона сбились, коленки были все в песке, зато лицо светилось радостью.
- Мам! Идём… - и парнишка с силой потянул Иру за руку в глубь детской площадки.
- Тима! Ну, не тяни так! – с деланной строгостью сказала Ира, хотя лицо её расплылось в улыбке. Они уже подошли к песочнице, где возились другие ребятишки старшей детсадовской группы. Тёплая ладошка сына выскользнула из её руки, и Тимофей подбежал к большому замку из песка (та простит меня Елена Юрьевна, за использования образа и подобия её сына Тимофея)))) – Мам, смотри, какой замок!
- Сам? – спросила Ира, рассматривая башенки и флаги на них, сделанные из листочков тополя.
- С Егором, но его уже папа забрал, - ответил Тима, отряхивая руки и джинсы от песка. – Тебе нравиться?
- Очень! – Ира улыбнулась, и поворошила «соломенные» волосы сына.
- А вот смотри, здесь - стоянка, а здесь - лифт, совсем как у тебя на работе, - захлёбываясь от восторга, рассказывал Тима.
Ира вспомнила тот день, когда она впервые привела сынишку к себе на работу, и тот, «взяв в плен» секретаршу, катался на лифте вверх вниз до самого вечера. Ему тогда было всего 4 года. Как быстро летит время. А сейчас он уже без пяти минут первоклассник.
- Пошли, строитель, домой! – сказала Ира и протянула руку сыну.
Тот ухватился за руку мамы и спрыгнул с песочницы. Второй рукой помахал воспитательнице и вышел с Ирой за калитку.


Девочка лет 13-14 сидела на кровати в просторной светлой комнате. Можно было бы порадоваться за неё: у девочки большая комната. Если бы не с десяток таких же узких кроватей, какие стоят, наверное, во всех детдомах России.
Сидела она, опустив плечи и голову. Из-под нахмуренных бровей, смотрели серьёзные карие глаза. Она то и дело поглядывала на открытое окно и на летнюю зелень за ним. С улицы доносились весёлые голоса её друзей и соседок. Но, девочка была наказана, и вместо того, чтобы пойти гулять, сидела в душной общей спальне.
Звали её Лиля. Таким красивым и интересным именем, её назвали приёмные родители. Девочка их почти не помнила. Когда ей было три годика, они погибли в автокатастрофе, после чего она и попала в детдом. Никак не хотела судьба дать Лиле возможность жить в нормальной семье. С того самого момента, как родная мать отказалась от неё ещё в роддоме.

Вдруг в окно показался сначала ёршик светлых волос, а потом и усыпанное веснушками лицо.
- Митька! – воскликнула, улыбнувшись, девочка и одним прыжком оказалась у окна.
- Ну что, одна сидишь? – спросил её хороший друг Митяй.
- Ага… скука смертная, - облокотившись локтями на подоконник и подперев руками голову, протянула Лиля.
- Так прыгай сюда. Внизу ещё «Чёрный» ждёт, - кивнул, куда то вниз, мальчик и прищурил серые глаза, от попавшего в них лучика солнца.
- Алик? – спросила Лиля и, перегнувшись через подоконник, увидела внизу, во дворе макушку чёрных волос. – А он разве не наказан тоже?
- Да нет, наказан. Сбежал… И ты давай к нам.
- Ты что? Меня Гюрза стережёт – так звали между собой ребята, злобную воспитательницу и заведущую детдома, Клавдию Львовну Гурзакову. - Каждые полчаса заходит.
- Лилька! И это говоришь мне ты?
Лиля, состроив смешную рожу, оглянулась пару раз на дверь. Вернувшись к своей кровати, захватила небольшой рюкзак, и ловко, по кошачьи, вспрыгнула на подоконник открытого окна.

Этот путь «на свободу» давно был известен отчаянным детдомовским ребятам. От окон спальни девочек было всего каких-то 4 метра по карнизу до пожарной лестницы.

Внизу, Митю и Лилю встречал Алик Черных.
- Не сильно тебе досталось? – спросил он сходу Лилю.
- Бывало и хуже. А вообще, в следующий раз, будем осторожнее, - ответила Лиля и компания отошла от стен детдома под тень деревьев.
- Ну, кто ж знал, что там окажется эта ведьма, - развёл руками Чёрный.
- Смотреть надо было лучше, - усмехнулась Лиля.
- А не пора ли вообще бросить это дело? – спросил Митя. – Сколько уже пытаемся что-то найти? Ничего не выходит.
- Нет, я никогда не сдамся, - блеснула глазами девочка. – Если есть шанс из миллиона, что я её найду, я продолжу искать. Не нашли документы в детдоме, найдём где-нибудь в другом месте.
- А если не найдём? – многозначительно сказал Алик и посмотрел на решительную девочку.
- Сбегу… Всё. Хватит об этом. Пошлите отсюда, - и Лиля двинулась к забору, который огораживал территорию детдома.
Мальчики, переглянувшись, двинулись за ней, но сзади вдруг раздался крик:
- СУББОТИНА!!! А ну вернись, тебе это даром не пройдёт! – кричала из окна 3 этажа разъярённая надзирательница. Именно она застукала вчера Лилю и Алика в кабинете директора за поисками документов, которые могли хоть что-то сказать девочке, о её маме.
Оглянувшись назад, Лиля злобно посмотрела на опротивевшую воспитательницу и, взметнув волосами, скрылась в дыре, образовавшейся отодвинутой доской. Следом пробрались Дима и Алик.

За забором Лиля перешла на бег, и к тому времени, как охранник выглянул за калитку детдома, её, и ещё двух парнишек, и след простыл. Добежав до соседней улицы, все трое шмыгнули в какой-то двор и, опёршись о деревья, отдышались от бега.

- Ну, всё, - запыхавшись, сказал Митя, опираясь о ствол тополя. – Теперь нам точно крышка.
- Это мне крышка, а вас она и не заметила, - на удивление спокойно заявила Лиля, убирая с лица мокрые от бега волосы.
- И что теперь делать? – спросил Алик.
- Не вернусь… - упрямо заявила девочка и, оттолкнувшись от дерева, пошла на улицу.
- Лиль, - догнал её Митя. – Ты не можешь, не вернутся. Как же мы без тебя? Мы же друзья.
Сзади Алик возвел глаза к небу. Не для кого не было секретом, что Митя влюблён в Лилю. Может быть, ещё не по-взрослому, не по-настоящему, но сколько раз он влезал в драки, за смелую девчонку. Сколько раз сыпались наказания на его голову, когда он выгораживал Лилю.
Девочка улыбнулась: - Конечно, друзья. Но мне надо попробовать найти маму. Это для меня, пока, задача номер один.
Дима вздохнул и, все трое направились в сторону парка. Да, они были друзья, казалось, с начала свершения века. С девчонками у Лили отношения ладились плохо. Все казались ей какими-то маленькими. А вот двое верных мальчишек были ей хорошими друзьями.

Мысли о побеге давно терзали ей душу. Разум, конечно, говорил, что надо остаться в детдоме, быть примерной. Но, что-то толкало Лилю на приключения.
Нет, Лиля не была злой или даже вредной. Просто упрямый, обиженный жизнью подросток. Слёзы первых лет, переживания, чувства: всё было заперто под упрямством, колким взглядом и уверенностью. Даже в свои 14 лет у Лили сложились свои стереотипы, многие из которых привил ей детдом. «Если не ты, то тебя, «Всё в твоих руках – никто не сможет сделать тебя счастливым, кроме тебя самого», «Жизнь – не сказка».
Хотя Лиля любила мечтать. Ещё с детства, просиживая вечера перед окном, она представляла, что вдруг придёт к ней её настоящая мама. Как Лиля увидит её в конце коридора и вдруг побежит, растопырив руки в стороны, а женщина, с невыраженными чертами лица, но обязательно с тёплыми руками, обнимет её, и заберёт домой. Там где ты единственный ребёнок. Там где уют и тепло семьи…
Лиля даже боялась теперь этих воспоминаний. Просто мечты превращались в реальную картинку – будто и вправду она так когда то жила… А может и жила. Ведь были у неё до трёх лет родители. Были мама с папой, были даже воспоминания, пусть и немного.
Одно Лиле запомнилось очень хорошо. Она была дома с их соседкой, пожилой старушкой, которая плакала и причитала, а Лиля сидела в большом кресле и дёргала чёрный телефонный шнур. И ей, почему-то, было весело. Вот только потом были сборы, чужие руки и незнакомые комнаты. Тогда Лиля впервые поняла, что уже не будет так, как прежде…
И действительно, мир вокруг Лили изменился. Все законы жизни перевернулись, и маленький ребёнок остался один на один с собой, своим горем и с жестоким миром. Миром взрослых.
Лиля хорошо училась. Поначалу не бузила, но с возрастом, всё больше и больше мечтала о жизни в настоящей семье. Единственное, что поддерживало Лилю, это надежда найти свою настоящую родню и рисование.
Рисовала она только одна, когда никто не видел. Она никогда этому не училась, но откуда-то в ней был этот талант.

Вокруг постепенно темнело, но трое подростков уверенным шагом направлялись в темноту, через парк. И вот, за последней группой деревьев замерцали оранжевые огни.
Старый сквер здесь упирался в не менее древние гаражи. А чуть правее, в тени каменных, так и недостроенных девятиэтажек, находился самодельный скейт парк – излюбленное место уличной шпаны, отчаянных сорвиголов и всех, кому по вечерам было нечего делать дома.
Ещё метров за десять их заметил Виталик Кутаров. Высокий плечистый подросток с тёмными волосами стоял возле скамейки, с потрёпанным скейтом в руках.
- Привет, давно вас не было, - поприветствовал он подошедших. Алик и Дима, как было положено «мужикам», пожали ему руки.
- Что нового? – спросила Лиля, забираясь с ногами на скамейку.
- Да всё так же, - вздохнул Виталик, садясь рядом и наблюдая, как Алик извлекал и рюкзака свой скейт. - Лучше скажите, как там у вас?
- А что? Мы опять наказаны, - улыбнулся Алик, уже стоя на скейте и балансируя руками.
- Снова? И за что на это раз?
- Да так, - перебила Лиля, уже открывшего рот, Алика.
- Да ладно Лилька, тебя то я не знаю… Опять искала информацию? – прищурил глаза Виталик.
- А если и да, то что? – с вызовом ответила Лиля, подперев руками голову и смотря, как ещё пара-тройка мальчишек, гробят скейты на площадке.
- А то, что нечего вам троим так подставляться. Ведь всегда есть мы…
Лиля обернулась на Виталика: - Ты серьёзно?
- Ну, а что, - непринуждённо продолжил мальчишка. – На нас то уж никак не подумают. И потом что это всё веселье вам достается?
- Не подумают? – усмехнулся Митька. – Да тебе лучше в детдом носа не совать. Тебя же всё ещё ищут.
-А мне и не надо в детдом, - не дав ответить Виталику, сказала Лиля. – Мне надо в роддом номер 22.
Брови Митьки поползли вверх, а Виталик, не задавая лишних вопросов, неуверенно сказал: - Это в центре, далеко… - и скосил глаза на Лилю.
- Трусишь? – зорко посмотрела на него девочка. – Ну и прекрасно, я и сама справлюсь, - добавила она, вставая на ноги.
- Лилька, да ты чего? Не пари горячку. Не сейчас же туда идти?
Девочка помолчала и согласно опустилась на скамейку. Всё-таки была почти ночь: - Всё равно обратно в детдом мне нельзя. Иначе с меня глаз не спустят…
Подошли ещё пара их друзей. Все обменялись новостями, но разговор про роддом при них не продолжали.
Скоро подкатил Алик, и глянув сверху вниз на компанию, обратился к Митьке и Лиле: - Нам пора, почти 10. Надо успеть до закрытия…
Митька обернулся на Лилю.
- Не смотри так на меня. Я уже всё решила.
- Ну, как ты можешь остаться? Где ты будешь жить?
- Не беспокойся! Не пропаду.
- Нет, я не оставлю тебя одну, - упрямо повторил мальчик.
- Дурак, - беззлобно сказала Лиля.- Я только найду всё, что мне нужно и вернусь. А если тебя накажут, и ты не сможешь выходить, то кто же мне поможет?
Кажется, этот аргумент подействовал на Митю и тот вскоре ушёл вместе с Аликом, взяв ещё раз обещание с девочки, что та вернётся.
Когда совсем стемнело, подростки в парке собрались у горящей бочки, и обменивались историями и интересными новостями. Лиля сидела рядом с Владиком, подобрав под себя ноги, и уставившись на языки пламени, которые лизали неровные края закопченной железной бочки.
- А я вот рад, что удрал. На свободе жить хорошо, - вздохнул Виталик.
- Только вот попадёшься, хуже будет.
Виталик улыбнулся и, наверное, хотел сказать, что его ещё надо поймать, но его перебила девочка, сидевшая напротив Лили. Её звали Аня, она тоже, когда-то обитала в их детдоме. Правда, не долго. Тогда у неё была фамилия Суханова. Потом её удочерили, и она стала Кромоловой: - А я вот оказалось умнее. Дождалась пока эти придурки меня удочерят, и смылась.
- И что плохого было в приёмных родителях? – спросил чернёнький мальчик лет десяти, имени которого, Лиля не знала.
- А на кой мне они? Они мне не родные… - упрямо ответила Аня. – Я может, ещё свою мать найду.
При этих словах Лиля приподняла голову и, более пристальней взглянула на неё: - Как?
Аня пожала плечами.
- А как же ты тогда оказалась в детдоме, если у тебя мать жива?
- Она меня бросила, а сама в Питер, на работу подалась. Больше я, её не видела. Чёрт с ним, проживу.
- А я домой хочу. К себе домой, - неожиданно сказала Лиля.
Многие промолчали, а Виталик приобнял её за плечи: - Ничего Лилька… Завтра вечером съездим к роддому.



Ничего у неё не получается так, как надо. Казалось, несчастья преследовали Лилю с самого рождения. Родиться не успела – бросили. Нашли ей других родителей – те погибли. Многочисленные вылазки за документами провалились. Всё что удалось узнать, так это роддом где она родилась. И сегодня снова всё пропало. Точнее вчера…
Она сидела в кабинете старшего инспектора милиции и со злостью смотрела на цветок чахлого «декабриста», который свешивал свои листья с синего сейфа. И где ему явно не хватало света. В углу в шкафу лежали пыльные папки и бумаги. На столе стояла кружка, со следами от кофе, которую, казалось, никогда не мыли. Всё это Лилю раздражало.
Поймали только её. Виталик и другие успели сбежать. А здесь её пол ночи расспрашивали, кто с ней был, но девочка упорно твердила, что действовала в одиночку, а про себя думала: «Блин, я прямо как матёрый преступник на допросе».
Лиля молчала и, на неё махнули рукой. Потом позвонили в детдом, где два дня назад заявили о пропаже ребёнка – девочки. Сверившись с фотографиями – сомнений уже не оставалось, что это Лиля. И та теперь ждала, пока за ней приедут.
«Гюрза, наверное, приедет!» - подумала Лиля. –«Сбежать бы!» - и её взгляд скользнул по зарешеченному окну. – Как в тюрьме!
Но неожиданно приехала не злобная заведующая, а спонсор детдома. Хотя его и спонсором то назвать было трудно. Нет, деньги, он конечно вносил. Даже оборудовал компьютерный класс и новою детско-спортивную площадку с кортом, бассейном и футбольным полем. Да и с его появлением почти пол года назад, детей стали чаще водить в кино и по зоопаркам с музеями.
Но он был не просто денежный мешок. Он много времени проводил в детдоме, интересовался каждым ребёнком в отдельности, часто играл с детьми. И от него исходила какая-то доброта. Лилю он почему-то выделил из всех остальных и, они подружились. Для всех он был Юрий Васильевич, а она его называла на ты и…
- Дядя Юра!? – воскликнула удивлённая Лиля, когда высокий, светловолосый мужчина вошёл в кабинет.

___________________________________
Вот такое начало.