Одни из обнаруженных врат привели человека к небольшому, но богатому миру – Новому Монако (переименованного позже в Апшай)
Эта планета была домом для тихой инсектоидной расы Г*неш, которые большую чать времени строили прекрасные и совершенные скульптуры из деревьев и растений, соединяя их органической паутиной и сращивая в единое целое.
Поначалу они полностью игнорировали колонистов, но когда те стали прогонять Г*неш из их садов и осваивать их земли, то многие Г*неш стали негодовать. Но все, что они могли сделать – это сказать: «Этого нельзя делать, пожалуйста, уходите!». Колонистам оставалось только потешаться над ними. Гении-садовники ничего не могли им сделать.
Но кое-что могли их покровители.
Огромный космический корабль прибыл через врата. Это был аппарат, каких никто из людей никогда не видел. Используя огромные шары раскаленной плазмы, они лавинным потоком снесли человеческий флот, расположившийся возле Нового Монако. Малые корабли, выпущенные из корабля-носителя устремились к планете, перенося в себе супер-солдат Вау.
Эти солдаты стали методично уничтожать всех людей-колонистов, которых обнаруживали. Представители малого благородного дома, управляющего планетой, напрасно надеялись сдаться. Вау уничтожили всех. После того, как Вау улетели, Г*неш вернулись в свои сады.
Вау оставили предупредительное послание будущим захватчикам: «Оставьте в покое эту планету. Это собственность Гегемонии Вау. Не пытайтесь перемещаться и далее по дорогам врат».
Но Человечество стало перемещаться вперед в поисках возмездия. Так они обнаружили еще больше миров, принадлежащих Вау, где встречали более развитые технологии, превосходящие человеческие во много раз.
Мало кто смог вернуться, чтобы рассказать об этом. Но и те, кто вернулись, были намеренно не тронуты Вау.
В конце концов, Вау приняли дипломата от Человечества – Бенджамина Вердена из Дома Джастиниан.
После первого визита к Вау Бенджамин вернулся подавленным их превосходством. Единственное, чему он был рад, так это тому, что Вау не были захватчиками. Их политическая структура работала на создание стабильности, которую Вау ценили больше всего.
Империя Вау и их образ жизни мало изменились за последние несколько веков, следуя диктатам Первого космического Императора.
Бенджамин узнал, что Г*неш были завоеванной расой. Но Вау обходились со своими подчиненными совсем не так, как люди.
Г*неш храбро сражались со своими захватчиками. Во время военных действий главнокомандующий Г*неш, полагаясь на знания о культуре Вау, потребовал соблюсти право на сохранение «лица» перед тем как объявить капитуляцию. Честь и достоинство для Вау – одна из важнейших концепций, и они стоят выше самой жизни.
Для командующего Г*неш, который был готов добровольно принять на себя позор поражения, Вау должны были чем-то пожертвовать, чтобы соблюсти просьбу Г*неш. Они дали Г*неш возможность жить мирно в обмен на полное повиновение. Сейчас Г*неш живут в «социальной отставке», но живут лишь благодаря тому, что главнокомандующий Г*неш вовремя понял социальное устройство Вау.
Это знание помогло и людям в последующие столетия общаться с Вау. Вау ясно давали понять, что им не интересно иметь дело с поллютантами (загрязнителями), коими они считают людей с их технологиями.
Отношения были формальными и удаленными на протяжении многих веков. Было ясно, что Вау не хотят, чтобы чужеродные идеи загрязняли их общество и не допускали к себе Человечество.

Встреча с расой Вау повлияла на усиление влияния Церкви. Особенно это стало заметно после смерти Пророка в звездных вратах. Человечество содрагалось от одной мысли об угрозе со стороны расы, превосходящей их технологически.
Церкоь Паламедеса объединила Человечество и усилила его веру в то, что оно было избрано для покорения звезд. Это была его судьба. Отступить сейчас означало предать Панкреатора.
Увещевания священников дали людям объединяющий символ веры – универсальную доктрину превосходства, опираясь на которую можно было бы двигаться дальше, глядя в лицо возможному поражению.
Именно церковь дала толчок Человечеству для достижения огромных высот. И та же церковь через столетия спустя будет предостерегать людей от такого греха.
Но событие, которое окончательно укрепило могущество расцветающей Церкви произошло до того, как известие о гибели Пророка Достигло всех миров.