Так много приходится писать по работе, что не остаётся сил писать ещё и что-то в воздух. Особенно смущает, что в рабочих текстах требуется почти паланиковская обрубленность, а я, наоборот, люблю разливаться сложноподчинённым соловьём. Ну да ладно.

Мне нужен фотоаппарат, чтобы это всё заснять. Что – всё? Мою смешную олдскульно-коммунальную кухню с всегда включённым радио. Кажется, радио из прошлого, потому что я не уверена, что в последние лет пятьдесят кто-то записывал такое. Две голосиськастые статуи в подъезде по бокам от лифта. Нарвские ворота утром и Нарвские ворота вечером. И Московские ворота вечером. Иногда. Набережную Робеспьера и Таврический сад. И ещё этот лабиринт двориков, который нужно пробежать, как лабораторной крысе, чтобы получить долгожданный кусочек сыра — мусорные баки, запрятанные в самую попу вселенной.

А ещё весна и активизируются всякие сумасшедшие. На работе это очень заметно, потому что читатели пишут дичайшую дичь.

Надо, надо мне... Камеру. Не фотоаппарат. Надеюсь, Павлу будут платить за его стажировку, тогда я не буду тратить столько денег на еду и смогу накопить на камеру.

Сильно устаю. Но эта жизнь мне нравится. Хочу булочку.