15. Исключение из правил.

Гарри шел, собираясь присоединиться к своему кузену и слизеринцам. Его глаза были влажными, но он старался пока этого не замечать и приблизился к ним со слабой улыбкой, затаившейся в уголках губ, когда он увидел, что Дадли балансирует в метре от земли, и при этом пытается сохранить равновесие, в то время как четверо слизеринцев дают довольно полезные советы.
- Эй, Тощий, - бодро поприветствовал его Дадли. - Смотри, я летаю!
- Невероятно, - поддразнил его в ответ темноволосый парень, прежде чем развернуться, чтобы неуверенно поприветствовать Пэнси Паркинсон, Теодора Нотта и Блейза Забини.
- Не стоит стесняться, - выговорила ему пепельноволосая блондинка и положила одну руку младшему парню на плечи, от чего тот немного вздрогнул. - У нас с Драко состоялся небольшой разговор, и мы решили, что если мы правильно на тебя повлияем, то сможем сделать из тебя почетного слизеринца. Как ты на это смотришь?
- Это означает, что нам придется очень сильно потрудиться, - Блейз страдающе вздохнул. - Но мы все же хотим взвалить на себя это непосильное бремя, так как надеемся на столь ценное приобретение для нашего факультета, усмехнулся он, обнажая жемчужно-белые зубы, и тоже положил руку к Гарри на плечо.
- Переводя на обычный английский язык, они предлагают тебе дружить, - рядом приземлился Дадли. - Ты можешь вообразить себе лицо мамы, если бы она увидела, что я летаю на метле?
- Так ты принимаешь наше предложение? - еще раз спросила Пэнси, и когда Гарри, застенчиво кивнул, она неожиданно завизжала и обняла его так крепко, что чуть не придушила бедного парня. - А теперь идем играть в Квиддич.
После пары кругов они, наконец, решили, что Тео и Драко будут играть за одну команду, в то время как Блейз и Гарри будут в другой. Они все собирались разом играть и за Охотника и за Ловца. Пэнси согласилась играть даже за Вратаря, а Дадли был в восторге, от того, что его утвердили на роль Загонщика, и собирался играть за обе команды. Через некоторое время, Гарри пришлось признать, что Драко действительно прекрасный Ловец, хотя в данном случае, ему было трудно сконцентрироваться на снитче, так как ему нужно было следить и за Дадли и даже пару раз удерживать того на метле. Никого не удивило, когда Гарри поймал снитч, во время очередного дух захватывающего финта (ему нужно было, в очередной раз поймать Дадли), и их команда выиграла со счетом 200-80, хотя Драко утверждал, что это произошло благодаря тому, что Дадли хорошо выполнял свою задачу и не подпускал к Гарри бладжеры.
Так как они пропустили обед, то все вместе пошли в покои Драко и попросили одного из домовых эльфов принести им что-нибудь перекусить, и разговорились о школе и учителях, Квиддиче (любимая тема Дадли) и даже о своих семьях.
У Пэнси была старшая сестра, которая закончила Хогвартс два года назад и теперь работала брокером недвижимого имущества и в Магическом и в Маггловком мирах. Ее родители развелись, когда Пэнси было только четыре года, и с тех пор она жила со своей матерью, которая зарабатывает на жизнь небольшим ресторанчиком. Они не были до отвращения богатыми, как Малфои, но у них было все, в чем они нуждались и чуть-чуть побольше.
Предки Блейза иммигрировали из Италии примерно два столетия назад, но их происхождение все еще можно было понять, по темному цвету волос и кожи. Он был единственным ребенком, как и Драко, они провели все свое детство вместе, часто доводя до безумия своих родителей. Его мать не говорила, где она работает, поэтому никто не знал, что она делает в течение дня, а его отец управлял их огромным состоянием.
Тед был самым младшим после Гарри (хотя, он тоже был выше гриффиндорца) и имел шестилетних сестер-близняшек. Когда он был младше, он проболел двухсторонней пневмонией больше года, и с тех пор его мать, была немного черезмерно озабочена его здоровьем. Его отец работал адвокатом и естественно Пожирателем Смерти
Когда разговор перешел на семью Гарри, он сказал только, что он жил со своими дядей, тетей, и естественно Дадли, и что большего добавить он не может. Остальные, кроме Дадли, не были удовлетворены подобным ответом, в конце концов, каждый из них рассказал ему, одну две истории из своей жизни, но в тот момент, когда Пэнси собралась открыть рот, в дверь постучали. В проеме показалась голова Сириуса.
- Эй, я прерываю что-то важное, или я могу заглянуть на минутку? - поприветствовал он, открывая дверь пошире.
- Конечно, заходи, - позвал Гарри. - Все хорошо? Где Ремус?
- Все прекрасно, - просиял Сириус, слегка прижимая крестника. - Это был лучший день в моей жизни. Я только хотел сказать спасибо и узнать, как прошел твой день. А Ремус сейчас в нашей комнате, - заговорщицки усмехнулся он.
Гарри на мгновение задержал на нем взгляд, после чего, застонал и покраснел:
- Я не должен был этого слышать Сириус. Чертово воображение!
- Эй, мне обидно, - заскулил Сириус, но весь эффект портила усмешка во все лицо, хотя Гарри этого не видел, так как зарылся головой в рубашку Сириуса. - Если я тебе так неприятен, то я пойду, ты не хочешь мне ничего сказать?
- Три вещи, Сири, - поднял голову черноволосый парень. - Во-первых. Ты невозможен. Во-вторых, ты мне не отвратителен. В-третьих, весело проведи время, но я не желаю слышать подробностей. Вообще!
Сириус смеясь, выскочил из комнаты:
- Хорошо, хорошо, я передам привет Ремусу от тебя - если найду время.
Гарри схватился за голову и простонал:
- Чертово воображение! Чертово воображение!
- Я не знаю, что случилось, из-за чего ты так отреагировал, - вклинилась Пэнси. - Я имею в виду, что, конечно, этот парень - горячая штучка.
- Это мой крестный, - вздохнул Гарри. - И он встречается с профессором Люпином. Я просто не хочу представлять себе, как они занимаются сексом, они мне как родители.
Они задумчиво смотрели на Гарри несколько мгновений, после чего на их лицах появилось осознание, которое быстро превратилось в выражение подобное Гарриному.
Дадли вздрогнул, потирая виски:
- Теперь у меня есть некоторое представление о моих родителях делающих... это.
Гарри резко побледнел.
- Черт, мне плохо, - чертыхнулся он и помчался в ванную.
Было довольно странно, ощущать некоторое удовлетворение, когда склоняешься над унитазом и усилием заставляешь желудок очиститься. Это - то, что ему приходилось делать всякий раз, когда его дядя делал с ним... «это» - как красноречиво выразился Дадли. Нет, не секс. Заниматься сексом, так или иначе, было проще. Дядя Вернон только пихал его на свою кровать, либо прижимал его к стене и насиловал сзади. Он не нуждался в том, чтобы видеть жажду и ненависть на лице дяди, или то, как дергался его член. Он вообще не нуждался в том, чтобы его видеть, так он мог хотя бы притвориться, что это не его дядя, кто-то другой, вроде того пьяного человека, который украл его невинность, все это не имело значения, так как это был не его дядя, не его семья, которая должна о нем заботиться. И Гарри знал, что он просто так лгал себе.
В желудке почти ничего не было, так как он съел не очень много, он только начал медленно привыкать к нормальным порциям еды. Однако это заставило его почувствовать себя лучше.
Он прополоскал рот и направился обратно в свою комнату, но все еще выглядел бледным, словно призрак.
- Я сожалею, Гарри, - воскликнул Дадли, как только разыскал своего кузена.
Он двинулся, чтобы обнять младшего парня, но Гарри уклонился:
- Все хорошо.
- Мне не кажется, что с тобой все хорошо, - начал спорить обеспокоенный Драко. - Мы слышали, как тебя вырвало.
- Хорошо, в таком случае, так мы убедились, что вы по каким-то причинам внезапно не оглохли, - холодно отрезал Гарри. - Прошу меня извинить.
- Тощий, - виновато протянул Дадли, когда Гарри уже почти достиг двери. - Останься, пожалуйста? Мы не будем приставать к тебе, обещаем, правда, парни?
Слизеринцы энергично закивали, и Драко указал на место между ним и Блейзом:
- Присаживайся сюда, Гарри. Мы обещаем, что не будет провоцировать тебя, на очередную встречу с белым другом.
Гарри поколебался и все же сел, прижимая колени к груди и обнимая их руками.
- Все хорошо.
В ответ никто не проронил ни слова. Естественно, они не верили ему - он и сам себе не верил большую часть времени, так что этого и стоило ожидать в итоге. Драко, помня о недавней реакции Гарри, медленно положил руку ему на узкие плечи, наклоняя его все ближе и ближе, до тех пор, пока голова Гарри не коснулась его груди. У блондина были свои собственные догадки по поводу его состояния, как и у большинства в этой комнате. Однако эти подозрения не были обоснованы и критики не выдерживали. В особенности, если собеседник – слизеринец. Было немного страшно. За последние несколько дней он часто видел, как Гарри плакал, и тот никогда не скрывал свои чувства. Однако сейчас, и когда он приветствовал Волдеморта, казалось, будто он спрятал все эмоции под своеобразным щитом. Блондин предположил, что это вроде защитного механизма, вопрос только в том, чего же так боится юный гриффиндорец.
- Я могу тебя спросить кое о чем, Гарри? - тщательно выбирая слова, спросила Пэнси, чем выдернула Драко из собственных мыслей. - Это весьма личный вопрос, и я могу понять, если ты не захочешь отвечать.
- Я думаю, мне было бы проще, если бы ты его задала, - пробормотал Гарри, все еще утыкаясь головой в грудь Ледяного принца.
- Хорошо, все мы знаем, что ты через два дня женишься на Темном Лорде, - начала она, выглядя немного возбужденной. - И я знаю, что весь факультет Гриффиндор считает, что ты должен жениться только по любви, таким образом, я задаюсь вопросом, ты задумывался о том, чтобы когда-нибудь полюбить его?
- Шляпа хотела отправить меня в Слизерин, - перемещая свою голову с груди Драко, на его бедро.
- Неужели такое было? - потребовал ответа Блейз. - Я не знал об этом.
- Шляпа хотела отправить меня в Слизерин, - повторил зеленоглазый волшебник, и чуть громче. - Я отказался.
- Ты отказался? - не поверил Тед. - Ты не мог отказаться от выбора шляпы, она распределяет туда, где тебе самое место.
- Я не хотел находиться на том же факультете, на котором учился Драко, - признался Гарри. - А Рон рассказал, что именно на Слизерине учился Темный Лорд, так что я в итоге отказался.
- Я действительно произвел на тебя такое плохое впечатление, правда? - задал риторический вопрос Драко, пропуская сквозь пальцы, густые, черные волосы Гарри.
- Ты не ответил на мой вопрос, - напомнила Пэнси. - Ты полюбишь Темного Лорда?
- Если это возможно, - ответил Гарри и, получив несколько недоуменных взглядов, добавил. - Если я должен его полюбить, то это значит - полюбить безответно. Я не хочу прожить всю свою жизнь с кем-то, кто никогда в ответ не почувствует того же, что я чувствую по отношению к нему.
- Таким образом, ты проживешь всю свою жизнь с тем, кого ты ненавидишь? - спросил недоверчиво Дадли. - Ты же это не всерьез!
- Я не ненавижу его, - поправил Гарри, получив на это еще более ошарашенные взгляды. - Я ненавижу Беллатрикс Лестрейндж и Питера Петтигрю, не Тома.
- Том? - хором спросили слизеринцы.
- Он сказал, что я могу так его называть, - пробормотал Гарри. - Я думаю, вы бы не оценили, если бы я назвал его Волдемортом, - они все разом вздрогнули. - Видите.
- Так ты собираешься держать его на расстоянии? - еще раз спросила Пэнси. - Это может оказаться трудно, так как ты обязан раз в неделю с ним спать.
- Спасибо, Пэнси, я знаю условия контракта, - выдавил Гарри, прикрывая глаза.
- О, я извиняюсь, Гарри, - ведьма немедленно принесла извинения. - Я только хочу понять, чем я могу тебе помочь.
- В данный момент, мне очень поможет смена темы, - шутя, ответил Гарри.- Я просто великолепно научился заменять мысли о браке, мыслями о единорогах и радуге. Вам стоит тоже так делать время от времени, это действует немного ободряюще...
- О, отлично, давайте поговорим о Квиддиче, - воскликнул Дадли, игнорируя коллективный стон. - Правда, что на Ловцов нападают чаще всего?
Тед был единственным, кто ему устало кивнул, но это нисколько не воспрепятствовало тому, чтобы он продолжил счастливо болтать, пока Драко, наконец, не прервал его.
- Как вы смотрите на то, чтобы пойти посмотреть фильм? - предложил он, и все приободрились. - Вы сказали, что у вас еще несколько осталось.
Им пришлось приложить довольно много усилий, чтобы убедить Дадли, но, в конечном счете, они все направились в покои Гарри, где находился ноутбук Дадли и сели смотреть "Семь лет в Тибете".
Фильм был долгим, и ребята заснули, не досмотрев его до конца, к тому же была ночь.
Все, за исключением Гарри, который снова не достаточно устал, чтобы уснуть. Ночь, которую он провел в постели Драко, была не настолько хороша, чтобы оставаться там дальше. Гарри, не знал, сколько он действительно проспал – возможно, часа два, хотя он сомневался, но когда он проснулся и увидел обнимающие его руки, он испугался и попытался подняться повыше, тихо прося отпустить, не позволять случиться этому снова:
- Нет, Дядя Вернон, пожалуйста.
Драко, естественно крепко спал. Когда он, наконец, высвободился и переполз на другой конец кровати, зная по опыту, что попытка сбежать, сделает только хуже. Он спрятал голову в руках и тихо хныкал:
- Не снова, пожалуйста, нет, не делайте этого, позвольте мне уйти, я буду хорошим.
Он никогда не говорил эти слова вслух, потому что считал это глупым и пытался доказать себе что сохраняет тем самым свою гордость и достоинство. Эти его мысли неизменно приводили к тому, что он чувствовал себя жалким и бесполезным - маленькая шлюшка, как любил говорить его дядя. Возможно, если бы он попросил, дядя бы остановился, но это было только желаемое, воспринимаемое за действительное, и Гарри это знал. Поттер теперь знал, что когда дядя его изнасиловал, то он никак не имел на это права, для ребенка было ненормально подвергнуться насилию, хотя он думал иначе первые несколько лет после того случая. Хороших детей угощают конфетами, плохих - насилуют, простая теория, за которую он цеплялся в течение долгого времени. Все это гораздо легче принять, если думаешь что заслужил, - таково положение вещей. Он никогда не понимал, в чем же он виноват и единственным предположением было, что такова его судьба - как некоторые овцы рождаются черными, тогда как остальные - белыми. Теперь он знал, что он не родился для того, чтобы быть изнасилованным, и что дядя Вернон был тем, кто поступил преступно, однако это только заставило его почувствовать себя беспомощным и грязным. Раньше это причиняло боль. Кто мог его полюбить? Они все говорили, что они заботились о нем, но они не знали правды. Хорошо, Северус знал, но это было не то, потому что Мастер Зелий думал о нем, как о слабом ребенке, и как этот ребенок может противостоять тучному магглу? На Гарри знал правду, он не был, слаб, его возможности были на уровне Волдеморта и Дамблдора, он должен был быть в состоянии защитить себя от одного маггла. Но он не смог, потому что они были его родственниками. Кто же мог его полюбить, даже если его семья не смогла этого? Так он носил это в себе, медленно умирая и тихо скуля. Когда прошло несколько часов, он, наконец, успокоился и свернулся в тугой комочек, скрывшись под одеялом.
И тут начались кошмары с участием Волдеморта. Они были у него всегда, но в детстве он воспринимал их как последствия неуемного воображения. Он не знал, ни страшного человека с красными глазами, ни его жертв, и был уверен что такой вещи как магия не существует. Тогда, да, он испугался, но кошмары были редко, и он очень скоро о них забывал. Когда он поступил в Хогвартс, они окончательно перестали его беспокоить, но когда Волдеморт воскрес, они вернулись. Сначала это были просто сны-воспоминания, о смерти Седрика и Сириуса, или в случае Сириуса, будто бы он умер, и это было нормой, так как у всех бывают кошмары время от времени. Но и тогда, это не было обычными кошмарами, поскольку у Мальчика-который-выжил не может быть что-то обычное. Вскоре они превратились в видения, но не в такие видения, как у Профессора Трелони, которые та любила составлять, хотя они тоже вроде, не были реальными. Это было еще хуже, в то время когда они были в состоянии войны, и Волдеморт убивал и мучил магглов и магглорожденных, каждую ночь. Гарри чувствовал каждое проклятье, слышал каждый болезненный крик, каждое отчаянное рыдание, каждую обреченную мольбу о пощаде. Он чувствовал отчаяние жертвы и удовлетворение Волдеморта, когда все, что оставалось, это была стенающая груда крови, плоти и костей. Иногда он ощущал на себе их, умоляющие его о помощи, взгляды. Он взял их боль, но Волдеморт этого не заметил, а его так называемые друзья, только видели темные синяки под глазами на следующий день, но когда он им улыбался, даже если улыбка была вся насквозь притворной и напряженной, они сразу же успокаивались и переводили разговор на школьные проблемы (Гермиона) или на квиддичные состязания (Рон). Теперь, единственные, кого время от времени пытал Волдеморт, были Пожирателей смерти, но Гарри все еще брал большую часть их боли, и никто не замечал. Он знал, что это было опасно, и, в конце концов, могло его просто убить, но еще хуже было оставлять их страдать без какой-либо помощи. Гарри привык к боли. А когда не было текущих сессий пыток, перед его глазами вставали видения прошлого, и хотя он не мог изменить его, он все еще чувствовал эхо каждого проклятья. Это было хуже всего, так как его страдания не могли ничем помочь несчастным жертвам, но он просто не мог остановиться, так или иначе, он выжил. Все это не означает, что у него были силы, чтобы переживать весь этот ужас каждую ночь. Он не спал по ночам, как остальная часть его сверстников.
Он осторожно убрал со своего живота руку Дадли и, после того как выключил ноутбук, он на цыпочках покинул комнату. Гарри решил немного исследовать Малфой-мэнор, в тоже время, не беспокоясь о том, что могут подумать о нем, крадущимся тайком и шпионящим. Он никогда не боялся темноты – скорее всего из-за того, что он жил в чулане – и даже при том, что по спине все же пробегали мурашки, он почти наслаждался полуночной прогулкой. Темноволосый парень даже вышел в парк и немного посидел у реки, вслушиваясь к звукам ветра и ночных животных. Потом гриффиндорец отправился обратно, и в библиотеке, которую он нашел ранее, просидел остаток ночи, читая все, что нашел по магическим обычаям и все, что они знали об эмпатах. В одной из книг автор сравнивал волшебников (и ведьм) с магглами, разницу в костюмах, разницу в мировоззрении, и как это сложилось. Был один отрывок, который сильно заинтересовал Гарри, о том, почему в волшебном мире были приняты нетрадиционные отношения, и даже в какой-то мере считались нормой:
«В отличие от магглов, волшебники давно приняли гомосексуальные отношения. Недавний опрос (опрос был более чем, не последний, так как книга редактировалась более десяти лет назад), показывает нам, что большинство волшебников и ведьм, являются бисексуалами, что позволяет им легче принимать подобные отношения. Ненависть по отношению к гомосексуалистам у магглов, часто объясняется неестественностью, поскольку цель брака состоит в том, чтобы произвести на свет детей. Однако это не является препятствием в волшебном мире, поскольку волшебники и ведьмы могут легко зачать с помощью зелий и определенных ритуалов. В редких случаях даже волшебник может иметь возможность – как женщина – забеременеть, хотя для него это может послужить причиной смерти, во время родов или может произойти выкидыш. В этом случае, важно создать у беременного волшебника небольшой стресс – определенную эмоциональную вспышку – насколько это возможно, так как у таких волшебников, вся магия сосредоточенна на их ребенке. Однако, поскольку большинство из таких «носителей», как их обычно называют, очень сильны, они склонны к огромным выплескам спонтанной магии, во время сильных эмоций…»
Гарри захлопнул книгу и свернулся на своем стуле. «Кровавый бриллиант», думал он о себе, теперь у него появилась еще одна причина для беспокойства, возможность забеременеть. Вероятность, хоть и не была высока, что он окажется «носителем», но он так же был уверен, что возможность пережить «Аваду» была еще ниже, и он уже давно понял за прошедшие годы, что Гарри Поттер является любимым примером богов, для исключений из правил. А он был очень силен, бессмысленно отрицать.
- Хорошо, Поттер, - попытался он убедить себя. – Нет никакого смысла волноваться, если ты не знаешь, действительно ли ты являешься «носителем».
Взяв себя в руки, Гарри отправился на поиски другой книги, так как его книга бесполезна, из нее было не узнать, как определить, можешь ли ты забеременеть. В некоторых из просмотренных им книг были тесты на определение, но все они требовали либо использование палочки, либо, крайнем случае, зелья, и если первое он не мог использовать, второе займет слишком много времени, и он искал дальше. Зеленоглазый волшебник, уже почти потерял надежду, когда наткнулся на одну анкету, которая обещала дать довольно достоверный ответ, может ли он быть «носителем».
Некоторые из вопросов, казались довольно разумными, как например, был ли он меньше ростом, чем большинство его сверстников (неприятно, но это так), или выглядит ли он немного женоподобно (в этом тоже пришлось себе признаться), но с другой стороны, некоторые вопросы, казалось, были совершенно случайны, как такие, какой его любимый цвет (зеленый), или нравятся ли ему ананасы (да). В целом, чуть больше двадцати вопросов, и за каждый ответ вы получаете от одного до пяти баллов. Если у вас больше девяносто баллов, то вы, скорее всего «носитель». Гарри дважды проверил баллы, прежде чем застонать и потереть виски. Действительно - «Проклятое сокровище». Сто три балла явно больше чем девяносто, не так ли?
Уже взошло солнце, когда Гарри вернулся в свою комнату, чтобы принять душ, остальные все еще спали, и это было замечательно, иначе бы они заметили временное исчезновение косметических чар, показавших ушибы и незажившие раны, покрывающие каждый дюйм его тела.