"Однажды обнаруживаешь, что тебя нет. Ты разбит на тысячу кусков, и у каждого куска свой глаз, нос, ухо. Зрение делается фасеточным, - в каждом осколке своя картина, - слух стареофоническим, а запахи свежего снега и общепита, перемешавшиеся с ароматами тропических растений и чужых подмышек, образуют какафонию.
С юности делаешь титанические усилия, чтобы собрать, сложить своё "я" из случайных, чужих, подобранных жестов, мыслей, чувств и кажется, вот-вот ты готов обрести полноту самого себя. Ты даже слегка гордишься своей уникальной личностью, некое имя-фамилию, дал этим ничего не значащим звукам свою индивидуальность, свои оригинальные черты.
И вдруг - крах! Куча осколков. Никакого цельного "я", есть одни только дорожные картинки, разбитый калейдоскоп, и в каждом осколке то, что ты придумывал, и весь этот случайный мусор и есть "я": слепой старик, наслаждающийся Бетховеном, красавеца, безрадостно и тоскливо несущая свою красоту, две безутешные старухи и маленький мальчик, удивляющаяся глупости, тайне, лжи и прелести мира.
...
... красота листьев и камней, и человеческих лиц, и облаков слеплена одним и тем же мастером. и слабое дуновение ветерка меняет и расположение листьев относительно друг друга, и их оттенки. Рябь на воде приобретает новый удар, умирают старики, вылупляется молодь, а облака тем временем преобразовались в воду, были выпиты людьми и животными и вошли в почву вместе с их растворившимися телами. Маленькие люди нашего царя наблюдают эту картину, задрав голову. Они восхищаются, дерутся, убивают друг друга и целуются. Совершенно не замечая автора, которого почти нет"