Когда она появилась в моей комнате, я довольно сильно испугался. Любой бы испугался. Мы привыкли смотреть фильмы о сверхъестественных явлениях, читать книги. Нас ужасно раздражают герои, которые отрицают факт существования необычного, даже если упираются в него лбом. Конечно. Ведь мы знаем, что смотрим. Знаем, что читаем. Что слушаем. Фантастика. Ужасы. Триллеры. Сказки. И когда герой сказки не верит тому, что видит, когда он говорит «Такого не бывает!» – мы думаем: «Вот ведь упрямый осел! Это же просто волшебство!»
Но когда это «что-то» случается с нами в нормальной жизни – мы не верим. Ведь этого просто не может быть! Это – реальный мир!
Так что когда она с легким хлопком появилась у меня в комнате – я испугался. Не кричал. Не было никакой истерики. Я вообще ничего не сказал. Просто смотрел в ее симпатичное лицо, и не знал, что думать. Мозг, работающий на пределе, никак не мог найти разумного объяснения. Нападение? Ограбление? Опыты правительства? Розыгрыш? Что вообще происходит?
А потом, с таким же хлопком, с каким она материализовалась посреди моей гостиной, в голове вспыхнул ответ: «Это случилось! Это невозможно!»
- Не бойся…
Пытаясь осмыслить ее слова:
- Я не боюсь.
Молодая, очень красивая. Слишком красивая, чтобы влюбиться. В каком-то легком одеянии. Совершенно внеземном.
- Кто ты?
Мягкая улыбка. Такие бывают только у фей.
- Ты фея?
Она рассмеялась. Чистым смехом. Абсолютным смехом. Искренним и добрым. Настоящим.
- Фея? Нет, я не фея…
Заинтересованный взгляд карих глаз. Как будто это я появился у нее дома, а не она у меня.
- А я тебя таким и представляла.
- Я тоже…
Это была правда. Буквально за минуту до ее появления я представил себе девушку. Я представил себе именно ту девушку, которая теперь стояла передо мной.
- Я не фея, - еще раз повторила она.
- А кто ты?
Испуг сменился спокойствием. Я не хотел, чтобы она уходила. Мне нравилось, что она здесь. От нее исходило исключительное умиротворение.
- Вы называете нас джинами. Мне больше нравится другое название.
- Какое?
- Ты не поймешь, - удивление в ее глазах превратилось в грусть.
- Почему?
- Люди не понимают.
- Скажи, пожалуйста, - попросил я.
Она закрыла глаза, и я услышал. Это было не название. Мелодия. Не песня. Мелодия, которую не может воспроизвести ни один земной инструмент. Самая красивая мелодия, которую я когда-либо слышал. Самая красивая мелодия, которую хотел бы услышать человек. Вот только она прозвучала, и я сразу ее забыл.
- Так тебя зовут?
- Да.
- Красиво… а как мне тебя называть?
- Никак. Если ты, конечно, не против.
- Не против, - сказал я.
Мы молча разглядывали друг на друга. Я не чувствовал неловкости оттого, что смотрю на нее, ничего не говоря. Мне было очень спокойно.
Я первым нарушил молчание.
- А что ты тут делаешь?
- Ты подумал обо мне…
- Да, - признался я, - но это вышло случайно. Я же никогда тебя не видел.
- Я тоже тебя никогда не видела. Но тоже подумала о тебе. Когда человек, такой, например, как ты, думает о… о таком «джине», как я, а такой «джин», как я, думает о таком человеке, как ты, например, то они встречаются.
- Но это невозможно! – тем не менее, я сам не очень верил своему утверждению.
- Вероятность такого события ничтожно мала. Скажем так… за всю историю вашей цивилизации наша с тобой пара – первая.
- И что это значит?
- Значит? Это значит, что тебе очень сильно повезло. А мне повезло меньше.
- Почему?
- Теперь у тебя есть три желания.
- Три желания?
- Да.
Детская мечта. Все эти мультики про Аладдина. Волшебную лампу. Фонтан желаний. Эльфов и так далее. Каждый человек хоть раз, да задумывался, что бы он себе пожелал. Я вспомнил, как в детстве читал «Предел желаний» Роберта Шекли. Там герой попал в похожую ситуацию. Практически один в один. И как бездарно он израсходовал свои три желания. Конечно, там были свои «но», которые заставили героя, в силу его малодушия, пожелать именно то, что он пожелал. Всегда есть свои «но».
- Любые?
- Абсолютно!
Я опять молча смотрел на нее.
- Поверь мне, - просто сказала она. И я поверил.
- Повезло, - задумчиво произнес я, - а почему тебе не повезло?
- Что? - она рассматривала мою комнату, и, видать, не услышала вопроса.
- Ты сказала, что мне сильно повезло. А тебе повезло меньше. Почему?
- Все очень просто. Вы, люди, живете своей жизнью. Конечной жизнью. Вы очень эгоистичны, и в основном думаете только о себе. Взрослеете, думая только о себе. Умираете, думая только о себе. Единственное, что вы можете дать миру – это новую жизнь. Ребенка. Человека. Но и детей вы часто заводите, думая только о себе…
- Это не правда.
- Не важно. Вы дарите жизнь. Сами умираете. В этом смысл вашего существования. Жизнь ради смерти. Смерть – ради жизни. Мы живем очень похоже. Нас не так много. Когда-нибудь мы исчезнем вовсе. Смысл нашей жизни – дарить счастье.
- Я немного не понимаю.
- Я еще совсем молодая. В общем, я могу жить вечно. Но…
Она замолчала.
- Но что?
- Но после того, как я исполню три твоих желания, мне придется умереть.
Я же говорил, что всегда есть «но».
- Почему умереть?
- Таковы правила. Жизнь – ради счастья. Смерть – ради счастья. Счастье – в твоих желаниях. В них же – моя смерть.
- А сколько тебе лет?
- Восемнадцать. Это очень мало. За последние несколько миллионов лет умерла только одна «джин». Она подумала о каком-то забавном существе. А оказалось, что такое действительно существует, и наделено интеллектом. И существо это думало как раз о ней. Это было не в вашей галактике.
То, что жизнь есть не только на Земле я. В целом, догадывался. Поэтому не особо удивился. Тем более, что она сказала это с такой легкостью.
- И что теперь?
- Теперь? Теперь та галактика полностью принадлежит этому «забавному» существу. А ее больше нет в живых.
- А сколько ей было?
- Около восьмидесяти девяти миллионов лет.
- Ого!
И опять эта легкая улыбка.
- А могу я ничего не загадывать?
- Можешь. Но это ничего не изменит.
- Почему?
- Таковы правила.
- Понятно.
Но-но-но. Всегда есть «но», которое портит картину. И ты ничего не можешь делать.
- Не думай об этом. Мне восемнадцать, и это ничтожно мало по нашим меркам. Я очень хочу жить, но ты не в силах что-то изменить. С другой стороны, перспектива вечности меня совершенно не греет. Так что давай закончим со всем быстро. Ожидание смерти намного страшнее…
(продолжение скоро)