Все ближе и ближе это дно. Совсем близко… я уже могу касаться его рукой. Как же так вышло? Почему?
Я закрываю глаза…

Когда ни о чем не думаешь, то ничего и не происходит. День может проходить вслед за днем, неделя за неделей, год за годом, и ровным счетом ничего не меняется. Ты стареешь. Хотя это слово не совсем правильно характеризует твое положение. Нет… ты умираешь. Задыхаешься в повседневном беге, захлебываешься в повседневных заботах. Только главное не то, что ты задыхаешься или захлебываешься. Главное, что в повседневных. Ничего не меняется. И не может измениться. Ведь ты просто умираешь…
Я умираю, сидя на скамейке за столом бара. Я умираю, поглощая безмерное количество алкоголя, я умираю, выкуривая целые поля табака. Но не это главное. Я умираю, потому, что не вижу отсюда выхода. Я не знаю, как выбраться из этого состояния полной отрешенности и нежелания чем-то заниматься. Оно так заманчиво просто, так обескураживающе легко, что расстаться с ним представляется мне невозможным. Я иссяк. Как перевернутый сосуд… все вытекло. И ничего не случилось. Мне больше нечего отдавать. Я перестал ощущать трогательность легкого прикосновения ночи. Перестал видеть красоту гниющих цветов. Перестал чувствовать свежий запах реки. Я потерял возможность чувствовать. И мне так тяжело ее найти… больше ничего не приносит радости. Не той радости, которую ты испытываешь, когда слышишь хорошую шутку. Не той, которая появляется при встрече с хорошим другом. И совсем не той радости, что несет в себе затяжка через дырявую алюминиевую баночку. Я потерял радость самого себя. Я потерял радость окружающего мира. Или мир потерялся. Я не могу точно сказать.
- Прости пожалуйста, - и я сгоняю эту неизвестную юную особу с моих колен. Тимур смотрит на меня пьяным взглядом. Радостным пьяным взглядом. На подобную радость я тоже способен.
Я потерял радость осознания нового. Вот в чем дело. Потерял радость ожидания. Радость стремления. Время, как песок, утекает сквозь пальцы, и я потерял радость ощущать его приятное скольжение по моей коже. Время убивает меня. Я захлебываюсь в его водах, не могу выбраться. Проводя день за днем в пьяном угаре, не могу вдохнуть чистого воздуха. Я потерял его радость… воздух теперь – просто воздух. Им остается только дышать. Им уже невозможно жить.
- Что с тобой? Тебе плохо? – она смотрит на меня своими обведенными черным глазами. Как же ты не похожа на нее…
Я отворачиваюсь, и иду к выходу.
- С ним все хорошо? – она обращается к Тимуру, - куда это он?
- Оставь его. С ним все будет нормально. Оставь.
Да… все будет нормально. Как всегда? Как всегда. Все будет просто прекрасно. Как всегда. Всегда…
Я выбегаю из бара. Или выхожу. В моем состоянии трудно бегать. Чуть не падаю на лестнице. Люди. Стоят на выходе. Компаниями. Веселые и беззаботные. Как всегда. Как вчера. Как сегодня. Как завтра. Также, как будут стоять другие, когда эти уйдут. Когда эти умрут. Вот и все. Как всегда. И ничего не изменится.
Я иду по улице, стараясь держаться ровно, чтоб не привлекать внимания милиционеров, которые могут оказаться здесь в любую минуту. Даже в следующую…
Я иду, а город, как всегда, пуст. Просто сейчас ночь. А ночью города всегда выглядят пустыми. Пустой город, в котором живут пустые люди. В котором живу пустой я…
Я дохожу до реки, перегибаюсь через перила, и вся моя пустота рвотных потоком льется в воду. Я пуст, как опустошенные пустоты. Я смотрю в реку, и вижу свое отражение. Как же так получилось? Почему?
Я закрываю глаза…

Я плыву вместе со всеми. Даже не совсем себе представляя, где именно я нахожусь. Кем именно я являюсь. Плыву вместе со всеми в общую сторону. Общим движением. Общей массой. Такой же. А где-то высоко, над толщей воды, над простором небес… над тихим шелеством листвы… над скромным пением птиц… над моим домом… где-то очень далеко, очень высоко… где-то там восходит Солнце, но его лучи меня уже не коснуться…
Я закрываю глаза, и холодная влага воды навсегда скрепляет мои веки. Я сплю…