Ещё не так давно мне хотелось знать все.

Куда? С кем? Как все прошло? Кто пишет/звонит?

Не потому, что ревность. Во мне ее ровно столько, сколько должно быть у здорового человека. Без отклонений.
Не потому, что не доверяю. Никогда раньше он не давал поводов для подобного, да и я довольно доверчивый по природе человек.
Вот просто потому что мне интересно знать о нем как можно больше. Потому что нравится разговаривать с ним. Потому что хочу внимания своего мужчины. Тем более в условиях декретного дефицита общения.

Это всегда, ну или почти всегда, воспринималось нормально. Я получала ответы на свои вопросы. Чаще всего короткие, иногда с легким недовольством в голосе. Бывало с неохотой, но всегда правду.
А потом, узнав его поближе, я осознала, что к «хочу» примешивается ещё кое-что. Я должна знать. Мужчина-косяк попадает в неприятности со стабильной регулярностью. И, как я потом поняла, чаще всего неприятности он приносит себе сам. Своим поведением и характером. Потеря контроля с моей стороны, как бы это не звучало смешно по отношению в взрослому дяде, часто кончается плачевно. А мне, ведь, ещё нужно успеть подготовить дипломатичную, тактичную, не навязчивую речь. Чтобы легонько отвести от греха. И до этого, неплохо бы, собрать максимум информации по скупым фразам и проанализировать.
И я продолжала задавать вопросы. Чтобы знать, не лезет ли он двумя ногами в очередное дерьмо.
Ответы становились все короче. Начались периоды «отмалчивания». Другой на его месте соврал бы, а он не умеет. При любой попытке придумать верный, а не правдивый, ответ на его лбу загорается красная бегущая строка: «Ложь». Он прекрасно об этом знает. Я знаю. И он знает, что я знаю. Поэтому он даже не пытается лукавить, просто молчит или агрессирует. И это самое страшное. Если период тишины длится долго, а на вопросы все не появляется ответ, значит, все плохо. И чем дольше тишина, тем хуже. Последний инцидент длительного замалчивания информации закончился для нашей семьи потерей 100 кусков.
Понять и простить. Легкая, ненавязчивая лекция. Клятвы.
И, какой-то период, все, действительно, было прекрасно.

А потом опять пришла она. Паранойя.
Упреки, что все против него. Обвинения, в том, что я ваяю из него «каблука».

Зачем тебе? Что надо? Мои дела.

И, вот сейчас, пережив уже сотню «допросов», я отчетливо понимаю, что НЕ хочу знать. Мне, по-прежнему надо. Вернее, даже, надо БЫ быть в курсе. Ведь его косяки, как правило, затрагивают всю семью. А я не хочу.
Не хочу, как, порой, не хочу знать, что за подозрительные звуки извлекают дети, оставшиеся одни к комнате. Как иногда отворачиваюсь от них же, громящих квартиру. Мама устала. Она не видит и не слышит. Мы все уберём. Позже.

Так и ним сейчас. Периодически поглядывая на выражение лица и анализируя обрывки телефонных разговоров я лениво пытаюсь понять какого уровня проблему он сейчас создаёт. Просто ли это раскиданные игрушки от банального детского негативизма или разбитый телефон в попытке скормить его унитазу? Что несёт мне моё ближайшее будущее - легкую депрессию или нервный срыв?
Я ещё, по-привычке, контролирую. Потому что надо.
Сообщение, если его нет слишком долго(Жив?).
Забить холодильник, чтобы не голодал на работе.
Напомнить о том, о чем я, уверенна, он забыл.
Во мне, порой, даже вспыхивает отголосок былого интереса. Тоже, видимо, по привычке.
Но Мама так устала, что больше не может продолжать этот вызывающий столько сопротивления контроль. Мы все уберём. Позже. Если он все окончательно не разрушит раньше.