И потом до закрытия метро цедить ледяную минералку, смотреть диснеевские мультики без звука и охрипшими голосами говорить о том, что не имеет никакого смысла. Возможность притворяться перед собой и "играть сталкера" в пределах отдельно взятого переулка. Мы слушаем эхо. Пока оно звучит, не имеет никакого значения то немногое, что по результатам собеседования в эту странную компанию было назначено на должность официального представителя жизни - правда, без права подписи.
По стремительно разливающейся реке несутся катера, напоминая о ковчегах из 2012.
Молодой некромант с холодными глазами, похожий на тренировочный клинок, угадывает недостающий элемент заклятия. Это что-то очень простое, вроде "Джуманджи" из полудетского фильма. Сыграно, фриз.
Танцовщица в убогой придорожной таверне, хрипя, падает на сцену. Она очнется через пару дней, а сейчас ее жизненная сила нужна для более важного.
Воин спрыгивает в мягкий снег и салютует бледному заходящему солнцу тяжелым боевым молотом.
Но, мешая миру застыть в убогом подобии гармонии, раздается звонок.
- Привет. Я не представляюсь, потому что ты хотел не знать моего имени и имеешь на это право. Я просто хотел сказать, что у нас здесь тишину нарушает лишь пение стрел, пахнет костром и листвой, и иногда кажется, что мир прост и мал. Я хотел сказать, что недавно в чащу пришел новый воин, немного похожий на тебя, и удивительно быстро освоил искусство не усложнять. Я ничего не предлагаю и не требую, просто хочу, чтобы ты ощутил, как плоская земля на спине черепахи кренится, замирает и возвращается в исходное положение. Она пока еще не зачерпнула холодную мутную воду чуть приподнятыми краями, но она колеблется, и ты знаешь это. Просто почувствуй это.
Поживем-увидим, - вешая трубку, говорит в пространство воин. - Возможно, в этом и есть какой-то смысл, но у меня нет времени таращиться на то, как она, видите ли, качается.