Название: Невежда
Автор: Rinako
Бета и идейный соавтор: Key33
Рейтинг: R (за поцелуй)
Жанр: романс, флаф
Размер: миди
Статус: закончен
Саммари: рассказ о том, как опасно хамить некоторым работникам сферы услуг.
Предупреждения: нецензурная лексика, наивность, пафос. Перекличка с повестью «В тихом омуте», школа № 116, упоминается Роман Луговой (маленький бесполезный спойлер).



/5 октября, понедельник/

- Ник, смотри, тату-салон, - смеясь, указал через дорогу Сашка. Его друг, высокий темноволосый парень по имени Никита нервно дернул плечом:
- И чо?
- Зассал? Так и скажи, что зассал! - радостно захохотал Саша с азартным блеском в глазах.
- Нифига! Сам ты зассал! - тут же подхватился Никита, вспыхивая гневом и стыдом. И сомнением осмотрел аккуратную и, видно, новую дверь салона. - Там грязно, небось, еще заразу занесут...
- Зассаааааал!
- Да иди ты!
- Сам иди!
- Вот и пойду!
- Вот и иди!
- Пошли, - решился Никита и шагнул с тротуара на дорогу.
- Ага, - эскортом поспешил за ним Саша, предвкушая потеху. И первым открыл дверь и заглянул в салон, он-то ведь мог позволить себе простое любопытство. А вот друг его и вправду начал усиленно искать пути к отступлению. "Хоть бы там было грязно, хоть один бы повод уйти отсюда!" Но салон выглядел уютным, чистым и до тошноты приличным заведением, очень похожим на парикмахерские или маникюрные.
- Ну, идем? - неуверенно позвал Никита.
- Давай-давай, - Саша для верности ухватил его за рукав и втащил внутрь. Тоже мне лучший друг! Никита начал оглядываться. Никого из людей, пусто и тихо, на стенах висят картинки с узорами, очень красивыми или откровенно жуткими: драконы, черепушки, имена, буквы в виде вензелей, руны типа древних, символы, ну и всякие пошлые картиночки с грудастыми тетками. Глядя на последних, Никита улыбнулся, представляя, как он приходит в школу с такой татушкой. Одноклассники упадут, не говоря уж об учителях. Затем взгляд упал на мягкое кресло, в котором, похоже, откидывается спинка. Прямо как у стоматолога. Бррр! Никита передернул плечами и снова вздрогнул, когда занавеска из деревянных висюлек на дальнем выходе разошлась и в комнату вплыло существо неопределенного пола, все изукрашенное собственным товаром. Красивые, женственно изящные черты лица, груди то ли нет, то ли очень маленькая, не разобрать под мешковидной майкой. Длинные русые волосы заплетены в косички и собраны на затылке в хвост, открывая взгляду истыканные колечками и пуговками уши, изысканный разноцветный узор покрывал правую часть шеи и плечо почти до локтя. Видимо, это и был мастер салона. Он довольно хмыкнул, видя восхищение и удивление на лицах мальчишек. Никита забыл о приветствиях и смущенно спросил:
- А это... ну, больно? - ткнул он пальцем в плечо мастера.
- Красота требует жертв, - ответил мастер, характерным тембром голоса выдав свою принадлежность к мужскому полу еще раньше, чем Никита догадался опустить глаза ниже татуированного плеча и... еще ниже: джинсы гордо обтягивали первичный половой признак мастера.
- А... - Никита оторопел, не мог пошевелиться, даже вопрос задать.
- Хочешь начать с чего-нибудь попроще? - запросто перешел на "ты" мастер. Указал на кресло перед зеркалом и вопросительно глянул на мальчишек.
- Э не, я сопровождаю только! Это вот ему, - Сашка замахал руками, отступил назад и указал на Никиту с выражением довольного кота, чья шкода удалась на славу, - штангу в бровь надо.
- В левую, - добавил Никита, машинально проведя пальцем по тому месту, которое назвали.
Мастер оценивающе оглядел юного клиента: пробор каштановых волос над левой стороной лица, челка длинновата, зачесана направо, то и дело падает на лицо и приходится дергать головой. Мальчишка еще больше смутился от такого осмотра, потупился и покраснел.
- Логично. Зачем же прятать красоту? - попытался помочь мастер. Подошел, тоже провел пальцем по брови мальчика, его лицо с прищуренными карими глазами вдруг оказалось так близко, что Никита невольно отпрянул. Ему все казалось диким в этой мастерской, и чувство, что совершает ошибку, отчаянно боролось с упрямством и гордыней: он не проиграет глупое пари Сашке и не покажет страха на его глазах. Потом ведь всегда можно вытащить штангу, бровь заживет и все. А мастер улыбнулся реакции мальчика, кажется, он откровенно забавлялся. Это разозлило, и упрямство выигрывало битву.
- У вас есть такие штанги, с шариками? - гордо вскинул он голову, встряхнув челкой и высокомерно выпятив подбородок. В конец концов, он клиент, и пусть его обслуживают, а не ржут над ним.
- Есть-есть, не волнуйся, все будет хорошо, - проговорил мастер, отошел к столу.
И тут в кармане у Сашки затрезвонил мобильник. Вздрогнули оба мальчишки, Никита уставился на друга с настоящим ужасом, предчувствуя, что его сейчас бросят тут одного. И он совсем не был уверен, что не сбежит. Мастер подошел к нему с каким-то мелким приспособлением, и Никита вжался в спинку кресла и вытаращил глаза, едва дыша и слыша лишь слова Сашки: "Ну маааам... Ладно, иду. Не знаю когда. Ну, минут двадцать". И затем, как и боялся Никита:
- Извини, дружище. Мать зовет срочно. Вы тут это, - усмехнулся он мастеру. - Не давайте ему удрать. Мы поспорили, - он погрозил Никите пальцем и ускакал домой.
- Спор дело серьезное, - сочувственно, хотя и с усмешкой развел руками мастер. И попытался приступить к делу, смазал бровь мальчишки спиртом, но только поднес катетер, как клиент пискнул и дернулся, сполз по креслу вниз, несчастными глазами глядя на мастера.
- Ой, ну перестань. Это не больно совсем.
- Агааа, легко вам говорить! У вас вон сколько уже было... - Никита указал глазами на татушку и кольца в ушах.
- Так, ты мужик или где? - парень отошел на шаг. - Решай сам, я уговаривать не буду.
И тут в коридоре послышались шаги, Никита радостно встрепенулся: может, Сашка вернулся? Одумался, решил не бросать друга. При нем не так страшно было. Но в салон вошел высокий мужчина в кожаной куртке - кажется, такие называют "косухи", сплошные змейки, ремешки. Смотрится дико, но стильно. Джинсы потертые. Может, байкер какой? Хотя байкеры вроде заросшие, бородатые, а этот гладко выбрит, темные волосы всего лишь чуть длиннее нормы, волнами зачесаны назад.
- Никошенька, что так рано? - мастер тут же стал манерным и слащавым, слегка покачивая бедрами, подошел к мужчине, а тот вдруг зацепил его за пояс джинсов, притянул к себе и смачно чмокнул в губы. У Никиты глаза округлились, он возмущенно отвернулся. Но перед ним оказалось зеркало, он все равно видел, как парни обнимаются, в тихом бормотании угадывались редкие слова. Педики, фу! Теперь понятно, откуда глупое имечко: Никоша. Не Коля или Ник, а именно Никоша, слащавенько. А мужчина вдруг глянул на Никиту и подмигнул ему, улыбаясь. Мальчик нахмурился.
- Детей совращаешь, Славик? - мужчина шлепнул мастера по заднице, тот хихикнул, отходя к своему столу с инструментами. А мужчина приблизился к Никите, провернул его на крутящейся ножке и склонился к лицу мальчика, который влип в кресло, добела сжав пальцы на подлокотниках.
- Симпатичный.
- Отвали, - сипло выдавил Никита.
- Я не обижу тебя, - мужчина не был уродом, так чтоб нос воротить, да и пахло от него парфюмом, синие глаза смотрели насмешливо. Никита ненавидел, когда над ним насмехались, и сейчас страх мгновенно перерос в гнев.
- Отвали, пидор, - злобно процедил он, вцепившись пальцами в поручни кресла.
- Ого! - мужчина выпрямился, удивленно вскинув брови, и отошел на шаг. Глянул на Славика. - Случайный, что ли?
- Ага, - Славик все это время лишь наблюдал, но, услышав явное осуждение в ответе клиента, сузил глаза, в них отчетливо мелькнул злой умысел. Слава игриво оттолкнул друга назад, положил ладонь ему на грудь. - А ты, противный, сразу приставать лезешь к любому смазливому мальчишке.
- Чья бы корова...
- Тишина должна быть в салоне! - повысил голос Славик, прерывая тираду. - Я в браке, между прочим.
- И между этим прочим не упускаешь своего, - хмыкнул мужчина. - Ладно, не буду отвлекать. Пойду, кофе сделаю, - и двинулся к висюлечной занавеске.
- Мне тоже! - крикнул вслед Славик. Прицелился катетором. - Итак, милый, где колем?
И Никита снова затаил дыхание, вспомнив, чего именно прямо сейчас нужно бояться больше всего.
***
В целом все оказалось не страшнее, чем сходить к стоматологу. Никита смотрел на себя в зеркало ванной, оценивая приобретения. Место вокруг штанги в брови покраснело, напухло, Славик сказал протирать перекисью водорода два-три раза в сутки, шевелить штангу, чтобы не вросла, вытаскивать иногда и тоже протирать, а если нагноится - сразу к нему идти. С колечком в ухе попроще, но тоже покраснело. Может, завтра в школу не идти? А то эта "красота" испортит все впечатление.
Родители охренеют. Особенно, когда узнают стоимость - карманных денег как не бывало. Хотя можно сегодня не признаваться, мать будет допоздна на работе, а дядя Толя, отчим Никиты, в гараже до ночи провозится с машиной, как обычно, Пашка, сводный брат, уже видел его и только хмыкнул, кажется, даже позавидовал немножко. Утром Никита раньше всех встает в школу, так что только днем завтра и покажет все родителям. Ругаться будут... Зато он выиграл пари! Это торжество стоит всех перенесенных страданий.
Никита рассмотрел серебряное колечко в мочке уха. Славик сказал, глядя на проколотую бровь клиента: "А тебе идет. Может, еще в ушко кольцо посадим? В правое, для симметрии?" После всех переживаний за время первого в жизни прокола Никита ощутил почти родственную привязанность к Славику, поэтому согласился. Мастеру виднее, как лучше.
А выглядит и правда симпатично. Больно, правда, но результат радует. Хоть бы не нагноилось. Никита заботливо протер места проколов ваткой с купленной в аптеке перекисью. Крови почти не было, а припухлость пройдет. На Никитке все всегда заживало, как на собаке.
***

/6 октября, вторник/

- Привет, - с довольной ухмылкой Никита подошел в коридоре школы к компании одноклассников, мотнул головой, привычным жестом откидывая челку набок. Саша только глянул на его лицо и скис, остальные заржали.
- Раскошеливайся, Синицын! Обещал пиво, проставляйся!
Учебный день обещал пройти под эгидой триумфальной победы Никиты. Он ловил восхищенные и завистливые взгляды, шепот, улыбки. Все закончилось после того, как на переменке группка одноклассников с Валей Петровским во главе вдруг оттащили Сашку в сторону и что-то ему сказали. Валька слыл хулиганом и самым наглым типом на параллели, связываться с ним никто не хотел, тем более дать отпор. Как-то так сложилось, что Никита однажды подрался с ним и умудрился набить плохишу морду. Был скандал, естественно, зато с тех пор Валька затаился, как истинный злодей, пакостил исподтишка, в общем, встал в глухую оппозицию к Никите и его друзьям. Смешно в целом вышло: по учебе они тоже отличались, Никита отличник, Валька вечный троечник. Классическая схема, как в сказках. Когда заканчивали девятый, классы собирались расформировать на отличников, середнячков и двоечников, но когда посчитали численность оставшихся учеников и их успеваемость - то смогли создать лишь два класса. Детишки с замиранием сердец ждали, кто попадет к "избранным", а кто в "отребье". Естественно, об этом много говорили, и Никита не раз бросал издевательское: "Ну, понятно, где Валька окажется. Там ему самое место". Кажется, это послужило последней каплей в укреплении их вражды. И хотя классы в итоге не стали расформировывать, сегодня Никита, хмурясь от плохих предчувствий, следил за тем, как Валька что-то рассказывает Саше, и тот мрачнеет все больше, вот он уже посматривает странно в сторону Никиты, который, наконец, не выдержал и подошел сам:
- Вы о чем говорите? - с вызовом вздернул подбородок.
- Не твое дело, прАтивный! - жеманно отмахнулся Валька, его дружки глумливо заржали, а Саша скривился.
- Ну, хватит. Чушь это все.
- Да что ты? Я почти всем рассказал, посмотрим, что про тебя скажут, вы ж всюду вместе, да? - насмехался Валька.
- Саш, он о чем?
- Да он... - Саша скривился, как от боли, пытливо посмотрел на Никиту и помотал головой. - Фигню порет! Вот и все.
Любопытство разрывало Никиту, он еще пару раз пытался вытащить из Сашки правду, но без особого толку. Дома же времени думать об этом не нашлось: родители действительно отругали за пирсинг, дядя Толя и вовсе предлагал отобрать у Ника карманные деньги, раз он их на ерунду тратит. И вообще, где это видано, чтобы мужики серьги носили, как бабы? Никита посмеивался над старомодным воспитанием родных, но даже не пытался спорить - было бы из-за чего скандалы раскручивать. Паша вернулся поздно, гулял со своей девчонкой. Сводный брат, сын Толика, был всего на год старше Никиты, мальчишки быстро подружились, когда их родители сошлись и начали жить вместе. Не то, чтобы сразу стали братьями, но проживание в одной комнате поневоле сближает. Да и удобно: Ник иногда списывал сочинения или рефераты с прошлогодних Пашиных работ.
Циферки часов показывали "23:07", Никита читал книжку из заданных по литературе, когда Паша вошел в комнату. Начал было раздеваться, но покосился на брата и вдруг спросил:
- Слыш, а у тебя девчонка есть? Ты, кажется, говорил, что встречался с кем-то?
Никита с удивлением поднял на него глаза.
- Ну, я пытался. Водил Ленку Старопольскую в кафе.
- И что? – Паша присел на свою кровать.
- Скучно. С ней о своем не поговоришь, а от ее болтовни зевать хочется.
- Может, ты еще попытаешься?
Никита приподнял брови.
- А тебе зачем? - он заметил, что Пашка странно жмется, словно раздумывает: говорить - не говорить.
- Просто... ты уже взрослый парень. Тебе стоит завести девушку.
- Это ж не собачка, - хохотнул Никита, - чтобы ее заводить.
- Ну, а вообще, тебе девушки нравятся? - голос Паши вдруг стал тише. Никита начинал злиться.
- Паш, к чему эти расспросы?
- Да так, - тот отвел глаза, посидел еще, затем взял пижаму и отправился в ванную.
***

/7 октября, среда/

Перед последним уроком к Никите вдруг подошла Лена, та самая симпатичная темноволосая девушка, которую он приглашал в кафе. В какой-то миг Никите показалось, она снова предложит встретиться, и слегка запаниковал, совершенно не желая с ней идти, но не зная, как отказаться. Просто Лена, очевидно, нервничала, теребила длинные бусики, смотрела в сторону, даже улыбка казалась натянутой. Она только что отделилась от группы подруг, и те следили с любопытством, что еще больше подкрепило страхи Никиты.
- Можно тебя спросить кое о чем?
- Ну... давай, - голос мальчишки дрогнул.
- Это было очень сложно?
- Что? - Никита заморгал, растерявшись. Лена кивнула куда-то на его ухо. Ах да, сережка. Наверное, она тоже хочет проколоть уши и просит поделиться опытом.
- Нет, не сложно. Больно только чуток в начале. А потом заживает и ничего, можно терпеть, - поделился он с охотой. И только тогда заметил, что уши у Лены проколоты.
- Так у тебя уже все было? - чему-то удивилась Лена. Никита нахмурился: он совсем перестал понимать, о чем речь, и поэтому начал злиться.
- А ты что, не видишь? - он коснулся пальцем кольца в ухе. Если они о пирсинге, то с ее стороны глупо такое спрашивать, сама же видит штангу в брови и серьгу? Никита всегда считал себя умным парнем, но сейчас откровенно тупил, и ему это не нравилось.
- О, то есть это правда? - она тут же развернулась и поспешила к подругам. Они тут же зашептались. До Никиты донеслось: "Прикиньте, он уже того..." - "А что, в шестнадцать уже можно?" - "Вроде бы да, по закону…"
Никита скривился: а до шестнадцати пирсинг нельзя делать, значит? Ерунда какая. Хотя ему в любом случае ничего не грозит, недавно день рождения был. Но почему тогда тот мастер, Славик, не спросил его о возрасте? А хотя им, пидорам, пофигу на чужие проблемы, верно? О пидорах он знал, что они манерные, противные недопарни-передевки, которые оттопыривают задницу, носят шмотки в обтяжку и все поголовно педофилы. Но все это он тоже слышал из чужих уст. Хотя тот парень в косухе не выглядел манерным, наоборот - шикарный мужик, любая девушка бы... Тьфу ты! Проколол бровь и сразу начал на мужиков заглядываться? Или это от Славика передалось? О Боже, ЭТО заразно? Тьфу ты дважды! Напридумывал себе страхов, дурачина.
Мысли прыгали с одной темы на другую, Никита боялся думать, что на самом деле могут значить эти расспросы. Но, если задуматься, зря он так на Славу взъелся, зря его друга оскорбил, просто от неожиданности брякнул глупость. Сейчас он осознал, что никогда ведь по-настоящему не чувствовал презрение к геям, а чужое осуждение перенял вместе с чужими словами. И, когда его мысли возвращались к тату-салону, мальчику становилось стыдно за свою резкую реакцию на байкера, он ведь видел уязвленное выражение во взгляде незнакомца. Общество становится все более толерантным - так говорили учителя, но почему-то до сих пор Никита слышал больше об унижениях геев, чем об их равноправии со всеми. Надо будет зайти к Славику и передать извинения. Никита не умел просто отбросить чувство вины, особенно если мог что-то исправить. Таким уж его мама воспитала. Пашка иногда даже ржал над ним - наивным "любителем справедливости".
***

/8 октября, четверг/

В начале второго урока, когда класс уже выкладывал на парты учебники и поспешно списывал друг у друга домашку, в кабинет зашла классная руководительница, Ирина Петровна, полноватая женщина с крашеными в песочный цвет волосами.
- Овсянников, тебя вызывает директор, пойдем со мной.
Никита недоуменно оглянулся на класс, встретил ошеломленный взгляд Саши, ободряюще улыбнулся, пожал плечами и вышел за учителем. Наверное, хотят отправить его на внеплановую олимпиаду или сообщить о результатах прошлой. Хотя странно вызывать для этого лично. На душе зашевелился червячок сомнений.
Директриса - женщина высокая, сухопарая и ужасно строгая, вызывала у школьников оторопь и почти панический ужас. Если она вычитывала, в ответ ей можно было только мямлить нечто невразумительное и покорно кивать. Но сегодня Никита не чувствовал себя виноватым, и все же взгляд и тон Лидии Михайловны говорил о том, что она сердится.
- Овсянников, надеюсь, ты можешь объяснить свою выходку?
- Какую?
- Будешь притворяться, что не понимаешь?
- Лидочка, мальчик считает, что в этом нет ничего такого, - пролепетала Ирина Петровна. Никита поразился: "Лидочка"? Хотя они вроде одногодки, давно вместе работают, наверное, подруги.
- Я не понимаю, на что ты рассчитывал, когда явился с этим, - она махнула рукой на лицо Никиты, - в школу.
О, так его пирсинг не остался незамеченным? Никита вскинул брови, одну из которых украшала штанга.
- Я рассчитывал на понимание, Лидия Михайловна, - честно ответил он. Рассказать ей о споре с Сашкой, значило подставить друга, поэтому он решил взять вину на себя. Просто захотелось проколоть бровь и все тут.
- Ну, конечно, - недовольно сказала директриса. – Если мы простили подобную заявочку Дмитрию и Владиславу из 11-В, то это не значит, что мы одобрим их последователей! Ты же отличник, мы возлагали на тебя большие надежды, Овсянников!
- А какое отношение мой пирсинг имеет к моей успеваемости? - Никита начал злиться, он нахмурился и глядел исподлобья. Дмитрий и Владислав из 11-В? Кто они такие? Память не сразу выловила из прошлого школы некрасивую историю о том, как два парня в десятом классе сообщили всем, что они встречаются друг с другом. Геи-ученики, куда смотрит школа? Родители были в шоке. Парней собирались исключить. Но потом все это как-то улеглось, а Дима и Влад продолжили учиться. Помнится, Паша долго и громко возмущался по этому поводу. Никита обозвал его гомофобом и пытался научить терпимости. Но разве у Димы и Влада был пирсинг? Догадка мелькнула в голове мальчика, но он отогнал ее подальше - не может быть такого! Он ведь не дал ни единого повода.
Лидия Михайловна возмущенно замолчала, а Ирина Петровна положила руку на плечо Никиты и мягко проговорила:
- Видишь ли, Никита, твои одноклассники сказали, что ты открыто заявил о смене ориентации.
- ЧТО?! - он шарахнулся в сторону и потрясенно уставился на классную руководительницу. Та не менее ошеломленно смотрела на него. Так и есть, его посчитали геем. - Какая чушь! Кто это придумал? Валька? Это он, скотина, вечно пытается меня достать!
- Тихо! - рявкнула директриса, и Никита заткнулся, сердито сопя. - Нам предоставили доказательства того, что ты... ну, гомосексуал.
- Какие? - хмуро спросил Никита.
- Лидочка, погоди-ка, - решительно вступила в беседу Ирина Петровна. - Никита, ответь мне честно и серьезно. Ты гей?
- Нет!
Какое-то время они смотрели друг на друга, затем женщина повернулась к директрисе и твердо сказала:
- У нас нет причин не доверять мальчику. Я знаю его много лет и верю ему.
Но Лидия Михайловна, похоже, не спешила соглашаться, она натерпелась проблем в прошлом году и не желала повторения. Наконец, она решила:
- Хорошо, Овсянников, возвращайся в класс.
Никита молча вышел в смежный кабинет секретаря, остановился там, сжимая кулаки и пытаясь успокоиться, он был так невыразимо зол, что боялся самого себя. Как можно было придумать такую ужасную клевету?! Валька заплатит за эту подлость, в том, что это его идея, Никита не сомневался. Глухие голоса из-за полуприкрытых дверей заставили насторожиться:
- Может, он хотел добиться популярности в классе.
- Никита? Он и так...
- Ты слишком доверчива, Ирина. Пока все выяснится, убери его из списков на олимпиаду по химии.
- Зачем же? Я понимаю, почему ты злишься, Лидочка. Наверняка, они не так поняли. Ну, подумай: почему мы должны верить злым слухам, а не мальчику?
- Если все это выйдет наружу… Мне достаточно прошлого года!
- Не волнуйся. Знаешь, я послежу за ним и...
- Да, и поговори с его учителями, пусть они тоже...
Дальше Никита не слушал, выметнулся из кабинета, провожаемый недоуменным взглядом секретарши. Они будут следить за ним! Да с какой стати?! Чем он заслужил такое обращение? Какое отношение пирсинг имеет к гомосексуальности? И где-то подспудно в душе вырастал побег обиды: а если бы он оказался геем, его бы вычеркнули отовсюду, перестали ставить хорошие оценки, отправлять на конкурсы, помогать с поступлением в вуз? Но за что? Разве он сам изменился бы, если бы стал геем? Перестал быть умным, изобретательным, сильным? Никита не понимал, чем накликал на себя все эти слухи и злое отношение.
Одноклассники встретили его возвращение любопытными и ликующими взглядами. Последние, разумеется, принадлежали Вальке и его компашке охломонов. Ладно, дрянь, с тобой мы позже разберемся. "Ну что там?" - встревожено шепнул Саша.
- Ничего страшного. Это... про олимпиаду, - громким шепотом ответил Никита, чтобы слышали все в классе. И просидел с прямой спиной, не оглядываясь, чтобы не видеть их лица. Было так противно. Так вот о чем они судачили все эти дни, вот о чем были их вопросы. Наверное, где-то Никита не так ответил, и слухи получили подтверждение. Но где? На перемене он догнал Вальку и цапнул его за локоть, грубо развернув к себе лицом.
- Тебе что, делать нечего, кроме как гадости придумывать? - тут же напал Никита.
- Убери руки, пидор, а то еще заражусь, - с глумливой ухмылкой притворно шарахнулся Валька, всплеснув руками. Товарищи, окружившие их, заржали.
- Не трогай его, Петровский! - это Лена и ее подруги подошли ближе. Девчонки все как одна смотрели на Вальку с гневом и мрачной решительностью.
- Бугага, смотри, тебя твои подружки защищают, - он так презрительно выделил "подружки", что у Никиты кулаки зачесались. Он дернулся ударить, но дружки Вальки навалились на него и оттолкнули к стене.
- Падла, собак своих травишь? Самому слабо? Боишься по морде отхватить? - зашипел Никита, чувствуя злость и боль в плече от удара о стену.
- Пошли, парни, не стоит мараться о гомосятину, - процедил Валька, и они ушли к лестнице, оставляя Никиту наедине с его гневом и отчаянием.
- Ник, ты не бойся, - Лена подошла, положила руку на плечо. Но Никита сбросил ее ладонь:
- А вы чего лезете? Хотите меня юбками заслонить? – обругал он ни в чем не повинных девчонок, огорчив их, и помчался в другую сторону по коридору, борясь со слезами бессильной ярости. Ко всему добавилось то, что Саша не стал защищать его. Никита заметил, как друг пугливо нырнул обратно в класс, чтобы не участвовать в разборках. Почему так? Они ведь всегда давали отпор врагам вместе! Обида росла все больше, оплетая душу цепкими веточками. Где же все? Где друзья, с которыми играли в баскетбол, ездили в поход, бесились на уроках? Почему в этой беде никто, кроме глупых девчонок, не поддержал его?
На урок он не пошел, прогулял. Бродил по городу, бутсал камни в парке, угрюмо косился на счастливые парочки на скамейках. Надо что-то решать. Конечно, проще всего пригласить Ленку снова на свидание, доказать на деле, что он не гей. Если бы проблема заключалась только в этом. Солнце спускалось к горизонту, холодало. Зябко поежившись, Никита решил идти домой. Все равно ничего так не надумает. Может, у мамы спросить совета?
***
Но дома его ждал скандал.
Мама сидела с пришибленным видом на кухне за столом, в руках мяла полотенце, на плите кипел забытый чайник, у окна стоял дядя Толик и нервно курил в форточку. А Паша разорялся:
- Не буду я спать с ним в одной комнате! Либо он, либо я! Знал бы раньше...
- Ты о чем, Паш? - спросил Никита прямо из коридора и хлопнул входной дверью. Все трое вздрогнули и обернулись к нему. Не разуваясь и не снимая куртку, лишь сумку бросил в коридоре, замирая сердцем от плохого предчувствия, Никита вошел на кухню и встал возле холодильника.
- А то ты не знаешь, - зло бросил сводный брат. - Вся школа уже говорит о тебе. Это просто позорище какое-то! На меня косятся, думаю, небось, я такой же!
- Какой, Паш? - нарочито ровным голосом спросил Никита, глядя прямо в глаза Павла. И тот отвел глаза, буркнул:
- Голубой. Вот какой.
Никита обвел глазами родных: мама и Толик пребывали в тихом шоке, но сейчас растерянно глянули на него, младшенького, с надеждой – может, обойдется?
- И что, вы в это поверили? - с упреком сказал Никита.
- Сынок, это ведь не правда? - пролепетала мама, глаза ее были красными от слез.
- Но вся школа говорит... - снова возмутился Паша.
- А что говорят в школе, Паш? - Никита подошел к плите, выключил чайник, сел за стол напротив мамы.
- Ну, - Павел явно смутился, перестал орать. - Что ты, как эти... Димка с Владом. Тоже гей. И ухо правое проколол, чтобы все видели. А бровь - это так, для отвода глаз.
Лицо Никиты вытянулось, взгляд стал отрешенным, брови ползли на лоб. Он начинал понимать. Правое ухо. Серебряное колечко. Славик. Его друг в косухе. "Отвали, пидор!" Разочарование.
- Я поспорил с Сашей, что не испугаюсь проколоть бровь, - бесцветным голосом проговорил он.
- А ухо нафига тогда? - воскликнул Пашка.
- Для... симметрии, - Никита медленно поднял руки и спрятал лицо в ладонях. Теперь он все понял. Все части паззла встали на свое место.
- Ну и дурак, - бросил Толик. - А ты, Пашка, горазд сплетням верить. И нас напугал.
- Но я...
- Тоже дурак, - подытожил отец непререкаемым тоном. - Иди, делай уроки.
- Никитушка, будешь обедать? - мама очнулась и засуетилась на кухне.
- И сними эту гадость с лица, - Толик похлопал его по плечу. - Все обойдется, сынок. Все забудется.
Никита глянул на него сухими глазами. Дядя Толя не понимает, он не знает, чего стоили Никите эти дни, когда он терял друзей и не понимал, почему теряет. Но теперь он знает все.
- А если бы я оказался геем, вы бы тоже отказались от меня? - тихо проговорил он. Лица родителей снова напряглись. Но руку с его плеча Толик не убрал, а мама поставила перед ним тарелку с борщом.
- Ты же сынок мой, как же я могу...
- Это не смертельная болезнь...
Начали они одновременно и замолчали, глянув друг на друга. А затем Толик ушел к себе в комнату, мама встала мыть посуду. Никита провел прохладными ладонями по горящим щекам. Если в мамин выбор он свято верил, то из-за отчима переживал. Родной отец Никиты умер десять лет назад, Толик начал жить с ними через пять лет, они с мамой так и не расписались, но все четверо – еще и сын Толика Пашка – жили дружной семьей в двухкомнатной квартире Овсянниковых. Страх, державший юношу холодными липкими щупальцами, начал отступать. Его место занимал гнев.
- Никита, ты куда это на ночь глядя? - мама вышла в коридор, услышав звук открывшейся двери.
- Я скоро вернусь. Надо одному гаду харю начистить, - зло бросил Никита и, закрывая дверь, услышал бурчание:
- Ну, что за выражения?
Мальчик усмехнулся: мама всегда мама, даже тут найдет повод поучать. Он шагал по знакомым улицам, стремительно темнело, зажигались фонари. Двадцать минут быстрым шагом до переулка, где находится тату-салон. Дверь закрыта, но в окне горит свет. Никита забарабанил по двери, не оставив себе времени на колебания.
- Открывайте! Я знаю, вы там!
- Салон закрыт, - недовольно рявкнул Слава в открывшуюся щель, дверь удерживала цепочка.
- И хорошо. Никто не увидит, как я тебя бить буду, - оскалился Никита, поднимая кулаки.
- О, снова ты? - насмешливо бросил Слава. Послышался звук снимаемой цепочки, дверь распахнулась. - Ну, заходи, герой. Я как раз чай пью.
- Шел бы ты со своим чаем...
- Не хами, клиент, - прикрикнул Славик. И хотя он был такого же роста, как Никита, тоже тощий и с виду слабый, почему-то мальчишке расхотелось драться. - Заходи, садись, рассказывай, - командовал Славик потерянному Никите. И тот все-таки всхлипнул.
- Что, не сладко? - с долей злорадства спросил Славик, наливая чай в разномастные чашки. - Тебе с сахаром?
- Чтобы подсластить? - мрачно бросил Никита. Но кивнул. Славик усмехнулся. Потом они молчали и пили чай. А потом Никита рассказывал, как мучился последние дни.
- Почему вы так поступили? - закончил он упреком.
- А нечего было вести себя, как гомофоб. Думал наказать.
- Ну... наказал, молодец, - горько бросил Никита.
- Сними серьгу, расскажи всем, как тебя подставили, начни встречаться с девчонкой, - равнодушно пожал плечами Славик. - Прогнись под общество, как оно того требует, - добавил презрительно. В Никите снова начал подниматься дух противоречия.
- А если я не хочу прогибаться?
- Тогда попрощайся с друзьями, с добрыми родителями, все обратятся против тебя, - зло сообщил Славик, звякнул чашкой. Никита подумал: наверное, этому парню тоже досталось по жизни.
- Если так было с тобой, не обязательно со всеми будет так же.
- Со мной, Никошей, нашими друзьями из клуба. Так было со всеми. Жизнь быстро поправит твою наивность, - мстительно пообещал Славик.
- Ты врешь.
- Не веришь, подожди Никошу. Он скоро приедет за мной. Расскажет тебе, как его уволили с работы, когда сотрудник заметил его в обнимку с парнем.
Никита застыл на месте, переваривая слова Славы. Его ведь тоже хотели вычеркнуть из школьной жизни только из подозрения в гомосексуальности. А Слава уже звонил по мобильнику: "Ты скоро? Тут с тобой хотят пообщаться". И прежде, чем Никита успел решить, хочет он снова встречаться с Никошей или нет, судьба сделала очередной поворот.
***
Домой он вернулся поздно и долго не мог заснуть, вспоминая слова Никоши. Как можно с улыбкой, с шутками-прибаутками рассказывать о том, как от тебя отказались родители и пришлось искать новую работу, как медленно снова вставал на ноги, находил новых друзей, только потому, что вдруг обнаружил: девушки тебе глубоко безразличны, зато красивые молодые парни вызывают стойкое возбуждение. С одной стороны, становилось страшно, с другой, возникло уважение к мужчине за его смелость и оптимизм. И хотя напоследок он упрямо бросил Славику и Никоше: "Вот увидите, мои друзья не бросят меня! Они поймут!" - перед глазами мелькнула спина Сашки, который спрятался, чтобы не впутываться в сомнительную историю. Никита не хотел себе признаваться, что его уже бросили, уже отказались от него все, кому он верил.
Об этом он думал, когда возвращался домой. Легче легкого можно доказать, что он не виновен, но стоит ли это делать, если все равно друзья уже предали и Никита не сможет больше верить им. Из-за одних лишь глупых сплетен. Так стоят ли все они того, чтобы за них бороться? Дух противоречия, свойственный Никите с детства, поднимался из глубины души, сметая на своем пути здравые доводы и страх. Ах, вот вы какие! Ну, так я продолжу эту игру и посмотрю, кто действительно мой друг, а кто притворялся.
***

/9 октября, пятница/

- Эй, гляньте! Я же говорил, - ликующий вопль Вальки встретил Никиту в коридоре школы с утра. Говнюк тыкал в сережку, которую парень так и не снял. И это, очевидно, служило доказательством того, что Никита гей, ведь он уже наверняка знал, ЧТО значит кольцо в правом ухе. Не обращая внимания на злые возгласы врагов, юноша сел на свое место в первом ряду. С этого момента лавина последствий сорвалась с вершины и понесла Никиту в пропасть, и даже если бы захотел, он ничего не мог изменить. На первом уроке Саша шепотом спросил:
- Так это правда?
- А для тебя это имеет значение?
Саша промолчал. Но на переменке вздрогнул, когда Никита позвал его сходить с ним за компанию в туалет, начал испуганно озираться, не слышал ли кто. Конечно, слышали и поняли все превратно, ехидные ухмылочки даже нейтрально настроенных одноклассников повергали Сашу в уныние. С некоторых пор за двумя друзьями следили очень пристально, ведь историю с Димой и Владом из 11-В знали все, а значит, ждали повторения. И это очень расстраивало Сашу, он-то не обладал той же силой духа, что и Никита, чужие подозрения убивали его. Поэтому он поступил так, как поступают большинство людей в подобных ситуациях.
- Знаешь, Ник... - он запнулся, Никита терпеливо смотрел и ждал. - Я вчера все маме рассказал. Она не хочет, чтобы мы дальше дружили.
- А ты?
- А что я? - буркнул Саша и отвел глаза.
- Понятно.
В туалет Никита пошел один. "Привыкай", - прозвучало в голове почему-то голосом Славы. Вот же персональный злой гений! Ладно, с Сашей они недолго дружили, всего с конца прошлой весны, не так обидно. Да и сошлись, опять же, по причине Никитыной привычки сочувствовать и защищать слабых и убогих. Сашка какое-то время провел на домашнем обучении из-за странной и некрасивой истории, в которой он обвинял своего бывшего друга Лугового Романа, они оба учились тогда в параллельном 9-Б классе, и Никита знал обо всем лишь понаслышке, а потом от Саши. Мол, их с Ромой пытались ограбить, да не вышло, а потом бывший друг стал подельником тех бандитов и для них отобрал у Саши карманные деньги. У Синицына была серьезная психическая травма, он даже к психиатру ходил, но в какой-то момент его родители поняли, что экзамены девятого класса не сдашь так просто, пришлось Александру доходить учебный год в школу, правда, с другим классом, чтобы не встречаться с Луговым. Тогда его, испуганного и несчастного, взял на поруки Никита, помог догнать класс, позволил списать на экзаменах. Вечно ему собственная доброта аукается.
На следующем уроке Саша сидел уже на задней парте, среди дружков Петровского - места для двоечников. А Никита остался один и все сорок пять минут просидел с прямой спиной, не оглядываясь и старательно не слушая, о чем громко шепчутся сзади. А еще он боялся увидеть сочувственные взгляды Лены и других девчонок. Кажется, они взяли на себя роль защитников, что бы Никита ни говорил им, как бы ни отбивался, они упрямо шикали на Вальку и гневно сдвигали бровки, когда слышали его шпильки в адрес "нашего педика". Валька ничего не мог им сделать, они же девочки, да и Ленка Старопольская ему тоже нравилась, еще один повод для жгучей зависти к Овсянникову. С тех пор, как Никита решил довести до конца свой (уже свой) эксперимент с сережкой в правом ухе, становилось все сложнее. Мальчик начинал понимать, о чем говорил Славик, почему он был так мрачен в своих прогнозах. Но тем решительнее становился Никита, в душе он хотел отстоять не только себя, но и Диму с Владом, и других, неизвестных, которых в будущем так же станут осуждать и гнобить. В конце концов, они такие же люди, как все. Никита вот уж никак не хуже Валентина, который охаивает его на каждом углу, прямо-таки напрашиваясь на драку. Пользуется, гад, что Овсянников теперь один и вряд ли решится напасть. Но как же хочется!
Впрочем... зачем же кулаками махать? Никиту посетило озарение. В пятницу последний урок у них традиционно отдан классному часу, где обсуждаются текущие проблемы, результаты контрольных, поведение. Не надо быть гением, чтобы понять, какую именно проблему вольно или невольно станут мусолить сегодня. И громче всех скрипеть продолжит самое худое колесо класса - Петровский. Так неужели умный Овсянников не сумеет опустить тупого задиру Вальку? С каким-то мрачным весельем он прокручивал в голове план - этот классный час они все запомнят надолго.
На большой перемене Никита отправился в столовую. Обычно он пропускал обеды, даром что кормили его как полусироту бесплатно. Раньше как-то неловко было бросать Сашу, который не обладал такой привилегией, и топать есть самому, поэтому он таскал в школу бутерброды, как все школьники, обедал в классе с другом. С сегодняшнего дня проблемы не существует, а столовая стала местом, куда можно хотя бы на полчаса спрятаться от кипящей вокруг нездоровой атмосферы.
Супчик, пюрешка с котлетой, хлеб, компот с булочкой - вот и весь обед. А будь он круглой сиротой, на хлебе был бы еще кусочек масла и сыр. Вон у соседа за столом слева так и есть, но завидовать ему не хочется. Разве только тому, что рядом с ним друзья сидят, смеются, болтают, оживленно так. Никита зажевал горечь котлеткой. Ну ладно, от людей он спрятался, а вот от себя не получается никак. За сегодня он, кажется, ни разу не улыбнулся, ежесекундно ожидая чужих пакостей. Так ведь и морщины раньше времени появятся, Никита невольно коснулся переносицы, уговаривая брови не хмуриться.
- Эй, ты ведь Овсянников, верно? - позвал тот самый сосед слева.
Черт, и тут покоя нет. В слове "популярность" не зря скрыта "попа". Никита недобро зыркнул на говорящего.
- И что?
- О, какой грозный. Ничего. А про сережку в ухе правду говорят?
Никита зло звякнул вилкой о тарелку, повернул голову, демонстрируя колечко.
- Все или еще что-нибудь показать? - оскалился он. - Вы не стесняйтесь, просите, пока я добрый!
- Добрый? - парень захохотал. Кажется, он в одиннадцатом классе учится.
- Не трогай его, Серж, - сказал один из сидящих с ним друзей. Мягко так попросил, сочувственно, печально. Смех Сергея захлебнулся.
- Да ладно вам. Овсянников, ты это... не дури. Позлятся и забудут.
- А ты опытный, да? - обиды накопилось столько, что сдерживать ее было трудно, выплескивалась невольно на незнакомцев.
- Представь себе, - это сказал третий из компании Сергея. И посмотрел так строго и прямо, пристыдив Никиту. - Я Влад.
- Наверное, тебе уши уже прожужжали нашими именами, - так же печально улыбаясь, сказал второй.
- Ты Дима? - только и сумел выдавить из себя Никита. Та самая злоизвестная парочка геев, которая устроила грандиозный скандал в прошлом году. Мальчишка смотрел на них во все глаза, не замечая ничего, за что стоило бы их осудить. С первого взгляда вообще не скажешь, что геи, тем более, что пара. Оба темноволосые, симпатичные, только у Влада глаза светлые, кажется, голубые, а у Димы карие, почти черные.
- Что, теперь ТЫ будешь пялиться? - буркнул Влад. Никита поморгал и уткнулся в тарелку, ковыряя вилкой остывшее пюре.
- Владик, - тихо упрекнул Дима, но вызвал лишь усмешку своего... Тут мысли Никиты запнулись, он не знал, кем именно приходятся Влад с Димой друг другу. Такие слова, как "любовники" и даже "влюбленные" в его сознании никак не вязались с парочкой парней. Любопытно, они уже спали?.. "Стоп! Какое мне дело?" Никита чувствовал, как горит от стыда лицо, и боялся поднять глаза. Совсем не помогло справиться со смущением то, что Дима вдруг сел рядом и положил руку на его плечо:
- Ты... Никита, кажется, да? Знаешь, я тебе завидую.
- Чему? – удивился мальчик.
- Ты смелый. Мы вот не собирались ставить всех в известность. А когда все раскрылось, - Дима криво усмехнулся. - Если бы не Влад и Сергей, я бы не пережил того позора. Было так трудно... - он тяжело вздохнул.
- То меня упрекаешь, то сам пристаешь со своими жалобами, - Влад тоже подсел к ним на скамью за спиной Димы и ревниво обнял его за талию. Единственный жест, по которому Никита увидел, что они действительно пара. Внезапно накатил стыд - перед ним сидели люди, которые прошли сквозь потоки грязи за то, что посмели любить друг друга. А кто такой он на их фоне? Глупый мальчишка, который из нелепого принципа притворяется геем, чтобы доказать – кому и что?
- Я не смелый, - тихо сказал он, закрыл лицо ладонями.
- Ну да. А колечко в ушко по незнанию вставил, - ехидно бросил Сергей, оставшийся на своем месте. Никита с несчастным видом глянул на него, и тот поперхнулся компотом. - Что, серьезно?
- В тату-салоне один гад пошутил, - мальчик боялся посмотреть на Влада и Диму, они должны презирать его.
- А почему не снял?
- Потому что... смелый, мать мою так, - Никита начинал понимать, как ужасно его "крестовый поход" будет выглядеть в глазах людей, когда все раскроется. Может статься, ему еще будет стыдно за то, что он НЕ гей.
- Дурак потому что, - припечатал Влад. Поднялся. - Пошли, Митя.
- Погоди, - Дима оказался дотошнее. Никита про себя молил: "Уходите уже, оставьте меня". Но, видно, не судьба. - Так кому и что ты доказываешь, оставив сережку?
- Не знаю, - мальчик судорожно вздохнул, словно сдерживая всхлип. - Думал, назло оставить. Думал, ничего не изменится, - и замолчал, этим парням больше досталось, а он не имеет права жаловаться, сам нарвался. Молчание затянулось, уже прозвенел звонок на урок, Никита так и смотрел отрешенно на свою тарелку. И вдруг Влад сказал:
- Ладно, мы никому не скажем. Посмотрим, до чего ты довоюешься.
- Мы здесь каждый день обедаем... - тут же вставил свои пять копеек добрый Дима, но Влад дернул его за руку, стаскивая со скамьи, и увел к выходу, до Никиты донеслось ворчание:
- Ты еще шефство над ним возьми, пионЭр.
Сергей хлопнул его по плечу, подмигнул и поспешил за друзьями, а Никита чувствовал, что готов расплакаться, шмыгнул носом, спешно доел, оставил посуду дежурным и отправился в свой класс. Его словно бы благословили, одобрили, по крайней мере, уверенности в своем деле прибавилось, да и насмешки Вальки стало полегче терпеть. Всего один урок остался, и прошел он в относительном покое. Видно, все самое гадкое Петровский и его команда оставили на следующие сорок пять минут. Или просто хамить и решать сложные задачи по алгебре одновременно их мозгам было не под силу.
- А, вот и наш пидорок! - прозвучало привычно, когда Никита в числе последних вошел в закрепленный за его классом кабинет. Он даже не глянул в ту сторону, а Лена не удержалась:
- Завязывай, Петровский, достал уже!
- Ути-пути, за подружку заступаешься?
- А ты вообще знаешь, что такое дружба?
- Ой, вот только не надо этого!
Никита давно заметил, что бОльшая часть одноклассников не вмешивалась, просто наблюдала, смакуя чужие проблемы, но не участвуя в их обсуждении. По сути, какое-то отношение к теме гомосексуальности высказали только пять девчонок и шесть пацанов во главе с Валькой. Семь, если считать Синицына. Где-то Никита читал, что нейтралитет бывает гораздо опаснее, чем принятие чьей-то стороны. Вот так живешь и не знаешь, с какими размазнями учишься, с разочарованием подумал Никита.
- Добрый день, - вошла Ирина Петровна, обрывая словесный бой. Школьники встали, приветствуя ее. - Садитесь, - она покосилась на Никиту, он даже не пытался опустить голову, спокойно глянул в глаза. Женщина покачала головой, на миг горестно скривившись. - Итак, на повестке дня сегодня...
- Пидоры наступают! - утробным гласом выдал Валька, и задние ряды расхохотались. Ирина Петровна смутилась.
- Петровский, прекрати это немедленно!
- А вы что, будете его прикрывать?
- Овсянников не заслуживает вашего осуждения, он...
- Педик.
- Петровский! - рявкнула учительница, ударив журналом по столу. Но даже со всем ее опытом этот бунт подавить оказалось не просто.
- Может, затронуты мои личные интересы, - Валька демонстрировал недюжинные таланты оратора. - Может, мне стыдно сидеть в одном классе с типом, который дает в жопу...
Снова хохот, замечания Ирины Петровны, ее беспомощные взгляды в сторону Никиты, который сидел прямо, локти на парте, как примерный школьник, и рассеянно смотрел в стену перед собой. Ему было жаль учительницу, жаль Лену, жаль директрису, жаль брата Пашу, жаль родителей. "Я не гей", - напомнил он себе, потому что вся эта суета сбивала с толку даже его разум. Глубоко вдохнул, медленно выдохнул. Затем медленно развернулся на месте и глянул на Вальку с такой откровенной насмешкой, что тот заткнулся.
- А с чего ты это взял, Валя? - не повышая голоса, спросил Никита. Класс затих в жадном ожидании представления: наконец-то включился главный герой пьесы.
- Ты пидор. Скажешь, нет?
Тишина. Ирина Петровна знает правду, она ждет: вот сейчас Никита скажет "нет" и все закончится. Это должен сказать именно он, ей не поверят. "Скажи это", - просили ее глаза. "Простите меня", - ответил взгляд Никиты.
- А что, если так?
Потрясенный вздох целого класса: первое фактическое подтверждение вины со стороны обвиняемого. Краем зрения Никита видел, как Ирина Петровна бессильно опускается на стул.
- А что, скажешь, нет? - Петровский, очевидно, ждал оправданий, унижения врага стали бы для него бальзамом на душу.
- А если это просто украшение? - Никита коснулся колечка в правом ухе. - А ты раздул скандалище из-за простого украшения.
- Просто украшение? Конечно! Да все знают, что...
- Все знают, - громко и яростно отчеканил Никита, разом утратив смешливость, - потому что ТЫ им так сказал. А вот откуда ТЫ знаешь такие особенности?
И снова класс затих, Никита окинул взглядом лица товарищей, с удовлетворением отмечая их попытки вспомнить, откуда и когда они узнали о значении сережки в правом ухе парня. Валька сопел, пытаясь придумать контраргумент, и вдруг наткнулся на ехидный взгляд Ленки и ее подруг, в ярости вскочил и заорал:
- На что ты намекаешь, пидарас поганый?! Да я тебя...
- К твоим услугам, Валентин, - тут же поднялся Никита. - Один на один или ты, как трусливое чмо, снова за дружками спрячешься?
Петровский застыл, класс зашушукался, девочки захихикали, учительница попыталась вмешаться:
- Мальчики, можно все решить мирным путем.
- Нет, нельзя, Ирина Петровна, - твердо сказал Никита и смело посмотрел на нее. - С того дня, как я сделал пирсинг, на мне отрывается каждый, кому не лень. Друзья отвернулись, директор вычеркнул из школьной жизни и просил учителей шпионить за мной... Да, я все слышал! И все это из одного лишь подозрения, что я не такой, как все. И что в итоге? Меня поддержали родители и люди, которые знают, что значит унижение. Если честно, - он иронично усмехнулся, - мне уже не важно, что там есть на самом деле. Такое общество, - он обвел суровым взглядом притихший класс, - не стоит того, чтобы под него прогибаться. Слышал, Синицын? Мне не нужен такой друг, который трусливо бежит от проблем. И ведь не первый раз, верно? - он знал, что Сашка поймет, о чем речь, вспомнит прошлый год. И, судя по пристыженному лицу, таки вспомнил. Теперь Никита не сомневался, что рассказ Синицына – вранье и самооправдание. Встретить бы того Рому и расспросить. Говорили, он поступил в университетский лицей.
- Лена, спасибо, что заступалась, но больше не нужно. Я могу и сам за себя постоять. Ирина Петровна, не стоит думать, что, проколов ухо, я стал хуже. ХУЖЕ от этого будет не мне. До встречи в понедельник, - он закинул сумку на плечо и вышел из кабинета под гробовое молчание.
***

/10 октября, суббота/

В этот раз Никита входил в знакомый тату-салон уверенно и с четкой целью. Показалось или Славик действительно слегка испугался, когда увидел его? Правда, затравленный взгляд мог объясняться иначе: в кресле сидела готичного вида клиентка, черноволосая, с ярким макияжем, в дешевых побрякушках, с изукрашенным пирсингом лицом и ушами, и громко критиковала его работу. Точнее, разносила в пух и прах, ставя в пример какой-то другой салон в Кричевском переулке.
- А что ж вы туда не пошли? - доведенный до белой ручки Славик не сдержал сарказма.
- У вас дешевле, - обескуражил его ответ. Ни смущения, ни неловкости на лице девицы не наблюдалось. Никита хихикнул, но тут же отвернулся к окну, сделав отсутствующий вид. Он приготовился долго ждать, но оказалось, работу Слава уже закончил, это девица напоследок его так крыла, перед оплатой. То ли надеялась на скидку, то ли знала мстительный характер Славика. Самолюбие Никиты предпочло второй вариант.
- Ну, и что тебе от меня опять нужно? - спросил Славик, едва за посетительницей закрылась дверь. Он сам опустился в кресло для клиентов и устало откинулся на спинку.
- У вас ведь много знакомых геев?
Вопрос удивил Славика настолько, что он минуту просто смотрел на Никиту. Затем понимающе ухмыльнулся:
- А, ты не снял серьгу. И что, - Славик закинул руки за голову, нагло смерив мальчишку взглядом, - продолжишь притворяться геем? Пожалеешь ведь.
- А может, я решил ориентацию сменить?
- Фигня.
- Почему?
- Только мазохистам может нравиться унижение. А ты не мазохист.
- А геи что, поголовно мазохисты?
- Нет, поэтому чаще всего они притворяются натуралами. Ты же притворяешься геем. Только вся эта мишура слетит, едва дойдет до практического подтверждения.
- То есть? - фантазия подсказала быстрее, чем Слава ответил: Никита представил, как мужик целует его. И скривился с отвращением.
- Вооот, - Славик следил за ним с интересом. Подобное на его памяти случалось впервые: чтобы мальчишка сам взгромоздил себе на плечи крест гомосексуала, таковым не являясь. Может, он и вправду мазохист? Или вниманием обделен? Хотя вроде не похоже.
Никита же смотрел на Славика и думал: ему нужен бойфренд, не взаправду, а подставной. Пусть появится перед школой только раз, чтобы школьные моралисты офигели, а еще – чтобы отвести подозрения от Сашки, ему-то страдать от пустых подозрений за компанию с Никитой незачем. Какой бы ни был, все же друг. Но кто согласится бесплатно отыграть роль по прихоти наивного мальчишки? Да еще на виду у всей школы. Славик? Беээээ! Еще большее "бе", чем вообще с мужиком целоваться. Собственно, в этом и был план.
- В общем, мне нужен парень, который встретит меня в понедельник возле школы как... ну, как мой бойфренд.
- Нежно возьмет за руку, обнимет, поцелует на глазах у изумленной публики, - мечтательно проговорил Славик и прагматично добавил. - И навсегда испоганит тебе репутацию.
- Думаете, найдется подобный рыцарь? – подхватил иронию Никита, игнорируя не относящиеся к делу реплики.
- Есть у меня на примете один такой ду-... рыцарь, - исправился Славик, хитро ухмыляясь. - Как раз одинокий, мается бездельем. Ты завтра сможешь подойти сюда? Часикам к шести вечера.
- Он симпатичный? - нахмурил брови Никита.
- Да у нас запросы! - удивленно вскинул брови Славик.
- Мне должны поверить, что это мой парень, а если он будет урод, то вряд ли они поверят, - объяснил Никита, пропустив главный аргумент: если мужик окажется уродом, он сам от него сбежит. Если уж гробить свою жизнь, пусть хоть чувство эстетики удовлетворится напоследок.
- О, этот парень красавчик, поверь мне! - рассмеялся Славик, предвкушая потеху.
***

/11 октября, воскресенье/

Никита пришел раньше намеченного времени. Так всегда было: если он нервничал из-за похода куда-то, то, опасаясь опоздать, непременно приходил заранее. Наверное, предпочитал видеть, чего боится, а не трястись лишние минуты в неведении. Над городом с утра клубились тучи, но дождь все не шел. Никита стоял возле закрытых дверей салона, смотрел на небо и жалел, что забыл зонтик. Ведь увидел же его на тумбочке, подумал: надо взять, - и как всегда проигнорировал полезную мысль. А если хлынет? А если хлынет именно в тот момент, когда мальчишка решит возвращаться домой? "Сбежать из салона", - неумолимо подсказал внутренний голос, не позволяя Никите окунуться в мелкие мысли, минуя крупные. О боже, он собирается завести себе парня! Докатился, ниже просто некуда. Может, удрать, пока не поздно? Ну, чем хорошим может закончиться этот фарс? Да ничем.
- Ранняя пташка? - это Славик подошел незаметно, заставив Никиту вздрогнуть. Сегодня мастер татушек выглядел не так вызывающе, как на работе. Оделся попроще, косички расплел и волосы, волнистые и длинные, увязал в хвост низко на затылке. - Заходи.
- А где... - Никита проглотил остаток вопроса. Сегодня ему предстоит весь вечер смущаться, надо сразу побороть себя.
- Скоро подъедет. Он с работы.
- Ясно.
Никита пытался сохранять деловой вид, это помогало держать в узде панику. Впрочем, Славика обмануть не удалось.
- Не бойся, человек хороший. Не обидит. Чаю?
- Да, - Никита проигнорировал все остальное. В его состоянии, будь тот мужик хоть ангелом, иначе как злым чертом не воспримется. Они прошли в заднюю комнату, где в прошлый раз тоже распивали чаи. Никита снял куртку и повесил на спинку своего стула. По воле случая или злому умыслу Славика, сел мальчик спиной к двери. Поэтому сперва услышал, как деревянные занавески раздвинулись и знакомый голос сообщил: «Ну, я приехал. Где жертва?» - а уж потом обернулся и широко распахнутыми в удивлении глазами уставился на Никошу. Та же косуха, те же джинсы. Секунд тридцать прошли в молчании: Никита судорожно соображал, как же так могло получиться, а Никоша поглощал его лицо взглядом, будто искал в его выражении что-то нужное ему. Наконец, он расслабленно повел плечами, улыбнулся и подмигнул мальчику:
- О, так это тебе нужен проводник во взрослую жизнь, товарищ Случайный?
- Мне нужен человек, который... - менторским тоном начал Никита, но его оборвали:
- Знаю-знаю, Славик все объяснил.
Никита смотрел, как мужчина снимает куртку, по-хозяйски наливает себе чай, кладет сахар, много сахара, а потом еще и спрашивает: "Слав, а ты пирожные доел?" Его непосредственная манера, шутки без тени сарказма в ответ на ироничные подначки Славика, неподдельное добродушие привели к тому, что Никита успокоился и начал улыбаться. Наверное, если бы он и вправду был геем, такой парень ему бы точно понравился. Правда, если бы он сейчас не приглядывался к Никоше так пристально, то вряд ли заметил бы его привлекательность. Что там о нем Славик рассказывал?
- Николай, а почему вы один? - неожиданно для себя задал вопрос Никита. Никоша запнулся на полуслове и удивленно глянул на мальчишку. Затем улыбнулся, поставил чашку на стол и сказал:
- Раз пошли личные вопросы, значит, клиент готов.
- К чему? - смущение вернулось, Никита скрылся за почти пустой чашкой, растягивая последний глоток. Но чашку бесцеремонно отобрали.
- К репетиции, не дергайся так, - хмыкнул Славик. - Завтра Никоша встретит тебя у школы. И вы... что?
- Что? - глупо повторил Никита. Его ухватили за руку и вздернули на ноги, в какое-то мгновение он оказался в крепких объятиях сильных рук, а к губам прижались чужие губы. - Мммммм! - в приступе паники мальчик инстинктивно начал брыкаться и махать руками, отбиваясь от наглого вторжения в личное пространство. Никоша сразу отпустил его и отпрянул, увернувшись от шальной пощечины.
- Вот что, - лаконично ответил он, улыбаясь.
- Если ты у школы начнешь так же отбиваться, не стоит и начинать, - с долей злорадства сообщил Славик, невозмутимо потягивая чаек и наблюдая за ними со своего места.
- Так вы что... будете учить меня целоваться?
- А ты еще и этого не умеешь? - изумился Никоша. - Я в твои годы...
- ...успешно притворялся натуралом, - Славик оскалился в ухмылке. - Очень драматичная история и очень не вовремя.
- Сделай вид, что рад меня видеть, - Никоша отошел к двери, оставив Никиту у противоположной стенки. - Я сказал, рад видеть, а не зуб болит. Давай, призови свой актерский талант и влюбись в меня. Абра-кадабра! - Никоша замахал руками, как будто колдует. Никита расхохотался, сгибаясь пополам. - Что это я вижу на твоем лице? Это улыбка? Она-то нам и нужна! Стой, улыбка, стой! Не уходи!!! - дурачился Никоша, порхая вокруг Никиты, как портной вокруг клиента, затем остановился в шаге напротив.
- А теперь подойди и обними меня. СТОЙ! В глаза мне смотри. Так, шаг вперед. Ай, блин, не на ногу же!
- Ой, простиии! - Никита зажал рот ладонями, сдерживая прыснувший смех при виде того, как Никоша отпрыгивает от него на одной ноге. Славик даже не пытался сдержаться, бессовестно ржал. Смехом они добились того, чего никогда бы не достигли уговорами: Никита расслабился и без колебаний выполнил требуемый маневр со второй попытки. Сразу после команды "Давай" он шагнул к мужчине с веселой улыбкой, поднялся на цыпочки и обвил его шею руками. Но теперь завис Никоша, машинально обхватив торс юноши, уставился в его счастливое лицо, и объятия вдруг стали теснее, Никиту бросило в жар, улыбка пропала, сердце забилось от волнения.
- Мне выйти? - вкрадчиво прозвучал ехидный голос Славика. И фигура отмерла, распалась на две составляющие, обе смущенные и удивленные своей реакцией, но усиленно делающие вид, что ничего не случилось.
- Ну, сама встреча у вас шикарно получилась. Даже я поверил, - Славик хмыкнул и подвигал бровями в сторону Никоши. Тот закатил глаза и вернулся к столику за своим чаем.
- А целоваться я умею, - сообщил Никита, тоже присаживаясь на стул.
- Небось, тоже на девчонках тренировался? - подмигнул Славик. Прозвучало, как "на собаках", пренебрежительно. Никита скопировал Никошино закатывание глаз. Обстановка совсем перестала быть напряженной, мальчик ощущал себя своим, чего, кстати, не было наедине со Славой. Значит, все дело в Никоше? Мальчик снова принялся тайком разглядывать его, пугливо отводя глаза, если попадался. Высокий, почти на целую голову выше Никиты, мускулистый, футболка с длинным рукавом обтягивала торс и руки, живот подтянутый, наверное, занимается в тренажерке. Лицо живое, не то, чтобы красивое, но обаятельное, яркие синие глаза, волосы живописно растрепаны после прыганий по комнате, прядки спадают на лоб и виски. А уши у него слегка лопоухие, хотя это не сразу заметно из-за копны волос. Последними Никита невольно залюбовался: густые, волнистые, почти черные, кое-где слегка тронуты сединой, - вот бы в них пальцы запустить. Только как это воспримет Никоша? Небось, как поощрение приставаний. Никита снова поймал его смешливый взгляд и недовольно отвернулся, слушая рассказ Славика о его поездке на курсы куда-то там. Жизнь неформалов не слишком привлекала юношу, зато появился повод не смотреть больше на Никошу. Из-за приступа упрямства Никита не заметил, как стул мужчины оказался возле него, опомнился, только когда чужая рука легла на плечо и пальцы зарылись в волосы на затылке. Эй, а как же скромность и уважение личного пространства? Мальчик шарахнулся, испуганно распахнув глаза.
- Ты чего?
- Продолжаю тренировку, вообще-то.
- Тебе стоит привыкнуть к его прикосновениям, - с непроницаемым лицом заявил Славик.
- Секс-инструктор, блин, - пробурчал Никоша в сторону друга и получил наглую усмешку.
- Зачем? Объятия и поцелуя хватит, - снова запаниковал Никита.
- Кстати, о поцелуях.
- А что с ними? - мальчик снова пытался сыграть дурачка.
- Ну, давай, покажи, что ты умеешь.
- Мы уже целовались, - напряженным голосом сообщил Никита.
- Дааа? И как это было?
Уже открыв рот, чтобы ответить нахалу, Никита вдруг понял, что не может вспомнить ни какие губы у мужчины, ни участвовал ли в том поцелуе язык. Он был слишком занят отбрыкиваниями. На его лице отразилась растерянность. А Никоша тем временем подвинулся еще ближе, его пальцы завладели подбородком юноши, синие глаза гипнотизировали, а тихий бархатистый голос диктовал:
- Вот правильно, рот приоткрыт... Хм, нет, шире открывать не нужно, я не стоматолог. У тебя красивая улыбка, знаешь? И румянец тебе к лицу. И возмущение тоже, - добавлял Никоша по мере появления всех перечисленных явлений на лице Никиты. О сопротивлении тот уже не думал, сердце билось так сильно, что отдавалось в висках. И зачем он брякнул, что умеет целоваться? Сейчас его вранье раскроют и посмеются.
А губы у Никоши сухие, мягкие, нежные, и с языком он не спешит, и пахнет от него приятно. Никита, как дурак, застыл с приоткрытым ртом и дрожащими ресницами, не решаясь ни закрыть глаза, ни открыть их. По телу пробежали мурашки, ставя все волоски дыбом, повлажневшие ладони сжались на коленках. Никоша на миг отстранился, но через секунду вернулся вновь, пальцы его отпустили подбородок, погладили скулу мальчика, ушко, шейку, снова зарылись в волосы на затылке, и Никита совсем не был против ласки, теперь он пытался участвовать в поцелуе. Все это напоминало игру, где состязались губы, и пока юноша явно проигрывал чужому опыту. "Надо было чаще тренироваться на этих... собаках", - мысленно подтрунил он над собой. Все случилось естественно и просто: в какой-то момент, стремясь выиграть мини-состязание, Никита лизнул губы мужчины, ощутил лицом потрясенный выдох и возликовал, поэтому лизнул снова и встретил чужой язык. Испугался, отпрянул, горя лицом и не понимая, что на него нашло. В панике он смотрел на Никошу, словно его поймали на чем-то постыдном. А тот вдруг сжал его ладони в своих, не позволяя вскочить и убежать.
- Тише, малыш, все хорошо, - тем же бархатным тоном проговорил Никоша. Никита закрыл глаза, пытаясь отдышаться и угомонить сердце. Он чувствовал, как большие пальцы Никоши поглаживают его ладони, это было приятно, это успокаивало лучше слов. Где-то сбоку звякнула ложка. Они совсем забыли о Славике, а тот сидел тихо, как мышка, и наблюдал. Хоть бы не начал комментировать в своем любимом стиле, иначе Никита и вправду сбежит, отказавшись от своего плана. Нужен отвлекающий маневр.
- А еще чаю можно? - тихо попросил Никита, глянув осоловевшими глазенками на Славика, тот кивнул, с умиленной улыбкой посматривая на мальчика и своего друга. Покосившись осторожно на Никошу, юноша отметил, что лицо у того тоже ошеломленное. С чего бы это? Он-то точно не в первый раз целовался.
- Я налью, - мужчина взялся вдруг ухаживать за Никитой. Интересно, как далеко он зайдет? Во всяком случае, рука на плече Никиты стала как бы само собой разумеющимся явлением. Мальчик не спешил ее сбрасывать, пока теплая ладонь просто грела, а не лапала. Никоша, похоже, вообще отличался редкостным тактом. Славику бы у него поучиться.
- Ну что, урок по прививанию терпимости закончен? - после их предыдущего почти шепота голос Славы прогремел в маленькой комнате. А на упрек Никоши он ответил. - Меня Алена не надолго отпустила. Так что или закроешь мастерскую сам, или вези его к себе в гости...
- Я что-то проголодался, пойду лучше домой, - тут же вскочил Никита и принялся одевать курточку. Еще не хватало оказаться в доме этого... этого... извращенца? На своей территории он точно одной рукой на плече Никиты не ограничится.
- Можем сходить в кафе, - тут же предложил Никоша, бросая на Славика убийственные взгляды.
- Я не взял с собой деньги.
- Я угощаю.
- Нет, спасибо, - Никита хмуро уставился на Никошу: "Один поцелуй еще не дает тебе право обращаться со мной, как с девчонкой". Видимо, мужчина понял его правильно, потому что не стал настаивать.
- Проводить тебя?
- Нет.
- Хорошо. Куда и когда завтра мне подъезжать?
Никита объяснил, где находится школа и когда заканчиваются уроки в понедельник. Его преследовало чувство, что он обидел Никошу своими резкими "Нет", но ничего не мог поделать с этим. Извиниться? Даст ложную надежду, спровоцирует приставания, а ведь кроме завтрашнего спектакля Никите ничего от мужчины не нужно, так что - прочь жалость, прочь сомнения.
Перед салоном стоял мотоцикл, не какой-нибудь там скутер или спортивный облегченный байк, а настоящий, громоздкий, черный с хромовыми вставками и трубками, излучающий мощь даже в состоянии покоя.
- Что, этот без наворотов? - хмыкнул за спиной Славик.
- Только взял, - с толикой гордости ответил Никоша. – Покрашу на выходных.
- А Ямаху что, продал?
- Зачем? Гараж большой.
- Склад еще больше, - подначил Славик. Никита непонимающе оглянулся на них, и Слава охотно начал пояснять: - У твоего "бойфренда" свой...
- Я работаю в мотосалоне. На Тушенской. Там подземный гараж переделали под склад для байков, - кажется, определение Славика Никоше тоже не понравилось, а больше того - тон друга. Что-то эта игра внезапно перестала радовать игроков, зато зритель отрывался на всю катушку.
- Какой ты скромный вдруг сделался, - фыркнул он, запирая салон. - Подбросишь меня?
- Никита, ты уверен, что тебя не нужно провожать? - Никоша колебался.
- Нет, спасибо, я недалеко живу, - на прохладном ветру под накрапывающим дождиком странное единение, накрывшее их в салоне, развеялось, и юноша зябко поежился. - Ну, пока, до завтра.
***