Название: «Рапунцель: Старые сказки на новый лад»
Рейтинг: R
Пейринг: Колдун/принц
Жанр: романс
Саммари: см.название

Заросли терновника простирались на много миль вокруг замка. Хаотичный рисунок колючих ветвей создавал впечатление крайне запущенного сада, где деревья, едва достигнув высоты в полтора человеческих роста, словно в отместку нерадивому садовнику, густо сплелись тонкими кривыми веточками от макушек до земли и ощерились колючками. Не каждый рискнул бы продираться сквозь широкую полосу такого "садика": ветви, как живые, вцеплялись в одежду, волосы, норовили выбить глаза, царапали кожу. Но перед колдуном терновник послушно раздавался в стороны, открывая взгляду узкую тропинку и смыкаясь позади его спутника такой же плотной стеной. Мэрдок мерно покачивался в седле, погруженный в свои мысли, Итан с легкой улыбкой наблюдал за ним, стараясь не отставать. Причина угрюмости колдуна была проста: только что на площади поселка, через который они проезжали, глашатай выкрикивал весьма поразивший Мэрдока указ короля. В очередной раз подогнав ленивую кобылу Лиску, помощник колдуна окликнул напарника и друга:
- Мэд, ты все еще злишься?
- Ммм? - колдун встрепенулся, глянул через плечо, хмыкнул и пришпорил своего дымчатого коня, Арес недовольно всхрапнул, сбившись с шага. - Не понимаю людей. Король добровольно отдал мне сына, разве нет?
- А теперь объявляет о награде за твою голову, - кивнул Итан. - Люди есть люди. Прошло целых десять лет, и король пытается скрыть ошибки молодости, свалив вину на тебя. Мало кто вспомнит, как было на самом деле.
Мэрдок поднял голову, вглядываясь в очертания башни на фоне темнеющего неба. Солнце стремительно скрывалось за горизонтом, напоследок окрасив стены золотом, и в большом зарешеченном окне еще не горел свет. Должно быть, Ранель, как всегда, сидит на широком подоконнике и смотрит на закат.
- Я не отдам его, пусть хоть сто рыцарей пришлет, - упрямо буркнул Мэрдок. - Он мой. Дитя Предназначения! Он взят мной по праву!
- Как скажешь.
Последняя полоса терновника отступила, выпуская лошадей на чистое пространство двора перед домом. Жилище колдуна напоминало уменьшенную впятеро версию королевского замка. Как-то Мэрдок обмолвился, что отстроил его в угоду маленькому Ранелю, чтобы чувствовал себя, как дома. Хотя какая разница ребенку, который с шести лет безвылазно сидит в башне? Итан стал ассистентом неугомонного колдуна два года назад, он еще застал то время, когда Мэрдок каждый день часами просиживал с ребенком, стараясь его развлечь, играл с ним, объяснял непонятные вещи в книгах, рассказывал истории. Принц никогда не испытывал недостатка ни в чем, кроме свободы передвижения. В детстве его это не слишком беспокоило, книги с успехом заменяли окружающий мир, а для общения хватало колдуна. Итан никогда не видел Ранеля, но слышал его звонкий смех и детский голосок. Каждый раз, возвращаясь из башни, колдун выглядел счастливым. Так было раньше.
Нет, ничего особенного не случилось. Просто мальчик вырос, в нем проснулись новые желания, клетка стала тесной, а настроение подавленным. И чем больше взрослел юноша, тем реже поднимался к нему Мэрдок и чаще возвращался задумчивым. Иногда неделями пропадал на своих шахтах под Охат-горой вместе с помощником, лишь бы не было соблазна навестить Ранеля. Итан часто слышал, как они с мальчиком ссорятся в башне, голоса разносились по всему двору, окна-то высоко и летом не закрыты. Итан не имел права задавать вопросы, но улавливал отдельные особо громкие слова и сам достраивал фразы. Если говорить проще - принцу было одиноко и скучно. Кроме Мэрдока он видел только равнодушных кукол-слуг, а те никак не могли развеять скуку юноши. Односложные ответы, безразличное исполнение приказов, полное подчинение колдуну - вот все, на что они были способны. Куклы исправно готовили еду, убирали, стирали, возделывали огород, ухаживали за скотом. Но даже по прошествии двух лет Итан смотрел на них с содроганием: пустые глаза на внешне человеческих лицах, абсолютный ноль эмоций, что ни скажи. Нет, это не заколдованные враги колдуна, Итан специально спрашивал у Мэрдока. Просто големы из очень прочного материала с вложенными в башку правилами и задачами. Стоит ли удивляться, что подобная компания нагоняла на мальчика тоску? Тяжело быть заложником, но, как оказалось, тюремщиком быть еще сложнее. Итан не знал, кого ему больше жаль - Мэрдока или Ранеля.

Колдун оставил Ареса на конюшне, кивнул Итану и с видом обреченного на казнь поднялся в башню. Три дня прошло, и надо было появиться у Ранеля, иначе очередной скандал обеспечен. А Мэрдок не выносил скандалов. У него заранее начинала болеть голова. Остановился перед массивной дубовой дверью, окованной железными прутьями, с резной ручкой и отверстием для ключа. Вытащил из кармана длинной робы фигурку из малахита, зеленая птица с раскрытыми в полете крыльями - покорное подношение за недавнюю ошибку.
Черный ворон случайно залетел в открытое окно башни, повредив себе крыло. И добрый мальчик пожалел птичку, вычитал в книжке, как ее вылечить. У него много книг в комнате, Мэрдок натаскал целую библиотеку: от детских сказок до энциклопедий "Все о мире". Принц получил лучшее образование, чем все его братья и сестры во дворце, хотя, конечно, никакие книги не заменят личного опыта. В тот раз Мэрдок отнесся с излишним подозрением к неожиданному гостю Ранеля, он не верил в случайности и совпадения, особенно при таком количестве собственных врагов. Поэтому забрал ворона, проверил его на магию и случайно загубил, а потом втихаря выкинул тушку за пределами полосы терновника. Ранель обиделся. Очень. Объяснения, оправдания, извинения не помогли. Мэрдок надеялся, что три дня отсутствия и скромный подарок, сделанный своими руками, поможет ему помириться с мальчиком. Еще раз вздохнув и осмотрев себя (простая полотняная рубаха, заправленная в грубые кожаные штаны - пыльную робу он скинул в вестибюле), снял ключ с шеи и вставил в скважину. Дверь бесшумно открылась, он шагнул в комнату, ища взглядом принца. Ранель сидел на широком подоконнике, обняв руками коленки, и выглядел таким хрупким, печальным и беззащитным, что сердце Мэрдока сжалось. Он мог видеть только длинную золотую косу, свисавшую ниже подоконника, и бледную щечку, но прекрасно представлял себе выражение лица мальчика.
- Здравствуй, малыш, - низкий голос Мэрдока прозвучал неожиданно робко.

Солнце давно зашло за горы, темная полоса терновника стала совсем черной. Ранель знал, что Мэрдок вернулся домой, он слышал ржание лошадей и голоса мужчин внизу. Обида давно прошла, сменившись привычной тоской. Почему колдун не понимает, что происходит в душе Ранеля? Стены просторной светлицы уже сидят в печенках, вид за окном опостылел, каждый день похож на предыдущий, как же все надоело! Полгода назад Ранель впервые проснулся ранним утром от странного сна, низ живота оказался измазан белесой слизью. Перепугался мальчишка страшно! А вдруг он болен? Вдруг на него навели порчу? И что это за чувство было во сне, сладкое и тягучее, как патока? А Мэрдок, выслушав сбивчивую жалобу, просто хмыкнул и притащил очередную книгу. "Для взрослых", как он сказал. Когда Ранель начал читать, то порадовался, что Мэрдок не попытался объяснять все на словах, как обычно. Во-первых, многие фразы в рыцарских романах о любви стали понятнее после уточнения некоторых особенностей анатомии людей, а во-вторых, там были ТАКИЕ картинки!.. Ранеля бросило в жар, он возбудился, но теперь уже точно знал, что с ним происходит и чего жаждет его тело. Очень полезная книга оказалась. Пока Ранель не задумался о своем будущем: не похоже, чтобы он имел шанс познать все те радости плотской любви, которые расписывались на страницах. Сердечко билось чаще, глаза горели, когда он думал о приключениях, новых землях, морях и городах, о новых встречах, красивых девах и ярких чувствах, обо всем, что описывалось в сказках и романах. Неужели он состарится в четырех стенах? В такие моменты он ненавидел Мэрдока, но не решался требовать свободы. Любые упреки слетали с его уст, любые мелочи становились поводом для скандала, но только не то, из-за чего Ранель страдал на самом деле. Возможно, потому, что он просто не знал, из-за чего конкретно страдает. Только когда Мэрдок начал надолго исчезать - мальчик понял, как остро ему не хватает внимания мужчины. Он мог сколько угодно злиться, обижаться, плакать - но Мэрдок был единственным человеком в целом мире, которому он был нужен.
Давно, до рождения принца, смертельно раненный на охоте король заключил договор со случайно проезжавшим мимо колдуном - за сохранение венценосной жизни отдать то, чего он не знает дома. Мэрдок и сам не знал, что его толкнуло сказать ритуальную фразу, он ругал себя всю дорогу до замка, потому что пришлось делать огромный крюк на пути домой, а он спешил к своим пробирками и горелкам. И когда радостная королева сама вышла во двор, чтобы сообщить супругу о беременности – это был их первенец, которого ждали с нетерпением, - Мэрдок был шокирован не меньше короля. Сказанного не воротишь. Но колдуну потребовалось целых шесть лет, чтобы решиться приехать за долгом.
После Ранеля у королевы рождались еще дети, а старшего принца заранее списали со счетов, отношение к нему было, как к смертельно больному. По замку ходили страшилки, слуги открыто заключали пари, сколько протянет ребенок у Мэрдока и для чего он нужен колдуну. И когда тот появился, Ранель был слишком запуган, чтобы даже плакать. Он стоял перед троном короля, дрожа и комкая подол кружевной рубашки, бледный и несчастный. А затем вошел Мэрдок… Высокий, красивый мужчина, весь в черном, уверенно шагал через зал, плащ развивался на ходу подобно крыльям большой птицы. Мальчик смотрел, приоткрыв ротик, и страх сменялся восхищением. У колдуна были черные волосы, рассыпанные по плечам, белая нить шрама, особенно ярко выделявшаяся на загорелой коже, тянулась через правую скулу от виска до подбородка, светло-серые, почти бесцветные с черной точкой зрачка глаза смотрели слегка насмешливо. Пальцы унизаны кольцами, на шее висел какой-то колдовской знак и, хотя Мэрдок не носил меч, выглядел он опаснее любого воина, увешанного с ног до головы оружием. Все подданные в зале затихли, с уважением и страхом следя за колдуном, только шаги тяжелых сапог нарушали тишину.
- Я пришел за своей данью.
Ранель затрепетал от звука низкого бархатного голоса. Во всем дворце не было никого, способного сравниться с Мэрдоком. И когда колдун перевел взгляд на мальчика, что-то случилось - весь окружающий мир подернулся дымкой, оставляя их наедине. Ребенок шагнул навстречу и доверчиво потянулся к колдуну, а тот улыбнулся и подхватил Ранеля на руки. Король что-то говорил, маленький принц не слышал, положил голову на плечо мужчины и зарыл пальчики в его роскошные волосы.
В последнее время то мгновение вспоминалось принцу все чаще, он смаковал их первую встречу в деталях, пытаясь ощутить те же радость и умиротворение. Почему Мэрдок не приходит, как раньше, они не общаются, только ссорятся все время? Что изменилось? Ранель хотел все вернуть, хотел сидеть в кольце его рук и слушать истории о других странах, радостно хлопать в ладоши, когда удается выиграть в шахматы, пусть даже Мэрдок и поддается, обсуждать новую прочитанную книжку. Но несколько последних месяцев колдун только смотрит странным взглядом и старается побыстрее уйти из башни. А если маленький принц наскучил ему? Если Ранель больше не нужен? Сердце сжалось от боли.
Юноша вздрогнул, вырванный из тоскливых размышлений звуком родного до боли голоса. Обернулся, спустил ноги с подоконника, робко улыбаясь.
- Привет.

Ох, демоны ночи, как он красив! Мэрдок всегда любовался принцем, с самой первой встречи. Золотистые волосы льются волной, колдун специально запрещал Ранелю стричься, восторгаясь шелковыми прядями. Тонкие нежные черты лица, розовые щечки, приоткрытые в удивлении губки, бровки домиком и яркие синие глазенки, настолько чистые и невинные, что даже темная душа богопротивного колдуна проникалась благими чувствами. Мальчишку невозможно было не любить. А время шло, Ранель рос, становясь все красивее, утонченнее, желаннее... Как можно порочить похотью святую невинность? Мэрдок держался, спасаясь невежеством Ранеля, пока тот не вошел в период созревания. И тогда начались проблемы. Чуткий колдун не мог оставаться равнодушным к исходящим от принца феромонам, как не мог отрицать свою любовь к нему. Но теперь у него не получалось быть откровенным, иначе желания прорвались бы наружу невольным словом, жестом, действием, и мальчик обижался на него, он не понимал, что происходит. Их отношения рушились, и Мэрдок постепенно приходил к мысли, что принца придется отпустить, иначе тот угаснет в неволе.
В тот вечер он снова сбежал, оставив в руках Ранеля малахитовую фигурку. Надо же, его простили, ему улыбались, мальчик так смотрел, что сердце замирало. Впервые в голову колдуна прокралась мысль: а что если поговорить с принцем честно, объяснить, что тревожит Мэрдока? Они вместе смогут решить, что делать дальше.
Вместе? Маленький мальчик и зрелый колдун, чей почтенный возраст не заметен только благодаря элексирам?
- Что с тобой? - спросил Итан за ужином, видя, как Мэрдок кисло скривился от собственных мыслей.
- Ничего, - машинально отрезал колдун, без аппетита поковырялся в тарелке, посмотрел на Итана. Затем отложил вилку и вздохнул. - Я не знаю, что делать с Ранелем.
Итан с удивлением оторвался от вкусной курочки, переводя взгляд на Мэрдока. Впервые на его памяти колдун искал у него совета на тему принца. Не то, чтобы у Итана язык чесался высказаться по поводу их с Ранелем отношений, но смотреть, как друг мучается, было неприятно.
- Как по мне, тут все просто. Либо вы, наконец, объяснитесь, либо доведете друг друга, а заодно и меня, до инфаркта пустыми скандалами.
Мэрдок вздохнул, взял вилку и снова поковырялся в тарелке. Итан покачал головой: всегда такой умный, решительный, смелый, острый на язык колдун вдруг преображался в жалкого мямлю, когда речь шла об обитателе башни.
- А если он испугается? Если я причиню ему боль? Я не прощу себя...
- А если он ждет, что ты сделаешь первый шаг? Если ему уже больно от твоего невнимания? Может, не только о своих чувствах начнешь думать?
- Ты... - Мэрдок с удивлением и досадой глянул на ассистента. - Ты жесток, знаешь?
- А ты эгоист, - пожал плечами Итан, отставил тарелку и поднялся. - Спокойной ночи.

Едва забрезжил рассвет, в открытое окно залетел камешек и покатился по полу. Ранель проснулся, сел на постели, с удивлением застав последние подпрыгивания гранитного гостя. Мальчик вылез из постели и прокрался к окну. Следующий камешек едва не угодил ему в лоб. Начиная злиться на неведомого шутника, Ранель подобрал полы ночной рубашки и влез на подоконник и посмотрел вниз. От подножья башни на него глазел какой-то тип в кольчуге, задрав голову и придерживая рукой шлем.
- Вам чего? - нерешительно спросил Ранель.
- Тссс! - тип приложил палец к губам, улыбнулся и громогласно прошептал. - Я спасу тебя, прекрасная принцесса! Отойди от окна!
Ранель изумленно вскинул брови, сполз с подоконника и присел в сторонке под стеной, взволнованно теребя косу. Вообще-то, ему бы стоило позвать на помощь, потому что в его комнату собрался лезть какой-то чужак. Но в мальчике проснулся авантюризм: интересно, а Мэрдок будет его искать, если он сбежит? Рыцарь, конечно, удивится, что спас не совсем принцессу, но главное - выбраться. И мир откроет ему все свои тайны! Путешествия, другие страны, много новых людей, славные подвиги! Через подоконник перелетел крюк на веревке, зацепился за край, веревка натянулась. Ранель бросился к зеркалу, распустил волосы, перебросив их через плечи, чтобы прикрыть плоскую грудь, похлопал себя по щекам, вызывая румянец, оправил кружевную ночнушку, она была достаточно длинной и широкой, чтобы скрыть фигурку мальчика. А незваный гость уже добрался до подоконника, грузно перевалился в комнату, опасливо посмотрел по сторонам. И только потом довольно ухмыльнулся "принцессе" сквозь рыжие усы и бороду, распахивая объятия.
- Прекрасная дева, я пришел, чтобы освободить тебя от богомерзкого колдуна...
- Конь у тебя есть? - деловито перебил его Ранель. Рыцарь слегка опешил, застыл с раскинутыми в стороны руками.
- Есть…
- А как ты через терновник пробрался?
- Выжгли мы его...
- То есть ты не один?
- Ну... приятель пособил чуток, - смутился рыцарь, но быстро взял себя в руки. - Но коль появится колдун, я его сам зарублю!
- Да ты что?! - возмутился Ранель, бледнея от одной мысли, что Мэрдок может пострадать. Рыцарь понял эту реакцию иначе, похабно ухмыльнулся, шагнул к юноше и тут же облапил, прижав к себе.
- Не боись, дева, колдун супротив меня не выстоит. А тебя не обижу, - ошеломленный юноша чувствовал, как лапища рыцаря ползет по его спине вниз и стискивает попку. - Пойдешь за меня замуж?
- Убери руки, громила! - заорал с перепугу мальчик. Рыцарь тут же зажал ему рот.
- Тихо, девка, не буди чудище, пока оно спит! А ну, полезай ко мне на спину, спасать буду.
Но Ранелю уже не хотелось убегать, реальный мир ворвался в его тихую жизнь грубой пошлостью с очень неприятным запахом. Рыцари что, вообще не моются? В книгах ничего об этом не говорилось! Юноша отбивался, но его закинули на плечо, бормоча что-то о глупых принцессах, которые не знают своего счастья. Рыцарь уже ступил коленом на подоконник, когда створка окна вдруг резко захлопнулась, и ледяной голос сказал:
- Уважаемый, вы же слышали, принцесса не желает, чтобы ее спасали.
Злой, невыспавшийся, растрепанный Мэрдок в домашних штанах и мятой рубашке нараспашку стоял на пороге, скрестив руки на груди. Рыцарь ойкнул, присел, Ранель выскользнул из его лап и прижался к стене, пряча в ладонях виноватое пунцовое лицо. Очевидно, рыцарь не ожидал, что действительно столкнется с колдуном, да еще таким рассерженным, рука судорожно сжалась на рукояти меча, но дальше не пошла.
- Драться будем? - насмешливо уточнил колдун. Рыцарь рассудил, что потерять честь не то же самое, что потерять жизнь, и помотал головой. - Неужели прекрасная дева не стоит того, чтобы ради нее умереть?
- Перестань, пожалуйста! - Ранель глянул на Мэрдока с досадой.
- Почему? Может, почтенный рыцарь просто не рассмотрел тебя, как следует? О, сударь, ради этой "девы" стоит рискнуть! - Мэрдок был в бешенстве, он быстро подошел к Ранелю, схватил его за руку, вытаскивая упирающегося мальчику в центр комнаты, на свет.
- Эй, ты эта... - неуверенно шевельнулся рыцарь, хмуря брови. - Не мучай девку!
- А то что? - холодно уточнил колдун. И спаситель снова проглотил язык. А Мэрдок обратился к мальчику, в словах его заструился яд. - Значит, мир хочешь посмотреть, себя показать, да? А что ж ты, в ночнушке собрался бежать? Нееет, так не годится, - и он рванул ворот ночнушки, ткань с треском разошлась, открывая рыцарю белокожее и стройное, но далеко не девичье тело.
- Нет, нет, не надо! - в ужасе Ранель цеплялся за тряпки, стараясь прикрыться, колени подгибались, но жестокий колдун держал его на месте, не позволяя закутаться даже в волосы, щеки принца пылали от стыда, из глаз хлынули слезы. Взгляд рыцаря из жадного стал изумленным и разочарованным.
- Тю! Так то не девка? А дружки говорили, прЫнцессу в плену держишь…
- Небось на указ королевский сослались, награду озвучили? - сочувственно покивал Мэрдок.
Ранель вырвался и умчался к постели, с головой накрылся одеялом, из-под которого донеслись глухие рыдания.
- Ну да, - насторожился рыцарь.
- Плохие у тебя дружки, уважаемый, - Мэрдок снова скрестил руки на груди, усмехнулся. - Речь в указе о принце шла. Да и то король с жиру бесится, у него детей полный дворец, зачем ему лишний наследник?
Рыцарь скривился, признавая правоту противника, покосился через плечо на закрытое окно, нерешительно потрогал крюк с веревкой.
- Ладно уж, иди через дверь, - колдун отступил с пути, рыцарь рванул с места, потопал по лестнице. - Спасатели, черти б вас побрали, - проворчал Мэрдок. Подошел к окну, открыл и вышвырнул крюк вместе с веревкой. Встал у кровати и рывком стянул с мальчишки одеяло, Ранель вскинул на него заплаканное личико с пылающими гневом глазами, схватился за одеяло и снова натянул на себя по самый подбородок.
- Не трогай! Зачем ты издеваешься надо мной? - прокричал он сорванным от рыданий голосом.
- Я издеваюсь?! - изумился Мэрдок. - Это меня разбудили ни свет ни заря! Ты уж скажи своим воздыхателям, пусть сменят график работы, а то я поздно ложусь...
- Ненавижу тебя!
Мэрдок едва успел перехватить летящую в него подушку, усмехнулся так презрительно, что Ранель вмиг угомонился, тяжело дыша и испуганно глядя на лицо колдуна. А тот положил подушку на постель.
- Что ж, наконец, хоть какая-то определенность, - развернулся и вышел.
Ранель вздрогнул от звука захлопнувшейся двери. Сглотнул, скукожился и уткнулся лицом в коленки. Что он наделал? Теперь Мэрдок будет презирать его. Мальчик сам себе был противен. Но самое ужасное было то, что колдун, наверное, больше никогда-никогда не придет к нему. Слезы снова покатились по щекам.
До самого вечера мальчик просидел тише воды ниже травы, но от обеда не отказался, да и от ужина тоже, молодой организм требовал пищи, а разум упорно работал над зародившейся с утра и уже не казавшейся глупой идеей: бежать, раз уж решил и начал, надо заканчивать. Принц придумал податься в столицу, к королю, хоть тот не воспринимался, как родитель, да и вообще с трудом вспоминался, но раз издал тот указ, значит, зачем-то принц Ранель ему понадобился. Все же не в пустыню поедет, а в людный замок, голодным и босым не оставят. Принц, конечно, был наивным и вспыльчивым, но не тупым. В этот раз он оделся, собрал необходимые вещички в холщовую сумку (колдун когда-то книги в ней принес, да и забыл), дождался прихода слуги. Пожилой мужичок с пустыми кукольными глазами явился за пустой посудой с ужина, а Ранель ждал за дверями и, едва тот зашел, мальчик выскользнул в коридор и тихонько спустился вниз. Этот способ бегства Ранель придумал давно, годами следя за бездушными молчаливыми слугами, но сегодня пошел дальше фантазий. Винтовая лестница вывела в длинный коридор, с одного бока высоким арочные окна, с другой - двери. Деревянный пол тихо поскрипывал под ногами, заставляя маленькое сердечко сжиматься. А позади уже слышались тяжелые шаги слуги, и Ранель юркнул в первую попавшуюся комнату, притворив за собой дверь. Слуги-то бездушные, но им Мэрдок наверняка приказал, углядев Ранеля где-то, кроме башни, скрутить и в оную вернуть. Шаги удалялись, и мальчик догадался оглядеть комнату, куда он попал. Видимо, спальня, не богатая, но уютная. Широкая кровать под балдахином, бордовые шторы закрывали окна, широкий стол напротив под стеной, заваленный бумагами и книгами, стул перед ним, высокий канделябр, стоящий на полу, со множеством свечей, из которых горели только три, разбрасывая по спальне больше теней, чем света, большой платяной шкаф рядом с дверью, Ранель упирался в него спиной. В коридоре вновь послышались шаги, а затем и голоса колдуна и его помощника. Они приближались, Ранель затравленно оглядел комнату - и забрался в шкаф. Замер, скрючившись под висящими одежами, прижал руки к горящим щекам. Если Мэрдок найдет его тут - станет еще больше презирать!
- Самое паршивое, - голос колдуна стал громче, зазвучал над самой головой Ранеля, - что мальчишка был очень даже не прочь пойти с этим горе-спасителем. А тот на первом привале обнаружил бы, что принцесса мужского полу, да и бросил бы его, а то и снасильничал со злости. Я когда его увидел, едва в жабу не обратил с перепугу.
- Мэд, ты сам говорил, - это уже Итан, голос повыше и помягче, - принц не сможет вечно сидеть в башне. Он вырос и жаждет свободы, это логично...
- Это печально, - судя по скрипу, Мэрдок плюхнулся на кровать. - Я же люблю его, Итан, как я могу его отпустить? - тихий покаянный тон пробрал Ранеля до самого сердца, глаза его расширились, а ладошка прижалась ко рту. Он не мог поверить своим ушам. – И роль тюремщика опостылела до чертиков…
- Ну, я не знаю тогда. Загнал себя в ловушку, дуралей. И совратить мальца не может, и ревнует к каждому выползню подкустовному!
Тяжелый вздох Мэрдока был тому ответом. Итан хмыкнул и похлопал товарища по плечу:
- Ночь на раздумья, колдун. До отъезда ты должен решить проблему, чтоб не распускал нюни в походе, - и он вышел, хлопнув дверью.
- Уже решил, - тихо проговорил колдун. - Потому и нюни распускаю.
Затем колдун куда-то вышел, шаги стихли. Ранель выждал еще минуту и, сжигаемый любопытством, осторожно приоткрыл дверцу шкафа. Спальня была пуста, но возле кровати, не замеченная ранее под занавесью, была приоткрыта другая дверь, из нее лился мягкий золотистый свет и звук журчащей воды. Колдун то ли изобрел, то ли подцепил у кого-то идею водопровода и снабдил им весь дом, включая башенную светлицу. В королевском замке такой роскоши не было, слуги таскали и грели воду из дворового колодца. Ранель уже не знал, бежать ему или нет. Очевидно, Мэрдок не сердится на него, но почему тот не решается "совратить" мальчика, принц так и не понял. Брезгует, что ли? За неимением лучших причин, Ранель остановился на этой, хоть и горькой. Он прикусил нижнюю губу, глубоко задумавшись. Было и неприятно, и радостно, что Ранель для колдуна стал такой "проблемой", но при этом возмущало, что никто не удосужился спросить у самого мальчика, чего хочет он? Надо вернуться в башню и подумать, что сказать Мэрдоку... Дверь банной комнаты открылась, Ранель не успел даже закрыть шкаф, так и смотрел из своего закутка испуганными глазами на обнаженного колдуна, что просушивал полотенцем длинные волосы. Капли воды поблескивали в тусклом освещении, стекая по мускулистому красивому телу, глаза Ранеля невольно прилипли к паху колдуна, щеки заливались жарким румянцем, мальчик никогда до этого не видел Мэрдока обнаженным, не предполагал даже, что под бесформенной одеждой может скрываться такое... великолепие! Ранель и мечтать не мог о столь же сильном тренированном теле, но теперь точно знал, ЧТО станет представлять, когда в очередной раз коснется своей плоти, стыдливо скрывшись под одеялом. Жарко, душно. Он сам не ожидал от себя такой реакции, стиснул зубы и зажал рот ладонью, чтобы не выдать себя сиплым дыханием. Мэрдок стащил с головы полотенце, встряхнул головой, тяжелая черная грива спутанных волос рассыпалась по плечам, влажные, они блестели в свете свечей. Мэрдок не стал облачаться в рубаху, так голым и залез под одеяло, щелкнул пальцами - и свет погас. Надо выждать часик, пока колдун заснет.
Нет, часик Ранель не выдержит, но хотя бы полчасика... Уже сейчас принцу нестерпимо хотелось коснуться напряженной плоти, что болезненно натянула тонкую ткань штанов, он снова закусил губу, боясь даже случайно задеть тот бугор рукой, не то что сжать. Он мог не сдержать стона... Ну же, время, беги быстрее! Ранель считал удары сердца, пока не сбился со счета. Сколько прошло? Спит ли колдун? Замирая от страха, Ранель отворил дверцу шкафа, та предательски скрипнула, мальчик застыл в ужасе, прислушиваясь к тишине. Дыхания колдуна не слышно, но и шевеления в той стороне не наблюдалось. И Ранель рискнул выползти из шелестящих одежд, закрывать дверцу не стал, чего доброго снова заскрипит. Шагнул к двери, благо та рядом, протянул руку…
И вдруг его впечатало в стену чем-то невидимым, спеленав по рукам и ногам. Ранель хрипло вскрикнул и голос отняло, как и движения. Но этого хватило, чтобы нападавший засомневался и щелкнул пальцами, зажигая колдовской огонек.
- Ранель?! - изумленно вымолвил Мэрдок, стоящий в трех шагах. Но волшебные силки отпускать не спешил, лишь рукой повел, освобождая голос мальчика. - Что ты тут делаешь? - нахмурился.
А Ранель и рад бы соврать, но при виде взъерошенного и не менее голого, чем раньше, колдуна речь повременила возвращаться. Взгляд ошарашенного, испуганного и возбужденного мальчика снова опустился по рельефному телу Мэрдока вниз, мелькнула глупая мысль: "А у меня тоже ТАМ все так зарастет, когда вырастет?" - и Ранель еще больше покраснел и сглотнул. Кажется, штаны вот-вот порвутся, до того в них тесно. Мэрдок приподнял бровь, его глаза зеркально повторили маневр Ранеля и тоже округлились в удивлении, безошибочно определив причину смущения мальчишки. Несколько мучительных мгновений они молчали, затем путы вдруг отпустили мальчика, тот едва удержался на ватных ногах и вжался всем телом в стену.
- Снова пытался удрать? - криво усмехнулся колдун, покосившись на валяющуюся у стены сумку с вещами.
- Мне надо... поговорить с тобой, - Ранель облизнул пересохшие губы. Мэрдок проследил за розовым язычком, его глаза потемнели до цвета грозовых туч, а кулаки сжались. Ранель увидел, как буквально на глазах выпрямляется и твердеет его член, розовая головка показывается из крайней плоти, блеснув каплей смазки. Мальчик снова сглотнул и заставил себя поднять глаза - чтобы встретить ехидную ухмылку колдуна.
- Говори, - снисходительно кивнул Мэрдок, переступил с ноги на ногу, в итоге оказываясь на шаг ближе к мальчику, тот еще больше вжался в стену.
- Кажется, ты все еще не понял, что я уже не ребенок, - сознание Ранеля с трудом нащупало нить "разговора".
- О, я ВИЖУ, что ты не ребенок уже, - в ухмылку добавилось похоти, а расстояние сократилось еще на шаг. Ранель не знал, бояться или ликовать, у него как-то получалось и то, и другое одновременно.
- Значит, ты больше не будешь от меня бегать? - Ранель снова облизнул губы, уставился на рот колдуна: подумалось, что его поцелуи больше не будут так невинны, как в детстве.
- А ты от меня? - парировал Мэрдок, нависая над мальчиком. Он встал так близко, что Ранель чувствовал жар его тела, горячее дыхание и запах кожи. Наверное, именно из-за этого запаха голова так закружилась, а дыхание сбилось окончательно. Едва сознавая себя, Ранель вдруг подался вперед, разом прильнув всем телом к колдуну, обхватил его шею ручонками, встал на цыпочки и прижался губами к его искривленному ухмылкой рту. Что ж, ухмыляться Мэрдок сразу перестал, и сердце его забилось чаще, эхом отдаваясь в груди мальчика. Колдун машинально обнял Ранеля, в его взгляде появилась надежда, когда он посмотрел в синие, немного напуганные глаза принца.
- Я тоже люблю тебя, Мэрдок, - прошептал Ранель.
Поцелуй и вправду не был невинным, скорее пылким и властным. Язык колдуна закружился во рту мальчика, тот совсем потерял голову. Это совершенно не походило ни на одну сцену в романе, даже в фантазиях своих принц был скромнее, чем жадные руки и губы Мэрдока, что терзали тело юноши. Ранель очень быстро остался без одежды, еще быстрее он отказался от стыдливости - поздно краснеть от смущения, когда твой член уже в чужом рту, а ты сам непристойно стонешь и выгибаешься, цепляясь то за простыни, то за плечи и волосы любовника.
«О Боже, мы ведь отныне любовники!» Жар прокатился по телу, Ранель ни разу в жизни не кончал так ярко и с таким громким воплем. А затем он растекся по кровати, пытаясь отдышаться. Комната перестала кружиться перед глазами, а потом в поле зрения появилось лицо колдуна с довольной ухмылкой на губах, еще влажных от... Ранель закрыл лицо ладонями, смущение догнало его и накрыло сознание лавиной. В общем-то, этим он колдуну не помешал. Ранель охнул и раскинул руки над головой, снова вцепляясь в простынь - рот Мэрдока колдовал над его сосками, вытворяя что-то неимоверное. Мальчик никогда бы не подумал, что коричневые невзрачные кружочки на его груди могут быть настолько чувствительными, каждое прикосновение к ним посылало по телу тягучие всплески удовольствия. В животе снова разгорался огонь, а когда рот колдуна и его чуткие пальцы двинулись вниз по телу мальчика, тот не сдержал откровенного стона, выгибаясь навстречу ласкам. Повторяться Мэрдок не стал, перевернул Ранеля на живот, откинул золотую косу в сторону и занялся его спиной в том же духе. Теперь мальчик утыкался горящим лицом в белую простыню. А Мэрдок раздвинул его ножки шире, располагаясь между ними, и Ранель боялся даже предположить, что его ждет, пока его дырочки между ягодиц не коснулся влажный мягкий язык.
- Ааа, Мэрдок! Что ты... ооох! - Ранель дернулся было вперед, даже поднялся на коленки, но тут же обмяк, только попка выгоднее оттопырилась в угоду довольному колдуну. Не то, чтобы он не доверял Мэрдоку - очень даже доверял, просто все это так неожиданно. Странное чувство прикосновений в самом уязвимом месте обратилось в новое удовольствие для мальчика. Сегодня он узнавал о себе много нового. А язык нагло вторгался внутрь тела, и удивление "Как ему не противно? Я же оттуда какаю!" сменилось новой волной тягучего возбуждения, налившего член тяжестью. Ранель неосознанно прогнулся в спине, как потягивающаяся кошка, выдохнул со стоном и только потом понял, что в его тело тычется уже не язык, а палец. Скользкий... замутненный разум мальчика так и не понял, откуда и когда Мэрдок успел добыть мазь, ему было приятно, хоть и странно, а палец двигался внутри, пока не коснулся там какого-то местечка – и по телу разлилась блаженная истома, новое прикосновение там же заставило член дрогнуть.
- Что... что это было? - задохнувшись на миг, пролепетал Ранель.
- Наслаждение, я полагаю, - тихо отозвался колдун, улыбаясь. Он продолжал, пока мальчик не начал стонать в голос, бесстыдно двигая бедрами, чтобы насадиться самому на уже два пальца колдуна. Он давно не ощущал дискомфорта от проникновений и полагал, что все так и останется. Поэтому удивился сквозь туман возбуждения, когда услышал тихий шепот на ушко:
- Потерпи, малыш, будет больно.
- Что... ААААА! - Ранель дернулся всем телом и мгновенно был прижат тяжелым колдуном к постели. На глаза навернулись слезы, костяшки скрюченных пальцев побелели от напряжения. Мальчик всхлипнул. - Пусти-и-и!
- Тшшш, это пройдет, - уговаривал его колдун. Ранель всхлипнул еще раз, неверяще прислушиваясь к себе. Боль от вторжения чужого члена отступала, оставляя за собой ноющий дискомфорт в анусе, старающемся вытолкнуть из себя посторонний предмет.
- Расслабься, малыш, - шепнул на ушко Мэрдок, стараясь не наваливаться на мальчика всем весом, он пропустил ладони под плечами Ранеля, удерживая себя на локтах, а мальчик все так же стискивал простыни над своей головой. Его дыхание стало ровнее, мышцы постепенно утратили тонус, и тогда колдун осторожно и медленно задвигал бедрами, входя лишь на половину своей немаленькой плоти. Постепенно Ранель задышал глубже и в такт проникновениям, он забыл о боли, отдавшись новым ощущениям, и те не были такими уж ужасными, наоборот. Колдун вдруг двинул бедрами резче, всаживая член на всю длину разом - мальчик вскрикнул и дернул головой вверх, едва не врезав ему по зубам макушкой.
- Больно? - выдохнул Мэрдок, не замедляясь.
Ранель мотнул головой, вздрогнул вновь и протяжно застонал, не в силах облечь рвущиеся из груди звуки в осмысленную речь. Разве и так не ясно, что ему хорошо? Немыслимо хорошо! Член Мэрдока раздвигал девственно тугие стенки внутри мальчика, неизменно скользя по волшебной точке, дарившей всплеск удовольствия. Но даже этим ярким ощущениям не удалось бы заставить его кончить. А тут еще и Мэрдок вдруг покинул его тело, вырвав из груди недовольный возглас. Ранель перевернулся на спину, но колдун и не думал исчезать, он пересел на колени между разведенных ножек мальчика, жадно оглядывая его тело в свете магического огонька - Ранель снова смутился, но лица закрывать больше не стал. А Мэрдок потянул его бедра к себе на колени, теперь мальчик касался постели лопатками и затылком, выпростал руки по бокам и снова вцепился ими в простыню, ища в ней устойчивости. Он хотя бы уже знал, что будет дальше, зуд в анусе настораживал, но не пугал. Мэрдок знает, что делает.
- Нннн! - Ранель прикусил губу и запрокинул голову, когда колдун снова вставил твердую плоть в его раскрытую влажную дырочку. Туманные глаза Мэрдока пожирали беззащитно разметавшегося перед ним мальчика. Он так долго желал это белокожее нежное тело, что вряд ли сможет насытиться им теперь. Ранеля следовало щадить, но темная натура колдуна неумолимо брала верх над хозяином. Бедра его часто двигались, мускулы переливались под бархатной кожей, блестящий смазкой член поршнем вбивался в тесный тонель, пальцы жестко сжимались на боках юноши, отпечатываясь темными следами синяков.
- Не... надо... - Ранель умолял о пощаде, но тут же закатывал глаза от резких вспышек наслаждения и стонал... О, как он стонал! Колдун сходил с ума от звука срывающегося голоса, который даже в самых эротичных снах не был так сладострастен. Да и мог ли он представить, что сны станут явью?
Ощущения сменялись стремительнее молнии, то боль, то жгучее удовольствие, удары члена беспощадны, легкие рвутся на части от потребности вдохнуть, но Ранель мог лишь метаться по постели, как в бреду, вскрикивать и содрогаться всем телом, когда Мэрдок попадал головкой члена в то самое местечко. Вот бы еще… Колдун словно мысли читал, его рука вдруг сжалась на члене мальчика, а темп слегка замедлился, теперь кольцо пальцев и член колдуна двигались в такт, а Ранель, наконец, вздохнул чуть глубже. Голова закружилась, по телу пронеслась знакомая судорога, и он сдавленно вскрикнул, изливаясь на собственный живот. Мэрдок охнул, мышцы мальчика сжались на его плоти, перед глазами вспыхнуло разноцветье радуги. И колдун застонал сквозь зубы, когда его накрыло оргазмом.
В тишине комнаты слышалось только их дыхание. Оба смотрели в темноту - магический огонек погас, когда под конец Мэрдок потерял контроль над собой - и молчали, чувствуя неловкость и растерянность. Ну вот, наконец, случилось то, о чем они мечтали. И что дальше? Ранель вздохнул, повернулся на бок, прижался к телу Мэрдока, тот охотно обнял его за плечи и тоже тихонько вздохнул. Часы в коридоре глухо отбивали полночь.
- Мне сегодня исполнится шестнадцать, - шепотом сказал Ранель.
- Что ты хочешь в подарок? - так же шепотом спросил колдун, ласково проводя по растрепанным волосам мальчика. Тот удовлетворенно вздохнул.
- Ключ от башни, - и юный принц усмехнулся. "Чтобы я мог приходить сюда сам, а тебе негде было спрятаться, мой любимый трусишка", - додумал он лукаво.

The end